Стратегическая победа

                    Припав на одно колено, Сакура замерла, тяжело дыша. Пот заливал глаза, мышцы приятно ломило, а сердце всё ещё колошматило грудную клетку. Возможно, прийти на полигон после смены было не самой лучшей идеей, но уж точно не худшей для того, чтобы снять накопившееся напряжение. И раздражение, вызванное поведением одного вредного Хокаге. После утреннего разговора Сакура так и не смогла взять себя в руки, шутка ли — бегать за ним месяц, чтобы получить желаемое вот так, небрежно, с прищуром и лёгкой ухмылкой. Впервые закралась мысль, что он над ней просто издевается. И эта же мысль не давала сосредоточиться весь день, потянув на полигон выпускать пар.       Сакура честно считала, что он занят. Списывала на его рассеянность и необязательность в неважных, по его мнению, вопросах постоянные срывы всех сроков её просьб. Искренне хотела помочь и даже пыталась не злиться. Как вообще можно злиться на того, кто стал тебе главнее и ближе отца? Кто не раз подставлялся под удар, спасая твою жизнь? Кто, в конце концов, одним словом мог облегчить груз вины и боли, давящий на плечи? Поэтому, сцепив зубы, снова и снова она шла к нему, чтобы услышать привычное: «Прости, Сакура, я забыл».       Где-то над головой ухнула сова, Сакура поднялась, отряхнулась, посмотрела на взрыхлённый полигон, усыпанный крупными щепками, оставшимися от десятка деревьев, и ухмыльнулась. Теперь пусть Хокаге выделит деньги на его ремонт, интересно, долго ли будет тянуть? Но улыбка быстро сошла на нет, как и всегда, когда Какаши всё же давал положительный ответ на просьбу. Всякий раз после наступало какое-то странное опустошение. Новая капля в пустоту, что занимала часть сшитой заново души. Тоскливое ощущение, которому нет ни названия, ни объяснения.       Всё слишком сильно изменилось за прошедший год, и если с окончательным развалом Седьмой команды Сакура постепенно смирилась, то с тем, что вечно свободный для неё сенсей стал недоступным Хокаге, смириться пока не могла. Это было слишком… нечестно. Будто нарочно у неё отняли последнего человека, который значил много.       Неспешно возвращаясь домой, Сакура думала. О том, что с завтрашнего дня можно выбирать подрядчика для строительства. Что вскоре надо будет подумать о наборе в больницу гражданских санитаров и медсестёр. Что стоит попросить Шизуне подобрать кандидатов на должность заведующего хирургией. Что… Устало толкнув дверь, Сакура остановилась и позволила себе один долгий вздох. Что в ближайшее время она будет так загружена, что не сможет заглянуть в знакомый кабинет и попросить хоть о чём-нибудь. Только бы снова создать видимость того, что кому-то нужна, пусть даже для того, чтобы ответить: «Прости, Сакура, я забыл».       В небольшой квартире, расположенной на втором этаже одного из уцелевших старых домов, было тихо, темно и пахло жасминовым чаем. Сакуру не тяготило одиночество, просто… Порой казалось, что её стало слишком мало, что она истончилась, превратилась в тень самой себя. Что окружающие смотрят сквозь, а не на. Когда она вновь стала незаметной?       Склонив голову и подставляя спину под прохладные струи душа — котёл в её доме был едва ли моложе самого дома, и к ночи вода в нём остывала — Сакура пыталась смыть ставшие привычными горькие мысли. Но они, липкие, крепко цеплялись, не давая оттереть себя мочалкой. Ино сказала бы: возьми отпуск. Но разве отпуск избавит от самой себя и неполноценности, поселившейся после войны? Забираясь в постель укрываясь одеялом, она пыталась вспомнить, когда в последний раз была счастлива. И не могла. Получалось — никогда? Или призрачное понятие смылось после цукуеми, оставившего после себя ту самую пустоту? Повернувшись на бок, Сакура уставилась сухим, немигающим взглядом на луну, усмехнулась — когда-то считала её романтичной. Поворочалась, устраиваясь удобней, и наконец закрыла глаза, надеясь увидеть хотя бы один сон. Хоть один за последний год.                     Какаши снова опаздывал. Не то чтобы это сильно напрягало — Шикамару умел ценить чужое постоянство. К тому же, в прохладе кондиционированного воздуха кабинета можно было поразмышлять, никуда не торопясь и не пытаясь делать вид, что занят. Сцепив руки в замок, он упёрся в них подбородком, снова и снова пробегая по столбикам служебной записки. Сакура Харуно разрушила третий полигон. Тренировка, ничего криминального. Обычная текучка, обычный ущерб, который вписан в статью расходов на содержание. И необычно в нём было лишь одно — совпадение, которое едва ли можно назвать таковым. Шикамару не любил совпадения, он любил факты и умел играть ими, перетасовывая, выстраивая в нужную комбинацию, создавая и подстраивая под них собственную стратегию. И сейчас факты говорили только об одном — вчера кто-то был очень зол. Конечно, можно списать эту злость на неприятности на работе, но Шикамару не зря считал себя гением, что, впрочем, признавали все, кто его знает. Он навёл справки, узнал, что у Сакуры-сама настроение было, мягко говоря, не очень с раннего утра. Сопоставил случайную, конечно же, встречу с Какаши и теперь довольно улыбался. Не прогадал.       Стрелки подобрались к десяти, когда Хокаге всё же явился. Бросил выразительный взгляд на Шикамару, никак не прокомментировав, что тот сидел в его кресле, сел в него, едва освободилось, и вытянул ноги, неприязненно покосившись на новую стопку документов.       — Может, завести секретаря? — задумчиво предположил он. — Чтобы к нам попадали только важные донесения?       — Можно, — согласился Шикамару. — Только боюсь, что секретарь не сможет отделить действительно важное от того, что не стоит вашего внимания.       — А ты, значит, можешь? — Какаши даже не пытался сделать вид, что ему интересно. Неспешно ковырялся в бумагах, пытаясь отсортировать нужное от не слишком нужного, добавив третью стопку: ерунда.       — Думаю, могу. — Шикамару пожал плечами, продолжая держать листок с докладом, и, выдержав паузу, положил его сверху на стопку, выделенную под важное.       — И? — Какаши приподнял бровь. — Очередной ремонт полигона? Отправь сразу в бухгалтерию, я здесь при чём?       — Ни при чём, — невинно ответил Шикамару, наблюдая, как глаза Какаши против воли скользят по столбикам.       — Сакура решила потренироваться в одиночку? — наконец пробормотал он, скорее для себя, нежели для Шикамару. — Что это на неё нашло?       — Может, это от того, что ей не с кем тренироваться, — равнодушно сказал Шикамару, вновь пожимая плечами.       «Сходить к ней, узнать, что случилось?» — мелькнуло в голове и тут же пропало. Какаши потёр переносицу и решительно отложил листок в сторону ерунды. Он давно не её сенсей, хоть она и упорно продолжает так называть. И со своими проблемами прекрасно научилась разбираться самостоятельно. Как бы ему ни хотелось услышать, что у неё всё в порядке, Какаши не собирался потакать собственным капризам. Достаточно того, что мысли о свидании прочно улеглись в голове, не собираясь оттуда уходить. Пугающие своей настойчивостью и чем-то тёплым, что приносили с собой.       Шикамару подавил вздох — всё-таки это будет сложнее, чем казалось с самого начала. Что ж, у него всегда в запасе несколько планов, если первый начинает трещать по швам, пора прибегнуть ко второму.                     С вечера начал накрапывать дождь. Мелкий, затяжной, он оседал влажной пылью на коже, вызывая желание встряхнуться. Сакура брела домой, ноги едва отрывались от земли: сказывалось десятичасовое стояние над больным, чья операция поставила на уши половину ирьенинов. Жизнь была спасена, завтра выходной, и, кроме мысли о сне, в голове не было ничего. Пусто. Не хотелось даже есть, только рухнуть на кровать и провалиться в сон. У входа в подъезд Сакура остановилась, пытаясь отыскать ключи. Как назло, они провалились в дыру в сумке, руки никак не доходили её зашить. Раздражаясь, Сакура залезла в сумку по локоть, пытаясь выловить связку. Сырость постепенно проникала под одежду, ключи издевательски звенели, не даваясь в руки, и с каждой секундой Сакура всё больше зверела.       — Йо, Сакура, — тихо прозвучало за спиной. Только-только подцепив ключи, Сакура резко выпрямилась, и те снова провалились в дыру.       — Шаннаро! — вырвалось невольно.       — Ты так рада меня видеть? — иронично поинтересовался Какаши.       — Простите, — угрюмо откликнулась Сакура, вновь погружая руку в сумку. — Ключи не могу достать.       — Помочь?       — Чем? Дыру прожечь? — обхватив ключи, Сакура наконец достала их и посмотрела на Какаши. — А вы здесь откуда?       — Шёл мимо, увидел тебя. — Он пристально смотрел на неё: в свете уличного фонаря влажная кожа блестела. Взгляд мягко мазнул по лицу, задержавшись на слегка приоткрытых губах, и вернулся к глазам. — Всё в порядке?       — Почему вы спрашиваете? — как будто это кому-то интересно. Сакуру вдруг захлестнула обида — с чего он вдруг решил проявить заботу? Чтобы потом снова исчезнуть?       — Ты тренировалась одна.       — Что вас удивляет? У меня не осталось тех, с кем можно было спарринговать в любое удобное время. — Не хотела, но упрёк всё же прозвучал. Сейчас он решит, что она обиделась, отчитает, сказав, что у него полно дел, кроме как тренироваться с бывшей ученицей. Но Какаши промолчал. Как-то странно посмотрел на неё, будто хотел… извиниться?       — Мне жаль, что это так, — тихо ответил он наконец. — Хотел бы я сказать, что ты можешь рассчитывать на меня в любое время, но...       — Спасибо, — так же тихо ответила Сакура, сжав ключи с такой силой, что края больно впились в кожу. От воды волосы Какаши потемнели и отчего-то вызывали желание провести по ним рукой и стряхнуть капли. — Может, зайдёте на чай? У меня есть жасминовый.       — В другой раз, — с улыбкой в голосе сказал Какаши. Помолчал, будто собирался что-то добавить, но передумал. — Уже поздно, Сакура. Спокойной ночи.       — Спокойной ночи, — растерянно ответила она, наблюдая, как он растворяется в мокрой туманной взвеси, размазываясь в неверном свете фонарей.       Дома, переодевшись в сухое, Сакура с ногами забралась на диван, грея в руках чашку с чаем. В тепле и уюте собственной квартиры мысли о Какаши звучали горьким, холодным эхом. Она попыталась представить, что он сейчас делает — так же сидит один, пытаясь согреться? Или вернулся в Башню Хокаге, обложился делами, стараясь заполнить гулкую пустоту? Эта пустота чувствовалась в нём всегда, но сегодня показалась особенно острой. Родной. Знакомой. Сакура прикрыла глаза, вспомнив, как внезапно встрепенулось сердце от тихого «Йо», и стало теплее. Ненамного — дрожащий свет зажжённой свечи, потухший, когда Какаши ушёл. Зябко поведя плечами, Сакура отпила чай, но почти не почувствовала его вкус. Горчило. Хотелось бы избавиться от этого чувства, но не получалось. Царапая душу, оно угнездилось в грудине, тревожащее и навязчивое. Согласись Какаши зайти, что изменилось бы? Стоило представить, и огонёк свечи встрепенулся, разгоняя тени. Ей было бы уютно. Просто сидеть и молчать, дыша жасминовым паром. Слушать, как шумит за окном усилившийся дождь. Сакура крепко зажмурилась, под веками полыхнуло багровым и золотым. До последнего момента не думала, как сильно его не хватает в её жизни.                     — Привет, Ино.       Только что вышедшая на задний двор цветочного магазина Ино подпрыгнула, охапка высохших цветов, которую она держала в руках, качнулась, сухие лепестки зашуршали, падая на землю.       — Шикамару, что б тебя! Напугал!       — Мирная жизнь расслабляет? — подпирая стену, Шикамару не двигался, меряя Ино насмешливым взглядом.       — Нечего подкрадываться, — пробурчала Ино, направляясь к ближайшему мусорному баку.       — Надо просто внимательней смотреть по сторонам, — широко улыбнулся Шикамару. — Вообще-то у меня к тебе дело.       — Да ну? — избавившись от цветов, Ино отряхнула фартук и упёрла руки в бока. — И что же понадобилось нашему непризнанному гению?       — Вообще-то признанному, — скромно ответил Шикамару, наконец отлипая от стены. — Дело касается Сакуры.       — Даже так? — Ино даже не пыталась сделать вид, что не заинтересовалась.       — А ещё — Шестого.       — В смысле?       — В прямом. — Шикамару подошёл ближе, словно боялся, что их кто-то подслушает. — Только не говори, что не замечала, как Сакура на него смотрит.       — А как смотрит? — Ино ненавидела чувствовать себя глупой, хотя рядом с Шикамару это было привычным делом. Но сейчас она чувствовала себя не просто глупой — тупой, как пробка. Тяжело вздохнув, Шикамару возвёл глаза к небу: как же сложно, когда приходится всё объяснять! В этот раз он решил отступить от правила и заставить Ино догадаться обо всём самостоятельно.       — Обрати внимание. Сделай выводы. А потом поговорим.       — Шикамару Нара! — угрожающе начала Ино, но он уже исчез.       Как Сакура смотрит на Какаши… Да никак не смотрит. По крайней мере, Ино ни разу не замечала ничего подозрительного. Или просто не хотела замечать? Чёртов Шикамару, теперь весь день только об этом и думать! Цыкнув, Ино тряхнула волосами и вернулась в магазин. Вечером стоит нанести кое-кому визит и попытаться понять, что именно имел в виду Шикамару, и зачем ему вообще понадобилось наблюдать за Какаши и Сакурой.       К вечеру, звеня парой бутылочек саке, Ино решительно направилась к Сакуре. Если что и сможет разговорить подругу, то только алкоголь. Пили они редко, и это играло на руку — всё, что может прятать Харуно, Ино вытащит из неё и без Шинтеншин но Дзюцу. Растрёпанная Сакура молча посторонилась, зевая в кулак. Мутный, сонный взгляд, заторможенные движения — только что проснулась.       — Какими судьбами, Свинина? — спросила без недовольства, шлёпая босыми ногами следом на кухню.       — Решила зайти, давно не виделись, — беспечно улыбнулась Ино, глядя на пустую немытую кружку на столе. — Долго же ты спишь.       — Вчера был сложный день, — протянула Сакура, падая на стул и с силой потирая глаза. — А потом от усталости долго не могла заснуть.       Хозяйничая, как у себя дома, Ино быстро достала нарядные отёко из шкафа, сполоснула: от редкого использования на дне осела пыль. Поставила на стол и вытащила из бумажного пакета саке.       — Что за праздник? — брови Сакуры приподнялись. — Сай сделал предложение?       — Если бы, — вздохнула Ино, садясь напротив и открывая бутылочку. — Ходит второй месяц и таинственно улыбается. Клещами не вытащить — почему.       — Готовит сюрприз, — мягко улыбнулась Сакура. — Подожди, дай я хоть причешусь и умоюсь.       — Лобастая, у нас тут не чайная церемония, сиди так, я тебя всякую видела, меня помятой одеждой не удивишь.       — Ну спасибо, — проворчала Сакура, двумя руками приподнимая отёко. — Так за что пьём хоть?       — А разве нам нужен повод? — Ино широко улыбнулась, хитро прищурившись. — Может, за мужчин?       — За мужчин? — Сакура иронично хмыкнула. — Так бы сразу и сказала, что хочешь поговорить о ненаглядном Сае. Я, конечно, не против, но для этого алкоголь необязателен.       — А что, если я хочу поговорить о Хокаге?       — О ком? — непонимающе хлопнув ресницами, Сакура нахмурилась. При одном только упоминании Какаши знакомый огонёк снова встрепенулся, и не было ни малейшего желания его гасить — пусть разгоняет пустоту.       — Давно виделась с ним?       — Вчера, а что? — Сакура отпила, но не спешила ставить отёко на стол, грела в руках.       — Просто, — пожала плечами Ино, начиная злиться на Шикамару. Нет, чтобы сразу объяснить, что она должна увидеть и понять! Чёртов Нара со своими загадками! — И как у него дела?       — Не знаю. Мы недолго разговаривали. Постой, — встрепенулась Сакура и с подозрением посмотрела на подругу: — Ты что, решила бросить Сая?       — Чего? — поперхнулась Ино. — С чего ты взяла? И вообще, — она решила пойти в наступление, наощупь прощупывая почву, — вы так тесно общались во время войны, что я подумала…       — Подумала что? — холодея, спросила Сакура. Неужели кто-то из её друзей мог решить, будто она и Какаши… Бред какой-то. Наблюдая, как аккуратно Ино разливает саке, Сакура задумалась. Вспоминая недовзгляды и недокасания, повисшее молчание и дрожащее напряжение, предвкушение чего-то, что так и не сбылось. Наблюдая за ней сквозь ресницы, Ино с удивлением заметила, как слабо порозовели щёки Сакуры. Молча осушив отёко, дождалась, когда Сакура поднимет глаза, и выпалила:       — Он тебе нравится?       Кровь прилила к лицу так резко, что Сакура с трудом удержалась от желания прижать ладони к щекам. Нравится? Ерунда. Конечно, нравится. Как человек. Как друг. Как… Беспомощно посмотрев на подругу, Сакура еле слышно выдохнула:       — Ками-сама… кажется, да.