***
Битлджус проснулся и обнаружил, что другая сторона кровати пуста, услышав шум душа. Как знакомо. На мгновение он представил, что это было двенадцать лет назад, и он был в доме с привидениями с Лидией. Всё было ново и прекрасно, и они безумно любили друг друга. Он всё ещё безумно любил её, но всё уже было не так. Создавалось ощущение, что стоишь посреди сгоревшей комнаты, пытаясь снова сделать её красивой. Это было просто невозможно. Демон пытался снести её и отстроить заново; это был единственный способ вернуть в неё красоту; но Лидия ясно дала понять, что она больше не готова к этому. Призрак не винил её. Он знал, что может и дальше сюда возвращаться. Продолжать красть с ней моменты. Он мог спонтанно проводить несколько ночей, запутавшись в её ногах и простынях. Хватать мгновения, когда её рот был на его губах то тут, то там. Но он знал, что эти ночи всегда заканчивались тем, что она смывала его чувство и вкус в своём горячем душе, а затем сбегала к девушке, в которую была влюблена. Живая девушка, которая никогда не причиняла ей вреда. И он хотел этого для Лидии. Старый, ненавистный, грешный демон, наконец, по-настоящему научился любить во всех смыслах этого слова. Он любил эту девушку больше, чем когда-либо за всё своё существование. И хотя каждый момент до этого он хотел того, что было лучше для него, в конце концов он захотел того, что было лучше для неё. Итак, призрак встал и подошел к её столу. Он взял перо и впервые за столетия начал писать.***
"Битлджус, не мог бы ты сделать мне одолжение и приготовить кофе? Я опаздываю!" позвала Лидия, вытирая волосы полотенцем, входя в свою комнату, обнаруживая, что она пуста. Девушка остановилась на мгновение в дверном проёме, уронив полотенце на пол. "Битлджус?" мягко позвала она. В тот момент она знала, что он ушёл и не вернётся. Уже нет. Не снова. Она почувствовала колющую боль в груди, как будто его кинжал снова вонзился ей в сердце. Нет, в отчаянии подумала она. Я уйду от неё. Я выбираю тебя, идиот. Я всегда выбираю тебя. "Битлджус," повторила она. Но Дитц знала, что даже если она скажет это и в третий раз, он не придёт; это просто сделает его снова невидимым и ограничит его силы. Пока он был на свободе, он мог прийти к ней только в том случае, если бы сам хотел этого, и теперь для неё было кристально ясно, что он никогда не захочет сделать это снова. Именно тогда она заметила листок бумаги, разложенный на её столе. Оцепенев, девушка подошла к креслу и села. Это было стихотворение, написанное небрежным почерком. Она никогда не видела ничего с подчерком Битлджуса, но знала, что это его рука. This is how the night ends. In winter. In screams. This is how you kill her. You press her until you feel the veins, you see the blue in her, you milk out the grey— scoop her marrow— suck away all the yolk that made her. You love her. It’s all you can do. Then the water comes. You’re ash from the fire you two made. She shouldn’t burn anymore. You’re good friends with the wind. You ride away on it. You kiss the ghost. She loves you. She swallows all the promises you don’t deserve. Perhaps you finally remembered. Perhaps she finally escapes. Perhaps. Perhaps. (Так заканчивается ночь. Зимой. В криках. Вот как ты убил её. Ты нажимал на неё, пока не прощупал вены, ты видишь в ней голубизну. Ты доишь серое — черпаешь её костный мозг — отсасываешь весь желток, который сделал её. Ты любишь её. Это всё, что ты можешь сделать. Потом приходит вода. Ты пепел от огня, который вы двое сделали. Она не должна гореть больше. Вы хорошие друзья с ветром. Ты уезжаешь на нём. Ты целуешь призрака. Она любит тебя. Она проглатывает все обещания, что ты не заслуживаешь. Возможно, ты наконец вспомнил. Возможно, она наконец сбежит. Возможно. Возможно.) Лидия прочитала стихотворение трижды, затем положила газету обратно на стол. Он никогда не вернётся, подумала она про себя. Окончательность всего этого была жестокой. Несколько мгновений она пыталась спорить с собой, что это неправда, но в конце концов сдалась. Это так. Они горели так долго, дольше, чем имели право; они горели во времени и пространстве, над и под могилой. Они любили в царствах мёртвых, поверх надгробий и костей. Они любили сквозь зеркала и порталы. Они любили огненно. И всё это пыхтение наконец погасило пламя. Лидия почувствовала, как её сердце начало разрываться. Она знала, что больше никогда не соберет его. Я выбрала его, подумала она про себя. Девушка была уверена, что умрёт с этой мыслью, повторяющейся в её голове. Поэтому она достала ещё один лист бумаги и написала записку.***
Лоуренс Орион встал на маленькую табуретку так, что оказался на уровне петли. В этот момент дверь перед ним открылась. Там стояла девушка в длинном чёрном платье и плаще, накинутом на длинные чёрные волосы. Он тихо ахнул. "Ты… ангел смерти?" прошептал парень. Она опустила капюшон, чтобы он мог видеть её свирепые бурые глаза, похожие на замерзшие озера, в которых он мог утонуть; возможно, с удовольствием, судя по тому, насколько красивыми и привлекательными они были. "Нет," спокойно ответила она. "Я здесь, чтобы провести тебя." Он нахмурился. "Я не знаю, кто вас прислал, но вы не можете поменять моё решение. Меня не волнует, грех ли это. Грех не имеет значения. Я знаю, что после этого ничего не будет." "Будет," сказала девушка, одетая как смерть. "Я была там." "Ты мрачный жнец?" спросил он. Девушка улыбнулась. Было страшно. "Нет," ответила она. "Как я тебе сказала, я — проводник." Она подошла к нему, и Лоуренс замер. Она медленно протянула руку и взяла его ладонь. "Я знаю, что мир жесток," мягко сказала она. "Я не скажу тебе, что станет лучше, потому что это не так. Будет тяжело вечно. Ты мог бы остаться и научиться терпеть это." "Я не могу," прошептал он, и на его глаза навернулись давно запоздалые слёзы. Она кивнула. "Тогда не надо." Он открыл рот, чтобы спросить её, но она сжала его руку и слегка покачала головой. "Всё в порядке, любовь моя," прошептала она. "Ты можешь идти. Ты можешь отдохнуть." Позже той ночью было найдено тело Лоуренса Ориона, раскачивающееся на петле. В кармане он оставил короткую предсмертную записку. Всего три слова:Всё будет хорошо.
***
Скай открыла дверь Лидии и знала, как только она посмотрела ей в глаза, что должно было произойти. "Ох," мягко сказала Скай. "Ох." Лидия нахмурилась, когда в её глазах заблестели слёзы. "Мне очень жаль," прошептала она. Скай изо всех сил слабо улыбнулась. Она протянула руки и крепко прижала Лидию. Лидия обняла её и впервые за долгое время заплакала. "Мне очень жаль," повторяла она снова и снова. Скай просто погладила её по волосам и пробормотала: "Я знаю." Когда две девушки наконец отстранились, первой заговорила Лидия. "Я никогда не смогу быть той, в ком ты нуждаешься," сказала она. "Тебе нужна жена, которая не боится ночевать в твоей постели. Тебе нужна та, которая не полна секретов." Скай кивнула. "Я делаю. Но я хочу тебя." Лидия закусила губу и кивнула в ответ. "Я знаю." "Это он?" спросила Скай, хотя ей было физически больно это говорить. Лидия покачала головой. "Нет," сказала она. Скай скептически посмотрела на неё. "Я серьёзно. Я имею в виду — по началу, да. Это был он. Но теперь это… что-то другое. Я пока не знаю что." Скай обдумала это и снова кивнула. "Что ж, что бы это ни было, я надеюсь, ты найдешь это." Лидия слабо улыбнулась бывшей девушке-скауту, затем повернулась и ушла. Эти двое больше никогда не виделись.***
Лидия пошла на работу и подала заявление об отставке. Затем она вернулась домой и купила билет в один конец на Гавайи.***
Две недели спустя, Лидия убрала свою квартиру и отправила большую часть своих вещей вперёд, так что в самолет она взяла только рюкзак и небольшой чемодан. Она уезжала утром, поэтому знала, что должна сделать это сегодня вечером. Девушка достала винтажное платье, которое нашла на следующий день после бронирования билета, и надела его, немного борясь с корсетными шнурками. Одевшись, она вошла в ванную, посмотрела в зеркало, глубоко вздохнула и произнесла заклинание. Затем Лидия Дитц пролезла через зеркало, но она не появилась в пустоте между мирами. Она появилась в небольшом городке Коннектикута, 13 июня 1750 года.