— Сириус врет! Не было такого! — возмущается Регулус.
— Было-было, — смеется Сириус, указывая на него пальцем, — за полгода до моего побега!
Регулус чувствует, как бледнеет, смущаясь от этих воспоминаний.
— Хочу знать подробности! — выпалила София, переводя взгляд с одного на другого.
— Это были рождественские каникулы, — тут же произносит Сириус, устремляя на нее веселый взгляд.
— Сириус, не смей! — восклицает Регулус.
— Я был на пятом курсе, Рег на четвертом, — поясняет Сириус, не обращая на брата внимания и глядя на Софию. — Вот-вот должны были прийти родственники на праздничный ужин…
— Мерлин, Сириус, ненавижу тебя, — ворчит Регулус, поднимаясь и подходя к их импровизированному бару, на котором стояло уже четыре пустых бутылки эльфийского вина.
— А Рег где-то запропастился, — продолжает говорить Сириус и тут же давится от смеха, как полный идиот. — Мамаша попросила меня сходить за ним…
Регулус прикрывает глаза, качая головой.
— Я поднимаюсь в его спальню, а там… — Сириус специально выдерживает театральную паузу.
Поднимается шум. Регулус в недовольстве кричит, чтобы Сириус прекратил, София хохочет, а Сириус в красках показывает непотребные движения, за которыми он, якобы, застал Регулуса.
— И все это на фото нашей тетки Кассиопеи! — восклицает Сириус сквозь смех.
— Не правда! — оскорбляется Регулус.
— А на кого тогда? — заливисто смеется Сириус. — На учебник по порно искусству?! — и очередная порция пьяного хохота.
— Вообще-то, да, — обрывает его Регулус. Терять ему уже нечего.
— О, серьезно? — воодушевляется София. — У тебя такой был?
— Между прочим, — произносит Регулус, — у твоего брата тоже такие книги есть.
— Да ладно?! — удивляется София, отрываясь от спинки дивана.
— Да. Я как-то смотрел, что у него почитать есть... в плане, художественной литературы. Но нашел…
— Я хочу взглянуть! — восклицает Сириус, вскакивая на ноги.
Сириус первый устремляется на выход из гостиной, попутно врезавшись в косяк и запнувшись о собственные ноги. Сразу за ним поспешили и София с Регулусом.
— Вот она! — София первая нашла книгу и стянула ее с полки.
— Мерлин, тут страницы слиплись, — произносит Сириус и с осуждением смотрит на брата.
— Я-то тут при чем! — стыдливо огрызнулся Регулус и сел на кровать, в очередной раз приложившись к горлышку бутылки.
София, опустившись рядом с ним, положила книгу на колени и наугад раскрыла ее.
— Только посмотрите как она загнулась! — восторженно воскликнула София. — Это Камасутра для беспозвоночных?
Сириус заливается пьяным смехом, падая возле нее на кровать.
Скосив глаза, стараясь не выдать заинтересованности, Регулус пытался разглядеть картинку. И правда, нарисованная женщина выгнулась в такой неестественной позе, что возникали сомнения по поводу наличия у нее костей.
София переворачивает одну страницу за другой, комментируя каждую позу, пока Сириус как кретин давится от смеха. Регулус же чувствует болезненное возбуждение. То ли эльфийское вино на него так действует, то ли ее голос и ее голые ноги, едва прикрытые короткой юбкой. Лишь бы не видеть ее, он забирается выше и падает на спину. Но он все еще слышит ее. А она, вслед за ним, вместе с Сириусом устраивается рядом.
Она продолжает листать книгу и развлекаться, комментируя картинки, а Сириус все меньше смеется и все с большей серьезностью предлагает ей что-нибудь попробовать. Регулус же молится, чтобы пробовать они начали не при нем.
Но Сириус вдруг замолкает.
Регулус поворачивает голову в их сторону, лишь на секунду залюбовавшись профилем Софии, прежде чем к ее губам прижимается Сириус. Брат целует ее с таким чувством и желанием, в считанных сантиметрах от лица Регулуса, что у него мгновенно разливается по телу приятное, тянущее чувство.
Он проводит языком по ее нижней губе, обхватывает своими, втягивая в себя, и запускает язык в ее рот.
Регулус не может взгляд оторвать от зрелища, развернувшегося прямо перед его лицом, в мельчайших подробностях наблюдая за каждым их движением.
Она с такой страстью ему отвечает. Отбросив книгу, обхватывает его голову одной рукой, запуская тонкие пальцы в волосы и прижимая к себе. И целует в ответ, широко раскрывая рот и позволяя языку Сириуса проникать внутрь.
А ведь Регулус помнит эту страсть. Она его так же целовала.
Он неотрывно смотрит, как брат прошелся широкой ладонью по ее талии, по ребрам и сжал грудь. А она реагирует на каждое движение и к нему ближе тянется всем телом.
Они с таким увлечением целуются, не замечая ничего вокруг, что Регулус себя лишним чувствует. У него мелькает мысль — уйти, как вдруг Сириус прерывается, приподнимая голову и глядя на нее.
— Ты так прекрасна, Софи, — он шепчет эти слова в ее губы, а она негромко смеется в ответ:
— Ты пьян, Блэк.
— Это точно…
Это точно. Он пьян, а она прекрасна, Регулус с этим полностью согласен.
Сириус вновь прижимается к ее губам, целует их, спускается на подбородок.
Регулус сам не замечает, как поворачивается на бок и кладет руку на живот Софии, проводя по нему ладонью. Он на секунду замирает, поймав себя же на этом, но, не почувствовав сопротивления, остановливается пальцами на нижней пуговице рубашки.
Томный, негромкий вздох из ее губ, стоило Сириусу опуститься поцелуями на ее шею. Она откинула голову, открывая шею все больше, повернувшись к Регулусу лицом.
Он завороженно смотрит на ее лицо, на прикрытые глаза и на розовеющий румянец, на ее приоткрытый рот, из которого вырывалось негромкое, тяжело дыхание. На ее губы, к которым так хотелось прижаться.
Но он уже и так лежал вплотную к ней, наблюдал за Сириусом, который оставляет горячие поцелуи на ее нежной коже, и держит руку на ее животе, не рискуя сдвинуть ее дальше. Он переживал, что его выгонят в любую секунду.
А ему так хотелось хотя бы посмотреть.
— Регси…
Тихий выдох, опаливший его губы.
Он поднимает глаза и встречается с ее потемневшим взглядом, в глубине которого что-то горит.
Она так близко. Пара сантиметров их разделяет.
Сириус продолжает целовать ее шею, заставляя ее прикрывать глаза от удовольствия, и тяжело, глубоко дышать. Ее дыхание такое горячее, вырывается и обжигает его губы.
Она смотрит на него полуприкрытыми глазами и вдруг запускает руку в его волосы.
Дрожь, прокатившаяся по всему позвоночнику. Тяжелый выдох.
И он сам не помнит, как подался немного вперед, несмело прикасаясь к ее губам.
Всего мгновение — неловкое касание. А она в следующую секунду сжимает его волосы в пальцах и прижимает его голову плотнее к себе, целуя его в ответ.
Сириус неодобрительно смотрит. Регулус видит безумное буйство чувств в глубине его глаз. Но София отвлекает его внимание, притягивая Сириуса к себе. На его лице мелькает короткая, покорная улыбка, глядя на нее, взгляд застилает пеленой. Они вновь что-то решали одними лишь взглядами. И, стоит Сириусу прильнуть губами к ее шее, Регулус тут же прижимается к ее губам.
Отчетливый сладковатый с легкой горчинкой привкус вина, он дурманит, затуманивает голову и окончательно лишает его воли.
Он дуреет от ее вкуса, от ощущения ее в его руках. Голова кругом идет от ее языка в его рту. У нее очень мягкие губы. Он это знал, и все равно… С наслаждением целует их, как в последний раз — он уверен, его вот-вот прогонят.
Сдерживать себя все труднее. Он приподнимается, нависая над ней и углубляя поцелуй. Все сильнее сжимает ее кожу и двигается рукой выше. Вначале несмело расстегнув нижнюю пуговицу на рубашке и пробравшись рукой под нее, обхватывая ее талию и прижимая к себе. Она плавно поддается на каждое мимолетное движение, на каждое касание, беспрекословно слушаясь и прижимаясь к нему плотнее. Ее подвластность сводит с ума.
Осмелев и переместив руку на ребра, он двинулся ею выше, желая обхватить ее грудь, как вдруг столкнулся с ладонью Сириуса.
Регулус мгновенно пришел в себя и отстранился.
Ему это казалось сном, дурманом.
Но София и правда лежала практически под ним, с раскрасневшимися губами и горящим блеском в глазах.
— Сириус, — прошептала она, чуть повернув голову и притягивая лицо его брата к себе, прижимаясь к его губам.
Регулус держал ладонь на ее ребрах, сжимая и прижимая к себе. Он нависал над ней в нескольких сантиметрах. Ее рука — на его шее.
В то время как она целовала его брата.
Прямо перед его лицом, словно в насмешку, их горячие губы сталкивались друг с другом, беспорядочно целуя.
Но ведь всего мгновение назад он точно также целовал Софию перед Сириусом.
Регулус опустил взгляд на ее шею и видневшиеся ключицы. Спустившись чуть ниже, он прикоснулся губами к коже за ее ухом, вырывая из нее тонкий, тихий стон, потонувший в губах Сириуса. Он спускался ниже, оставляя дорожку чувствительных поцелуев на ее шее. И еще ниже — по ключицам, едва касаясь губами. И, не спеша расстегивая пуговицы на рубашке, опускался, проходясь губами вдоль границы кружевного белья. Ее грудь так высоко вздымается от тяжелого дыхания. Он чувствует как колотится ее сердце, сжимая в руках ее ребра.
Внутри поднялась настоящая буря, разжигая внутри пламя и опаляя каждую клеточку тела. Он сдвинул руку на низ ее живота, выискивая пальцами замок на ее юбке, как вдруг она замерла и резко сбросила их руки с себя. Приподнявшись, она села, спустив ноги с изножья кровати.
Что он сделал не так? Или она просто испугалась?
Действительно… возможно, они заходят слишком далеко.
Регулус бросил на Сириуса неуверенный взгляд. Но тот, приподнявшись на локтях, с едва уловимой усмешкой смотрел на нее. Он, кажется, ни о чем не переживал.
Возможно, это очередные их игры, правила которых Регулус не знает.
Встав на ноги, София попутно подхватила с пола полупустую бутылку и остановилась у невысокого комода напротив кровати. Она делает небольшой глоток из горлышка и ставит бутылку на комод.
Регулус, затаив дыхание, наблюдает, как она перебирает пальцами пластинки. Наконец, находит нужную и устанавливает ее в граммофон.
Неужели это надо делать прямо сейчас? У него все свербит под кожей, требуя продолжения.
В полумраке свечей он жадным взглядом всматривается в просвечивающие сквозь тонкую рубашку изгибы талии. Проходит глазами по голым ногам, едва прикрытым короткой юбкой. И ждет, когда она вернется.
Но когда заиграла негромкая мелодия, она вдруг начала плавно двигаться, покачивая бедрами из стороны в сторону и расстегивая рубашку, стоя к ним спиной.
***
София оттягивала этот момент как могла. Происходящие казалось неправильным, чем-то запретным, но от того таким притягательным и желанным. Их поцелуи будили нечто новое внутри, их руки на ее теле вызывали неизведанные до этого желания.
Ей нужна эта пауза, чтобы попытаться осознать происходящее. Только голова отказывается работать, а тело просится вернуться к ним. Она расстегивает пуговицу за пуговицей, раз за разом прокручивая и вспоминая губы Сириуса на своих губах, губы Регулуса на своей шее и его ладонь на талии, руку Сириуса на груди, и разливающийся жар внутри.
— Не спеши раздеваться, Софи.
Слегка повернув голову, она бросает на Сириуса азартный взгляд, продолжая расстегивать пуговицу за пуговицей. Ожидаемо, Сириус первый теряет терпение. Он поднимается с кровати и подходит к ней, вставая перед ее лицом. Короткий многозначительный взгляд, и он резким движением разворачивает ее к себе спиной.
Он прижимает ее вплотную к себе, оставляет поцелуи у основания шеи. Одним движением расстегивает оставшийся ряд мелких пуговиц и нежно проводит ладонями по ее плечам, сбрасывая рубашку.
София чувствует, как он возбужден, прижимаясь к ней. Слышит его тяжелый выдох над ее ухом, стоит ему болезненно сжать ее грудь. Он спускает бретельки с ее плеч, сдергивает белую кружевную ткань и снова обхватывает грудь, пропускает соски сквозь пальцы, и тяжело дышит, упираясь твердым членом в ее ягодицы.
А она взгляд не может от Регулуса отвести, который за всем этим наблюдает. От осознания, что он все видит, внизу живота все вспыхивает ярким пламенем, скручивает до боли от желания, чтобы и он к ним присоединился. Но он словно пошевелиться не может.
Она встречается с ним взглядом, когда Сириус оставляет болезненный засос на тонкой шее, и не сдерживает отрывистый, слишком громкий выдох.
— Регси заскучал, — едва слышно усмехается она.
Очередная проверка Сириуса, но он, будто не сомневаясь, скользит ладонями по ее талии и легко подталкивает ее к кровати. Она падает на четвереньки на мягкое покрывало и смотрит на Регулуса, приближаясь к нему на коленях.
— Я права? — спрашивает она, с отчетливой провокацией в голосе. — Ты заскучал?
— Ага, — не своим голосом простонал он.
Регулус чего-то боится, не решается действовать, и она, переживая, что он передумает, прижимается к нему губами, обхватывая одной рукой за голову. Перекидывает одну ногу через него, устраиваясь на его бедрах, и слегка надавливает на плечи, укладывая на кровать.
Дурман из негромкой музыки, сигаретного дыма и ароматических свеч, его губ, которые становятся все более настойчивыми, и она окончательно теряет голову. Все картинки смазываются, мысли из головы исчезают. Хочется большего. До боли в животе, до судороги в мышцах хочется большего.
Но стоит ему обхватить ее за талию, крепче прижимая к себе, и переместить ладони на ее ягодицы, как она перехватывает его руки, прижимает их к кровати и слегка отстраняется, с пьяной, шальной улыбкой на губах глядя на него.
В его глазах чистое желание, и это сводит с ума. Возбуждает не меньше, чем горячие поцелуи.
— София…
— Терпение, Рег, — насмешливо произнес Сириус.
Она оборачивается к нему, обмениваясь усмешкой. Сириус, развалившись в изножье кровати, с удовольствием курит и наблюдает за ними.
— А ты не издевайся над ним, Софи, — все с той же усмешкой комментирует Сириус.
— И не думала, — улыбается она ему, но тут же возвращает взгляд на Регулуса.
В ней самой все спазмами сводит от желания близости, но как же хочется довести его до крайней точки кипения.
Она с силой удерживает ее ладони, переплетая их пальцы. Прижимается к нему грудью. Ее губы на его горячей коже. Целует его за ухом, вниз — по шее, мокрые следы на груди.
Отпускает его руки, торопливо расстегивая его рубашку. Скользит острым кончиком языка по его животу. Сверху вниз. От ребер и спускаясь все ниже. И, дойдя до полоски черных волос, спускающихся вглубь брюк, она оставляет несколько поцелуев. Один — возле пупка, второй — чуть ниже, и, ладонью проведя по выпирающему сквозь брюки члену, притронулась к ремню.
Его нетерпеливый, сбивчивый стон — самое лучшее, что можно сейчас услышать. Она не сдерживает издевательскую улыбку, поднимая на него взгляд. Медленно расстегивает ремень, опускает молнию. Но он такой нетерпеливый. Резким движением приспускает брюки вместе с бельем и обхватывает рукой собственный член, проводя по нему от основания вверх и снова вниз. Он такой красивый, крупный, перевитый венами, слегка изогнутый вправо и с головкой, по которой так и хочется провести языком.
Но не успевает она к нему притронуться, как ее за талию приподнимают руки Сириуса, перетаскивая к себе. Он стоит на полу, уже полностью раздет, и с усмешкой говорит:
— Прости, Рег, но…
Да, он всегда первый, и она ничуть не против.
Сириус держит ее за волосы, спускает с кровати на пол и сразу опускает на колени перед собой.
Она рукой проводит вдоль всей длины члена и сразу погружает его в рот.
Сириус привычен, он груб и тут же очень нежен. Она чувствует его по мимолетным реакциям. Его пальцы слишком сильно сжимают ее волосы, стоить ей взять глубже. Рваный выдох, как только она выпускает его изо рта и поднимает взгляд на него. Требует продолжения, обхватывает член рукой, проводит головкой по ее нижней губе и толкается внутрь.
Все длится недолго. И она поднимает нетерпеливый взгляд на него, облизывая губы. Сириус подхватывает ее под локтями, поднимает на ноги, мимолетно целует и вновь разворачивает к себе спиной, толкая ее к Регулусу.
На разговоры и игры нет никакого желания, когда каждая клеточка горит в предвкушении. Она приближается к нему и сразу обхватывает рукой член.
С чувством ведет языком от основания вверх, обхватывает головку губами, втягивая ее в себя. Его негромкий стон, сорвавшийся с губ. Подается бедрами вперед, придерживая ее за голову, и упирается членом в горло.
Она вздрагивает, почувствовав руку Сириуса. Его ладонь проходится по самым чувствительным точкам, вызывая приливы нестерпимого желания. Он вводит два пальца внутрь, другой опускает на клитор, вырисовывая узор.
— Боже…
Она жмурится, прогибается в пояснице еще сильнее. Держит в руке член Регулуса и мечтает, чтобы Сириус оказался внутри.
Его движения размеренные, не быстрые, словно в издевку. И она сама подается бедрами назад, безмолвно умоляя его ускориться. Но его пальцы вдруг выскальзывают. Она оборачивается, бросает на него обиженный взгляд. Успевает увидеть его насмешливый взгляд, прежде чем он наклоняется.
Сквозь нежные складки проходит его горячий язык. Она не сдерживает громкий стон, невольно подаваясь вперед. Но он крепко держит ее за бедра, прижимает к своему лицу и скользит языком по самым чувствительным зонам.
— София…
Голос Регулуса напоминает о нем. В его потемневших глазах сплошное нетерпение.
Рваный, тяжелый выдох, сорвавшийся с его губ, стоило ей наклониться и кругом обвести языком по головке члена.
Это настолько хорошо, что она растворяется в удовольствии. И в то же время, внутри все достигло критической точки. И стоит Сириусу оказаться внутри, из нее вырывается громкий, облегченный стон.
Горячий член упирается в горло, руки Регулуса на ее лице и в ее волосах, все нарастающий темп. По телу скользят ладони Сириуса, сжимая кожу, с силой сжимая ягодицы, оставляя белые пятна от пальцев. Он прижимает их к себе, входит до упора. Она сильнее прогибается в пояснице, сводит лопатки. Хочется ощущать его внутри еще больше.
Чьи-то глухие стоны, чьи-то грубые руки и горячие поцелуи на коже. Чей-то выдох — ее имя. Жар и удовольствие текут по венам. Они разъедают каждую клеточку тела, проникая внутрь.
Но она едва успевает насладиться, как Сириус перехватывает ее руки и заводит за спину, заставляя сильнее прогнуться. Он обхватывает ладонью ее шею и притягивает к себе, прижимая спиной к своей груди. Болезненный укус на шее, несколько резких, грубых толчков, и она чувствует, как по ягодице стекает теплая жидкость.
Но ей так мало, так мало. Она на пике, осталось немного, как Регулус приподнимается и тянет ее к себе. Укладывает на спину и входит в нее.
— София.
Она чувствует близость развязки. До конца выгибает спину, желая прочувствовать его еще больше.
— Смотри на меня.
Требовательный тон вызывает приятную дрожь. Дыхание обжигает кожу. Но ее взгляд едва фокусируется на его лице. Его темно-серые, практически черные глаза — сплошное безумие , его ладонь на ее лице — горит. Ловит ртом его выдохи. Чувствует его полностью в себе, каждой клеточкой тела ощущает близость и жар.
А он все также держит ее за лицо, заставляя смотреть на себя.
Невыносимая, на грани боли дрожь прокатывается по всему телу. Перед глазами плывет, ее вздохи превращаются в один долгий стон. Она с силой впивается ногтями в его плечи, оставляя ссадины.
Дыхание все еще рваное, сердце колотится в груди. Она все еще крепко держит его, прижимая к себе. Чувствует его внутри себя, чувствует его дыхание на своей шее, прикосновение его губ к своей коже. И сама не замечает, как проваливается в сон.
***
Отдышавшись, Регулус приподнялся на локтях, взглянув на Сириуса с Софией. Они, прижавшись друг к другу, крепко спали.
Силы напрочь покинули его, хотелось упасть рядом и также забыться сном. Но он пересилил себя. Приподнявшись, он оставил легкий поцелуй на щеке Софии, подобрал свои вещи с пола и направился на выход из спальни.
Он остановился в дверях, бросив на них последний взгляд.
Они вместе уже несколько лет. Регулусу они казались одним целым, неотделимыми частичками. Единым механизмом, который обязательно сломается без другого. И он… он был так счастлив ощущать себя с ними.
