Позови меня по имени

— Думаешь, Джудайме ещё не догадался? Шесть. Отрывисто рыкнув, Ямамото подхватил Гокудеру под бёдра и понёс в спальню, не обращая внимания на то, как тот от неожиданности впился короткими ногтями в его плечи. Снова останутся следы, которым он будет придумывать дурацкие оправдания для ребят из бейсбольной команды. Повалив ошарашенного хранителя урагана на кровать, Ямамото навис над ним, и на секунду из взгляда Гокудеры исчезла вся игривость — на него смотрел не бейсбольный придурок, а истинный хранитель дождя, идеальный киллер, отдавший дело своей жизни в обмен на меч и место в мафии. — Хаято, — прохрипел Ямамото, смотря в расширившиеся светло-зелёные глаза, — ты знаешь, сколько раз ты сегодня сказал «Джудайме»? — Что? — Во время того, как мы целовались или просто разговаривали, начиная с того поцелуя на крыше, — шесть. Гокудера нахмурился, не понимая, к чему клонит его хранитель дождя. — Ты постоянно говоришь это, — продолжал Ямамото, склоняясь к своему парню и прикусывая кожу на его шее. — Джудайме, — он резко втянул воздух, и Хаято шумно выдохнул, а на его шее стал расползаться красный след, — Джудайме, — Ямамото лизнул место укуса и почувствовал, как пальцы Гокудеры впиваются в его затылок, — Джудайме, — он оставил ещё один след, прямо под предыдущим, — Джудайме, — кончик его языка прошёлся от места укуса вниз по проступающей под кожей связке и до кадыка, — Джудайме, — ещё один красный след стал наливаться над ключицей, и Хаято откинул голову назад, — Джудайме, — Ямамото провёл языком вверх, по кадыку, по подбородку, и остановился у самых губ хранителя урагана. — Шесть раз. — Ревнуешь? — бросил Гокудера, посмотрев на парня слегка расширившимися зрачками. — Возможно, — нехотя признал Ямамото. — Но сегодня, Хаято, ты позовёшь меня по имени шесть раз. — Издеваешься? — усмехнулся Гокудера, но настороженность из его взгляда не пропала. — А похоже? — приподнял брови Ямамото и вновь поцеловал своего хранителя урагана. Хаято позовёт его по имени шесть раз, он в этом не сомневался. — Думаешь, сможешь заставить меня? — улыбнулся Гокудера в поцелуй, предчувствуя интересную игру. — Заставлю, — выдохнул Ямамото, проводя носом по его шее и касаясь языком чувствительного места за ухом. — Ты хоть помнишь, как меня зовут? — Я не попадусь на такую простую уловку, — усмехнулся Хаято, и хранитель дождя резко поднялся. Он сидел между его бёдрами и, схватив Гокудеру за руки, потянул его на себя, заставляя сесть. Свободно висящий галстук полетел прочь вместе с пиджаком и рубашкой, и Хаято хотел вновь откинуться на матрац, но Ямамото схватил тяжёлые цепочки, висящие на его шее даже ночью, и притянул к себе, положив вторую руку на его гибкую поясницу. — Я не сомневался, — хищно улыбнулся Ямамото, касаясь губами груди Хаято. Тот с наслаждением выгнулся навстречу нежному, почти невинному прикосновению, и положил одну руку парню на затылок, аккуратно водя вверх-вниз по чувствительному загривку. Ямамото неожиданно прикусил бледную кожу, и Гокудера шумно выдохнул, на секунду закрывая глаза. Тогда хранитель дождя провёл рукой по груди своего парня и зажал между большим и средним пальцем сосок, заставив Хаято приглушённо зашипеть. — Этого недостаточно, — расплылся в игривой улыбке Гокудера, — чтобы заставить меня умолять тебя. — А ты, как всегда, торопишься, — покачал головой Ямамото, подхватывая его под рёбра и вновь роняя на кровать. Он стоял на коленях между ног лежащего перед ним Гокудеры. Длинные серые волосы были разбросаны по подушке, руки, увешанные браслетами и кольцами, раскинуты в стороны, а на губах — порочная улыбка, которой Ямамото не мог противиться. Но сегодня у него был план. И он собирался ему следовать. Хаято ждал от него чего-то необычного, страстного, и Ямамото так хотелось удивить его, что он не удержался. Он наклонился к ждущему его парню так, будто собирался поцеловать, но, вместо этого, умелые пальцы пробежались по худым бокам, и Гокудера вздрогнул, закусывая губы, что неконтролируемо расползались в улыбке. — Нет! Не смей! — сказал он, сдерживая смех, но Ямамото не остановился. Пальцы пробегали по рёбрам хранителя урагана, заставляя того извиваться на кровати и пытаться закрыть беззащитный живот руками. — Нет, нет, хватит, — рассмеялся Хаято, запрокидывая голову. — Убери руки, — скомандовал Ямамото. — Что? Нет! — Убери, — улыбнулся хранитель дождя, прекращая свою пытку, и Гокудера, чуть поколебавшись, раскинул руки в стороны. Влажные губы коснулись соска, и Хаято выгнул спину, отдаваясь парню. Язык то очень быстро, то непростительно медленно обводил твердеющую плоть, и, когда Гокудера сладко выдохнул, Ямамото, едва касаясь, провёл пальцами по его бокам, вызвав у парня мурашки. Противоречивые прикосновения хранителя дождя смешивались, сбивали с толка, и Хаято терялся в них, не представляя, куда себя деть. Ямамото знал его тело, знал его желания, и всегда делал именно то, чего Гокудера желал больше всего. И вот одна его рука прошлась по низу живота, большой палец едва залез под ремень брюк, но рука не спешила накрывать постепенно набухавший член. — Чёрт, Такеши, не медли! — вырвалось у Хаято быстрее, чем он успел понять, что только что сказал. Всё-таки постель — единственное место, в котором он называл парня по имени, и привычка сыграла свою роль. — Раз, — довольно улыбнулся Ямамото и, оторвавшись от груди хранителя урагана, ловким движением расстегнул его ремень и брюки. — Приподнимись. Гокудера послушно поднял бёдра, позволяя стянуть с себя брюки вместе с бельём, и закусил губу, раздосадованный собственной оплошностью. — Разденься, — приказал Хаято, садясь. — Сними уже эту идиотскую форму. — И снова ты торопишься, — усмехнулся Ямамото, но сразу же разделся догола и скинул мешающуюся одежду на пол, оставив на кровати только галстук. — Заткнись, — прошипел Гокудера, притягивая парня для поцелуя, горячего, жаждущего. Он грубо ворвался в рот парня, захватывая контроль, и пару раз провёл по его члену раскрытой ладонью, вызвав у того глухой выдох. Ямамото поддался ему, позволив утянуть себя в лежачее положение, и Хаято прошептал ему прямо в губы: — Сделай уже что-нибудь. — Что-нибудь, — улыбнулся Такеши, игриво смотря на парня. — Как скажешь. Утянув парня в поцелуй, Ямамото по очереди положил его руки на подушку за головой, и галстук синей лентой скользнул в боковом зрении Гокудеры. Его кисти оказались ловко привязаны к изголовью, а во взгляде Ямамото притаились озорство и плохо скрываемое самодовольство. Гокудера облизнулся, думая, что же будет дальше, и Ямамото не заставил себя ждать. Он сполз ниже и устроился между разведённых ног самого верного хранителя Десятого босса Вонголы. Горячее дыхание обожгло головку члена, и Хаято выдохнул сквозь зубы, запрокидывая голову и представляя взору Ямамото украшенную красными следами шею. — Ты так красив, — не сдержался Такеши, и Гокудера удивлённо посмотрел на него. — Ты очень красив, Хаято. Краткий поцелуй коснулся члена, и Хаято тихо застонал, желая большего. Одной рукой Ямамото перебирал его яички, другой обхватил основание члена и провёл языком по всей длине, дразня и возбуждая. Гокудера протяжно застонал, понимая, что Ямамото не собирается доставить ему быстрое удовольствие. Он будет изводить его лёгкими движениями, будет водить его по краю и будет ждать заветного слова. Язык медленно обвёл головку, вызвав ещё один стон, и Ямамото вновь прошёлся по всей длине члена Гокудеры, чувствуя вкус выступившего предэякулята. На секунду он убрал руки, но только для того, чтобы взять вторую подушку и положить её под задницу Хаято. Руки вернулись на свои прежние места, и Ямамото склонился, облизывая яйца Гокудеры. Хранитель урагана чуть вскрикнул и издал тягучий стон, сильнее выгибаясь в пояснице. — Д-давай, — выдохнул он, приподнимая бёдра. — Дотронься, проведи, возьми, сделай же хоть что-нибудь! Ямамото, чуть улыбнувшись бессвязным приказам, вновь провёл языком по всей длине члена, сделал несколько кругов у головки и стал лизать член со всех сторон, смачивая его собственной слюной. Возбуждённый Гокудера подёргивал бёдрами, ему было недостаточно таких ласк, но Ямамото крепко удерживал его ноги. Язык вновь прошёлся по головке, остановившись у самой уретры, и, сжавшись, коснулся маленького отверстия, вызвав у парня высокий стон. Улыбнувшись, Ямамото прошёлся лёгкими поцелуями до основания члена и вернулся к яйцам, захватывая их в рот, отчего Гокудера резко выдохнул. — Давай же, давай, Такеши! — Всё, что пожелаешь, Хаято. Облизав губы, Ямамото обхватил ими головку и стал медленно опускаться, захватывая жаждущий прикосновений член Гокудеры ртом, выбивая у того из головы мысли о втором проигранном раунде. — Да! — крикнул Хаято, сдерживая дрожь. Ямамото взял так глубоко, как мог, и поднялся, но только для того, чтобы вновь опуститься. Постепенно ускоряясь, он сосал член Хаято, вызывая у того плохо сдерживаемые стоны. Гокудера развёл ноги шире и стал слегка подаваться навстречу губам Такеши, чувствуя, как узел внизу живота завязывается всё туже. Хранитель дождя помогал себе рукой и брал всё глубже, двигался быстрее, вкус выступавшей смазки заполнял рот, он прижимал член Хаято языком к нёбу, наслаждаясь музыкой его стонов. Бёдра Гокудеры начинали подрагивать, Ямамото замер, взяв в рот так глубоко, как мог, и с усилием сглотнул. Хаято захлебнулся стоном, поджимая пальцы на ногах, и Такеши, довольный подобной реакцией, повторил глотательное движение. — Сделай… — на выдохе сказал Гокудера. — Сделай так ещё раз. Несколько раз поднявшись до головки и опустившись, Ямамото снова сглотнул, низкий, хриплый стон разнёсся по спальне, и хранитель дождя продолжил своё движение. — Х-хватит, — протянул Хаято, мотая головой из стороны в сторону. — Я сейчас… почти… я уже… — Не хочешь, чтобы всё закончилось так быстро? — спросил Ямамото, водя рукой по его члену, и Гокудера безотчётливо покачал головой. Такеши чувствовал, что и сам не продержится долго, но план нужно было довести до конца. — Ты знаешь, что нужно сделать. Гокудера шумно выдохнул, не желая отдавать Ямамото третью победу, но он чувствовал, что подошёл к краю слишком быстро, и теперь у него не оставалось выбора. — Так… — он запнулся, постанывая в такт движениям парня, — Такеши. — Видишь, так просто, — улыбнулся хранитель дождя, подползая к лицу парня. — Мне так нравится, когда ты зовёшь меня по имени. Он поцеловал связанного хранителя, и тот выдохнул в поцелуй, сгибая ноги. — Хватит оттягивать, — прошипел Гокудера, — я знаю, у тебя в тумбочке есть смазка. — Самый умный, как всегда, — рассмеялся Ямамото и оставил лёгкий поцелуй на мокром от пота лбу Хаято. Тот, конечно, сморщился, всем своим видом показывая, что подобные телячьи нежности ему противны, но в груди от подобной нежности расплывалось тепло. Достав смазку и заодно презерватив, Такеши вновь сполз вниз и устроился между разведённых ног Гокудеры. Обмакнув пальцы в смазку, он посмотрел на узкий, не растянутый ещё вход, и вытер руку о покрывало. Это подождёт. Сильные руки легли на бледные бёдра Хаято, и хранитель урагана поднял голову, пытаясь увидеть, что делает Ямамото. Тогда узкого колечка мышц коснулся влажный язык Такеши, и Гокудера с громким стоном откинул голову назад, неконтролируемо сжимая мышцы. Язык Ямамото обводил края входа, смазывая их слюной, пока Гокудера, не прекращая стонать, извивался в своих путах. Сжав язык в узкую полоску, Ямамото стал толкаться им внутрь, вызывая у Хаято полукрики-полустоны. — Такой узкий, — прошептал Такеши и вновь стал вылизывать колечко, медленно расслабляя мышцы. Всего слишком. Ямамото, целующий его шею, помечающий его, это слишком. Ямамото, делающий ему фантастический, мучительный минет, это слишком. Ямамото, трахающий его своим языком, это слишком. И в то же время всего так мало. Хочется большего, хочется, чтобы вместо языка был член Ямамото, хочется провести рукой по своему члену и подарить себе разрядку, хочется, чтобы Ямамото вновь прижался к нему, закрывая от остального мира. Ямамото — его было так много и одновременно так мало, что Хаято не знал, о чём хочет попросить: об остановке или о продолжении. — Такеши, — выдохнул Гокудера, и ловкий язык замер, ожидая просьбы. — Больше. — Да, Хаято. Поцеловав согнутое колено парня, Ямамото макнул пальцы в смазку и осторожно обвёл ими вход, вызвав у Хаято ещё один стон. Один палец медленно входил внутрь, и Гокудера сжал мышцы, желая ощутить наполненность. Улыбнувшись, Ямамото протолкнул палец до основания, наслаждаясь едва сдерживаемым выдохом парня, и стал трахать Хаято одним пальцем. Гокудера промычал что-то неразборчивое сквозь плотно сомкнутые губы и стал подаваться навстречу движениям Ямамото. Не останавливаясь, хранитель дождя поднялся чуть выше, чтобы прихватить зубами кожу на шее Гокудеры, и тот почувствовал, как входа коснулся второй палец. Хаято медленно выдохнул, расслабляя мышцы, впуская в себя второй палец, и громкий стон вырвался из его горла. Такеши нежно целовал его шею и мучительно медленно двигал в нём скользкими от холодной смазки пальцами, так что Гокудера не мог решить, податься ему назад, чтобы сильнее насадиться на пальцы, или, наоборот, приподняться, чтобы Ямамото продолжал обводить языком его шею. Хранителя урагана разрывало от противоречивых желаний, и тогда Ямамото стал вводить третий палец, вызвав у парня стон на грани хныканья. — Тише, тише, Хаято, — прошептал Такеши прямо в губы парня. — Расслабься. Он прихватил губы парня своими губами, и тот с тихим стоном ответил на поцелуй, приподнимая голову. Мышцы расслабились, и Ямамото медленно ввёл третий палец до основания. Гокудера, не сдержавшись, прикусил губу парня, и на языке появился металлический привкус. Ямамото чуть дёрнулся от неожиданности, и Хаято, резко распахнув глаза, упал на подушку, настороженно смотря на лицо своего парня, а тот лишь улыбнулся, облизывая повреждённую губу. — Ты же любишь вкус крови, не так ли? Пальцы внутри Гокудеры сдали ритмично двигаться, и тот, зажмурившись, откинул голову назад, едва сдерживая улыбку. Ямамото вновь припал к его шее, оставляя поверх засосов красные следы крови и не обращая внимания на жжение в губе. Чуть переместив пальцы, он ввёл их до основания, и Хаято резко выгнулся в его руках, заполнив комнату громким стоном. Ямамото повторил это движение, желая ещё раз увидеть вспышку наслаждения на лице Гокудеры. Ещё один нетерпеливый стон разнёсся по спальне, и Ямамото сжал зубами сосок парня, заставив того извиваться в своих путах. — Давай, — захныкал Хаято, понимая, что не может и не хочет больше ждать. — Уже… достаточно… Чёрт, Такеши, трахни меня уже, наконец! Достав из парня пальцы и приподнявшись, Ямамото поцеловал его, позволив облизать кровоточащую ранку. Хранитель урагана приложил язык к укусу, как бы зажимая его, и Такеши шумно выдохнул. Только Гокудера может сначала укусить его, а потом зализать оставленную им самим рану. Ямамото держался из последних сил, чтобы не коснуться себя раньше времени, он надел презерватив с низким стоном, щедро смазал его и подхватил Хаято под колени, без рук устраивая член напротив жаждущего входа. Гокудера, облизнувшись, кивнул ему, откидывая голову на подушку, и Ямамото стал медленно входить в него, наслаждаясь протяжным стоном парня. Хаято всё равно был узким, член Такеши оказался в плотной ловушке, и это неповторимое чувство заставило его замереть на несколько секунд, чтобы в полной мере насладиться им. Гокудера нетерпеливо двинул бёдрами, отрывисто выдыхая, и у Ямамото не осталось и шанса сдержаться. Выйдя из парня почти до конца, он стал резкими толчками входить в него, каждый раз шумно выдыхая, и Хаято выгибался под ним всё сильнее, толкался навстречу и громко, бесстыдно стонал, даже не пытаясь сдерживаться. Остановившись, Ямамото поставил руки на матрац, наклоняясь ниже, почти ложась на Гокудеру, и тот обхватил его корпус своими ногами, подталкивая. Такеши потянулся к губам парня и возобновил толчки. Его движения стали более быстрыми, размашистыми, и Гокудера уже не мог выдыхать на каждом толчке. На несколько мгновений задержав дыхание, он томно застонал прямо в поцелуй, открыв рот, и Ямамото стал двигаться в рваном ритме, не в силах контролировать себя. — Мне… ну… у… жно… — прохрипел Хаято между толчками, сильнее вдавливая пятки в спину парня. — Скажи это, — выдохнул ему в шею Ямамото, и Гокудера издал несдерживаемый стон, натягивая галстук так сильно, что изголовье кровати заскрипело. — Мне… мне… я… — выдыхал хранитель урагана, порываясь на неконтролируемые стоны. — Та… ке… ши… Хищно улыбнувшись, Ямамото замедлился и потянулся рукой к члену Хаято. — Такеши, — простонал Гокудера, когда хранитель дождя провёл рукой по его члену, — Такеши, Такеши, Такеши, Такеши, пожалуйста, Такеши! С почти животным рыком хранитель дождя стал двигаться внутри парня быстрее, при этом надрачивая его член, и Хаято выгнулся так сильно, что, казалось, ещё немного, и он сложится пополам. Ямамото умело подводил его к краю, упивался его лицом, искажённым неуправляемым удовольствием, и входил резче, глубже, отдаваясь эйфории. Гокудера стонал и хныкал под ним, всё его тело покрылось капельками пота, и Такеши видел, ещё чуть-чуть, и парень сорвётся. — Давай же, — прохрипел он, проводя большим пальцем по головке его члена, — кончи для меня, Хаято. Гокудера издал стон, смешанный с рычанием, его член запульсировал в руке Ямамото, и он кончил в его кулак. Все мышцы его тела напряглись, сжались, когда он был на пике, и Такеши, войдя до основания, последовал вслед за ним, кончая внутри парня. На какое-то время они замерли в таком положении, смотря друг на друга. Гокудера цокнул, поворачивая голову в сторону. Сколько раз он в итоге позвал Ямамото по имени? Такеши вышел из расслабленного тела парня, вызвав у того последний, тихий вздох, и, сняв и перевязав презерватив, кинул его на пол, не имея никакого желания вставать и идти до мусорки. Сил хватило только на то, чтобы дотянуться до тумбочки, достать салфетки и вытереть испачканную спермой Гокудеры ладонь. Ямамото подполз к изголовью и развязал кисти Хаято, проверяя, не передавила ли их жёсткая ткань галстука. На бледной коже хранителя урагана остались красные следы, но никак повреждений не было, и Ямамото нежно поцеловал каждое запястье, прежде чем опустить руки парня и улечься рядом с ним на бок. — Если бы я знал, что это день так закончится, — выдохнул Хаято, поворачиваясь к парню, и тот, вытащив из-под них одеяло, укрыл вымотанного хранителя урагана и обнял его, притягивая ближе к себе. — Тогда что? — улыбнувшись, спросил Ямамото. — Тогда бы вспоминал Джудайме куда чаще, — усмехнулся Гокудера, утыкаясь носом в шею парня. — Хаято, — выдохнул хранитель дождя, прикрывая глаза, — ты неисправим. — Только дошло, бейсбольная башка? — Гокудера поднял голову на парня, и Ямамото посмотрел на него своим мягким, влюблённым взглядом. — Такеши.