Hunters and Victims

— Мо!!! Нет ответа. Тишина. Джерри выдохнул. Сосновый запах колол ноздри. Он уже разбил коленку, пока носился за неугомонным братцем. Где он теперь? — Вот козлина, — недовольно пробормотал Джерри и позвал, рупором приложив ладони к губам. — МО!!! Черт проклятый, куда он подевался? Джерри забрал темно-каштановые длинные волосы в хвост, зажав резинку зубами на коротких несколько мгновений. Джинсовка с белой овчиной (когда-то белой, теперь уже давно нет) в плечах ему была маловата. Он очень вырос за это лето, и осенью ему предстояло купить новую одежду. Ма закрутилась с младшими, отец был занят у себя в реставрационной. Ему отдали подновить большую деревянную скульптуру — церковную Марию с младенцем. Вик Крейн с охотой взялся за эту работу. — Мо-о-о-о!!! — О-о-о, о-о-о, о-о-о… — откликнулось в пролеске и прокатилось ниже по оврагу. Джерри прищурил карие глаза. Кажется, он уловил там, среди деревьев, какое-то движение. Кто это может быть? Он бесшумно спустился вниз, по игольчатой почве, по рыхлому склону, ловкий, как дикий кот. Он уже стал почти с отца ростом: ему было почти восемнадцать. Почти. Самый старший из всей вудсборской кодлы, их негласный лидер. Джеремайя (кто дал такое дебильное имя?! Точно батя, у матери вкуса на нормальное хватило бы) Серый Лунь Крейн. Тому было семнадцать. Инди и близнецы — они ещё мелкие, они вообще не в счёт. Все они были в школе, Джерри точно знал, он их сам туда запихнул, а потом сбежал с уроков — на черта они ему сдались?! Тем более, когда в город приехал Соломон Каллиген. Раньше с ним бы обязательно заявился ещё и Дэви, но сейчас ему почти двадцать, и он учится далеко отсюда, в Техасе, в университете. На… Джерри наморщил лоб. Опять забыл, да неважно это! В густых зарослях ему померещилось мелькание чего-то светлого, алебастрового. Ангельски нежного. Сердце тукнуло в груди. Джерри ноги понесли ещё быстрее, он без единого звука подкрался к колючим зарослям орешника и там увидел их. Своих друзей. И вроде, они так и остались его друзьями — а только друг с другом у них намечалось явно что поинтереснее. — Сэл… а если найдут… Из-за его смуглой широкой спины было почти ничего не видно: только белые руки, обвившие шею и мускулистое плечо. Тонкие длинные пальцы, очень изящные, скользнули под чёрную копну волос. Билли выглянула, приоткрыла рот, выдохнула холодный пар. Она была в бежевой куртке, расстёгнутой на груди. Топик ей уже расшнуровали, маленькие девичьи груди губами ласкал парень, который был Джерри ближе даже родных братьев. Да что там. Они с Мо росли вместе. Его родители так часто мотались сначала в Японию к родственникам матери, что малыша было негде оставить — и Виктор, отец Джерри, с радостью забирал на месяц или больше Соломона. Он или дядя Тео, но у тех были вечные ясли: больше пяти детей, шутка ли! Потом Джерри ехал с Мо в Техас. В Техасе было очень круто: у его отца и дядьки было своё ранчо. Реально большое ранчо. Настоящее. Мальчишки катались на мустангах и квартерхорсах, бегали к ручью наперегонки, однажды даже пытались спуститься по скалам в ущелье. Дядя Адам тогда догнал их и так выпорол, что задницы у обоих горели, как сигнальные флаги. Но дядя Эд готовил как бог, знал кучу страшных историй, особенно про паучиху Иктоми, которая похищала людей и поедала их в своём логове, и про вендиго, и про убийцу-потрошителя в белой маске, и про женщину-охотника в маске кролика, которая метала топоры так метко, что опомниться не успеешь — уже окажешься в преисподней. Тетя Рин всегда говорила после того, как врежет по затылку мужу: — Не слушайте его, он уже старый и бредит, ребята, пойдёмте лучше в дом. Но Адам Каллиген возражал: — Что нам твой дом, женщина?! Сиди там с девчонками. Мы как настоящие индейцы будем сегодня спать в типи. Да, парни?! И парни восторженно гикали: — Да-а-а!!! Неважно, что типи стоял в двадцати метрах от дома и писать мальчишки всё равно бегали в гостевой туалет… Дома отец обходился с ними куда строже. Ребята помогали ему в столярной мастерской. Они вместе ходили сплавляться на Себойс на лодках. Устраивали походы в лесу. Плавали в местном озере. Мо обожал Вика Крейна. Он говорил Джерри: — Твоя отец нереально крут. Джерри дёргал плечом. Небрежно. Но знал, что это так, потому что папа умел метать томагавки, мог починить всё что угодно, не боялся отшить кого угодно, даже если у этого кого угодно кошелёк лопался от кредиток. И даже когда Чак и Джерри разок напортачили и за ними приехал местный полицейский, Вик не выдал ему парней, сказав суровым голосом, что разберётся с ними сам. Он вошёл в сарай, где пацаны прятались, и спросил, что они натворили. Те ответили: бросили петарду полицейскому под ноги, когда он хотел забрать местного бродячего пса Маскоги в питомник. Старина Маскоги был уже слишком стар и не так проворен, чтоб просто сбежать. Вик расхохотался, слушая, как завизжал от неожиданности тот полицейский. На следующий день Маскоги поселился у них дома, а мальчишкам Вик подарил по складному зелёному ножу. Мама тоже была понимающей и лихой. Из тех, кто никогда не начнёт причитать: зачем же ты подрался, кто это с тобой сделал, я пойду разберусь с его родителями! — если ты вернулся домой, а лицо у тебя раздуло, как баскетбольный мяч. У мамы на этот счёт была грелка со льдом. Она советовала приложить её к синякам и лечь в постель. В такие дни кто угодно из драчунов-Крейнов мог остаться у себя в комнате, чтоб отлежаться: мама приносила аспирин, вкусный ужин и стакан прохладной колы с запотевшими стенками. То что надо, если тебе надавали кулаком по башке, и теперь она гудит. — Ваш отец знает толк в драках, — говорила она. — И я поэтому знаю толк в лечении. Так что пейте. Даже малышке Инди не раз попадало от девчонок и мальчишек. По иронии, она выглядела ну совсем индианкой с тёмными блестящими волосами, со смуглой кожей, с орлиным профилем. Вик любовался дочкой, пока она сопела у него на груди (Индиана частенько засыпала так, слушая его истории или просто отдыхая вечером). Говорил: — Вылитая прабабка. И всё. Инди себя в обиду не давала и пожалуй умела навалять похлеще любого пацана из семейки Крейн. Но вообще в Вудсборо их старались не задирать. Они были очень уж гордые и все держались друг за друга, эти Крейны. — Вас не любят, а терпят, — говорила им бабушка. Мамина мама жила в большом двухэтажном доме неподалёку от озера и была настоящей белой. Дети её безумно любили, а она делала вид, что не любит их. Но когда они оставались наедине, бабушка становилась лихой, как ковбойша, и попробовал бы кто тогда тронуть её птенчиков. — Пусть лучше так, чем презирают, — говорила ей Ма. Она была вообще-то тоже белой, но по ней было труднее сказать. Смуглая, загорелая, с тёмными волосами, заплетенными в косы или убранными в хвост. У неё была даже татуировка на руке: зубцы Маниту, символы лучей великого Солнца. Порой ребятам казалось, что только мать папа и боится. Мо и Джерри росли вместе больше чем родственники. Они были братьями — по крови, не из-за процента в их жилах, а потому что в шесть лет укололи друг другу мизинцы ржавым гвоздем и пожали руки. Клятва верности и братской любви на всю жизнь. А вот теперь Соломон Каллиген лапает девчонку, которая ему, Джерри, нравится! Джерри стиснул зубы. Он смотрел на Билли Палмер и чувствовал, что в штанах становится тесно. В Билли он был влюблён почти с рождения: они друг друга знали отлично, потому что их мамы дружили. Мо стал как бы третьим в их дружбе, но судя по всему, сейчас лишним оказался Джеремайя. Билли устроилась у парня на коленях. Он был выше Джерри и такой же крепкий. У него были совсем в отца пухлые губы и точёный профиль, а в мать — умные чёрные глаза. Азиатское и индейское в нем сочеталось удивительно красиво. Щёлкни Мо пальцами, любая девчонка была бы его — но он щёлкнул в сторону Билли, подозревая, что она нравится брату. Как он мог?! Билли вжикнула молнией его джинсов. Сама. У Джерри это отдалось тупой болью в груди. Она неловко привстала, выпятила локоть — пытаясь пролезть между джинсами и смуглым животом с наметившейся тёмной дорожкой волос от паха до пупка. Мо выдохнул так, словно его убивают, и склонил голову ей на белое фарфоровое плечо, так что чёрные пряди повисли на нём и упали Билли за спину. Она с довольной улыбкой — это я заставила его так млеть — поцеловала Мо за ухом, тихо перебирая пальцами. Ну, всё! Джерри не стал терпеть и ждать, пока у них не случится тут то, к чему шло дело. Заставив обиду провалиться в глотку, он зашуршал кустами, словно был далеко. Мо тут же поднял голову и вскинулся. — Это точно Джерри, — сказал он. Голос сел. Он прочистил горло. — Чёрт! — Билли торопливо застегнула куртку, забыв зашнуровать топик. Поправила белые волосы, падающие на грудь, и соскочила с колен парня. Зацелованные губы и красные щёки вовсю ее выдавали. Но ещё сильнее — их обоих — блестящий влюблённый взгляд Мо. Джерри продирался через орешник, сопя как бык. Волосы из хвоста растрепались, он потерял резинку. Ветка царапнула смуглую щёку. Он вышел к друзьям в овражек и попытался убрать из глаз враждебность. — Я вас звал, — сказал он немного обиженно. — Неужели не слышали? — Привет, Джерри. Да тут… — начала было Билли. -… мы слушали музыку, так что нет, — отмахнулся Мо. — Прости, брат. А чего ты нас искал-то? Джерри прищурился, глядя на широкую улыбку Соломона. Обезоруживающую улыбку. Только его ей не проведёшь. — Да хотел напомнить, что сегодня как бы Хэллоуин, и мы хотели посидеть в старом домике. Билли просияла. — Кино и пицца? — А дядя Вик отпустит? — оживился Мо. Джерри закатил глаза. — Ма отпустит, а это самое главное. Короче. Малыши будут на Томми, он их сводит по домам за конфетами, я за это отдал ему свой старый костюм капитана Блада. А мы… — Приведёшь кого-нибудь с собой? — перебил его Мо. Джерри нахмурился. Вот же бесцеремонный засранец! Билли обняла себя за локти, пожав плечами. — Разве что Кармен. Джерри закатил глаза, Мо хмыкнул. Блеснуло в правом крыле носа серебряное кольцо пирсинга: — А твоей модной подруженьке не будет скучно в нашей некрутой тусовке? — У неё сейчас… — осуждающе начала Билли, но прикусила язык. Старшая сестра больна раком, и она сбегает из дома при любой возможности, потому что родители злятся, плачут или все сразу. — Она придёт. — Отлично, — эхом откликнулся Джерри, хотя сам он ничего отличного в этом не видел. Он смотрел, как Мо и Билли идут рядом, почти касаясь друг друга. И это грызло его изнутри.

***

В одиннадцать часов парни уже смели в траву с террасы опавшие листья, вытерли кое-как пыль в доме, встряхнули плед и подушки, подключили свет в щитке снаружи дома и побрели к пляжу встречать девчонок. Мо и Джерри молчали. Джерри — высокий крепкий парень с каштановыми волосами по лопатки, с карими светлыми глазами, с красивой ложбинкой над чувственными губами и отцовским овалом лица — был крепче и, кажется, коренастее более высокого Мо с длинными крепкими мышцами, чёрной прямой копной ниже плеч, техасским золотым свечением смуглой кожи и большими пухлыми губами, которые непроизвольно надувал, когда был обижен или расстроен. У Соломона Вороньего Когтя Каллигена была от друга тайна. Он хотел сказать ему, что они с Билли решили встречаться, но лучше это сделать не сейчас. Он только испортит всем Хэллоуин. Он был в чёрной облегающей майке без рукавов, джинсах и вельветовой коричневой куртке. Тонкое ожерелье из бирюзы натянулось на широкой шее. Джерри надел свою джинсовую и простую белую майку с надписью Native America на груди. В чёрных свободных джинсах и бейсболке он отчасти сливался с лесной темнотой. Парни шли молча. Говорить было словно не о чем. Наконец, навстречу им показались девушки. Кармен Сиерра была в старшей школе Вудсборо самой популярной девушкой. Признанная красотка, влажная мечта многих мальчишек от тринадцати до девятнадцати, она вряд ли затусила бы с этими двумя, если бы не три фактора: первый — это были друзья ее лучшей подруги, Билли Палмер. Второй — ей нужно было убраться сегодня из дома. Ещё одного вечера она не выдержала бы. И третий — Мо и Джерри всё же не были лузерами. Их считали в Вудсборо заправскими хулиганами, а хулиганы были несомненно крутыми парнями. По крайней мере, гулять с ними не вредило её репутации. Чёрные волосы были убраны в гладкий узел. Точеную фигурку с оформившейся грудью и бёдрами не скрывали ни свободная короткая юбка-тенниска, ни короткий топ. Он открывал смуглый плоский животик и умудрялся подчёркивать декольте, но большая бейсбольная куртка не давала откровенному наряду быть вульгарным. У Кармен была родинка над пухлыми губами, и большие оленьи глаза с длинными ресницами. Но Кармен была не Билли. И Джеремайю её красота не заботила. Билли в цветастой юбке ниже колен и топе лапшой, обтянувшем маленькую грудь, была ему милей и ближе. Джинсовка была застегнута на две пуговицы. Волосы такие светлые, что казались почти белыми, в беспорядке падали на плечи и ниже, до талии — каскадом. — Привет, мальчики! — звонко окрикнула их Билли, и всем почудилось, что даже в ночном лесу стало светлее. «Маленький добрый светлячок» — нежно подумал про себя Мо. Про него в Вудсборо всякое думали. Что он двоечник, лодырь и хитрец, но зато умеет скакать на лошади, объезжать мустангов, накидывать лассо, играть на гитаре. Джерри всё это умел тоже, но им не восхищались. Его побаивались, потому что он характером был что железо. — Привет, Билли! Привет, Кармен. Ну что, смотрю, вы сами неплохо справляетесь, — сощурился Соломон. — И без нас, — добавил Джерри. — Идиоты, — воздела глаза к небу Кармен. — Я уже задолбалась нести это, ослом не нанималась. Парни забрали у девушек пакеты с лакомствами, Билли невольно пошла рядом с Мо. Джерри и Кармен поплелись следом, не слишком довольные таким раскладом. До старого домика Адсилы Каллиген они дошли быстро и молча. Этот дом отец отдал им в распоряжение ещё давно, но полноправными хозяевами парни стали в свои пятнадцать лет. Отец взял строгое обещание следить за домом, чинить его и прибираться там, взамен это была их собственная тайная резиденция, где они могли отдыхать, заниматься своими делами, уединяться от взрослых и… — Господи, ну и дыра, — вырвалось у Кармен, когда она увидела домик Адсилы, увитый по террасным столбам светящимися гирляндами. Мо хмыкнул. — Я бы пошутил, но это шутки уже не для ваших нежных ушей. Девушки фыркнули. Поднялись по ступенькам. Зашли внутрь. Мо нырнул за ними. Джерри был последним. Всю дорогу от пляжа до дома ему чудилось, что что-то наблюдает за ними из-за деревьев и зарослей, ходит вдоль тропы и опаляет дыханием воздух. Что-то незримое и неживое. Ещё и этот туман… Он окинул взором густой белёсый покров, устлавший землю, и вошёл в дом, заперев за собой дверь. Хорошенько заперев. Мо уже скинул куртку, помог раздеться девчонкам и повесил одежду на крючки у двери. Кармен подошла к стене, разглядывая кучу фотографий всех родственников семейства Крейн. Она делала это без интереса, но сама не заметила, как увлеклась. Билли пошла разбирать пакеты, и Мо принялся ей активно помогать. Пока ребята шутили (шутки вот-вот готовы были скатиться во флирт, но Джерри отошёл подальше от них, чтобы не врезать наглецу Мо в нос), Джеремайя подключил видеомагнитофон к телевизору и встал рядом с Кармен. Он ужасно скучал. А ещё очень хотел заполнить обиду и пустоту внутри себя… хоть чем-то. — Это моя бабушка, Селена, — сказал он. Кармен разглядывала фото красивой черноволосой женщины с аристократичными чертами лица. Она улыбалась в объятьях красивого индейского мужчины в шляпе. Рядом с ними стояла светловолосая девочка в простеньком платье. — А это? — Кармен ткнула пальцем в мужчину. — Мой дедушка, Кит. — А с ними кто? Джерри поморщился. Мо открыл банку соленых огурцов и выкладывал их на пиццу, которую предстояло разогреть в микроволновке. Он подмял под себя Билли, которая стояла перед ним и касалась спиной его груди. На губах обоих играли широкие улыбки. Джерри старался туда не смотреть и вгляделся в улыбчивое хитрое лицо девчонки. Пожал плечами. — Папа как-то рассказывал, что это покойная дочка бабушкиной знакомой. Мол, та жила за городом, на ферме, и бабуля даже едва не выскочила замуж за ее родного старшего брата. Но потом встретила Кита, когда спасла его. — Да? — удивилась Кармен. Она стояла от Джерри так близко, что слышала его запах. Древесина. Тёплая стружка. Железо. Гвоздика. Что-то ещё… она ощутила, как по рукам пробежали мурашки. — Он прыгнул в Себойс, чтобы спасти щенка, — улыбнулся Джерри и посмотрел на девушку с какой-то гордостью в глазах. Он был индейцем до мозга костей. Кармен это видела. И почему-то улыбнулась в ответ. — Вау… он был смелым малым. — Да, — задумчиво кивнул Джерри, улыбка его погасла. Он ткнул пальцем в фото под стеклом. — А вот девочка их, это я точно знаю, она пропала. Ее даже печатали на пакетах с молоком. Папа рассказывал, так и не нашли. — Жалко. — Да уж. Она с Селеной хорошо дружила, та оставалась с ней частенько, ну, типа… как няня. Подрабатывала. Кармен кивнула. Вдруг то самое фото сорвалось с гвоздика и упало. Кармен и Джерри одновременно наклонились за ним и невольно соприкоснулись руками. Кармен быстро отдёрнула руку, вспыхнула румянцем — почему-то запомнилось сразу, что у этого Джерри Крейна, который с ней ходил только на четыре занятия, из которых три прогуливал — кожа тёплая и твёрдая. Она сглотнула и выпрямилась. — Вот зараза, — пробормотал Джерри. Он не запомнил, какие на ощупь руки у Кармен. Он думал, что Билли даже не повернулась на шум, продолжая трепаться с Мо. Джерри повесил фото обратно на гвоздик. Вздохнул и взъерошил волосы. Кармен украдкой взглянула на него. Тут же отвернулась. Тук! Фотография — уже следующая, с семейкой Крейн-Каллиген на каком-то празднике в Техасе — упала следом. Джерри цокнул языком. Тук-тук! Словно что-то било за стеной, хотя там не было ничего — только лес — и заставляло фотоснимки слетать с гвоздиков. Мо услышал это. Его улыбка погасла, он взял за предплечье Билли и потащил её к Джерри. — Чего тут у тебя? — спросил он, но Джерри только кивнул. Кармен отошла от стены и вздрогнула, когда Тук-тук! упало ещё две фотографии, а затем БАМ БАМ БАМ!!! вздрогнул буфет с посудой, брякнув стеклом. — Это что?! — взвизгнула она. Билли молча прижалась к плечу Мо. Тот посмотрел на друга. Джерри взглянул на него в ответ. — Чёрт его знает. — Кто-то ходит снаружи и стучит? Парни помрачнели. БАМ БАМ БАМ БАМ БАМ!!! Вдруг застучали им прямо в шкаф, да так, что дверцы задрожали. Воцарилась тишина. Фотокарточки ребята не решились поднять. Встали вчетвером напротив той стены с буфетом и шкафом, с подозрением глядя на мебель, будто та сейчас оживет и как кровать в «Кошмаре на улице Вязов» сожрет кого-нибудь из них. Дзинь! Билли громко вскричала, подскочив от неожиданности. Но Мо расхохотался, обняв её за плечи. Следом засмеялся — с облечением — и Джерри. Даже Кармен потёрла лоб и улыбнулась. — Да ну вас к дьяволу! — завопила Билли, смущенно пряча лицо в ладонях. Это звякнул таймер микроволновки. Невинный домашний звук заставил всех ожить. Мо фыркнул и сделал шаг навстречу шкафу. — Куда это ты?! — уцепилась ему за запястье Билли. Ее охватило враз дурное предчувствие. — Закрою эту дверь, чтоб больше не стучала. Джерри молчал. Билли сказала «не надо», Мо отмахнулся и взаправду закрыл шкаф. А потом… БАХБАХБАХБАХ! Загремело прямо под его пальцами. Он оторопел. Застыл на месте. Девчонки закричали от испуга, Джерри не колеблясь подскочил к брату. Оба резко, не размышляя, не давая себе испугаться, открыли дверцы настежь. Раздвинули пустые вешалки в стороны. В шкафу на антресолях сверху рулоном лежало одеяло. И всё. Старые доски задней стенки с топорщащимися гвоздями ходили ходуном, словно сотни невидимых рук колотили в неё. БАМ бам бам бам бам бам бам Билли отступила назад, Кармен прижалась к ней, и обнявшись, девушки смотрели, как парни замерли напротив открытого шкафа, как возле пасти чудовища. — Салли… — жалобно позвала Билли, уже не пряча, что прежде подумала о нем. Джерри стало горько. Он посмотрел на брата и резко сказал: — Отодвинем шкаф? — Запросто. Парни навалились на него сбоку. Тяжеленная бандура едва сдвинулась, даже когда они налегли на неё. Как каналы, натянулись и выросли под кожей их мышцы. Они были чертовски здоровыми парнями, оба играли в регби и попадали в участок за драки чаще, чем кто угодно на два штата. Шкаф сдвинулся с места, проскрежетал по пыльному полу. Кармен нахмурилась. Парни двигали шкаф, за которым по шажочку открывалось… что-то… Что-то маленькое. Что-то тёмное. Старое. Ветхое. Деревянное. Дощатое. — Это гроб? — Шёпотом спросила Билли бледными губами, когда Мо отряхнул от пыли руки и отступил к ней. Она обняла его за талию так, словно он побывал в пасти льва и вышел оттуда живым. Джерри встал рядом с Кармен. — Это дверь, — сказал он. Откуда она здесь? Ни один из хозяев старого домика этого не знал. Подростки перетаптывались против неё, и каждый мог бы поклясться, что чувствует, как дверь смотрит на них в ответ совсем как живая. — Что она здесь делает и куда ведёт? — резонно спросил Мо. Джерри пожал плечами. Он чувствовал, что спрашивать об этом у родителей нельзя — почему, не знал, но… — У неё нет ручки, — Кармен первая шагнула к ней и коснулась шершавой поверхности. — А вот скважина… Она нагнулась. И вдруг: — Ай!!! — Что такое?! Джерри подлетел к ней и обхватил за плечи, уводя в сторону и сам не зная, зачем это сделал. Кармен подняла на него взгляд и оторопело показала руку. Из пальца текла кровь: — Она меня укусила. Они снова замолчали, не зная, что сказать. И нужно ли вообще говорить что-то? Билли прижалась виском к груди Мо и заметила: — Если есть скважина, значит, нужен ключ. Нужно его найти, хотя… мне этого не хотелось бы делать. — Чем искать его, проще взять слепок и заказать новый, — заметил Мо. Ребята замолчали лишь на миг, но этого мига хватило, чтобы за дверью что-то ударило. Поскреблось. И забарабанило вновь. Что-то, желающее выйти.

КОНЕЦ