Souvenirs de couleur menthe

      Олеже вовсе не хотелось открывать глаза. Он уже давно проснулся, просто лежал на диване, не двигаясь, еле дыша. Лежал и прислушивался к тишине, что отдавала в голове приятной бесшумной пустотой. Веки просто отказывались открываться, но Душнов был и не против, лишь легким движением руки убрал с головы плед, вдыхая свежий холодный воздух из открытой форточки. Как ни странно, он нормально помнит весь вчерашний вечер, ну, события помнит, а вот реплики - не особо. Помнит, как Дима тащил его в ванную, чтобы промыть желудок, как гладил по спине, пока из Олежи выходил весь коньяк, как утирал с щек беспричинные слезы. Помнит, как Дима помогал ему переодеться, как бережно укрывал теплым пледом, чтобы Олежа не замерз ночью с открытой форточкой. Стало вдруг как-то стыдно, он наверняка нес полнейший бред, который Диме пришлось выслушивать. Да и вообще пьяный Олежа был невыносим. Кое-как дотянувшись до лежащего на тумбочке мобильного, Олежа на автомате набрал Димин номер, даже не зная, зачем и что будет говорить. Но, когда он хотел сбросить, было слишком поздно, Дима уже принял вызов. — Привет, — хрипло произнес Олежа и поморщился от собственного голоса — Я не отвлекаю? — Нет, солнце, — Олежа слышал в голосе Димы улыбку, и не сдержал своей, как-то забыв, что они все еще в ссоре — Как ты себя чувствуешь? — Физически - паршиво. Меня тошнит и голова трещит по швам, — честно ответил Душнов, даже не волнуясь о том, что Дима может посчитать это откровение нытьем — Морально тоже. Мне ужасно стыдно, прости. Надеюсь, я не все мозги тебе вчера вынес. — Все хорошо, — Олежа выдохнул, понимая, что нужно будет позвонить еще и Владу, поблагодарить и извиниться — Я на кухне оставил таблетку, в холодильнике есть минералка. Отдыхай, буду часам к трем. Все-таки поговорим. — Да, конечно, — Олежа чуть напрягся и поднялся на дрожащие ноги, думая, как перевести тему — Регина и Антон ничего не спрашивали? — Пока нет, хотя у нас математика прошла уже, только Оля расспрос устроила, — Олежа выдохнул, понимая, что если они не подошли к Диме сразу, то готовят психологические пытки. Либо просто возьмут все в свои руки, а это еще страшнее — Я сказал, что мы просто разговаривали, а твой телефон лежал в пальто и ты не слышал, потом забыл и лег спать. Напиши ей. — Хорошо, спасибо, — Олежа замолчал на пару секунд, не сбрасывая вызов, Дима на том конце провода тоже молчал, выжидая чего-то — Ты как, не забыл позавтракать? — Нет, не беспокойся, — Олежа отчетливо услышал, как Дима вздохнул, и чуть крепче сжал телефон, прожигая взглядом лежащую на столе таблетку — Мне пора. Звони, если что-то случится.       Олежа не успел даже "да" сказать, как Дима уже сбросил вызов. Посмотрев на свое отражение в экране телефона, Душнов прислонил его к своему лбу и глубоко вздохнул, даже не подозревая, что Дима сейчас сделал тоже самое. Выпив таблетку и залпом опустошив половину бутылку минералки, Олежа разослал всем короткое "Все нормально", довольно быстро получив ответы. И все шло хорошо, пока он не зашел в их с Антоном и Региной беседу. Регишка: "Все хорошо? Это пока что" Антон: "Мы подъедем к четырем." Регишка: "Вместе с твоим ненаглядным. Советую помолиться, потому что пизды я вставлю вам обоим. Оля будет с нами"

Вы: "Простите :("

      Олежа тяжело вздохнул, отложив мобильный, но с радостью понял, что его самочувствие стало намного лучше. Поэтому можно пойти и устроить себе день спа-процедур, как и планировалось изначально. На часах было половина первого, а Олежа только позавтракал и шел в ванную комнату. Да, это на него не похоже, но что поделать. Заранее включенная вода поднялась почти до краев ванной, и Олежа, скинув с себя одежду, залез в горячую воду. Она приятно обжигала кожу, заставляя ее немного краснеть, и Олежа включил какую-то музыку, прикрывая глаза. Может и было немного душно, но эта духота приносила какое-то особенное удовольствие.       Дима в этот момент сидел на уроке английского языка, снова пропуская все мимо ушей. Он в который раз прокручивал в голове вчерашний разговор с Владом, с досадой понимая, что не может просто взять и запретить Олеже с ним общаться. А кто он такой, чтобы контролировать чужой круг общения? В любом случае, этот парень с вероятностью в девяносто восемь процентов не причинит Олеже никакой боли, а даже наоборот, если появится нужда, встанет с Димой на одну линию ради его защиты. А это чувство опасности, исходящее от него - просто страх того, что Олежа решит уйти к Владу. Потому что Влад и правда лучше и спокойнее, он не трудный подросток, от него не будет столько волнения и проблем. Отношения с ним не опасны. Но Дима все равно не уступит ему, он сможет все исправить, но обеспечит Олеже комфорт и безопасность. Больше такого, как вчера, не повторится никогда. — Здрасте, — послышался у входа в класс знакомый голос и Дима без удивления увидел голову Регины Николаевны, что выглядывала из-за двери — Ирина Владимировна, можно нам двоих учеников снять? Там сейчас репетиция на одно мероприятие, они ведущие. — Да забирайте, — пожала острыми плечами молодая учительница английского языка — Вам кого? — Душнову и Побрацкого.       Дима переглянулся с такой же не понимающей ничего Олей и осознал, что снимают с урока их явно не на репетицию. В любом случае, он послушно стал собирать вещи в рюкзак, а точнее, просто смахнул их со стола и, закрыв замок, вышел из кабинета, где их ждал уже одетый Звездочкин. Оля вышла следом, явно взволнованная неизвестностью, но Регина лишь улыбнулась девушке и обняла ее за плечи, словно успокаивая. — Не переживай, мелкая, ты на нашей стороне автоматически, — с улыбкой произнесла Регина и метнула в Диму грозный взгляд, заставляя того опустить голову, пряча глаза за челкой — Кому и нужно переживать, так это вот этому. И брату твоему тоже, потому что сейчас мы все вместе дружно едем к нему. — Но у нас еще четыре урока, так-то, — произнесла Оля, показывая голосом, что напомнила об этом только ради приличия — Мы только три отсидели. — У вас физ-ра, география, история и ОБЖ, они вам нужны? — Регина помолчала пару секунд, считывая эмоции подростков, и удовлетворенно кивнула — Ну вот, я вас сняла, поэтому идите одевайтесь. Оля, поедешь со мной, а Дима составит компанию Антону. Все, давайте, шевелитесь, а мы по машинам.       Дима снова взглянул на Олю, но та лишь пожала плечами и ушла вперед, заворачивая на лестницу. Дима догнал ее, но оба говорить ничего не стали, общались чисто взглядами. И взглядами этими они сошлись на том, что просто не будут заглядывать в будущее, а будут действовать по ситуации. В поездке со Звездочкиным так же царила абсолютная тишина, пока на горизонте не начал виднеться нужный дом. Тогда Антон тяжело вздохнул и лишь кинул на Диму взгляд через зеркало, и парень, перехватив этот самый взгляд, поднапрягся. — Дмитрий, ты ведь еще помнишь, о чем клялся, когда Олежа рассказал о ваших отношениях? — тихо начал Заездочкин холодным голосом, и Дима нахмурился, сжав пальцами колени — Я чувствую, что что-то явно не так между вами. Нет, я ясно это вижу. Ты очень редко так задумчив и напряжен, особенно в компании друзей. — Я прекрасно все помню, — твердо ответил Дима, чтобы Антон даже не попытался начать сомневаться — И я не собираюсь отказываться от своих слов. Мы просто немного поругались, с кем не бывает. Разве вы в отношениях никогда не ссорились? — Ругался, — Антон усмехнулся, ненадолго уходя в воспоминания — У нас и с Олежей иногда такие фееричные скандалы были. Я просто переживаю, он очень впечатлительный и всегда принимает все близко к сердцу. — Да, это я заметил, — усмехнулся Дима и уставился в окно на теперь и свой подьезд.       Там, немного впереди, только-только припарковалась машина Регины Николаевны и, когда Дима с Антоном вышли на улицу, девушки уже стояли у подъезда, разговаривая о чем-то своем. Но вот они уже заходят в квартиру так, словно живут все вместе. До слуха доносится тихая музыка, плеск воды и Олежин голос, подпевающий песне. Дима тихо разулся и снял дубленку, повесив ее и пальто Оли на вешалку, пока Регина тщательно прислушивается к песни, что поет Олежа в ванной. — Блять, Лазарев, — девушка усмехнулась, и ее глаза опасно загорелись, заставив Диму нахмуриться — Ща поржем, смотрите.       Дима стал наблюдать за тем, как девушка на носочках крадется к ванной комнате, весело улыбаясь. И тут до Димы начало доходить, что именно задумала Регина. В голове возник небольшой диссонанс: а нормально, что сейчас твоего парня увидит абсолютно голым его лучшая подруга, особенно если учесть то, что они оба влюблены в людей своего пола. Наверное, ничего страшного в этом нет, поэтому Дима просто приготовился к тому, что будет дальше. Выпрямившись, Регина ухватилась за ручку двери в ванную и, на пальцах досчитав до трех, резко дернула на себя, открывая миру часть ванной комнаты. — Не утопись, — произнесла девушка, но ее последнее слово утонуло в громком испуганом крике Олежи, после чего последовал громкий грохот — Аккуратнее. — Ты сдурела совсем? А если бы у меня сердце было слабое? А если бы я реально захлебнулся бы? — в панике тараторил Олежа, пока Дима пытался в прихожей сдержать смех, как и Оля, уткнувшаяся ему в плечо — Стоп, ты что тут делаешь? — Я же обещала, что приеду со всей своей свитой, — Регина кивком указала на ребят и пожала плечами — Будем вам с Димой пизды давать. — Ты обещала приехать к четырем! Выйди, пожалуйста, — кажется, Олежа засмущался — Я тут голый, вообще-то. Идите покушайте, чая попейте. — А я тебе в глаза смотрю, вообще-то, — передразнила Регина, но все-таки закрыла дверь, закатив глаза — У тебя родинка возле пупка прикольная. Выглядит мило. — У меня глаза не на пупке!       Тут Дима рассмеялся в голос, оперевшись руками о собственные колени. Пока что ситуация была вполне себе веселой и приятной, но в серых глазах Регины было отчетливо видно "Смейся, пока можешь". Но это уже не пугало, пусть все и выглядело довольно угрожающе, особенно Антон со своим классическим ледяным спокойствием, Дима абсолютно спокойно наводил чай, улыбался и шутил. Олежа вышел из ванны минут через десять, вода с мокрых волос стекала по шее вниз, от чего ворот когда-то Диминой футболки прилипал к светлой коже. Дима с улыбкой взглянул на Душнова, отмечая легкую бледность лица и тремор его рук, которые тот поспешил спрятать в карманах домашних штанов. Улыбка Регины сразу сползла с лица, делая его выражение довольно угрожающим, и Олежа лишь подошел ближе к Диме, виновато улыбаясь. Дима, опершись бедрами о кухонную гарнитуру, пожал плечами и улыбнулся. — Ты хорошо себя чувствуешь? — подал голос Антон и выглядел он действительно взволнованно — Бледный какой-то. — Нормально все, — ответил Олежа, не сводя взгляда с Регины, как и она с него — Кажется, мне нужно извиниться. — Нет, не нужно, — ответила Дорохова, сложив руки на груди — Тебе нужно объяснить, почему ты вчера игнорировал все звонки и что между вами двумя произошло.       Дима нахмурился, начиная раздражаться. Он не понимал, почему этих людей так сильно колышат их с Олежей отношения и почему они так стремятся засунуть в них свой нос. Парень уже дернулся, чтобы грубо ответить, но Олежа ладонью преградил ему путь где-то внизу, осадив строгим взглядом голубых глаз. И Дима, выдохнув, расслабился, наблюдая за пораженным взглядом Олиных глаз. Девушка явно не привыкла к тому, что Димой можно так легко управлять. А она как никто знала о том, как сложно парню сдерживать свою агрессию и как быстро он раздражается, не единожды была свидетельницей скандалов и драк Димы с одноклассниками или другими знакомыми. — Просто поругались по бытовухе, с кем не бывает, — Олежа улыбнулся, пожимая плечами, и убрал руку обратно в карман — А трубку не брал, потому что оставил телефон в пальто и забыл про него. Мы вчера все обсудили, все отлично. — Пиздишь, как дышишь, — вынесла свой вердикт Регина после нескольких секунд молчания и Олежа ощутимо напрягся — Ты никогда не выпивал из-за ссор по бытовухе. А ты выпивал, у тебя руки трясутся, в холодильнике полупустая бутылка минералки, а в мусорке пустая упаковка аспирина. Ты кого обмануть пытаешься, мальчик? — Да вы Шерлок, — восхищенно протянула Оля и улыбнулась, взглядом говоря, что сейчас будет тупая шутка — Буду вашим доктором Ватсоном.       В комнате повисла тишина, а Оля лишь смущенно улыбалась, видимо вспомнив немного гейскую интерпретацию от ВВС. Олежа с Димой просто старались не обращать внимания остальных на себя в надежде на то, что про них просто забудут. В любом случае, у них было время на то, чтобы придумать отмазку, потому что говорить правду не хотелось. Хотя Дима выглядел вполне спокойно и решительно, что немного напрягало Олежу и заставляло натурально нервничать. Это лицо обычно означало, что парень готов сейчас создать проблемы, которые намерен самостоятельно решить. А зная ситуацию и своих друзей, Олежа осознавал, что в стороне не останется. — Так, ладно, — Регина тряхнула головой, чуть прищурив глаза — Возвращаясь к теме нашего собрания, что между вами случилось? — Он увидел, как я целуюсь с Лизой, — абсолютно спокойно признался Дима, перебив Олежу — И вчера не стал меня слушать. Поэтому, Олеж, пожалуйста, позволь мне объясниться прямо сейчас.       Олежа смотрел на Диму в упор, на какое-то время забыв, что должен моргать. Парень взял его ладони в свои, повернувшись к Душнову всем корпусом, пока Антон с Региной наблюдали за развернувшейся перед ними картиной, а Оля прожигала взглядом одно из лежащих в миске яблок, рассчитывая, с какой силой бросить его в Диму. Олежа лишь обвел друзей взглядом и вновь заглянул в виноватые зеленые глаза, светящиеся неподдельной нежностью. И, поняв, что врать Дима явно не собирался, Душнов аккуратно кивнул головой, мазнув кончиком языка по губам. — За несколько минут до звонка, когда ребята предложили возвращаться в кабинет, она увела меня "поговорить", — Дима смотрел прямо в глаза Олеже, довольно сильно смущая, поэтому Душнов бегал взглядом по всему лицу парня — Ну не слать же мне ее, я просто пошел за ней. Она запрыгнула на подоконник и сказала, что у меня сейчас ресница в глаз попадет, вызвалась поправить. Я подошел поближе и она меня поцеловала, а оттолкнул я ее не сразу, потому что у меня мозг отключился к чертям от неожиданности. Ты веришь мне?       Олежа молчал, совершенно забыв, что они с Димой не одни, и заглянул, наконец, в его глаза. Парень действительно переживал, что Олежа может не поверить, не простить, это было видно, и Душнов неосознанно метнулся взглядом к Диминым губам. Медленно кивнув, словно зачарованный, Олежа улыбнулся уголками губ и перевернул ладони вверх, переплетая их с Димой пальцы. — Только попробуйте начать сосаться и я расплачусь, — осадила ребят Регина, и Олежа даже вздрогнул, резко оборачиваясь к остальным. — Мы очень рады, что все хорошо, — улыбнулся Антон, смотря при этом прямо на Диму, и парень лишь кивнул, прочитав в словно золотых глазах нужный посыл — Нам ехать или можем остаться? — Поехали прогуляемся, а эти пусть отдыхают, — Оля встала со стула и подошла к Олеже, кладя руку на его плечо — Можем поехать в кино или парк. — Олежа, если вы переспите, то мы с Антоном должны узнать об этом первыми, — Регина ткнула ногтем Олеже в солнечное сплетение и улыбнулась Оле — Мелкая, я согласна на кино, там охрененный ужастик вышел. Тох, ты как? — Нет, я домой поеду, — Антон мотнул головой и встал со стула, пожав Диме руку и приобняв Олежу — Спать очень хочется, вечером еще маму хотел навестить.       Регина лишь пожала плечами и, подмигнув Оле, вышла в прихожую, крикнув Олеже с Димой громкое "Не провожайте, мы не потеряемся". Душнов на это лишь улыбнулся и, подождав, пока хлопнет входная дверь, обвил руками шею Димы, крепко обнимая. Сразу же теплые ладони парня поползли по выступающим ребрам и легли на острые лопатки. Мокрые волосы Олежи немного щекотали ухо, но Дима улыбался, зарывшись носом куда-то в шею Душнова. От его дыхания по светлой коже бежали мурашки, и Дима тихо усмехнулся, оставив легкий поцелуй в том месте, где у Олежи бился пульс. Душнов лишь дернул плечами, фыркнув на манер ежика, и длинно выдохнул. Он никогда не скажет, как быстро забилось его сердце и как загорелись щеки, но будет еще долго проклинать свою тонкую кожу и чувствительность. А Дима пусть думает, что ему щекотно. Просто для Душнова подобный жест был до ужаса личным и даже каким-то интимным, он вообще редко позволял касаться своей шеи, Светлане в свое время доступ к ней был вовсе закрыт. А Антон иногда вообще разрешения спрашивал. — Щекотно, — тихо посмеялся Олежа, отстраняясь от Димы. — Но приятно, согласись, — улыбнулся Дима и его ладони поползли ниже, останавливаясь на Олежиной талии — А у тебя реально родинка возле пупка? — Да, реально, — Олежа выпутался из Диминых рук и направился в спальню за феном — Когда-нибудь увидишь, но не сегодня. — Понял, — немного разочарованно ответил Дима, пройдя хвостиком за Олежей. На самом деле он надеялся на фееричное примирение — Как себя чувствуешь? Действительно бледноват. — Голова немного кружится, а так все хорошо.       С того дня прошла ровно неделя, Дима все-таки послал Лизу далеко и надолго прямым текстом, на чем их общение и закончилось, а тот поцелуй больше никто, кто был в курсе, не вспоминал даже мельком или случайно. Тот день словно стерся из памяти, но это к лучшему. Влад выходил с Олежей на связь, время от времени заезжал перекусить после работы или просто так, общался с ним вполне мило и даже трепетно. Что касается Димы, обоим приходилось разыгрывать самый настоящий спектакль, делая вид, что между ними нет разногласий, когда Олежа был рядом. Безмолвно было решено, что Душнову об их конфликте знать совсем необязательно, пусть и дальше думает, что все хорошо. А вот Регина с каждым днем становилась все рассеяннее и задумчивее, у Олежи, конечно, были предположения, но он терпеливо ждал, пока девушка созреет и решит самостоятельно поделиться своими раздумьями и переживаниями.       И вот сегодня, кажется, настал тот самый день. Пятница, у Олежи выходной, но весь день он потратил на готовку ужина и уборку. Хотя, по времени, это был больше обед, но неважно. На столе стояли самые простые и обычные блюда, которые лишь немного напоминали праздничный стол, а в комнате в тумбочке лежал новенький фотоальбом, внутри которого было лишь несколько фото, на которых были Олежа с Димой вместе или по отдельности. Не было никакого повода, абсолютно, Олеже просто захотелось, чтобы все эти моменты были рядом всегда, даже если они расстанутся или окажутся далеко друг от друга. А вся еда, которую они будут есть ближайшую неделю, и бутылка вина были последствиями обыкновенной скуки. Не было ни свечей, вообще никакой романтики. Просто тушеная картошка с селедкой под шубой были не совсем романтичными блюдами.       И вот дверь наконец открывается, немного позже, чем ожидалось, и Олежа слышит емкое "Олежа, пиздец" от Регины. Возможно, он даже немного разочаровался из-за сорванного времяпрепровождения наедине с Димой, но все-таки с улыбкой вышел в прихожую, улыбаясь и стараясь оценить ситуацию. Дима стоял позади Регины и виновато пожимал плечами, в то время как девушка просто подошла к Олеже и, положив руки на его плечи, просто помотала головой в разные стороны. И Душнов понял, что какая-то проблема реально есть, поэтому просто кивком указал на кухню. — Ты как будто готовился к моему приходу, — усмехнулась Регина, когда Олежа вместе с Димой вошли на кухню — Красиво. И вкусно. То, что необходимо. — Вообще-то, готовился я не совсем к твоему приходу, — Душнов улыбнулся, стрельнув глазами в удивленного Диму, и пожал плечами — Но никто совершенно не против твоей компании. Садитесь, ешьте. — Спасибо, мам, — язвительно произнес Дима, садясь за стол напротив Регины. — Ну давай, сегодня я побуду твоим психологом, — Олежа достал стеклянную бутылку со штопором и отдал его Диме, потому что сам открывать такие бутылки не умеет.       Регина лишь отрицательно мотнула головой, жестом показывая, что она за рулем, и поближе притянула к себе тарелку с картошкой. Дима все равно налил вино в оба бокала и отдал один Олеже. И Душнов принял этот бокал, подмечая непривычную задумчивость и спокойствие подруги. Взяв во внимание эту серьезность, Олежа просто сделал небольшой глоток спиртного и молча ждал, пока девушка, наконец, соберется с мыслями. К слову, к этому моменту вино в бокале Олежи почти закончилось, а Дима допивал уже второй. — Кажется, мне нравится один человек, — смущенно начала Регина, не поднимая взгляда от тарелки с салатом — Прям нравится, в романтическом плане. — Моя сестра, да? — с усмешкой уточнил Олежа, в то время как Дима наблюдал за всей этой картиной, словно за интересным кино. Регина подняла на Олежу виноватый взгляд и аккуратно кивнула — Ну, это я заметил. — Прости, — тихо произнесла девушка хриплым голосом и снова опустила взгляд — Я не буду даже пытаться, если ты против, правда. Тем более, шансов у меня не так много.       Олежа прекрасно знал этот голос, и ничего, кроме слез он не предвещал. Поставив бокал на стол, Душнов подошел к подруге и присел на корточки, сжав ее ладони в своих. Его сердце сжималось, когда он видел девушку в таком состоянии. Кажется, она действительно очень сильно переживала по этому поводу, но Олежа лишь нежно улыбнулся ей, чуть склонив голову к плечу. — Ты чего, Региш? — вкрадчиво начал Олежа, пока Дима наливал себе уже третий бокал — Я буду только рад, если у вас все получится. А у вас получится, это видно, даже Дима подтвердит. Все будет хорошо, милая, уж поверь. — Правда? — по-детски наивно спросила девушка, подняв на Олежу влажный взгляд, и Душнов твердо кивнул — Извини, за этот цирк. Кстати, картошечка - отпад. — Вот, узнаю мою девочку, — Олежа выпрямился и забрал свой бокал, сделав большой глоток — Если хочешь, можешь выпить, останешься у нас на ночь. — Нет, мне, вообще-то, уже пора, — Регина поднялась на ноги и обняла Олежу, уходя в прихожую — У Антона завтра открытый урок, приезжают откуда-то сверху, я обещала помочь ему подготовиться. Не провожай.       Олежа успел лишь пожать плечами до того, как хлопнула входная дверь. Да, прийти просто чтобы сказать что-то и сразу уйти было очень даже похоже на Регину, она не раз так делала. Может, это и было странно, а именно за подобные странности люди и любили ее. Нравилась она многим, и как человек, и как девушка. Олежа лишь допил вино и подал стакан Диме, чтобы тот налил еще немного. Осознавать, что твоя лучшая подруга, которая в свое время меняла парней как перчатки вполне взаимно влюблена в твою сестру, которая еще ни к кому за семнадцать лет не испытывала романтических чувств, было странно и даже волнующе. При чем все это не было похоже на симпатию или мимолетную влюбленность, которая продлится от силы пару месяцев. Со стороны все это выглядело довольно серьезно и от этого немного сложно. — Так ты ждал меня с вином и вот таким вот столом, — голос Димы вырвал Олежу из размышлений, заставив вздрогнуть — Какой повод? Я о чем-то забыл? — Да нет повода, — пожал плечами Олежа и сделал глоток вина, чувствуя, как глаза начинают собираться в кучу. Когда-нибудь он обязательно научится пить — Скучно просто стало, решил немного расслабиться вот. А, чуть не забыл, у меня есть для тебя маленький подарок. Но, предупреждаю, он очень глупый и ванильный.       Олежа поставил бокал на столешницу, рядом с микроволновкой, и поспешил в комнату. Достав из тумбочки фотоальбом с однотонной белой обложкой, Душнов бережно провел по нему пальцами и глубоко вздохнул. Да, черт возьми, он нервничал, потому что подобные подарки были в стиле девушек из старых сериалов про любовь с ужасной озвучкой и немного убогой игрой актеров. Что-то до ужаса милое и даже в какой-то степени глупое, но почему-то Олеже все эти воспоминания и моменты хотелось сохранить на всю жизнь, даже если они когда-то начнут причинять боль. Безусловно, фотографий тут будет становиться все больше и больше, но пока что лишь несколько. Прижав альбом к груди, Олежа вернулся на кухню и молча протянул его Диме, словно ребенок, дарящий маме кривую открытку от которой отваливаются цветы и блестки, но ему она кажется произведением искусства. — Тут обложка тупо белая, потому что другие были слишком ублюдские, — пояснил Олежа, соединив кончики указательных пальцев — Можно будет самим как-то оформить, как в мультике "Вверх" этот дедуля с женой почтовый ящик изрисовывали. Помнишь? — А ты когда это сфоткал? — спросил Дима, ткнув пальцем в фотографию, на которой он спал, обнимая одеяло. — Когда я на больничный ушел в начале четверти, — Олежа улыбнулся, вспоминая, как дал Диме это прозвище "совенок" и как чуть не проебался из-за Диминой же шутки — Ты тогда ко мне пришел еще с растяжением. Я тебя впервые назвал совенком. На самом деле, можешь его выкинуть, жалко особо не будет. — Сдурел? Да никогда! — Дима широко улыбнулся и отложил альбом, хватая стоящего перед ним Душнова и усаживая к себе на колени — Он будет со мной. Сделаем и тебе похожий, у меня тоже есть несколько твоих фоток.       Олежа лишь смущенно смотрел Диме в глаза, их носы были буквально в паре сантиметров друг от друга. Он чувствовал ладони Димы на своей талии, пока сам сжимал пальцами широкие плечи. А потом вино в крови вдруг потребовало тепла и тактильности, и Олежа лишь улыбнулся, кивая головой. Да, идея со вторым альбомом была хорошей. Проведя кончиками пальцев от плеч до шеи Димы, Олежа запустил руки под его волосы и накрыл ладонью шрам на тыльной стороне, будто защищая парня от всего мира. Дима лишь вздрогнул, почувствовав касание к такому личному для него месту, но улыбнулся, сцепив руки в замок за спиной Душнова.       Секунда, и мир вокруг будто исчезает. Секунда, и внутри становится тепло уже далеко не от вина, и это тепло светом выливается из Диминых шрамов, течет через Олежины пальцы, окутывая парней, пряча их от всех проблем, от злых людей и такого сложного и несправедливого мира. Секунда, и глаза закрываются, мозг почти отключается, сосредотачиваясь и уже в который раз запоминая запах человека напротив. Чувства смешивались с кровью, проходя через сердце, что заставляло его биться лишь сильнее. Губы, наконец, встречаются в аккуратном поцелуе, который ощущается, словно целая Вселенная. Максимально нежно и спокойно, с поразительной осторожностью, чтобы не спугнуть момент и друг друга. Но хочется ближе, хочется запихнуть друг друга в самое сердце, словно в клетку, или носить с собой в нагрудном кармане. Хочется больше целовать, обнимать, касаться, видеть, чувствовать тепло кожи. Но приходится наслаждаться тем, что уже есть, приходится отстраниться друг от друга. В голубых глазах взрываются планеты и зажигаются звезды, на Диминых губах застывает улыбка, на щеках обоих сияет легкий румянец и оба находятся в их личном счастье. Вот и новый кирпичик для их собственного домика воспоминаний, новый источник света, что освещает бездну, в которой они и строят этот самый домик. Их личный Рай где-то под Преисподней.       А потом весь свет, словно по щелчку, превращается в огонь, что приятно обжигает кожу. Тепло внутри повышает свою температуру, заставляя кровь медленно закипать, и весь этот жар отражается страстью в глазах обоих парней, улыбка медленно сползает с губ, а пальцы сжимаются крепче. Дима первый впивается в губы Олежи повторно, положив ладони на его щеки, но на этот раз поцелуй выходит быстрым, страстным, они будто стараются впитать в себя друг друга. Дима немного зажимает передними зубами нижнюю губу Олежи, сразу проводя по этому месту кончиком языка, а Олежа запускает пальцы в Димины волосы на затылке, немного смущая. Этот огонь просто сжигает парней изнутри, но никто даже не пытается сбежать, наоборот, упрямо идут в самый эпицентр.       Дима снимает с острых плеч такую ненужную сейчас голубую рубашку в клетку, не отрываясь от поцелуя, и забирается пальцами под белую футболку, ведя самыми кончиками по ярко выраженной линии ребер. Олежа на пару секунд разрывает поцелуй, его дыхание, как и Димино, сбивается и становится немного тяжелее, в голове - абсолютная пустота, мозг словно отключился. В отличие от сердца, что с бешеной скоростью качает едва не кипящую кровь, пока руки трясутся, а ноги становятся словно ватные, непроизвольно сжимаясь. Губы вновь встречаются с губами, рубашка улетает на пустующий стул. Даже в таком состоянии Олежа отказался просто бросить ее на пол, в голове Димы на секунду проскакивает мысль о том, что это даже забавно.       Губы парня скользнули к подбородку и плавно переплыли на лебединую шею, которую Олежа с удовольствием открывал для этих касаний. Олежа шумно дышит прямо над ухом, сбивчиво шепча какой-то бред, который Дима даже не пытается разобрать. Его лица касается легкая улыбка, когда он прихватывает зубами тонкую кожу, оставляя алеющий след, и моментально проводит кончиком языка по свежей отметине, пока его ладони скользят по ребрам вниз, ложась на бедра. Ощущения вполне знакомые, даже привычные, но есть что-то чарующе необычное в осознании того, что ты с мужчиной. Этот низкий хрипловатый шепот над ухом, отсутствие какой-никакой груди под футболкой и абсолютно другие по ощущениям касания пальцев и ладоней. Странно, необычно, но это распаляет лишь сильнее с каждой секундой.       В какой-то момент Олежа чуть дернулся, не дав Диме оставить на бледной коже еще одну отметину, и отстранился, разрывая поцелуй. И Дима открыл глаза, неосознанно отмечая, что голубой до этого цвет Олежиных глаз стал синим, словно морская пучина в сказках, что безжалостно топила в себе корабли и моряков. Вот и Дима в ней захлебнулся, быстро и безболезненно. Олежа уже явно не был самим собой, по всем признакам это напоминало срыв, но немного иного характера. Олегсею к такому взгляду и выражению лица в целом подошел бы строгий костюм с расстегнутой черной рубашкой и ремень в тонких руках. И подобные картины сводили Диму с ума, заставляя крепче сжимать колени и царапать короткими ногтями бедра Олегсея через ткань черных джинс.       Но потом произошло то, чего Дима уж точно не ожидал, хотя, признаться, надеялся. Душнов аккуратно слез с его колен и, залпом допив вино в бокале, вполне уверенно и твердо опустился на пол. Сердце Димы произвело просто невообразимый кульбит, когда Олегсей взглянул на него сверху вниз и, невинно хлопнув ресницами, чуть развел ноги парня в разные стороны. Конечно, Дима рисовал в голове подобные картины пару раз, но теперь он видит это наяву и лишь благодарит все высшие силы за то, что уже сидит. Прикрыв дрожащей рукой взорвавшийся на щеках румянец, парень старался даже не моргать. Он наблюдал за тем, как ловко Олегсей справляется с пряжкой ремня и пуговицей на джинсах, иногда якобы случайно немного задевая пах через толстую ткань. Дыхание парня то учащалось, словно у собаки в жаркий день, то вовсе исчезало на какой-то промежуток времени. А Душнов уже в тысячный раз облизывал и без того влажные губы, улыбаясь самыми кончиками и блестя своими невозможными глазами.       И вот Олегсей наконец приспускает джинсы парня вместе с нижним бельем, высвобождая возбужденный член. Кончики его пальцев бережно ведут по белым шрамам на бедрах и тазобедренных косточках, а кончик языка касается розовеющей головки. И Дима совсем теряется, начинает дышать ртом, чтобы избавиться от недостатка кислорода, и сминает в кулаке скатерть. Хочется зарыться пальцами в волосы, самому установить нужный темп, но Душнов хочет продлить процесс, либо просто решил поиздеваться. Ведет самым кончиком языка по всей длине, а от Димы взгляд не отводит. А у Димы просто не получается посмотреть в сторону или закрыть глаза, этот невинно-игривый взгляд, так сильно волнующий нутро, просто приковывал к себе, словно гипнотизируя.       А потом Душнов, минуты через две издевательств, плотно обхватывает губами головку и начинает медленные движения головой вверх и вниз, то втягивая щеки, то немного надувая, и вырисовывает какие-то узоры на тонкой коже кончиком языка. Конечно, это далеко не первый минет в Диминой жизни, но ни одной из множества девушек не удавалось доставить таких ярких ощущений. Олегсей твердо знал все точки и приемчики, и умело использовал их, заставляя Диму дрожать всем телом и по-кошачьи изгибаться в спине. Температура поднялась то ли внутри Димы, то ли воздух в комнате заискрился и все-таки взорвался, но было просто до ужаса жарко. Не удержавшись, Дима все-таки отнял руку от лица и положил ладонь на голову Олегсея. Тот лишь предупреждающе стрельнул в Диму глазами, но парень этого уже не видел из-за черной пелены. Просто в один прекрасный момент, когда Душнов совсем легко и даже нежно царапнул тонкую кожу зубами, парень совсем потерял контроль. Резко втянув воздух через нос, он неосознанно сжал в кулаке волосы Олегсея, немного щекоча ладонь черными прядями.       Взмокшая челка липла ко лбу и было такое ощущение, словно Димино дыхание слышат все соседи на два этажа выше и ниже. Его пальцы продолжали сжимать волосы Душнова, иногда на пару секунд значительно ослабляя хватку, пока тот лишь ускорял темп, иногда нажимая кончиком языка в какие-то точки. И это заставляло Диму крупно вздрагивать, до онемения сжимая пальцы на ногах. Около десяти минут постоянно меняющегося темпа, и Дима резко тянет Олежу за волосы, от чего тот тихо матерится себе под нос, зажмуривая влажные глаза. Но Дима сейчас вообще не контролирует свою силу, крупиц сознания хватает лишь на то, чтобы отпустить волосы Душнова и сжать его плечо.       Оргазм словно взрывает фейерверки в голове, пока Дима то и дело крупно вздрагивает всем телом, почти не дыша. А Олежа сидит на коленях меж разведенных коленей Димы и хищно наблюдает за всей этой картиной, явно гордясь собой. Словно маньяк, наблюдающий за предсмертными конвульсиями своей жертвы. Да, может Дима слишком сильно потянул за волосы, слишком больно сжал плечо, что аж слезы выступили и нижние ресницы стремительно намокли, но это явно того стоило. — Прости, не расчитал, — хриплым голосом произнес Дима и, натянув джинсы с нижним бельем обратно, большим пальцем утер одинокую слезу с щеки Душнова — Сильно больно. — Все хорошо, — Олежа улыбнулся, вставая на ноги — Меня больше волнует то, что ты оставил у меня на шее. Мне завтра на работу.       Олежа лишь вышел в прихожую, рассматривая алый след на шее. Хотя он больше смотрел в глаза собственному отражению. Да, это было что-то вроде срыва, Олежа возвращался в это состояние каждый раз, когда вступал с кем-то в интимную связь. И обычно, когда его начинало отпускать, в голове поселялись мысли о том, что он мог сделать больше, лучше, приятнее. Сейчас он всерьез задумался над тем, что Дима ведь мог просто использовать его ради собственной выгоды, как и всех остальных девушек до этого. Хотя эти мысли, на самом деле, были больше похожи на абсолютный абсурд. — А мне вот нравится, — Олежа резко выныривает из собственных мыслей, совершенно не заметив, когда Дима вышел в прихожую — Знаешь, как в детском садике нашивочки на куртке с инициалами. И все видят, что это не твое. — Поразительное сравнение меня с курткой, — Олежа чуть усмехнулся, разворачиваясь к парню. — Все хорошо, солнце? — Дима отвел взгляд от вновь ставших голубыми глаз, пальцами приглаживая торчащие во все стороны черные волосы — Ты выглядишь грустным, что ли. — Все, отлично, Дим, — Олежа прикрыл глаза, наслаждаясь этими касаниями, но вот ладонь Димы замерла, и Душнов напрягся.       Дима выглядел взволновано и явно чего-то не понимал, судя по чуть прищуренным глазам. Чуть поудобнее перехватив домашние вещи, которые Олежа даже не заметил, парень сложил руки на груди. Теперь он выглядел так, словно собирался Олежу в чем-то обвинить или упрекнуть, даже немного угрожающе. Но растрепанные волосы и еще не сошедший с щек румянец значительно портили всю эту наигранную опасность. — А где "совенок"? — Дима подождал ответа буквально пару секунд, после чего вздохнул и не сильно ткнул пальцем Олеже в лоб, склонив голову к плечу — Так, долбоебик, признавайся, че за мысли у тебя в черепушке? — В черепушке у меня мозг, — Душнов чуть нахмурился и убрал Димину руку от своей головы — А вот там у меня пусто. Просто это, знаешь ли, смущает. — Минут пять назад ты совсем не выглядел смущенным, — Дима рассмеялся, ловко уворачиваясь от тычка в живот — Да ладно, чего ты, я просто шучу. Все, я в душ, не ешь без меня.       Олежа лишь кивнул и уже дернулся, чтобы уйти на кухню и прополоскать рот, но Дима резко ухватил его за плечи, останавливая. Олежа лишь наблюдал за тем, как изменяются эмоции в зеленых глазах, когда парень оттягивал ворот его белой футболки, оголяя плечо. С волнения к напряжению и сожалению. Обернувшись, Душнов увидел в отражение зеркала на своем плече пару синеющих пятен. Это было не удивительно, на самом деле. Но Дима не стал ничего говорить, лишь бережно накрыл свежие синяки подушечками пальцев и оставил на припухших губах Душнова нежный поцелуй, словно извиняясь. И Олежа улыбается в этот поцелуй, чувствуя, как все мрачные мысли стремительно покидают его голову. Этот вечер явно запомнится обоим парням.