Некуда бежать

Всё хорошее имеет свойство заканчиваться. Подошёл к концу маленький перерыв в учёбе и Гвендолин было пора возвращаться в университет писать очередные отчёты, проводить ночи в архивах и бесконечно пересматривать видео с заседаний присяжных. Немного было страшно оставлять Тедда с Джейком и остальными, но уезжать было необходимо. Они не наделают глупостей, ведь если у «золотой парочки» Джейка и Джульетты слетит крыша — её подхватят остальные, более адекватные члены стаи. Бэд пообещала делиться новостями об успехах на профессиональном поприще и ходе игры. Как ни странно, и то, и то было интересно. В день отъезда Гвен Тедд работал, поэтому не мог проводить невесту. Она сама притащилась в аэропорт за четыре часа до вылета. Дурацкая привычка — везде приходить раньше времени и потом сидеть с крайне задумчивым видом. До начала регистрации оставалось два часа и девушка села в самое укромное место в зале ожидания, стараясь не обращать внимания на толпы людей, куда-то спешивших. Кстати, учебник поможет сосредоточиться. Неожиданно рядом с девушкой опустился на соседнее место какой-то парень. Гвен не обращала внимания, пока он не спросил: — Извините, Гвендолин Уильямсон это вы? Девушка развернулась к нему и удивлённо ответила: — Допустим, я. Чем обязана? Парень снял капюшон толстовки, повернулся и улыбнулся: — Джульетта сказала, что вам будет грустно улетать одной. Я пришёл проводить. Парень казался таким знакомым, так сильно похожим на кого-то. Рыжие волосы, доходящие до шеи, серо-голубые глаза, открытая, беззащитная и какая-то очаровательная улыбка. — Разрешите представиться — Меркуцио Бэд. Гвен воззрилась на юношу. Её снова захлестнули воспоминания. Как Джульетта притащила её к себе домой. Там было светло, шумно и весело. Во дворе лаяла собака, по дому носилось несколько кошек. Кто-то орал, хлопал дверьми. К девочкам подлетает маленький, рыжий ребёнок и хлопая длиннющими ресницами, спрашивает: — А почему у меня такое длинное и непонятное имя? Мерк… Мрак, Марк? — Потому что наша мамочка очень романтичная женщина и назвала своих отпрысков в честь героев пьесы. Довольно странно, но в будущем ты поймёшь, что это круто, — засмеялась Джульетта. — В общем, Меркуцио, не ной и давай что-нибудь поедим. Мы с подругой со школы и понятия не имеем, что там в холодильнике. Метнись, если что найдёшь — притащи, я погрею. — Джульетт, а сколько в вашей семье вообще детей? — спросила Гвен. — Пятеро. Ромео, Джульетта, Меркуцио, Тибальт и Розалина. Она совсем маленькая. Я старшая, главная героиня, так сказать. Надеюсь, до четырнадцати доживу, — фыркнула Бэд. — Хватит шутить про смерть, — дёрнулась Гвен. — Извини, — мигом посерьёзнела Джульетта. — Мы часто шутим про то, что кого-нибудь из нас убьют. Фишки нашей семейки. У нас много фишек, не все из них прикольные. Гвендолин вынырнула из уютного кокона счастливых воспоминаний и улыбнулась. — Ну здравствуй, гадёныш. Кажется, Джульетта так тебя называла. У неё это звучало даже нежно. — Привет, зараза, — кивнул парень. — Сестрёнка всегда выражала свою любовь нестандартно. Это всё было так странно. Видеть ребёнка и осознавать, что он вырос. Значит, Джульетта была права. Семья всегда будет рядом. — Хочешь сказать, что Джульетт подумала обо мне? Выдернула тебя в будний день с учёбы? Или где ты сейчас? — Я работаю, — слегка обиженно сообщил Меркуцио. — Я медбрат на станции переливания крови. Пытался поступить на трансфузиолога, но к своему стыду элементарно проспал вступительный экзамен. На следующий год точно поступлю. Гвен не успела обработать новую шокирующую информацию (Бэдовский отпрыск тоже выбрал медицину, да ещё и такую сложную специальность!), как рядом раздался приглушённый телефонный звонок. Меркуцио взял трубку и с самым счастливым видом защебетал: — Добрый день, доктор… Да, я помню, что вы хотели. Написать направление в морг. На тот самый пакет. Только прошу вас — передайте его доктору Чипу Гриффинсу, у него хорошо получается исследовать кровь… Что значит — он просто интерн? Вы прекрасно знаете, что команда моей Джульетты будет получше некоторых докторов. Это личная просьба… Спасибо, доктор. Ничего страшного, звоните в любое время. Подумаешь, выходной… Да, завтра выхожу на суточное дежурство. До встречи, доктор. «Ага, Чип хорошо исследует кровь. Особенно когда переливает кровь трупа живому человеку» — усмехнулась про себя Гвендолин. Она немного изучила привычки всех игроков. Например, у Чипа была гиперфиксация на крови, Джульетта предпочитала работать с лёгкими, а Кэтти любила экспериментировать с препаратами. У Джейка были более изящные методы убийства — перерезать множество мелких сосудов, провести вскрытие на живую. «Интересно, а этот мальчик знает о хобби его любимой сестрёнки?» — отстранено подумала Гвен. — Значит, ты работаешь с сестрой в одной больнице? И как, часто пересекаетесь? — начала издалека девушка. — На самом деле не особо часто. У меня много работы, у неё тоже, мы на разных этажах. Но мне нравится бывать в морге, у неё классные друзья, а её парень вообще само очарование! Знаешь, благодаря ему я не сдался. Когда я не пришёл на экзамен, мне было очень плохо. Морально и физически. Я чувствовал, как подвёл всех. Своего доктора, пациентов, Джульетту. Но Джейк сказал, что у меня ещё есть время, что я проспал экзамен, но не проспал жизнь. И черт, он поддерживал меня довольно долго. Он верил в меня и продолжает верить! - Джейк? Джейк в кого-то верит и не считает ничтожеством? Даже не патологоанатома? Даже не своего любовника? — ухмыльнулась девушка. — Каждый день новые открытия. — Зря ты так, — вздохнул Меркуцио и его голос заметно потеплел и чуть дрогнул. — Джейк хороший… где-то в глубине души. Он ко мне замечательно относится, возможно мы могли бы подружиться, если бы я не допустил одну слабость. — Только не говори, что поддался на его шлюховатость и вы переспали, — фыркнула Гвендолин. Бэд глубоко вздохнул и опустил взгляд вниз. По его смущению сразу было понятно — она попала в точку. — Странно, шлюхой Джейка называет только Джульетта. Если ты переняла эту манеру, то ты достаточно близко знакомы. Поэтому давай я прямо спрошу — ты её любовница или подруга? Гвендолин задумалась. С одной стороны, она хорошо помнила этого мальчика и он производил впечатление хорошего человека, вон с какой готовностью выложил все карты, а с другой, вдруг он испортился, как Джульетта? Да нет, должен же быть в этом месте хоть кто-то нормальный? — Подружиться с Джульеттой довольно сложно, сам знаешь. — Стать постоянной любовницей тоже непросто. Но у тебя же получилось? — Для брата ты слишком хорошо осведомлён о её личной жизни. — А ты для подруги детства слишком хорошо осведомлена. Поверь, она мне рассказывает обо всём, — слегка понизив голос, сообщил Бэд. Мозг девушки заработал с лихорадочной скоростью. Хотелось узнать, знает ли мальчик об убийствах и принимает ли в них участие. Если понятия не имеет, то это нанесёт его психике непоправимый вред. Значит, надо быть крайне осторожной, но предельно понятной. Отлично, начинается игра. — Обо всём? Допустим, ты знаешь её любимое пиво, имена одноразовых любовниц и комфортный старый сериал. А ещё? Например, во что она любит играть? Парень задумался, видимо вспоминал. Глаза не забегали, руки не задёргались, дыхание не участилось… он определённо не преступник. Ему не нужно было ничего скрывать, парень с абсолютно чистой совестью. — В настольные игры, — уверенно ответил Меркуцио. — Ещё любит всякие детективы на паузу ставить и определять как именно человека убили. Причём не кто убил, а как убили. Немного странно, но я привык. Этого в детстве не было, началось после смерти нашего отца. Я считаю, очень милые увлечения. «Ага, очень милые, — подумала Уильямсон. — Она ведь играет в эту игру в реальной жизни. Надеюсь, он никогда не узнает правды. Хоть кто-то должен оставаться не вовлеченным в эту грязь». Дальше разговор пошёл веселее и спокойнее. Болтали они, конечно же, о Джульетте. Правда, от Меркуцио часто звучало имя Джейка, но это неудивительно. С существованием доктора Галло просто нужно было смириться. — Нет, у нас с Джули был период, когда мы сильно отдалились. Я вообще не понимал, что происходит, с моей точки зрения — я ничего плохого не сделал. Но она стала агрессивной, нервной и раздражительной, постоянно огрызалась и никому прохода не давала. Как ни странно, наши отношения стали гораздо лучше после смерти отца. Он, конечно, был тем ещё мудаком, но я совершенно нелогично благодарен тем, кто его убил, — абсолютно спокойно рассказывал Меркуцио. — А кто его убил? — Да хрен знает, — пожал плечами парень. — Там расследование было, но так и не нашли убийцу. Но если честно, нам всем было так похер… Джульетта так вообще как будто обрадовалась. Какое-то странное чувство царапнуло в груди и девушка задумчиво посмотрела прямо в глаза парню. С точки зрения полицейских он был идеальным свидетелем: с хорошей памятью, открытый, честный и… недостаточно умный. Значит, надо дожать его и возможно подтвердить жуткую догадку. — Скажи пожалуйста, а как именно его убили? Я просто учусь, меня сильно интересуют нераскрытые дела. — Утопили, — с готовностью ответил Меркуцио. — Потом много раз пырнули ножом. Вроде находили следы наркотиков в крови, но хрен их этих судмедэкспертов разберёшь. В голове у девушки раздался недовольный голос Джейка: «Детка, ну что за странный фетиш — тыкать в уже мёртвых жертв ножом. Ты понимаешь, что они ничего не чувствуют, так зачем энергию сливать в никуда?» и очаровательный голосок Кэтти: «Ой, киска опять с асфиксией играет? Молодец». Это был чёртов стиль Джульетты, так убивала только она! Значит… она и правда убила своего отца. Явно не просто так, большинство жертв Бэд были мудаками и совершили преступление. Если это так… он это заслужил. Только надо было поговорить с Джульеттой.

***

С Джульеттой удалось поговорить только вечером. Она терпеть не могла, когда её отвлекали от работы. — Добрый вечер, доктор Бэд, — улыбнулась Гвен, когда ей наконец ответили на звонок. — Определённо добрый, — промурлыкала Джульетта. — Мне купили пива и сейчас разогревают двухнедельную картошку. — Да уж, быт у вас налажен слабо, — усмехнулась Уильямсон, — но после пива тебе всё равно будет. — Отстань, я не тот отец-алкоголик, у меня работа нервная, я так расслабляюсь, — отмахнулась девушка. Гвен чуть не забыла о чем хотела поговорить, но слово «отец» вернуло её в нужное русло. — Джульетт, мне нужно с тобой серьёзно поговорить, — резко заявила юристка и прыгнула на нужную тему: — Кто был твоей первой жертвой? Только честно. На том конце провода тяжело вздохнули и попытались соскочить с темы: — Меркуцио тебе опять лишнего спизданул? Гаденышу следует перестать раскрывать душу перед каждым встречным. — Да при чем тут он? Отвечай на вопрос, — с упрямством следователя повторила Гвен. — Мой отец, довольна? — рявкнула Джульетта. — Не совсем. За что ты его убила? — Я защищала свою семью! — почти крикнула Бэд. — Знаешь, я блядь не хочу, чтобы этот ублюдок сделал с мальчиками и Розалиной то, что сделал со мной. Что, со своим ебучим профессионализмом спросишь — что именно? Не смей оттачивать на мне свои навыки допроса! Или ты действительно хочешь узнать почему же я настолько травмирована? Хрен с тобой, я скажу это, — глубокий вдох и следом за этим абсолютно безэмоциональный тон: — Мой отец регулярно насиловал меня. Говорил, что если я кому-нибудь скажу, то он переключится на младших. Я была хорошей девочкой, правда. Я не хотела, чтобы они всё это пережили. Я сделала всё правильно, эта мразь никогда не причинит им вреда. Они никогда ни о чем не узнают. Повисла гнетущая тишина. Гвен понимала, что Джульетте вряд ли нужны обычные поддерживающие слова, но черт… Так хотелось обнять ту, прошлую Джули, которая ещё не бесилась, когда в её душу лезли, которая охотно делилась всеми переживаниями и опасениями. Просто ту девочку, на которую разом свалилось всё. — Почему ты всё-таки мне это сказала? — осторожно спросила Гвендолин. — Потому что ты своя, — честно ответила Джульетта. — Ты всегда была своей и остаёшься. Ты стала жёстче. Ты гораздо сильнее, чем думаешь о себе. И черт… Я доверяю тебе. Возможно, я об этом пожалею, но сейчас я искренне надеюсь, что ты меня не втянешь в какую-то хрень. Не забирай у меня игру, не забирай меня у Джейка и не смей меня переделывать. Я хочу мстить и развлекаться. — Я тебя поняла, — вздохнула девушка. — Прости, я не хотела. — Ты хотела! Хотела докопаться до сути, проявить себя, убедиться в собственной гениальности. Знаешь, я тебя даже не осуждаю. Ты молодец, правда. А теперь пока, я пойду снимать стресс. Джульетта кинула телефон на пол и помчалась на кухню. Джейк обернулся, хотел что-то сказать, но увидев состояние девушки, услышав её гневное шипение, передумал. — Я завелась, — сообщила Бэд. — Сукаааа, почему я должна об этом думать? — О чём, детка? — Джейк спокойно выключил плиту. — Гвен знает о моём первом разе… Ну и про убийство, и про… Блядь, я не могу это сказать. — Первого сексуального партнёра, — хмыкнул Галло. — Пошёл нахуй! — взорвалась Джульетта и, схватив со стола бутылку с пивом, швырнула её в стену. — Не смей так о нём говорить, он горит сейчас вечным пламенем. — Конечно, ты же лично отправила его в ад, — Джейк подошёл ближе, прижал к себе девушку и прошептал ей на ухо. — Если тебя так легко вывести из себя, то может выйдешь из себя полностью? Давай, отпусти своего зверя на волю. Хочешь меня выебать? Ты же знаешь, со мной ты можешь делать всё и быть сама собой. Джульетта широко распахнула глаза и на секунду не поверила в происходящее. У них с Джейком было всё идеально в плане секса — никаких табу, запретов и недосказанности. Обсуждение процесса «как тебе нравится? Покажи», большая коллекция игрушек из магазина для взрослых, сумасшедшая химия и оргазм буквально каждый раз. Хоть в этой сфере у них не было проблем. Джейк не страдал предрассудками, прекрасно знал, что если его трахнет девушка силиконовым фаллоимитатором, то он не перестанет быть мужчиной. Знал и не отказывал в простых радостях жизни, порой сам прося об этом. А Джульетта просто отводила душу, снимала стресс и, по выражению любовника «выпускала зверя на волю». Поэтому… А почему бы и нет? — Знаешь, если ты достаточно постараешься, то даже получишь смазку, — промурлыкала Бэд, уже начиная возбуждаться. — Так что в спальню, сучка. Быстро. В глазах у Джейка зажегся дьявольский огонёк и он ухмыльнулся, медленно и многообещающе облизал губы и ушёл из кухни.