До странного убийства в особняке графа

Синеватый шторм, бегущий по горячим пескам Аризоны, оставлял за собой лишь мерзкую пыль, заставлял взмывать в воздух остатки газет и даже юбки и платья некоторых дам, которые он встречал на пути. Наблюдая за этим быстрым голубым ветром можно приметить, как иголки словно «наэлектризовались» и чуть светились, как маленькие молнии в дождливую погоду. И как этот клубок сверкающих молний начал останавливаться, становиться взрачнее и понятнее. Пусть, эмигрантам и просто приезжим покажется, что это Дьявол, но местные уже привыкли к бушующему торнадо, которое сметает всё на своём пути и рассекает горячий воздух юго-запада США. И вот, ходячая катастрофа уже спокойным шагом шла прямо к своему знакомому, который работал здешним наркодилером в своём неприметном трейлере. Трейлер на вид был старым, ржавым, но стоило лишь постучать по нему костяшками пальцев, то сразу вылезли стариковские угашенные глаза из маленького окошка, и что-то бубнил невнятное. Но ежу было наплевать, он лишь закинул пакетик с дурью прямо в лицо угашенному наркодилеру, от чего тот отступился и вновь скрылся в своём трейлере. Огильви вообще был мальчиком на побегушках, доставал дурь быстрее, чем кто-либо. И когда дверь трейлера открылась, Морис увидел, как старик осматривал порошок с наркотиками с особой осторожностью, щупал и тряс, словно он не верил доставщику, что он принёс действительно траву. — Пап, кончай уже. — Хоть и Морис не любил своего приёмного отца, но даже в детских глазах видно, как он обеспокоен тем, что старый дед употребляет очень часто наркотические вещества, даже будто и не приходит в себя, а уже вкалывает новую дозу Да и как-то эти мысли раздражали самого ежа, заставляя потерять аппетит. И чтоб уж наверняка, он помотал головой, пытаясь отогнать эти мысли, и полез первым делом в маленький старый холодильник, который работал уже на последнем издыхании. Аккуратно открывал дверцу и уже по рукам прошёлся жуткий холод, словно Мориса резко поместили на середину мира, где одна часть холодная, а другая — чересчур жаркая и знойная. Сквозь неприятные ощущения, он прошёлся рукой по всему холодильнику, ожидая найти что-то вкусное, но ничего не нашёл, оставалось лишь мрачно вздохнуть. Старик притронулся своей морщинистой рукой к иголкам Огильви, на что Морис лишь вопросительно взглянул на него. Старик говорил своим мерзким, трещащим низким голосом, подкашливая: — Останься… со мной на ночь. — Не вопрос! — синий ёж недовольно покивал, осматривая старый и знакомый трейлер, он теперь думал, мол лишь бы сбежать отсюда и снова резвится по всему Юго-западу. Америка очень маленькая, чтобы её обежать вдоль и поперек, понадобится примерно день, а то и меньше. Ежу хотелось увидеть весь мир, найти новую площадку, где можно бегать и чувствовать, как сквозь настойчивый ветер рвёшься вперёд, но даже в таком возрасте Морис понимал, что и Земли не хватит. Но он представлять не хотел, что его стремление увидеть весь мир останется лишь стремлением, если будет всю жизнь приколочен к трейлеру и деду, который взял его, как гонца. Но эта ночь изменила мнение Огильви раз и навсегда. Дед, как всегда, сидел и вкалывал новую дозу, лежал на кровати, рисуя лишь пальцем воображаемые круги и треугольники, невнятно говоря влажными от стекающей слюны губами. Глаза не мерцали, в них не было ничего, будто старый американец видел что-то глубокое и яркое, потусторонний мир, или и вовсе открыл в себе третий глаз и теперь знает всё. Морису уже наскучило быть сиделкой на ночь и уже думал быстренько метнуться по Аризоне и обратно, ведь приёмный отец в своём мире прибывает и даже не узнает об этом. Но стоило лишь приоткрыть дверь из трейлера, как уже услышал, что кто-то сюда едет, и, ежонок моментально захлопнул дверь и смотрел в окошко, кто же это мог быть. — Копы… Неожиданно, в голосе молодого подростка вывалился тяжкий груз трусости и беззащитности перед представителями закона. Тем более, когда лежит угашенный старик как живое доказательство того, что здесь балуются наркотиками. Морис поспешил спрятать порошки и шприцы с этой гадостью и выключить в трейлере тусклый свет. Молодой Огильви уже слышал, как приближалась эта сирена, а разум долбило мыслями о детском приюте или колонии. Голос разума затмил звук стука костяшек о старый трейлер. Тук-тук, тук-тук. Но ёжик не мог прятаться вечно. Скрываться в темноте. Ему теперь предстоит суд. Морису пришлось подползти на коленях к кровати со стариком, чтоб проверить, нет ли чего у старого американца. Кончиками пальцев, он чуть ухватывал использованный шприц, чтобы спрятать под кровать или кинуть в мусорку к старым бумагам со счетами. Но резко, один из копов ворвался в трейлер и застал картину; маленький ёжик держал в руках использованный шприц, а старик лежал на кровати под кайфом. … — И что потом? — броненосец потирал салфеткой пыльный кружку, а потом сдувал. Когда пыль отлетела в сторону, этот же броненосец налил сильногазированную жидкость, которая смутно отдавала запахом слабоалкогольного напитка. Ёж, рассказавший всю эту историю, долго не мог понять, как внятно продолжить свой рассказ. — Ну… я попытался им объяснить, что всё это не моё, я лишь доставщик дряни, но этот старик, которые был для меня приёмным отцом, сдал меня с потрохами. Мол, это я вколол ему дозу этой гадости. Я же выгляжу в свои пятнадцать лет на все двадцать, ну может двадцать с хвостиком. В итоге чуть не повязали. — Понятно. броненосец поставил кружку с алкоголем перед ежом. Сначала, Морис долго вглядывался в своё расплывчатое отражение в блестящей жидкости. Пока броненосец не перебил клубок несвязных мыслей о недавних событиях, ёжик бы даже не подумал начать пить. — Добро пожаловать в семью, дружище. Мы для тебя найдём другую работёнку. И Огильви словно загорелся этим, сглотнув ещё пива. Пусть, он не был готов к тому, что жизнь опять перевернётся и ему придётся забыть про свою мечту — увидеть мир. Но теперь, все жители Аризоны знают «Дьявола» как «Соника». Пусть теперь его прозвище не кажется таким уж таинственным и жутким, но уважение юго-запада США заслужил. Его научили уважению и чести, что надо быть не «мальчиком на побегушках» а ночным кошмаром для тех, кто захочет воспользоваться тобой. Но отнюдь, это были не грабежи или пьяные драки в ресторане быстрого питания, а реальная угроза убийства. Должников прямиком отправляли на хирургический стол Мориса. Что ж, пусть Мориса научил не Майти, а другие из семьи, но Огильви прекрасно показал себя в этом деле. Только, особого разнообразия не было, разве что какие-то должники из низших слоёв общества. И эта криминальная, тернистая, опасная жизнь полная авантюр, приносила много радости ежу. Он получил всевозможные связи, стал знаменитой личностью во всём США. Каждый боялся того синего торнадо, что мчится мимо всех, рассекая воздух. Может, ещё днём он покажется безобидным американцем, который может разве что пошутить над тем, что он «убивает кого-то», тыкая зубочисткой и стреляя кетчупом в своего знакомого Майти в ресторане. Но вот ночью, тот самый борец со справедливостью принимается за работу. Морис весьма невовремя узнал, что некоторые должники, которые имели свои семьи и детей — беспощадно убивали, чтобы застать должника в шокирующем состоянии, заставляя заплакать от безысходности и отдавать всё жадной мафии. *** — Зачем бессмысленные убийства ни в чём неповинных детей и супруг наших должников? — однажды прозвучало из губ в дневное время самим ежом. Соник шёл, смотря на горячий песок, к своему любимому ресторану. Майти, который находился словно за спиной ежа, ничего не отвечал. — Разве мы не борцы за справедливость? По-моему, когда ты объяснял, что значит твоя «Семья», ты сказал, что мы вольны делать что угодно. Мы должны во имя справедливости брать и учить слабых и глупых, а старших уважать. Но Огильви оставался без ответа, пока они оба не добрались до того самого ресторана. Ёж, зная свою ошибку в прошлом, не заходил внутрь, а вглядывался в окна, будто ждал чего-то плохого, а когда старый друг молчит и не отвечает, ему казалось, что он предательски заведёт в ловушку и Мориса положат на хирургический стол. — Морис, — неожиданно начал броненосец, смотря тоже в пыльные окна, — когда у тебя не останется ничего материального, ты уже хватаешься за родственников и близких. Им страшно за них, когда денег не остаётся. Чтобы добиться полного послушания, нам приходится. И ком в горле стал тяжелее. Раньше, ему казалось, что это «семья», эта мафия казалось безобидной, но сдачи дать могла. Казалось, что сам Соник был местным инквизитором для тех, кто не сможет рассчитаться деньгами за услугу. Но сейчас… Кровавые ошмётки, вырванные кости и пустая черепушка валялась без дела. Если уж борцы за справедливость оказались лицемерами, то пусть их остатки гниют на солнце, а кровавый фонтан украшал мягкий желтоватый песок. «Это же убийства! Они должны арестовать Огильви Мориса по прозвищу Соник за тяжкое преступление, как массовые убийства». Это единственное, что звучало в газетах, но даже полиция не смела приближаться к самому быстрому ежу, который спокойно разгуливал по местному посёлку, пугая здешних американцев. Они знали, что если попробовать покуситься на его жизнь, то он трогется с места, и лишь мгновение яркой душеразирающей боли пройдет, а потом тьма. Они лицезрели ужас, как синяя катастрофа шла пешком по дороге. С иголок стекала свежая кровь, начинала засыхать и становиться коркой под палящим зноем солнца. По мнению Мориса, он восстановил ту самую справедливость. Можно считать, он отомстил погибшим родственникам должников, но теперь ему нечего делать, кроме как быть в бегах. Он почувствовал, как снял оковы или зависимость, теперь действительно волен делать то, что хочет. И первым делом, он сбежал из США укрывшись в другой стране, где его никто не знает. *** оставшиеся деньги он экономил. Жил в съёмной квартире, понимал, что здесь не так, как в Аризоне и ему придётся работать. За этот период, он сменил много профессий и сфер работы. Ему казалось, что всё безнадёжно и он здесь сгниет, но намеренно кого-то убивать ради денег он не хотел. Он хотел забыть о всех ужасах, которые были в Аризоне. Осталась лишь пара монет, на еду не хватало, скоро хозяин выгонит из квартиры бывшего рецидивиста за неуплату, но вдруг… Известная компания приняла резюме Мориса. Как только ему позвонили и дали адрес встречи для обсуждения, то радости Огильви не было предела. Словно эту ауру радости чувствовали даже соседи. «Вы приняты!» Эти слова заставляли скукожиться и вновь расцвести, как какой-нибудь цветок по весне. После нескольких вопросов, он был благодарен компании, что дали ему возможность выжить после неудач и криминала в прошлом. Самому Огильви казалось, что его не принимали на работу, потому что узнавали в каждой букве имени того самого головореза, что устроил резню и уничтожил всю мафию. Но теперь… теперь ему плевать. Морис был ответственен за целое казино. Он сам нанимал рабочих, покупал за свой счет игровые автоматы и прочее. В общем, настоящий босс. Но чтобы отблагодарить компанию, Морис, как и прежде, думал как ребёнок. Он хотел показать компании всю свою благодарность. Он все так же убивал должников за проигрыши, а самые хорошие органы отправлялись на черный рынок, коим был связан чуть ли не узами с Морисом с рождения. Он всегда получал больше выгоды из-за омерзительной репутации, уважения из-за страха и старых знакомых, что анонимно помогают распродать все, что вытащил он. *** — Тск, глупый ребёнок… Выживший броненосец, тоже сбежавший из Аризоны, порой смотрел в окно казино, чтобы углядеть в нём силуэт бывшего друга. Но вместо синего скорострела, он видел лишь посетителей, которых активно завлекал всё тот же Морис. Но мимо красного здоровика ему не хотелось проходить, поэтому он решил вернуться в черную тачку, к своим новым знакомым. Хамелеон, сидящий на заднем сидении, тревожно рассматривал документы, а иногда косился в сторону Майти. А здоровый крокодил -водитель взглянул на заднее сидение, где были хамелеон и броненосец, а потом спросил недоверчивым тоном;  — Ты уверен, что это именно то место, где пропадают мобианцы? Майти прекрасно знал и понимал, что это тот самый адрес, который ему дали, тут действительно пропадают мобианцы по вине Мориса. Но он не хотел сдавать ежа с потрохами, как это было в детстве, поэтому броненосец отрезал лишь своим холодным «нет» и указал на карте иной адрес. И черная тачка с детективным агентством исчезла, словно приведение, вмиг. «Надеюсь, мы ещё увидимся, дружище!»