Эсерка

      Севастьян отложил последнюю, как он надеялся, на сегодня бумажку и посмотрел в окно. После такого приятного лета и не менее ласкового бабьего лета, смотреть на мелкий моросящий дождик было как-то тоскливо.       Дома ничего не огорчало, дети учились ровно. Что Дима, что Зоя начали учебный год с твердым убеждением, что станут отличниками, но уже ко второй неделе учебы смогли сойти с намеченного пути. Тройка по чистописанию у Зои явно была не последняя, да и Дима получил слишком много четверок по математике из-за своей невнимательности и закрепил свой сход с пути отличника двойкой по географии. Однако Севастьяна это мало волновало: ниже четверки за четверть ожидать было смешно, а желания, чтобы дети учились только на пятерки, у него не наблюдалось.       Хотелось о чем-нибудь поговорить, но ни одной более-менее интересной нейтральной темы в голову не приходило. Подумав, молодой человек решил порасспрашивать Виталия о семейной жизни.       — Как медовый месяц? — спросил Севастьян.       — Хорошо, — ответил Виталий. — Послесвадебного путешествия не получилось, но предсвадебное вполне удалось.       — Как-нибудь и в послесвадебное выберетесь, — сказал Севастьян.       — Кто знает… — задумался Виталий. — Может быть, нескоро куда-то поедем. С недоношенным-то ребенком.       — Ты сплетник хуже баб с фабрики, — не выдержал Севастьян. — Давай, растрепи всем вокруг про недоношенного ребенка — тесть сразу из того, кто сможет когда-нибудь помочь в продвижении по службе, превратится в самого главного твоего врага. Хотя, что там говорить, самый главный враг себе — ты сам.       — А как я могу молчать, если неизвестно, что там будет? — ответил Виталий. — Кто знает, а вдруг там в лесу на бревне и была сотворена живая душа!       — Вот поэтому ебаться до венчания не надо, чтобы другим голову не морочить! — выругался Севастьян. — Будто в фабричное общежитие к бабам-сплетницам попал!       — Так я же переживаю, места себе не нахожу, — честно признался Виталий.       — Ты, похоже, когда на югах нажрался, всем рассказал о своих страданиях и бревнах, — не выдержал Севастьян. — Я угадал?       — Почему же сразу так — всем? — спросил Виталий. — Не всем… Язык чесался большему количеству людей рассказать. Потом передумал…       — Про недоношенного ребенка хоть молчи, тестя своего пожалей, — ответил Севастьян. — А то родится доношенный, а сплетни уже не остановить!       Виталий ничего не ответил.       Причина сомнений Виталия была достаточно прозаична: пару дней назад Анну растрясло в экипаже и молодая жена едва успела выскочить на улицу, когда ей стало дурно. Наслышанный разных историй из жизни, Виталий решил, что причиной всему — беременность молодой супруги, а так как на следующий день после зачатия не тошнит, значит, причина была именно в том самом случае в лесу. Анна же, совершенно не удивленная ситуацией, даже не посчитала нужным предупреждать супруга о такой своей особенности: ее тошнило с детства, особенно если приходилось ехать против хода или по темноте. В той самой поездке извозчик был излишне лихим и вез пассажиров неаккуратно, кроме того, на улице было еще темно, а Анна в этот день не выспалась.       «Да что же так день неудачно начался!» — выругалась молодая женщина, что только убедило Виталия в том, что ситуация не является обыденностью для супруги.       Тем временем, Зоя и Дима успели вернуться домой из гимназии, пообедать, выучить уроки и уйти на прогулку.       — Ты и вправду так быстро все сделал? — чуть недоуменно спросила Зоя брата.       — Да, — ответил Дима. — Потому что домашние задания нужно успевать делать на переменах. Тогда не придется тратить на них время дома. Конечно, ты все сделать не успеешь, но хотя бы половину — можно. Если постараться.       Зоя ничего не ответила, а брат продолжил:       — Ты думаешь долго, нужно брать и делать, причем быстро. А не сидеть, не смотреть в окно и не считать ворон.       Зоя не считала, что она долго думает и считает ворон, но не раз замечала, что просто не успевает сделать все задания, которые им даются в классе. Именно поэтому получить высший балл за контрольную работу для девочки было крайне сложной задачей: нужно было не просто все сделать правильно, но и, как минимум, просто успеть выполнить все задания. Однако желание попробовать сделать все так, как говорил брат, появилось сразу же.       Неторопливым шагом брат и сестра дошли до реки. Дима посмотрел на водную гладь и больше ради шутки предложил:       — Поплаваем на бревне?       — Мама похуже папы накажет, — ответила Зоя.       — Тогда предлагай сама занятие, — сказал Дима, который так и не придумал ничего более-менее интересного.       Зоя чуть удивилась. Девочка была готова услышать очередные упреки в трусости, но никак не такую спокойную реакцию брата.       — Я хочу себе рогатку, — сказала Зоя. — И если бы у нас обоих были рогатки, то можно было бы устроить соревнования по стрельбе.       Девочка немного преувеличивала: ей рогатка была ни к чему. Однако показать себя смелым человеком в глазах брата хотелось слишком сильно.       Дима был несколько удивлен, услышав такое предложение от Зои, однако согласился сделать сестре приятное.       Зоя, оглядев рогатку, была очень довольна. Соревнования по стрельбе девочке понравились тоже — ей удалось дважды обыграть брата, хотя оставшиеся четыре попытки были с треском проиграны.       На следующий день Зоя решила опробовать совет Димы и попробовать сделать домашнее задание на перемене. Однако девочке не хватило времени и примеры, только-только начавшие решаться, пришлось оставить — начинался урок русского языка.       Зоя внимательно выслушала задание, данное учителем, а потом решила продолжить решать математику.       «Учитель знает, что я не успеваю сделать все задания вовремя, поэтому даже не удивится, когда я сдам полупустую тетрадь», — подумала Зоя.       Однако девочка даже не могла предположить, что учитель насторожится, увидев, что вместо того, чтобы практически непрерывно писать, Зоя будет делать краткие пометки и периодически останавливаться. Мужчина подошел к парте Зои и увидел, что вместо переписывания текста ученица решает математику.       — Мадемуазель Лыкова, сейчас идет урок словесности, — произнес учитель.       Практически со слезами на глазах девочка наблюдала за тем, как у нее в дневнике появилось замечание. Зоя начала переписывать текст, но постоянно думала о том, как на это отреагируют дома, и отвлекалась.       Когда окончились уроки, в класс пришла Анна Ильинична.       — Мадемуазель Лыкова, вы останетесь после уроков на полчаса, — произнесла классная дама.       Зоя с трудом держалась, чтобы не расплакаться. Такой, казалось бы, хороший совет брата привел к столь неожиданным последствиям.       Домой Зоя пришла донельзя расстроенная. Тем временем, Ася, увидев, что дочь не возвращается домой сразу же после уроков, сразу подумала о каких-то проблемах в гимназии.       «Так-то ни разу не остаться после уроков в первом классе — это надо было постараться, — подумала женщина. — Или классная дама слишком хорошо относилась. А во втором, видать, решила изменить свою точку зрения».       Увидев практически плачущую дочь, Ася сразу же спросила:       — Что случилось, Зоя?       — Решала на русском языке математику, а учитель это увидел и написал мне замечание, — ответила девочка. — А потом Анна Ильинична оставила меня после уроков.       «Какая банальщина!» — подумала Ася и, с облегчением от того, что не произошло ничего серьезного, сказала. — Зоя, ты — человек честный и больше так никогда делать не будешь.       — Конечно, не буду, мама, — сразу же отреагировала Зоя.       Дима, услышав все то, что произошло, не выдержал и пришел в комнату к сестре.       — Ты, Зойка, на русском языке решала математику? — спросил он.       — Да, — ответила девочка.       — Ну и дуреха, — ответил Дима. — Нельзя так делать. И тебя классная дама всего лишь на полчаса оставила. Видать, поняла, что ты — обычная дурочка.       Зоя была настолько расстроена, что даже не обругала брата в ответ. Дима тоже не был готов к такой молчаливой реакции сестры, поэтому, чуть извиняющимся тоном, добавил:       — Лучше делай домашние задания дома, раз не умеешь иначе.       Однако идея сестры не выходила у Димы из головы. На следующий день мальчик приготовился делать домашнее задание во время ответа остальных гимназистов, но сразу же понял, что учитель обязательно увидит, что он занимается на уроке неположенными делами.       «Лучше не надо», — подумал Дима и отказался от своей затеи.       Желая развеселить сестру, которая до сих пор была огорчена своей оплошностью и предстоящей четверкой по поведению, во время прогулки мальчик сказал:       — Зойка, я тебе сейчас одну шутиху покажу. Дымовушка называется.       — Дымовушка? — удивленно переспросила Зоя.       — Да, дымовушка, — ответил Дима. — Это такая шутиха, из которой валит густой дым.       Мальчик повел сестру на задний двор дома и начал что-то сосредоточенно смешивать. Зоя увидела какой-то непонятный порошок, обрывки газет и недоуменно посмотрела на брата.       — И это будет занятно? — спросила она.       — Да! — с интересом ответил Дима.       Сам мальчик ни разу не пробовал сделать что-то подобное, но буквально на прошлой неделе наблюдал за тем, как его одноклассники подожгли такую шутиху возле соседнего дома, а потом с интересом смотрели, как люди пытаются понять, откуда начался пожар. Столь глупое развлечение не слишком понравилось Диме, но более мирный вариант, когда никто бы не напугался, мальчик захотел повторить.       Испытания дымовушки было решено проводить в старом полусгоревшем доме — Дима хотел, чтобы никто не напугался и не бегал, сломя голову, пытаясь вынести на улицу детей.       Мальчик поджег дымовушку и бросил ее вдаль. Однако вместо ожидаемого задымления раздался хлопок и что-то, похожее на взрыв. Донельзя испугавшись, Дима бросился бежать, ухватив за руку оцепеневшую сестру. Пробежав чуть меньше квартала и остановившись, чтобы отдышаться, мальчик произнес:       — Где-то я ошибся.       До сих пор немало напуганный, Дима повел сестру домой. Мальчику казалось, что от него несет дымом, поэтому буквально возле крыльца Дима сказал сестре:       — Посидим на улице.       В этот день Севастьян возвращался домой чуть раньше обычного — вчера было слишком много дел на службе и пришлось задержаться, поэтому сегодня мужчина вполне справедливо посчитал, что имеет право уйти домой хоть на часок раньше, тем более, что все более-менее срочные поручения уже были сделаны.       — Папа! — обрадованно воскликнула Зоя и побежала к отцу.       Севастьян обнял дочь, потом обнял сына, после чего принюхался и, в момент посерьезнев, сказал:       — Честно во всем признаетесь — сам не накажу и маме не разрешу.       Зоя сразу же испугалась и сказала:       — Папа, мы с Димой делали дымовушку, вот только Дима в чем-то ошибся и вместо дыма получился взрыв…       Севастьян сразу же пожалел, что пообещал не наказывать детей за признание — такого развития событий мужчина не ожидал.       «А теперь придется слово держать, — подумал Севастьян. — Я-то был уверен в том, что просто костер жгли, даже не смекнул, что запах не совсем тот…»       — Что именно вы делали? Как? — спросил мужчина. — Зачем? Где опробовали? Что потом было?       Вскоре Севастьян узнал о том, что Дима решил немного поэкспериментировать и поменять соотношение ингредиентов, в доме, вроде бы, ничего не рухнуло, но это не совсем точно.       «Да черт с ним, с этим домом, он все равно под снос, — подумал Севастьян. — Как теперь выкручиваться-то?»       В голове появилась целая речь о том, что нельзя делать, что попало, поджигать непонятные смеси, можно пострадать самому и навредить другим, однако завершить все логичным наказанием было нельзя.       На следующий день Севастьян пришел на службу не в духе: практически весь вечер он выслушивал от Аси то, что мотив, конечно, укреплять не надо, но это не мотив, а банальное хулиганство, которое должно быть наказано. А слова о том, что слово офицера надо держать, всякий раз были перебиты тем, что офицеру пристало сперва думать, а потом говорить.       — Чего такой нерадостный? — спросил Виталий сослуживца.       — Агнесса высказала за покрывательство малолетних террористов, — ответил мужчина.       — Это уже интересно, — начал Виталий. — А можно подробнее?       — Слово офицера, что не растреплешь обо всем так же, как про Анну и бревно, — выругался Севастьян. — Анна-то твоя, а дети-то мои.       — Обещаю, — сразу же сказал Виталий.       — Пришел, значит, я домой, унюхал, что от детей пахнет, — начал Севастьян. — Подумал, что жгли где-то костер. Сказал, что если признаются — не накажу. Ну они и признались… И кто меня за язык дернул-то?       — В чем признались? — с интересом спросил Виталий.       — В том, что хотели собрать дымовушку, а собрали, по сути, бомбу, — ответил Севастьян. — А что мне оставалось делать? Только обругать и отпустить с миром. Я же обещал… Агнесса вся на нет изошла, возмущалась, что я тогда Зойку за стихи побил, а собирать бомбы — это, значит, можно.       — Забавно, что девочка принимает участие в таком, для паренька-то ничего странного, — сказал Виталий.       — Девочке скучно с подругами, поэтому она и развлекается с братом, — вздохнул Севастьян. — Лучше бы подбирала куклам платья под случай.       — Агнессе, может быть, самой хочется что-то собрать, вот она и завидует, — ответил Виталий.       — Слушай, я по твоей Варнецкой проезжался? — не выдержал Севастьян. — Что она гимназисток не воспитывает? Нет, не проезжался. Вот и ты не начинай.       — А почему это Варнецкая гимназисток не воспитывает? — изумился Виталий. — Вполне воспитывает.       — Да она ту же Зойку за попытку решить математику на русском не отругала, — ответил Севастьян.       — Ты бы отругал, — сказал Виталий.       — Агнесса не разрешила, сказала, что бедная девочка и без того вся испереживалась, — произнес Севастьян.       — Так, может быть, бедная девочка и вправду вся испереживалась и Варнецкая тоже так посчитала, — ответил Виталий. — Какие еще жалобы на классную даму?       — Никаких, — сказал Севастьян. — Кроме того, что террористку воспитывает. Так бы прийти к ней и сказать: «Мадам Ковалева, в вашем классе террористка завелась — недосмотрели, ой, как недосмотрели!»       — Да что на тебя сегодня нашло? — не выдержал Виталий. — Дети признались, явно пообещали больше никогда так, а ты завелся!       — Как-то все сильно сложно… — вздохнул Севастьян. — Вроде, и так, а, вроде, и с рук спускать не хочется…       — Изумятся от того, что отец вдруг простил и больше никогда так не будут, — ответил Виталий.       Весь вечер Зоя провела в предчувствии какой-то беды. В ушах до сих пор стояли слова матери и отца. «Если бы я не пообещал вам сразу, то обязательно бы примерно наказал за такое форменное безобразие!» перемежалось с «Благодарите папу — если бы он не вступился за вас, вы бы еще долго не сели!».       Плохое настроение не ушло и наутро.       — Дима, — сказала Зоя по дороге в гимназию. — Димочка… А что пошло не так? Мне до сих пор как-то не по себе от вчерашних слов что папы, что мамы.       — Мне не стоило менять пропорции самостоятельно, — ответил Дима. — Вот и дыма, толком, не было… Если хочешь, завтра или послезавтра снова попробуем.       — Нет, Дима, не будем! — категорично произнесла Зоя. — Я не хочу на себя беду накликать, папа же вчера ясно сказал: попались бы мы дворнику или городовому — он бы нас повел в жандармерию. А оттуда просто так никого не выпускают, кто собрал бомбу.       — Я же тебе предлагаю дымовушку собрать, а не бомбу, — возразил Дима. — Это совершенно разные вещи!       — Не надо мне никаких дымовушек, лучше опять пойдем стрелять из рогаток, — отрезала Зоя.       — Хорошо, пойдем стрелять из рогаток, — согласился Дима.