Сладкая зависимость

      Молодая девушка шла по улице, цокая каблуками по выложенной гравием дороге. Её кудрявые волосы развевались на ветру. Она была одета в лёгкий плащ, хоть и погода явно намекала окружающим на то, что уже давно на улице глубокая осень. Девушка, видимо, не чувствовала холода. Взгляд её был решительным, даже, можно сказать, отчаянным.       Рядом с ней практически из ниоткуда появлялись странного вида люди, одетые в мантии. Они удивлённо смотрели на спешащую Гермиону Грейнджер. Кто-то с презрением отводил взгляд, а кто-то с оценкой осматривал её фигуру.       Вероятно, шатенка бы испугалась, будь она в обычном своём расположении духа. Но её пугал больше серьёзный разговор, который ей предстоит.       Они поговорили на выходных с Роном. Это далось им обоим нелегко. Гарри, как третейский судья, был всё время рядом. И порой Гермионе казалось, что Рон его презирает точно так же, как и её. Однако Уизли удивил девушку.       Парень действительно не попросил развода. Он сказал, что не будет ни к чему принуждать девушку, и она вольна поступать так, как считает нужным в своих действиях. Уизли предложил ей просто давать свою защиту, и это лишний раз убедило шатенку, что муж любит её. Данная мысль расстраивала. Девушка чувствовала себя виноватой и настояла на полном разрыве.       Это очень возмутило Поттера, который не понимал причины такого решения. «Ты сошла с ума, ты подвергнешь себя опасности!»       Девушка объяснила всё довольно просто: она хочет покинуть магический мир и уехать из страны. Гарри и Рон даже не нашли, что сказать. Не понимая до конца её мотивы, они пытались отговорить девушку от этой затеи. Но Грейнджер была непреклонна.       На самом деле причина её поступка была прозаичнее, и заключалась она в неутихающем влечении к Беллатрикс. Она устала, она не могла… Это было невыносимо. Видеть её и понимать, что эта женщина никогда не будет твоей. Просыпаться от жгучего неудовлетворенного желания и видеть, как та, которой она готова отдать душу, уходит на свидание с другим. И каждый день находиться с ней в одном помещении. Желать прикосновения, которого никогда не будет. Она знала Беллатрикс… Знала, что та играет с ней, что ей нравится её мучить…       За размышлениями Гермиона не заметила, как пришла в Министерство Магии. Ей необходимо было идти к секретарю. Время было практически девять. Вероятно, мадам Лестрейндж удивится, что помощницы ещё нет на рабочем месте.       Пройдя мимо тяжёлых сводов главного министерского зала, Гермиона свернула в неприметный переулок. Там находился кабинет главного секретаря Министерства.       Подойдя к двери, девушка слегка помедлила, однако постучалась. Немного писклявый голос попросил её войти.       По кабинету летали из угла в угол документы, которые с большой скоростью подписывало Прытко Пишущее Перо. Толстенький мужчина в это время перебирал бумаги, пытаясь что-то отыскать. Затем, стукнув по лбу, произнёс:       — Дурья голова… Акцио, дело Яксли!       Дело прыгнуло в его руку, и он поспешно его открыл, что-то сверяя. Затем мужчина медленно поднял взгляд и впился в лицо Грейнджер:       — Да-да… Вы что-то хотели, миссис…       — Миссис Грейнджер, сэр.       — Ну да, ну да, — скривился секретарь. Видимо, он тоже не особо любил маглорожденных. — Что нужно?       — Я хочу уволиться. Вот моё заявление. Всё по образцу.       Мужчина приподнял бровь и захлопнул дело. Пройдясь быстро по всему заявлению, он произнёс:       — Не могу его принять.       — Как это? — удвоилась Гермиона. — Согласно Магическому кодексу пункта два, части…       — Я знаю правила, — огрызнулся секретарь. — Здесь нет подписи Министра Магии. Она должна быть уведомлена, что вы покидаете должность.       Всё внутри Гермионы ухнуло вниз.       — Разве не секретарь должен подписать соответствующий документ у Министра?       — Так-то оно так, — едко улыбнулся мужчина. — Но вы являлись её помощницей столько времени. Вы относили документы на подпись от разных отделов… Я — главный секретарь. Я собираю подписи со всего Министерства. Вести разговор о вашем увольнении с Министром… Это ваша прерогатива.       — Я считаю, что если бы на моём месте был другой человек, то вы бы отнеслись к этому более расторопно, — заметила Грейнджер.       — Но вы же не можете этого проверить, — парировал мужчина.       Гермиона смерила его презрительным взглядом и вышла из кабинета, предварительно взяв своё заявление. Ей придётся брать подпись у Беллатрикс… Объяснять причины ухода. Но она могла бы и схитрить, но разве начальница не поймёт всё сразу?       Ну и пусть понимает… Держать её насильно та всё равно не может. Ведь не может?       Гермиона решительно выдохнула и отправилась к кабинету начальницы. К тому месту, которое стало для неё уже почти родным домом.       «Просто подписать, просто подписать, будь решительнее», — уговаривала себя Гермиона.       Перед тем, как войти в кабинет, девушка замешкалась, но затем взяла себя в руки и, пару раз стукнув в дверь, вошла. Её взгляд не мог не наткнуться на Беллатрикс, и это немного ввело её в ступор.       Начальница была так же хороша, как и всегда. На ней была шёлковая чёрная майка с глубоким вырезом. Тёмные пряди обрамляли её лицо и подтянутое тело. Глубокий взгляд был устремлён на какую-то бумагу, однако невероятной красоты губы произнесли:       — Ты опоздала, Грейнджер.       Гермиона еле заметно вздрогнула.       — Нет, — произнесла она, и глубокий взгляд, в котором сгорали галактики, посмотрел на неё.       Гермиона забыла как дышать, забыла, зачем пришла, пока Беллатрикс смотрела ей прямо в глаза. Её лицо на мгновение продемонстрировало удивление, а затем лёгкую насмешку:       — О… Ты хочешь сбежать? От меня?       Удар под дых. Гермиона усилием воли заставила себя вымолвить:       — Я хочу просто уехать.       Отвела глаза. Беллатрикс как всегда без спросу влезла в её разум.       — Уехать, — проговорила Беллатрикс, смакуя слово. Она облокотилась на кресло, на котором сидела. В её руке было перо. Его ворсинками она задумчиво водила по своим губам, смотря куда-то мимо Гермионы, и это действовало на девушку, словно очень хороший гипноз. Девушка то и дело поднимала взгляд на губы женщины. Пух немного пачкался в красной помаде, но они оставались такими же идеальными. Неужели это магия?       — Да, уехать, — Грейнджер была безумно рада, что её голос не осип.       Беллатрикс взглянула на Гермиону как-то по-другому. Девушка даже не поняла, что в этом взгляде поменялось. Помедлив, женщина произнесла:       — А что бы тебя могло остановить от такого решения?       Щеки Гермионы вспыхнули. Это не то, что она планировала озвучивать своей начальнице. Девушка знала, что Беллатрикс всё понимала, но она дразнила её, хотела услышать грязные тайны из её уст.       — Я приняла решение.       Как жалко звучит. От фальши в голосе даже Гермиону передёрнуло.       — Вруша, — улыбнулась Беллатрикс, и Грейнджер почувствовала, как по всему её телу проходит дрожь. Ей надо было взять себя в руки.       — Вы подпишете? — спросила Гермиона, стараясь не смотреть на Лестрейндж.       — Нет, — улыбнулась Беллатрикс.       — Я требую, чтобы вы подписали, — сердито сказала Гермиона, глядя в смеющиеся глаза Беллатрикс.       — Даже не пытайся у меня что-то требовать, — почти не злится. — Хотя, конечно, это звучит интересно. Куда ты пойдёшь?       — Я буду жить среди магглов.       — Ты откажешься от магии? — удивилась Лестрейндж.       Гермиона опустила взгляд и тихо произнесла:       — Отпустите меня.       — Я не держу.       — Вы подпишете?       — Нет, — ухмылка.       Гермиона сердито взглянула на свою начальницу, а затем вновь отвела взгляд, когда встретилась с её насмешливым и уставшим. Разве так могут выглядеть земные женщины?       — А как же твой муж? — спросила Беллатрикс.       — Я развожусь.       — То есть золотая троица распалась? — лёгкое волнение в голосе.       — Разве это должно вас волновать? — грубее чем планировала. Даже губу закусила. Однако Беллатрикс не сказала ни слова. Тишина воцарилась в кабинете. Наконец, усталый голос Лестрейндж произнёс:       — Грейнджер, подойди ко мне.       Грейнджер… Что? Гермиона удивлённо посмотрела на Лестрейндж. Она с долей скуки произнесла вновь:       — Подойди ко мне.       — Зачем? — осторожно уточнила Гермиона.       — Ты можешь просто выполнить приказ? — шипение Беллатрикс. Гермиона почувствовала, что если она этого не сделает, то будет хуже. Она медленно, на негнущихся ногах подошла к столу Беллатрикс.       — Зайди за стол, Грейнджер, — удовлетворённо произнесла женщина, смотря в глаза Гермионы. Девушка усилием воли заставила себя зайти за стол. Лестрейндж повернулась к ней на стуле. Сегодня она была белых брюках. Это так контрастировало с её тёмными волосами и глазами. Даже зарябило в глазах. Лестрейндж расслабленно наблюдала за девушкой, стоящей прямо перед ней, как будто даже утратив свои манеры. Гермиона так и не сняла плащ. И в этот момент девушка была рада данному обстоятельству, так как Беллатрикс разглядывала её словно рентген, а этот плащ хоть немного скрывал её тело.       — Садись, — проговорила Лестрейндж.       — Куда? — спросила Гермиона, оглядываясь.       Губы Лестрейндж растянулись в коварной улыбке.       — Садись, — она указала взглядом на колени.       Гермиона с ужасом замотала головой. Её щёки запылали. Взгляд невольно устремился на коленки Лестрейндж. Нет. Она не поддастся. Беллатрикс играет, она не хочет этого, она провоцирует, она…       — Садись, иначе ты это сделаешь под Империусом. Ты же теперь разводишься, так? Я на законных правах могу тебе такое приказать. К тому же… Я не думаю, что ты сильно против.       Гермиона закрыла глаза и аккуратно присела на колени Беллатрикс. Она ощутила мягкие колени Беллатрикс и её умопомрачительный запах. Тяжёлый, сладко-горький аромат с нотками Востока. Гермиона не знала, что это за духи, но была готова их купить для того, чтобы нюхать их ночами и представлять Беллатрикс рядом. Это было мучительно. Особенно, когда Беллатрикс резко телом приблизилась к ней.       Гермиона ощущала спиной грудь Лестрейндж. Мягкая и упругая она упиралась ей в спину. Такое горячее тело. Гермиона почувствовала, как тает… Нет. Нельзя. Это испытание. Испытание, которое она должна пройти. Лестрейндж дразнит. Лестрейндж… Ох…       Беллатрикс неожиданно для Гермионы оказалась ртом возле её уха и, выдыхая возле него, произнесла:       — Не ожидала?       — Зачем вам это? — пытаясь взять всю волю в кулак, выдохнула Гермиона.       — Тебя не должны волновать мои мотивы. Можно сказать, что ты меня вынудила. Я бы не прикоснулась к такой грязнуле, как ты… Но… Обстоятельства меняются. И ты стала их свидетелем, — промурлыкала Беллатрикс на ухо Гермионе, а та инстинктивно сжала ноги на её коленях. Она знала, что ужасно течёт от этой близости. Низ живота тянуло со страшной силой. Она пыталась изо всех сил унять накатывающее её возбуждение. Мучение… Если она поцелует сейчас Беллатрикс, то та убьёт её ведь так? Она… О, Боже!       Поток мыслей Гермионы вылился в стон. Лестрейндж сжала её тело в своих руках. Схватив её за волосы, Беллатрикс наклонила голову и коснулась губами шеи. Гермиона извивалась в руках начальницы, она уже жалела об этом злосчастном плаще, который мешает всё ощутить в должной мере. Беллатрикс не стала её целовать. Она укусила так, что от боли пропало всё нахлынувшее в один момент возбуждение. Гермиона вскрикнула. Она была почти уверена, что место укуса придётся залечивать. Лестрейндж же, смеясь, оттолкнула её с колен. Гермиона встала, берясь рукой за шею.       — Что и следовало ожидать, — проговорила она, неизвестно что пытаясь этим сказать. Однако Гермиона в них видела отголоски собственного возбуждения. Лестрейндж играла с ней меньше, чем сама хотела показать. Она тоже желала этого! Всё читалось в её глазах. Конечно же, шатенка не сказала это вслух. Она не хотела быть проклятой на месте.       — Сегодня вечером у меня после работы, — чеканя каждое слово, произнесла Лестрейндж. — И не смей лечить рану. Это моя тёмная метка тебе.       Лестрейндж рассмеялась почти игриво, смотря на девушку. Затем задумалась, а потом вновь улыбнулась:       — Впрочем, ты всё равно не поймёшь, — проговорила она, пододвигаясь к столу. Женщина начала перебирать бумаги с серьёзным выражением лица, будто бы только что не она чуть было не изнасиловала свою подчинённую.       Гермиона чувствовала себя униженной. Гордость её распалась на множество мелких частей. То, о чем она так мечтала, осуществилось… Но рада ли она? Личная шлюха Министра. Практически статусно. Да только сама напросилась.       — А если я не приду?       Лестрейндж практически удивлённо посмотрела на девушку, отвлекаясь:       — Ты придёшь.       — А вдруг — нет?       Беллатрикс устало посмотрела на Грейнджер:       — То есть, ты не хочешь меня?       — Я… — Дыхание спёрло, щёки стали красными. Гермиона опустила глаза.       — Хочешь, — проговорила Беллатрикс практически ласково, продолжая раскладывать стопки. — Я даже даю тебе время. Иди домой, прими душ, надень что-нибудь интересное. А вечером я тебя жду. Только не опаздывай. А то ты стала этим грешна относительно недавно. А я это не люблю. У всего должен быть свой распорядок.       Гермиона несколько раз моргнула, пытаясь понять, серьёзно ли сейчас говорит Беллатрикс. Но на лице не было ни тени улыбки. Она обсуждала их интимную близость как какой-то проект, который она должна начать и закончить в определённое время.       Гермиона решила больше не тревожить Лестрейндж. Прижимая руку к шее, она направилась к двери.       В это время без стука зашёл в кабинет Том Реддл, который смерил удивлённым взглядом кислое лицо Гермионы.       — Здравствуй, миссис…       — Уже мисс… Здравствуйте, — буркнула Гермиона и вышла за дверь.       Стараясь не думать о том, какие отношения связывают Реддла и Лестрейндж, Гермиона направилась на выход. Ей действительно придётся подготовиться к встрече с Беллатрикс.