Добро пожаловать домой

       Рождество в этом году впервые за несколько лет действительно дарило ощущение праздника. Как в старые добрые времена Хагрид принес из Запретного Леса огромную ель, Флитвик украсил ее с помощью своих заклинаний, а в Сочельник эльфы устроили настоящий пир.        Казалось, словно он снова на первом курсе, когда все было так просто и легко.        Только вот было ли так на самом деле?        Гарри спускался по лестнице, держа в руках две бутылки огневиски. Периодически он оглядывался по сторонам, надеясь, что никто не заметит его за столь непедагогичным занятием.        Так получилось, что после ужина Малфой предложил зайти к нему и поболтать за стаканом чего-нибудь горячительного. Гарри с радостью согласился. Именно так он и оказался поздним вечером здесь.        Спустившись, он поежился — в подземельях было намного прохладнее, чем сверху.        — Хоть бы уже начали отапливать и здесь, — недовольно пробурчал Гарри, плотнее запахнув мантию.        — А вы все так же ноете, Поттер, — раздался голос, который Гарри узнал бы из тысячи.        — Профессор Снейп? — приподнял он бровь, и окинул взглядом окружающие его портреты.        Он почти сразу наткнулся на своего бывшего профессора, который находился на картине, где было изображено поле подсолнухов. Его темная мантия резко контрастировала с окружающей светлой обстановкой, но, кажется Снейпа это абсолютно не волновало.        — Не ожидал увидеть Вас на такой неподходящей Вам картине, — Гарри не смог сдержаться и все же прокомментировал пейзаж.        Снейп пожал плечами:        — Ничего страшного. Лучше скажите, что Вы забыли здесь посреди ночи? Неужели до сих пор страдаете лунатизмом?        — У меня никогда его не было! — возмутился Гарри.        — Да, Вы всего лишь искали приключения на свою голову, — хмыкнул Снейп. — Ладно, это не так важно. Вы так и не ответили на мой вопрос.        Он многозначительно посмотрел на бутылки в руках Гарри, о которых тот забыл. Чувствуя, как его лицо краснеет, он поспешил спрятать их за спиной, понимая, что это абсолютно бессмысленно.        Затем он поднял взгляд на Снейпа и решил сказать правду, чтобы посмотреть на реакцию бывшего преподавателя.        — Малфой позвал к себе, так сказать, в гости.        — Драко? — Снейп выглядел удивленным.        — Ага.        — Как интересно.        Снейп склонил голову набок, внимательно разглядывая Гарри. Когда он почувствовал, что пауза затянулась и хотел нарушить тишину каким-нибудь саркастическим комментарием в стиле профессора, тот внезапно произнес:        — Что же, не смею задерживать. Приятного времяпровождения.        Не дождавшись ответа Гарри, он развернулся и направился к правому краю картины, но Поттер воскликнул, поддавшись секундному порыву:        — Профессор!        Снейп остановился и, оглянувшись через плечо, приподнял бровь.        — С Рождеством! — Гарри осознавал, что, наверное, это звучит глупо, ведь Снейпа уже не было в живых и вряд ли его волновали мирские праздники. Но слова уже были сказаны, поэтому оставалось только ждать реакцию на них.        Снейп же внезапно громко хмыкнул, после чего ответил:        — Не прекращаете удивлять меня, Поттер.        — Что?        Снейп лишь покачал головой и, сделав шаг вперед, исчез за краем рамы.        Гарри недоуменно продолжал смотреть на картину, пытаясь понять, только что в его адрес прозвучало оскорбление или же похвала.        «Он как всегда немногословен и закрыт, вряд ли я когда-нибудь пойму его», — подумал Гарри, после чего все же продолжил свой путь к покоям Малфоя.        Встретить бывшего профессора было неожиданно, но в какой-то мере даже приятно. Гарри не видел его с того самого момента, как посетил кабинет директора перед началом учебного года. И то, тогда Снейп просто сверлил его взглядом, ни слова не произнеся за все время.        Если подумать, последний разговор между ними был, когда Снейпа укусила Нагайна. Гарри передернул плечами — вспоминать об этом сейчас совсем не хотелось.        Он как раз подошел к дверям, ведущим к комнате Малфоя, так что грустные мысли исчезли, словно их и не было. Уже не в первый раз он замечал, что его хандра испарялась магическим образом, стоило ему увидеть Драко.        Хмыкнув, Гарри поднял руку и постучал. Дверь открылась почти сразу, словно его с нетерпением ждали. Хотя, может так и было.        — Ждешь меня? — не сумев сдержаться, поинтересовался Гарри, прикрыв за собой дверь и отметив, что Малфой сидит в своем любимом кресле.        — Мечтай, — закатил глаза тот.        Гарри сел в соседнее кресло и уставился на огонь, пылающий в камине.        — И все равно у тебя прохладно, — передернул он плечами. В подземельях действительно было холодно, и от него могло спасти только Согревающее зелье.        Малфой хмыкнул:        — Я привык.        — Если бы я жил в таких условиях с 11 лет, тоже бы уже не замечал, — заметил Гарри.        — Ты мог бы.        Они оба замолчали. Гарри прекрасно понимал, что имел в виду Драко — во время их первой такой посиделки он признался ему, что Шляпа хотела отправить его на Слизерин.        — Какая гостиная Гриффиндора?        Этот вопрос Драко задал, когда они сидели в его комнате после празднования Хэллоуина. После ужина он неожиданно позвал Гарри к себе, сказав, что идти спать пока что нет настроения, а сидеть одному в этот вечер ему не хочется.        Гарри согласился.        Они болтали на разнообразные темы, словно были давними друзьями.        Хотя, Малфой изменился и Гарри признавал, что они могли стать хорошими приятелями точно.        — Много красного, — ответил он на вопрос Драко. Он не сдержался и тихо рассмеялся, когда Малфой сморщил свой нос.        — Гриффиндорцы… Никакого вкуса.        — Если тебе не нравится красный, это не значит, что он не должен нравиться другим.        — Да, но красный, это же так…кричаще?        — Зато у нас очень тепло, даже зимой, — заметил Гарри. — Ты только представь, снаружи снег, холод, а мы сидим возле теплого камина, от чего становится даже жарко.        Малфой только отмахнулся.        — Зато в гостиной Слизерина всегда ощущаешь спокойствие. Знаешь, цвета тоже влияют на внутреннее состояние.        Гарри задумался: ему внезапно захотелось рассказать про его возможное обучение именно на этом факультете, но он не знал, нужна ли эта информация Малфою.        — Что за мыслительный процесс происходит в твоей голове? — Гарри уже давно заметил, что Драко отлично читает его эмоции по лицу.        — Вспомнил, что тоже мог учиться на Слизерине.        Малфой вопросительно приподнял бровь.        — Шляпа хотела отправить меня туда, сказала, что смогу раскрыть себя, но я попросил не отправлять меня на этот факультет.        — Почему? — Драко выглядел очень удивленным — он действительно не понимал, почему Гарри отказался.        — В частности из-за тебя, — специально сказал он, наблюдая за реакцией Малфоя. У того немного расширились глаза от удивления, после чего он показал на самого себя указательным пальцем и почти воскликнул:        — Из-за меня?!        — Да, ты произвел на меня такое негативное впечатление, что мне не хотелось попасть с тобой на один факультет.        Малфой фыркнул.        — Никогда бы не подумал. Ну и зря, ты упустил очень многое.        Гарри недоверчиво сощурил глаза, но внутренне понимал, что, возможно, Малфой прав. По крайней мере, сейчас он был очень приятным собеседником. И кто знает, может быть он вел себя так со своими друзьями раньше, а значит, у них с Гарри были все шансы подружиться.        У него перехватило дыхание, когда он представил, как они с Драко обсуждают домашнюю работу, квиддич, играют в шахматы, сидя в общей гостиной. Он и сам не до конца понимал, почему Малфой вызывал в нем такие эмоции. Догадки были, но Гарри не мог сказать, что они его устраивают.        — До сих пор не понимаю, как ты мог отказаться от такой прекрасной возможности учиться на самом лучшем факультете, — прервал его воспоминания Малфой.        — Если так подумать, Гриффиндор мне подходит больше.        Малфой лишь хмыкнул, но ничего не ответил.        — Кстати.        Гарри показал на бутылки, которые до сих пор держал в руках.        — До сих пор поражаюсь твоей забывчивости. Как ты вообще стал аврором, если забываешь даже о предметах в своих руках?        Гарри лишь закатил глаза.        — Давай стаканы, — он занялся открыванием бутылки, стараясь не смотреть на самодовольного Малфоя. Иногда у Гарри прям чесались руки, чтобы ударить этого наглого хорька.        «Ну или заткнуть его рот другим интересным способом», — промелькнула мысль, но Гарри быстро отмахнулся от нее. Он старался не обращать внимания на подобные желания, понимая, что ничего хорошего из этого не выйдет. Ведь это был Малфой.        В этот момент тот подставил под бутылку один из стаканов, и Гарри отвлекся, просто стараясь ни о чем не думать.        Первый раз, когда он посмотрел на Малфоя другим взглядом, был в конце сентября.        Тот был действительно серьезен, когда говорил, что с удовольствием покажет Гарри, насколько может быть неплохо в Хогвартсе, когда не являешься учеником. Они проводили достаточно много времени вместе, проверяя работы и готовясь вместе к парам.        В тот день Гарри как всегда спешил на встречу к Малфою в библиотеке. Они должны были вместе проверять задание, каждый по своему предмету.        Он тихо подошел к их излюбленному месту в глубине помещения, где почти не было студентов, и Драко не заметил его. Он, нахмурившись, читал что-то, написанное на пергаменте. Пламя свечей освещали его лицо и волосы, отчего те казались еще белее, чем обычно. Он ослабил свой галстук и расстегнул верхнюю пуговицу, и, заметив это, у Гарри на секунду перехватило дыхание.        «Что это со мной?» — он попытался успокоиться, сделав глубокий вдох.        Только спустя несколько дней он понял, что в тот день посчитал Драко Малфоя красивым.        Не сказать, что это осознание слишком напугало его. Скорее, наоборот. Захотелось проверить свои ощущения и понять, было это мимолетно или за этим скрывается что-то большее.        Улыбнувшись своим воспоминаниям, Гарри бросил аккуратный взгляд на Малфоя, который крутил стакан с огневиски по кругу и смотрел в огонь. Как и тогда в библиотеке, свет от огня подчеркивал белизну его волос, создавая вокруг какую-то необычную атмосферу.        — Чего ты так смотришь? Хочешь что-то сказать? — не поворачивая к нему головы, спросил Драко.        Гарри усмехнулся.        — Нет, просто смотрел.        Малфой улыбнулся, и, бросив взгляд в стакан, повернулся к Гарри.        — А я вот понял, что сейчас сложилась самая странная ситуация из всех, что вообще могли произойти.        — Ты о чем? — удивился Гарри.        — Я о нас с тобой.        — Ты имеешь в виду, что мы сидим вдвоем в Сочельник? — предположил Гарри.        Драко кивнул:        — И это тоже.        — А что еще?        Малфой почему-то долго вглядывался в его лицо, не отвечая, а потом покачал головой и отвернулся.        — Это неважно.        — Ты же знаешь, как я не люблю, когда недоговаривают! — возмутился Гарри.        — А ты знаешь, как мне не нравится, когда давят.        Спорить было бессмысленно — Гарри еще с начала года понял, что, если Малфой не хочет что-то говорить, он не скажет.        Тот, явно желая перевести тему, как ни в чем не бывало, поинтересовался:        — Как ты проводил Рождество раньше?        — Ну, про мое детство до Хогвартса ты знаешь, — начал Гарри.        Он действительно рассказывал о своей не очень радостной жизни у Дурслей, и Драко даже сначала не мог поверить в то, что он говорит правду.        — Ты сейчас шутишь? Да ты просто решил посмотреть на мою реакцию, рассказав такой бред! — Драко выглядел потрясенным, услышав историю о том, как Вернон лишил его еды за то, что он разбил любимую вазу Петуньи. — Кто поверит, что Гарри Поттер рос в таких условиях?        — В мире магглов я никто, — заметил Гарри. — Для своих тети и дяди тем более.        — Но почему?        Гарри решил, что вдаваться в семейную драму его матери и Петуньи не стоит, поэтому дал самый стандартный ответ, который использовал в подобных случаях.        — Они ненавидели все, связанное с магией.        — Глупцы.        Малфой задумался на секунду, а потом сказал:        — У меня нет подобных историй, как у тебя, но отец любил проводить со мной беседы, если я делал что-то не так.        — Беседы?        — Да, мы садились в гостиной. Он, не отрываясь, смотрел на меня и читал нотации.        — Помогало? — усмехнулся Гарри.        — Не помнишь меня на первых курсах? — приподнял бровь Малфой. — Я был вылитый отец, — затем он задумался, внимательно глядя на Гарри, и добавил. — Теперь я понимаю, почему ты выглядел как узник на первых курсах.        — Не выглядел я так!        — Да конечно, худой, в бесформенной одежде. Все тогда удивлялись, почему знаменитый Гарри Поттер в таком виде.        — Нечего было меня разглядывать, — тихо прокомментировал Гарри.        Тогда он впервые смог с кем-то спокойно обсудить тему своего детства, не ловя на себе взгляды жалости, как это было до этого с теми же Роном и Гермионой. Малфой просто слушал его, иногда комментируя, и это было именно то, что нужно.        С ним в принципе можно было обсуждать что угодно, не ожидая в ответ сочувствия или восхищения. Гарри никогда бы не подумал, что это было именно то, что нужно. Просто не видеть в глазах собеседника этих чувств, не ощущать себя объектом обожания или ненависти.        Как оказалось, это было именно тем, в чем Гарри так нуждался все это время.        Обычное человеческое общение постепенно начало заполнять пустоту внутри, и Гарри впервые почувствовал себя настолько живым.        — Я понял, что у тебя было очень непростое детство. Но я спрашиваю о том, как ты праздновал здесь, — Малфой смотрел на него с нескрываемым интересом, и Гарри почувствовал тепло внутри, возникающее каждый раз, когда он видел такой взгляд.        — Ну так я к этому и веду, — недовольно закатил глаза он, чтобы не выдать то, что творилось внутри. — Я помню, как в первый год обучения мы остались здесь с Роном. Наверное, тогда я впервые ощутил, что такое праздник.        — Вынужден согласиться, Хогвартс умеет создавать атмосферу.        — Конечно, — кивнул Гарри. — Даже в этом году я почувствовал себя так, как и тогда, много лет назад, — Малфой повернул голову в его сторону, и он поймал взгляд серых глаз. Не совсем понимая, что говорит, добавил почти шепотом. — И даже лучше.        Драко приподнял одну бровь и усмехнулся: — Лучше? Может быть, причина во мне?        Гарри был уверен, что он сказал это шутя, скорее всего даже не ожидая ответ, но не смог сдержаться и просто ответил:        — Ага.        Улыбка Малфоя мгновенно исчезла, словно ее и не было. Он всматривался в глаза Гарри и почему-то ничего не говорил.        Потом он отвел взгляд и небрежно спросил:        — И чем ситуация сейчас лучше?        Гарри посмотрел на огонь в камине перед собой. Перед глазами промелькнули воспоминания нескольких месяцев — как они с Малфоем постепенно сближались, начиная от вежливых кивков друг другу в Большом Зале до посиделок в личной комнате Драко.        — Я давно не чувствовал себя так спокойно, — наконец, ответил Гарри, стараясь выразиться как можно более уклончиво. — После войны мы праздновали в доме Уизли, а там всегда собиралось много людей. Не то, чтобы мне это не нравилось, просто, как оказалось, хотелось побыть в такой обстановке как сейчас.        На несколько минут воцарилась тишина, Гарри смотрел прямо перед собой, задумавшись: стоит ли ему сказать то, о чем он думает или это только испугает Малфоя.        — И все-таки, кто бы мог подумать, что когда-нибудь произойдет подобная ситуация, — первым заговорил Драко. — Два школьных врага, которые и секунду не могли провести в обществе друг друга, проводят рождественскую ночь вместе. А великий Гарри Поттер говорит, что это лучший вечер за последние годы.        — Это нормально, что все меняется. Мы же уже не дети, чтобы продолжать наши глупые препирательства.        — Знаешь, о чем я подумал, когда узнал, что ты будешь здесь преподавать? — внезапно спросил Малфой.        — Ты не говорил об этом, как я могу знать?        — Я подумал, что пора прекратить эту детскую вражду и хотя бы попробовать общаться как взрослые люди. Я понял, что вел себя глупо в школьные годы, и мне захотелось доказать самому себе в первую очередь, что я изменился.        — Ничего себе, ты даже умеешь зрело думать, — поддел его Гарри.        Малфой лишь закатил глаза.        — Я был так удивлен, что ты спокойно воспринял меня в качестве преподавателя.        — А как я должен был отреагировать? — приподнял бровь Гарри, искренне не понимая.        — Ты действительно не понимаешь? — Малфой заглядывался в его лицо, словно пытаясь поймать его на лжи. Лишь после того, как Гарри отрицательно покачал головой, он перевел взгляд и произнес. — Даже удивительно. Подумай сам, многие захотят, чтобы их детей учил бывший Пожиратель?        Гарри тяжело вздохнул — он понял, о чем говорил Малфой. Но в его голове возник закономерный вопрос, который он сразу и задал:        — А я тут при чем?        — Ты же герой магического мира, образец настоящей справедливости. Тебя мое присутствие могло возмутить еще сильнее, чем кого-либо.        — Ты шутишь?        — А похоже? — Малфой снова повернулся к нему и Гарри в который раз за сегодняшний вечер поймал внимательный взгляд серых глаз.        — Как ты мог обо мне так подумать? Ты что, меня не знаешь?        — Тогда я тебя не знал, — справедливо заметил Малфой.        Гарри не нашел, что на это ответить, потому что Драко был прав — до этого года они даже нормально не разговаривали.        — Ладно, на самом деле я знал, что ты не осудишь, — добавил Малфой, все еще продолжая смотреть на него.        — Ты же только что сказал, что не знал меня.        — Я соврал. Говорю же, я понимал, что ты не стал бы критиковать.        — Почему? — внезапно осипшим голосом спросил Гарри. Он внимательно посмотрел в глаза Драко и в этот момент ему показалось, что в их глубине видно ответ на вопрос.        — Потому что ты действительно самый справедливый человек, которого я знаю, — ответил Малфой. В его словах не было ни капли сарказма, он говорил серьезно, и Гарри понял, что верит ему.        — Справедливый? — уточнил Гарри.        — Даже слишком.        Они замолчали на какое-то время, Гарри снова разглядывал потрескивающие поленья в камине, краем глаза наблюдая за Малфоем, который внимательно смотрел на свой бокал с огневиски.        Внезапно он резко поставил его на столик перед камином и произнес:        — Поттер.        — Да?        — Почему ты со мной в этот вечер?        — В смысле? — искренне удивился Гарри. — Ты хочешь, чтобы я ушел?        Малфой раздраженно закатил глаза:        — Иногда ты такой недалекий.        — Эй! Не говори загадками и тогда все будет понятно.        Вместо ответа, Драко внезапно начал расстегивать свою мантию, явно собираясь ее снять.        — Что ты делаешь? — осторожно поинтересовался Гарри, пока его фантазия начала рисовать довольно провокационные образы.        «Он же не мог?..» — промелькнуло в мыслях у Гарри, но он отмахнулся от этой идеи. Это Малфой. Он не может хотеть того же, что и Гарри, это просто невозможно.        — Жарко стало, — почему-то избегая его взгляда, ответил Малфой.        «Но в подземельях не может быть жарко, как не топи. Хотя, может, это алкоголь так подействовал. Да, точно», — промелькнуло в мыслях у Гарри, но комментировать вслух ничего не стал.        Сняв мантию и сделав внушительный глоток из своего бокала, Малфой повернулся в сторону Гарри и продолжил:        — Так вот. Я просто не понимаю, почему ты сидишь тут, когда у тебя есть друзья, с которыми ты можешь провести время в этот вечер. Я уверен, что Уизли ждали тебя.        Это действительно было так. Его правда ждали и были удивлены, что он хочет остаться в Хогвартсе. Гарри объяснил свое решением тем, что слишком много работы, которую он не успел доделать до каникул. Возможно, Рон и Гермиона не поверили ему, но ничего не сказали.        Им точно было еще рано знать, что настоящая причина прячется в Малфое.        А вот что ответить самому Драко, Гарри не знал. Сказать правду? Он не был уверен, что это правильное решение. Ответить как друзьям? Малфой не поверит, потому что знает о его загруженности.        — Чего молчишь? — прервал его размышления Драко.        Гарри понял, что слишком задумался, решая, что ответить. Выдохнув, он сказал:        — Просто понял, что именно здесь я могу ощутить то, чего не чувствовал уже несколько лет. Вряд ли ты поймешь о чем я, но это было важно для меня.        Гарри не солгал — он действительно хотел провести Рождество в заново отстроенном Хогвартсе, чтобы больше не видеть кошмары, где разворачивались события Битвы. Это то, чего он хотел в первую очередь.        Ему казалось, что главная проблема его состояния — это воспоминания разрушенного замка, места, которое он называл домом. А этот праздник всегда был для него домашним, поэтому Гарри в какой-то момент понял, что провести Рождество в Хогвартсе отличная мысль, чтобы наконец избавиться от непростого прошлого.       — И что же ты хотел ощутить? — поинтересовался Малфой. Он выглядел действительно заинтересованным, внимательно разглядывая лицо Гарри, словно пытаясь найти ответ до того, как тот ответит.        Гарри задумался.        — Будто я дома.        Малфой приподнял бровь:        — Дома?        — Ну да. Знаешь, это чувство, когда ты в безопасности.        — И ты чувствуешь себя так в Хогвартсе? — уточнил Малфой.        — Да, — кивнул Гарри.        Драко выглядел удивленным, но Гарри не понимал, почему так.        — Тебя что-то удивило? — решил он уточнить.        — Это тебе замок дает такие ощущения? — все продолжал задавать вопросы Малфой.        — Раньше я думал, что да. Но ты знаешь, не так давно я понял, что не совсем, — Гарри говорил правду, он действительно осознал кое-что важное всего несколько дней назад. — Не место наполняет нас воспоминаниями, а люди в нем. Понимаешь?        Малфой медленно произнес:        — Да, наверное. Интересно сказано, люди наполняют нас воспоминаниями.        Он внимательно смотрел на Гарри, и тот, не выдержав, отвернулся. Взгляд почему-то расфокусировался, а ладони начали мелко дрожать, из-за чего пришлось их сжимать и разжимать, чтобы успокоиться.        «Успокойся, он же все поймет!» — лихорадочно билась мысль в голове, пока Гарри пытался сделать все, чтобы Малфой ничего не заметил.        — Интересно получается, — так же медленно продолжил тот. Гарри не выдержал и повернулся к нему, не понимая, к чему тот ведет. — Исходя из твоих слов, ты очень нелогичен, Поттер.        Гарри не смог сдержаться и фыркнул:        — Что?        — Потому что я явно не та компания, с которой можно создать те самые воспоминания.        — Чего вдруг такие выводы?        — Такой вот я. Не умеющий дарить людям хорошие моменты, — пожал плечами Малфой.        — Да ну? — наигранно удивился Гарри.        Драко сощурил глаза и ответил:        — Разве нет?        — Не знаю, поверишь ли ты, но я впервые за долгое время почувствовал себя счастливым. Я долго думал, что же мне нужно сделать для этого, а оказалось, всего лишь вернуться в Хогвартс и встретить тебя, — несмотря на их хорошее общение в эти месяцы, Гарри все еще было не по себе говорить Малфою подобные вещи. Но это было то, что он чувствовал, да и алкоголь сделал свое дело, поэтому он не смог сдержаться и сказал как есть.        — Ты чувствуешь себя счастливым от общения со мной? — уточнил Драко тихо.        Гарри просто кивнул. Ему нечего было добавить к тому, что Малфой подметил так тонко.        «Зачем я это вообще произнес. Он же сейчас просто выставит меня за дверь. Это же Малфой, он точно не чувствует того же», — Гарри привык говорить людям то, что думает, но сейчас был один из немногих случаев, когда ему показалось, что следовало помолчать.        Уголки губ Драко дрогнули, но улыбка не появилась. Вместо этого он внезапно встал со своего кресла и подошел к Гарри.        — Что ты делаешь? — прошептал тот.        Малфой резко наклонился вперед и, оказавшись почти в сантиметре от лица Гарри, так же шепотом сказал:        — И что же в нашем общении такого, что ты чувствуешь себя так?        Воцарилась тишина, нарушаемая лишь потрескиванием поленьев и тихим дыханием двух парней. Малфой выглядел не таким как всегда, его идеальная прическа чуть растрепалась, верхняя пуговица рубашки была расстегнута, а глаза лихорадочно блестели. Все это вызывало у Гарри только одно сильное желание, но он не мог рискнуть и сделать первый шаг. Даже когда Малфой находился так близко.        — Поттер, ты собираешься отвечать? — все так же тихо спросил Драко.        Гарри внимательно всмотрелся в серые глаза, словно спрашивая, можно ли ему. Малфой же, не моргая, смотрел в ответ, ожидая.        И Гарри рискнул.        Немного поддавшись вперед, он аккуратно коснулся губами губ Драко, и, задержавшись на секунду, отпрянул.        «Я поцеловал Драко Малфоя. Ты такой идиот, зачем ты все испортил!» — в тот же момент возникла мысль, потому что Малфой никак не отреагировал, только смотрел на его губы и молчал.        — Драко, я…, — начал Гарри, решив хоть как-то оправдаться.        Но он не успел договорить, так как Малфой внезапно поцеловал его.        Поцеловал его сам.        Сначала Гарри опешил, так и застыв, пока Драко почти невесомо касался его губ, но когда он ощутил его руку у себя в волосах, пришел в себя.        Малфой целовал его с ноткой отчаяния и какой-то нежности, словно и сам был удивлен своим действиям.        Гарри же старался отвечать аккуратно, чтобы не уничтожить то хрупкое, что возникало между ними во время этого поцелуя.        Что-то очень сильное, но такое пока что уязвимое.        Он не верил, что это происходит на самом деле, но в то же время прикосновения Драко заставляли его все еще быть уверенным в реальности. Гарри чувствовал, как то самое, глубоко спрятанное чувство сильной симпатии, выходит наружу, и контролировать это больше невозможно.        Он зарылся руками в волосы Драко, вспоминая, как хотел сделать это тогда в библиотеке, где впервые осознал, что его чувства абсолютно не дружеские.        Потом аккуратно провел рукой по его щеке, отмечая, какая все-таки у Драко нежная кожа. Сердце забилось быстрее, когда от этого прикосновения Малфой рвано выдохнул и чуть сжал пальцы, которыми как раз перебирал отросшие пряди волос Гарри.        Постепенно их стеснительные движения становились все увереннее, и Гарри уже не боялся касаться лица, шеи, груди Малфоя. Несмотря на смелость, он переживал, что сейчас все это исчезнет и он проснется в своей спальне совершенно один, как уже бывало несколько раз.        Но Малфой никуда не исчезал. Он продолжал целовать Гарри, касаться его везде, и тот начал постепенно верить в происходящее.        — Драко…, — почти простонал Гарри ему в губы, даже не осознавая зачем делает это.        Но именно эти слова заставили Малфоя резко открыть глаза и отстраниться. Взгляд Гарри опустился на покрасневшие губы, и он ощутил разочарование.        «Такое впечатление, что это происходило всего секунду», — подумал он, но вслух произнес совсем другое.        — Ты сделал это, потому что?..        — Поттер, не разрушай этот прекрасный момент, пожалуйста, — закатил глаза Малфой, после чего внезапно аккуратно коснулся лица Гарри и добавил. — Не хочу ничего обсуждать сейчас. Разве не о таком счастливом моменте ты говорил несколько минут назад?        — Ты слишком буквально меня понял, — прошептал Гарри скорее себе, чем ему.        — Поттер, посмотри на меня.        Гарри нерешительно поднял взгляд, боясь услышать то, что ему не понравится.        — Сейчас я могу сказать только одно — ты мне нравишься, но я не знаю, что нас ждет дальше. Я не имею понятия, что ты думаешь обо мне и что будешь делать завтра с этим всем. Сейчас я просто хочу целовать тебя, пока у меня на это хватит сил, и я надеюсь, это взаимно. Мы взрослые люди, поэтому я не думаю, что имеет смысл тянуть, а проще сказать как есть.        Гарри чуть улыбнулся:        — Мы сходимся в желаниях.        Малфой улыбнулся в ответ и уже подался вперед, чтобы снова поцеловать его, но Гарри остановил его, прижав руку к груди Драко.        — Что такое? — растерялся тот.        — Я хочу кое-что сказать для начала. Ты мне тоже интересен, чтобы ты знал. Я просто боялся, что мое признание может испортить нашу только зарождающуюся дружбу, поэтому молчал, — Малфой внимательно его слушал, не перебивая, поэтому Гарри смело продолжил. — И я не хочу, чтобы это все началось и закончилось в этот рождественский вечер, понимаешь о чем я?        Драко осторожно кивнул и, подумав несколько секунд, уточнил:        — Ты уверен?        — Как никогда, — искренне ответил Гарри. Он действительно не сомневался в своих словах, и хотел, чтобы Драко поверил ему. Но в то же время его волновало, что думает Малфой об этом, поэтому он с легким страхом решил уточнить. — А ты?        Драко мягко улыбнулся и кивнул, а после снова притянул к себе Гарри за шею и мягко поцеловал. Казалось, что с этим поцелуем он пытается донести что-то не сказанное, то, что Гарри мог не понять во время первого.        «Как мало мне было нужно для счастья», — промелькнула мысль, после чего Гарри решил отогнать все сомнения и страхи, и смело ответил на поцелуй.        В этот момент его не волновало, что их ждет завтра, будут ли они скрываться или нет, справятся ли с давлением со стороны окружающих, смогут ли открыться друг другу, так как еще не открывались. Сейчас для Гарри существовали только Драко, его губы, этот рождественский вечер и волшебство момента.        В этот раз он действительно чувствовал себя как дома.