Обратная сторона Луны

Вэй Ин предполагал, что после всего Цзян Чэн будет зол, но не настолько же, чтобы сохранять молчание на протяжении недели. Недели! Принудительное лишение возможности диалога с напарником создавало ощущение, что Усянь тронулся умом и треплется сам с собой. Ситуацию усугубило то, что Сун Лань, в принципе и в обычные дни не отличавшийся многословностью, молчал, натурально как корова об лед… или рыба языком?! В общем, не говорил ни слова. Мянь-Мянь по секрету сообщила Вэй Ину, что причиной мрачного настроения Сун Цзычэня явилось то, что после того, как вскрылись подробности происшествия в сыхэюане, Сяо Синчэнь, сотрудничавший с отделом в случаях, когда свидетели или подозреваемые находились в нестабильном психическом состоянии, мягко, но всё же выговорил следователю за то, что тот был излишне строг с подозреваемым на допросе. Кроме того, в отдел заглядывал новый паталог, раздражающий половину сотрудников едкими комментариями. Якобы что-то подписать, но вместо пары минут, необходимых на получение подписи, он вился где-то поблизости всё время, пока господин Сяо помогал господину Мо оформить бумаги для того, чтобы устроить племянника в клинику для прохождения соответствующего лечения. А потом Сюэ Ян стоял у автоматов в обществе психиатра, пил кофе и угощался конфетками скитлс-попробуй-радугу-на-вкус… Вэй Ин стоически, в тишине, нарушаемой лишь его мыслевслухами, шуршанием бумаг и трескотней клавиатуры, корпел над оформлением дела по сыхэюаню, чтобы по приезде Не Минцзюэ можно было сразу передать дело на подпись и дальше, в прокуратуру. Он как мог обходил скользкие места, где упоминались «следы хищника», приложив к делу справку из конторы по отлову бездомных животных, в которой сообщалось ориентировочное число бродячих собак в зоне посёлка, а также сводку из природоохранного ведомства, включающую сведения о численности медведей в заказнике, располагающемся в тридцати пяти километрах к югу… С одной стороны — далековато, с другой — у всех на слуху были новости о сбежавших слонах¹. Могло прокатить. Стараниями хмурого Цзян Чэна и мрачного Сун Ланя они даже смогли идентифицировать «кости». Когда пришли сведения по первому владельцу усадьбы, Чэн-Чэн, естественно, пробил состав семьи вышеозначенного господина Цзи, заслуженного художника и заместителя чего-то там всенародного, который владел сыхэюанем первым. Был дважды женат, один ребенок… не нарушал, не привлекался, образцовый человек и гражданин, но… Неленивый Сун Лань доехал-таки до архива и поднял личное дело. Оказалось, что заместитель занимал свою должность аж пятнадцать лет кряду, и подняться до председателя ему помешал некий инцидент, а именно далеко не самый спокойный развод. Сун Лань пошёл дальше и побеседовал с первой женой народного художника, которая в красках и со всё ещё заметной обидой поведала о похождениях бывшего мужа. Господин Цзи долгое время заведовал кафедрой искусствоведения в Китайской академии искусств. Как и полагается творческой натуре, время от времени он нуждался в новом источнике вдохновения, поэтому жена сквозь пальцы смотрела на слухи о том, что-де супруг находил очередную музу в лице хорошенькой студентки. Госпожа Чжан Линси, которую первая супруга господина Цзи отказывалась именовать той же фамилией, что до сих пор носила сама, обучалась новомодному дизайну в Шанхайском отделении академии. Разница в двадцать семь лет не помешала тому, что между преподавателем и студенткой вспыхнули романтические чувства. Интрижка всплыла на поверхность, и результатом этой в общем-то банальной истории стал один развод, одно замужество и одно увольнение. Господин Цзи вынужден был расторгнуть брак со своей первой женой, оставить дом и уже взрослого сына, чтобы связать себя узами брака с Линси, так как эта «потаскушка», как ласково окрестила ее мадам Цзи, заявила, что ждёт ребенка. Однако, ни после девяти месяцев, ни даже после целого года со дня бракосочетания эта беременность не окончилась родоразрешением. На вопрос, сохранились ли фотографии Чжан Линси, седовласая мадам Цзи ворчала, что там и смотреть-то не на что, но потом, поджав губы, отдала Сун Ланю мятую фотографию со свадебной церемонии и пару сильно выцветших полароидных снимков, где была запечатлена совсем молодая девушка, стройная, невысокая, с короткой стрижкой и яркой, манящей улыбкой. Мадам Цзи пояснила, что карточек лучшего качества у неё нет. Спустя год после свадьбы господин Цзи увлекся другой студенткой, а Линси, сбегая от скандала, уехала то ли в деревню, откуда была родом, то ли ещё куда… Было не до неё, потому что в академии грянул скандал, и господина Цзи уволили с поста завкафедрой. Он чудом сохранил за собой должность зама председателя союза художников, но в дальнейшем никто не рассматривал его как кандидата на роль главы. Когда Вэй Ину на стол легли снимки госпожи Чжан Линси, он сразу узнал ее. Это была Су… С мятого снимка ему ослепительно улыбалась лисица, точнее лицо, которое старая хули-цзин украла у девушки. Единственное, что не совпадало — волосы. Линси носила дерзкую, короткую «пикси», выгодно открывающую ее длинную, изящную шею. — Интересно, — вздохнул следователь, разглаживая мятый уголок, — что ты попросила у Су? Дождя, трофеев или пару? Или верности ветреного сердца своего профессора… Людям нельзя верить, — вспомнил он обрывки своих видений. Вэй Ин достал телефон, машинально огладил новенький чехольчик. Со стороны Лань Сичэня было очень мило прислать в Управление мобильник, обнаруженный в подземном храме. Телефон был приведён в порядок, даже заряжен, и приехал в новой кожаной одёжке с симпатичным тиснёным завитком. Он перефотографировал снимок и открыл чат с Лань Чжанем.

Вэй Усянь. Единственный и Неповторимый!

Привет

Вдруг тебе будет интересно

/открыть фото/

Лань Ванцзи. Заклинатель. Добрый день, Вэй Ин. Как ты себя чувствуешь?

Вэй Усянь. Единственный и Неповторимый!

Чэн дуется за то, что я его заигнорил

в этом деле

И везде таскался с… короче с тобой

Сун Лань тоже ходит мрачняком

особенно когда я озвучил афтора почиркушек

хотя последние фотки раскопал он

Не отдел, а детский сад

Лань Ванцзи. Заклинатель. Ты был у врача?

Вэй Усянь. Единственный и Неповторимый!

Да нафига

Само срастется если не отвалится

норм все

Только башка трещит с недосыпа

Лань Ванцзи. Заклинатель. ➦/открыть фото/ Кто это? Консультация травматолога необходима.

Вэй Усянь. Единственный и Неповторимый!

Ты не узнал лисицу?!

Лань Ванцзи. Заклинатель. Не уверен.

Вэй Усянь. Единственный и Неповторимый!

Аааа, черт точно!

Ты ж ее танцы не смотрел!

А потом она везде была стремная с мордой

Короче, это Цзи Су

Лань Ванцзи. Заклинатель. Волосы?

Вэй Усянь. Единственный и Неповторимый!

Вот прича да — не совпадает

у лисы были длинные патлы

отросло!

Нет?!

➦/открыть фото/ девчуля пропала лет десять как

В месяц волосы растут на 1 см

За год 12 см

за десять лет метр с гаком

Лань Ванцзи. Заклинатель. Нет. Тело было мертво.

Вэй Усянь. Единственный и Неповторимый!

О как

Так… нука пжди

Вэй Усянь открыл дело, вывел на монитор приложенные фото по пострадавшим. С одной из них на него смотрела не слишком красивая и не слишком молодая, но ухоженная женщина. В отличие от своей младшей сестры, мадам Мо не могла похвастаться изящными чертами лица, зато каскаду её смоляных волос позавидовала бы любая красавица. Следователь тут же схватился за телефон.

Вэй Усянь. Единственный и Неповторимый!

Ты там?!

Смотри! Смотри! Б@%$ть!

ща

Лань Ванцзи. Заклинатель. Вэй Ин.

Вэй Усянь. Единственный и Неповторимый!

Что не так?! Чат же все зацензурил:)

Хехехе но так ты понял что как я взволнован

/открыто фото/

Оно?! Ну оно же!

Я понял, начерта лисица располосовала ей голову!

Ее просто достала стрижка!

Нет, прикинь десять лет ходить с одной и той же?! //

Для женщины это ж натуральный пи@#$%дец

Пусть даже это и хули-цзин! 111

Лань Ванцзи. Заклинатель. Оно. Молодец) Вэй Ин неверяще уставился на последнее пришедшее сообщение. Лань Чжань… улыбнулся? Усянь уже видел его редкие, скупые ответы в Вэйбо. Всегда сухо, сжато… Но из чата на него совершенно точно улыбчиво рогатилась скобочка. А ещё Лань Чжань похвалил. Хотя лавры в этом деле объективно принадлежали ему. И только сейчас, прочтя последнее сообщение, Усянь почувствовал это — непередаваемое ощущение удовлетворенности от того, что все кусочки головоломки встали на место… Он вскочил с кресла, набросился на сидевшего в паре метров Цзян Чэна и обнял его. — Отстань, — захрипел тот, — от…стань, задушишь, придурок! — Чэн двинул локтем, настолько удачно попав в ребро, что Вэй Ин тут же разжал объятия и, охнув, схватился за край стола, — Усянь-блядь! С тобой даже помолчать нормально невоз… это что за хуйня? Что с тобой?! Цзян Чэн тут же подхватил напарника и, пнув кресло, подкатил, усаживая. — Нормально, — процедил Вэй Ин, скрючиваясь и мотая головой, — нормально всё. — В каком месте?! Да у тебя температура, идиот! — Чэн потрогал его лоб, — так… а ну пиздуй к врачу, — он схватил брата за руку и поволок к выходу, — быстро! — У меня дело не закончено! — Получше тебя закончат. У нас не действуют корпоративные схемы, и за наличие инвалида на работе налоги не снижают, — Цзян Чэн на ходу вынул телефон и набрал номер, — Вэнь Цин? Привет. Да, Цзян Чэн беспокоит. На смене? — он кивнул ответу в телефоне. — Отлично, я тебе сейчас пациента пришлю. Срочного. Если будет рваться обратно на работу, напиши, пришлю наручники курьером. Спасибо. — Чэн… — Заткнись! Реально… как знал, что дружба с этим стрёмным мудаком не доведёт тебя до добра! — зло выговорил он. — Повтори, зачем полицейские работают в паре? — Цзян Чэн довёл Усяня до лифта. — Чтобы прикрывать… Ты несправедлив к Лань Чжаню! Он может и… — Вэй Ин перевёл дыхание, — но он сделал правильно. Ты просто не знаешь его… — Зато я тебя знаю! Этого достаточно! Я с детства прикрываю шило в твоей жопе и уже стал блядским экспертом в этой хуйне! Внизу такси, не смей садиться в подобном состоянии за руль! — он хлопнул по единице на табло лифта. — Не Минцзюэ я напишу, — уже менее злобно добавил он в закрывающиеся двери, — позже состряпаешь заявление. До госпиталя «Тяньчэн»² такси довезло Усяня за сорок минут. Пробки… На прием к Вэнь Цин не хотелось от слова совсем, но во всём можно было найти плюсы. Судя по пламенной речёвке, период затяжного молчания Цзян Чэна закончился. У него в самом деле температура?! Вэй Ин тронул липкий лоб, потом уставился на собственную ладонь, словно это с ней было что-то неправильное. После того как Ванцзи оказал ему первую помощь, обмазав какой-то мазью, ранки и ссадины затянулись довольно быстро, но рёбра продолжали беспокоить. Вэй Ин подошёл ответственно к вопросу дальнейшего лечения — загуглил «что делать если сломал ребро». Статьи рекомендовали топать к врачу, зато форум подкинул горячее обсуждение по теме наложения повязок и разным сортам обезболивающих. Он постарался выполнить советы максимально близко к тексту, и через пару-тройку дней боль как будто спала. Точнее из состояния «ни вдохнуть, ни пёрнуть» перешла в стадию «кашлять можно, если осторожно». В приёмном покое его встретила насупленная Вэнь Цин. Они были знакомы лет пять как, ровно с того момента, как Цзян Чэн помогал ему с переездом в съемную квартиру, и они собирали купленный в «Идее»* шкаф. Собрать собрали, к стене, естественно, не прикрутили. В итоге, когда Усянь загрузил полки внизу и выдвинул их все чисто на пробу, конструкция плавно накренилась и накрыла обоих. Вэй Ин отделался здоровенной шишкой на затылке и сомнительным утешением от Чэн-Чэна: «был бы мозг — было б сотрясение». Самому Цзян Чэну повезло чуть меньше — он умудрился заработать ушиб, трещину в ключице, фиксирующую повязку и трехнедельное общение с профильным специалистом в лице красивого, но крайне хмурого врача-травматолога. Вэнь Цин сразу предупредила обоих, что при обращении «врачка», «врачиха» и «медичка», а также при попытках хватать за всякое собственноручно переведёт обоих к брату, который работал в той же клинике и специализировался на ведении пациентов в коме. Ничто не предвещало продолжения общения, кабы Цзян Чэн не запал и не начал предпринимать попыток ухаживать за Вэнь Цин. Хватать — не хватал, но букеты на перевязки и контрольный рентген носить пробовал. К удивлению Вэй Ина, врач благосклонно принимала от брата цветы. Однако ухаживания так ничем и не закончились. Они даже не начались толком. Графики полицейского и медика категорически не совпадали, и отношения завяли без шансов на развитие, но Цзян Чэн умудрился сохранить дружеские отношения с Вэнь Цин, а Вэй Ин всё-таки в итоге познакомился с тем самым братом, который все больше по коматозникам. Он, к слову, оказался совсем не страшным, тихим и немного застенчивым молодым человеком. — Сестрёнка! — Вэй Ин старательно изобразил на лице радость. — Пациента в третью смотровую, — она стояла у стойки регистрации, засунув руки в карманы темно-синей медицинской формы, — карта на Вэй Усяня, занесёшь? — когда молоденькая девушка за стойкой, облачённая в весёлый канареечно-желтый халатик, кивнула, она обернулась к нему. — Замечу, — Усянь остановился, не доходя двух шагов и сохраняя безопасное расстояние, — это было не врачка и не медичка! — За мной, — скомандовала она. Вэй Ин пошел за ней, удивляясь, как ловко она маневрирует среди хаоса приёмного покоя, — что случилось? — Да так, — они зашли в пустую смотровую, — внезапно встретился со стеной, но совсем немного, — оправдался он. — Раздевайся, на кушетку, — Вэнь Цин подошла к раковине и начала методично намыливать руки, выполняя заученный ритуал, — почему сразу не пришел? — она дополнительно обработала руки антисептиком и только после этого подошла к нему. — Да там ерунда. Ты же знаешь Цзян Чэна, он способен раздуть взрослого слона из любого слонёнка, — Вэй Ин нехотя стащил с себя рубаху. — Тридцать семь и пять, — после короткого писка градусника констатировала Вэнь Цин, — давай подробнее. — «Напился, подрался, сломал деревцо…» — хмыкнул Усянь, — надо серьёзнее, да? Ладно, я немного подрался. Но строго по делу! Подозреваемый попался несколько крепче, чем я мог предположить, да и вообще всё как-то… внезапно сложилось. Она шандарахнула меня спиной о стену, раза два, а потом я выпал на неё из окна, — дополнил он. — На неё… — Вэнь Цин размотала косо наложенную повязку с груди, — ну допустим. А бинтовал так красиво кто? — О, это мне Лань Чжань первый раз показал, дальше я сам. Черт, ты ж его не знаешь… он, как сказать, немного того, — он крутанул пальцем у виска, — но неплохой. — Ты не бинтоваться должен был! Лань… — она нацепила прибор для измерения давления на запястье, — сто на шестьдесят семь, пульс… — её не самое приветливое выражение лица стало ещё более суровым, — сядь прямо и вдохни, — попросила она, — глубоко. Осторожно и медленно, может быть больно. Вэй Ин постарался вдохнуть так глубоко, как мог, но на середине побелел от нарастающей боли и закашлялся, зажимая собственное тело руками. — С повязкой вот… было легче, — пробормотал он, пытаясь отдышаться и хватая ртом воздух. — Естественно. Так… дыши спокойно. Вдох-выдох, — она прослушала стетоскопом грудь и спину, — всё, теперь на кт, я тебя записала. Сестра проводит, так что не заблудишься, потом подходишь сюда, понял? — она протянула ему лист. — Заполнишь перед обследованием. И напоминаю, решишь сбежать, Цзян Чэн обещал мне наручники, — на её лице впервые за встречу расцвела милая улыбка. — Спасибо, я тебя тоже люблю, — буркнул Усянь, накинул рубашку и взял лист. Перед кабинетом кт-диагностики Вэй Ин просидел всего минут двадцать. Зайдя, он с удивлением узнал, что Вэнь Цин определила его как «экстренного». Когда он вернулся обратно в смотровую, она уже отсматривала результаты обследования. — Есть кому завезти тебе щётку-пасту и прочее по списку для стационара? — между заполнением строк спросила она, — Цзян Чэн сказал, что по гланды, — продолжая печатать одним пальцем, Вэнь Цин набрала кнопку экстренного в своём сотовом, — приёмный покой? Вэнь говорит. Пациент в травматологию… да. Нет, не по скорой, сам пришел. Я оформлю. Джу, это ты? Как дочка? Ага… Найди ему палату, чтоб не проходной двор, — поморщилась она, глянув на Вэй Ина. — Ты уверена, что это так необходимо? — начал Усянь, когда она повесила трубку, — дома я бы вполне… — Перелом двух, трещина в третьем, ушиб легкого… уровень оксигенации девяносто, скажи спасибо, что без пневмоторакса, — Вэнь Цин клацнула энтер, — никакого дома с пневмонией! И, к сведению, тугая повязка — экстренная помощь! Экстренная! Чтобы ты до больницы доехал. Пошли, провожу. Они поднялись на четвёртый этаж, в отделение с красивой табличкой «Травматология и спортивная хирургия». Уже два года как Вэнь Цин заступила на пост зав. отделением, и Вэй Ин должен был бы быть страшно благодарен за такую заботу и ей, и Чэн-Чэну, но, помимо отчётов, на нём по-прежнему висело дело о телах, лишённых кожи, которое само себя раскрывать как-то не собиралось. — Так что, есть кому позвонить? — переспросила Вэнь Цин. — Ты, конечно, и так тут не помрёшь, но что-то мне подсказывает, что без зарядки ты взгрустнёшь уже через пару часов. У тебя же «яблочко»? — она покосилась на его руки, крутящие чёрный прямоугольник мобильника в новеньком чехле. — Моя не подойдёт. Вэнь Нина не дёргай, он всю неделю в больнице… как ходячий мертвец уже. У нас чп, и все, кто мог, работали на приёме по скорой, — пояснила она. — Что случилось? — К нам привезли часть пациентов Чжэцзян. Взрыв на химзаводе. Ты последнюю неделю новости совсем игнорируешь? Хотя какие новости, с вашей-то работой… Ну ничего, вот сейчас и время найдётся. Четыреста двадцатая. Твоя, — она открыла дверь, впуская его внутрь. — Спасибо, сестрёнка, — Вэй Ин зашёл, осмотрелся, сел на край кровати. — Дежурная зайдёт, занесёт больничное, пока один тут будешь, — кивнула Вэнь Цин, — не благодари, лучше в следующий раз приходи сам и сразу.

⠺∙∙∙∙∙∙∙∙∙∙∙∙∙∙∙∙∙∙∙•∙∙∙∙∙∙∙∙∙∙∙∙∙∙∙∙∙∙∙⠗

[1] Стадо из 15 слонов, сбежавших в апреле из природного заповедника, пробиралось через поля на юго-западе Китая и оставило после себя 500 километров разрушений. Об этом сообщает The Guardian. Источник: https://lenta.ru/news/2021/06/02/elephants/ [2] «Тяньчэн» (天城, Tiānchéng) — «Небесный город». [3] Сообщения Вэй Ина в чате содержат ошибки и это нормально. В конце концов, редко кто пишет в чате, соблюдая орфографию и грамматику. Лань Ванцзи — особый случай, и этот так же подчёркивается через в том числе соблюдение им правил пунктуации. *«Идея» — фабрика мебели в Китае, специализирующаяся на подделках мебели моделей «Икея».