Чёрные крылья или приключения Гелена и Сифеллы

На вершине своей скалы, покрытой изумрудной зеленью, сидел молодой парень и смотрел на свои руки. Свежий ветер трепал его короткие белые волосы, бронзового цвета лицо выражало задумчивость, а жёлтые глаза вперились в ладони. «Мозоли. На моих руках — мозоли. Подушечки пальцев совсем стёрлись от постоянных лазаний по верёвкам и цеплянию за скалы. Моя обувь, — парень перевёл взгляд на мягкие кожаные ботинки, — тоже вся исцарапалась, опять её менять… Эх…» Парень разочарованно вздохнул, положил руки на траву и посмотрел вверх. В кристальной синеве играли в догонялки трое мальчишек, выписывая вёрткие кульбиты и задорно сверкая маленькими белыми крыльями,. «Эвэн — семь лет, Джел — восемь лет, Парини — пять лет… такие молодые, а уже наслаждаются полётом. А я…» Парень не додумал и покосился — позади него лежала перевёрнутая кверху дном конструкция, напоминающая воздушного змея, только больше и с хитро сложенными длинными крыльями. Ветер неспешно качал блестящую красную материю. Парень нахмурился ещё больше. На его спине, одетой в серую рубаху из шерсти диких коз, не было ни следа для отверстия для крыльев! Где ж это видано — летун — и носит целую рубашку! Парень отвернулся и огляделся. Мир вокруг был чудесен и прекрасен. Тысячи прямоугольных скал, словно могучие древние колонны, вздымались из земли на высоту десяти самых высоких горных сосен, а на их вершинах росли трава и кедры и ютились каменные домики местных жителей. Жизнь кипела — вон в том домике из дымохода идёт дым, вот хозяйка другого прилетела и принесла ведро воды, вот здесь молодая пара что-то обсуждает… Куда ни кинь взгляд — до самого горизонта тянутся эти скалы, а в небе, на фоне далёких обычных гор с высокими заснеженными верхушками, летало по делам множество летунов. Можно было даже разглядеть парящего в вышине орла. Но Гелену полёт был не доступен, и его это очень огорчало. Внезапно из роя летунов отделилась одна фигурка и начала стремительно приближаться к Гелену, свободно размахивая крыльями. Гелен мгновенно узнал её и с досадой отвернулся. А фигура приблизилась и, приземлившись, оказалась высокой и стройной для их народа девушкой, одетой в облегающую рубаху из древесной ткани, короткие шерстяные шорты и лёгкие сандалии на босу ногу. Её волосы были столь же короткие и белоснежные, что и у Гелена, и кожа того же цвета, только глаза были изумрудно-зелёными, И смотрели они обеспокоенно и сердито. Девушка, едва её сандалии коснулись земли, уперла руки в бока и произнесла: — Гелен. Гелен отвернулся ещё больше. И что-то пробурчал.  — Птицы. Их крылья — намного больше наших. Им для полёта нужен воздух. Мы же летаем благодаря магии Огня в наших телах. Но магия появляется вместе с крыльями. — и замолк. Но девушка ждала, и он немного резко спросил её: — Зачем ты прилетела, Минья? — и отвернулся ещё больше, уткнувшись носом в колени. Девушка терпеливо выслушала его и спокойно сообщила: — Завтра праздник, день Посвящения, в этом году Парини — самый молодой из тех, кто проявил крылья. Пожалуйста, задержись. Хоть на один день! — Нет, Минья, я решил, — покачал головой парень, — Я ухожу. Завтра утром. Обойдётесь без меня. — Гелен! — возмутилась девушка и шагнула ему навстречу, — Почему? Почему ты должен уходить? Тебе всего двадцать лет, крылья обязательно появятся! И ты знаешь, что дорог мне! Парень обернулся и с тоской оглядел девушку. — Ты так ко всем добра, Минья… ты была первой из тех, с кем я заиграл. Ты меня поддержала, когда и в пятнадцать лет мои крылья не проявились. Ты и сейчас — рядом со мной. Но я — так больше не могу! Я устал. Эти механические крылья — лишь обманка, жалкая пародия на крылья птицы, я чувствую, что они лишь тормозят появления моих настоящих крыльев. Эти верёвки, которыми мы оплели все ближайшие скалы — я научился лазить по ним, но ведь по ним лазят только бескрылые дети и подростки! И я устал. Устал смотреть, как радуются и летают другие. Я ухожу. Прости. — Гелен, но… — девушка слегка замялась, но потом уверенно возразила, почти моляще, — Ты — один из нас. Тебе не страшен ни сильный ветер, ни холод, и даже огонь тебя не обжигает. Ты летаешь на своих механических крыльях едва ли не лучше остальных крылатых, и по скалам лазишь лучше любого из нас. И равновесие держать умеешь. Давно ли ты падал? Когда это было в последний раз? Я вот уже не помню. Не надо, не уходи, Гелен, Подожди, я же знаю, крылья обязательно появятся! — Ах, милая, — Гелен встал подошёл к Минье и нежно обнял девушку. А потом с болью посмотрел ей в глаза. — Минья, спасибо, я… ты тоже мне очень дорога. Я желаю тебе только лишь счастья. И не могу заставить тебя быть с тем, кто не может летать. Поэтому — мы должны расстаться. Он замолк. Минья отвела взгляд и тоже задумалась. Её память перебирала множество лиц — старых, молодых, так или иначе связанных с ней. Видно, те же мысли посещали и Гелена. И он наконец сказал: — Минья, я знаю, как ты смотришь на моего брата, Ракшера. Он — хороший человек, тебе будет с ним хорошо. — Ракшер? — тихо и задумчиво вымолвила Минья, вспоминая высокого и статного черноволосого паренька с редким для их народа серым цветом глаз, улыбчивого, чернокрылого и смелого. — Почему — он? — тихо спросила она. — Ему — восемнадцать лет, и он — воин Солнца, — с досадой буркнул Гелен и отошёл ко своему летающему змею. Лицо Миньи дёрнулось. Да, младший брат Гелена действительно уже был воином Солнца и умел сжигать на расстоянии. И она действительно оказалась в растерянности. — И что, что он — воин Солнца — дрогнувшим голосом спросила она, — Я хочу, чтобы и у тебя было всё хорошо… Замер подле летающего змея Гелен, замерла Минья, потупив взгляд. Ветер продолжал колыхать траву и лёгкую одежду молодых людей. В небе раздавались крики играющих мальчишек. Наконец Гелен очнулся, стремительно подошёл к Минье и крепко обнял ее, и вернулся к «крыльям». — Я уже окончательно решил, Минья. Мне здесь не место, — он раздвинул держатели и вскинул крылья на себя. — Залети к Старейшине Чарити, — слегка разочарованно буркнула напоследок Минья, сложила руки на груди и отвернулась, грустно вздохнув. Из её больших глаз едва текли густые, как и положено их народу, слёзы. Гелен благодарно кивнул головой и смело шагнул в пропасть. Красные крылья воздушного змея упруго развернулись и качнулись, ловя нужный поток ветра, и Гелен понёсся к ближайшей скале, а затем ловко обогнул её. Уже начав терять высоту, он умело поймал восходящий поток воздуха, и тогда нелетающий летун взмыл в те самые желанные для него голубые небеса, поравнявшись с играющими мальчишками-летунами.