Стратегическая победа

                    Долгожданная тишина оказалась не такой комфортной, как он мечтал. Последний час Какаши сидел на полу своего слишком большого и слишком пустого для одного человека дома и пытался не думать. Раньше медитация давалась легко в любом месте в любое время. Сейчас собственный голос в голове категорически не желал отключаться, а сердце — замедлять ход до одного удара в три секунды. Напротив, оно продолжало судорожно сокращаться, сбивая настрой. Отбросив попытки, Какаши лёг, машинально провёл рукой по гладкому, почти мягкому на ощупь дереву. Мерзко. Он чувствовал себя так мерзко — тошнота до сих пор подкатывала к горлу, стоило подумать о том, как позволил себе вести с Сакурой. Хуже Саске. Тот привязал к себе неосознанно, хоть и пользовался потом её слабостью вовсю. Он же… Какаши тяжело вздохнул, прикрыл глаза ладонью. Что он вообще творит? С чего решил, что имеет право занимать её мысли? Он даже любить толком не умеет, не знает, как это, жалкий эмоциональный инвалид. И все его чувства к ней — просто попытка доказать самому себе, что может быть кому-то нужен. Но нужно ли это ему? Сегодняшний праздник, её близость, его желания — с какой лёгкостью он мог разрушить единственное, что зажигает свет в глубине тёмной души. В последнее время Какаши слишком привык к Сакуре в своей голове. К разговорам с ней, которые никто никогда не услышит. К ответам на вопросы, которые он никогда не задаст. А сегодня, когда её глаза загорелись необходимым, долгожданным предложением, не смог дойти до конца. Сбежал. Понял — ошибка. Вкладывать в чужую голову ложные надежды, а в сердце — ложные чувства. Сакура заслуживает лучшего.       — Ты спать не собираешься? — цокая когтями по полу, из спальни вышел Паккун. — Если нет, пойдём на кухню, покормишь.       Какаши не ответил. Даже не пошевелился. Только снова шумно вздохнул и подтянул ногу, согнув в колене.       — Страдаешь? — деловито спросил Паккун, подходя ближе и садясь у его головы. — Страдаешь, — заметил почти удовлетворённо. — Надеюсь, по женщине? — Не дождавшись ответа, добавил: — Это хорошо.       Слегка повернув голову, Какаши приоткрыл глаз и посмотрел на Паккуна сквозь пальцы. Его морда сливалась с темнотой, только глаза блестели.       — Почему ты не уходишь? — хрипло спросил наконец.       — Потому что тогда ты останешься совсем один, — просто ответил Паккун. — А быть одному грустно. Или ты уже забыл?       — Много ты понимаешь, — пробормотал Какаши, вновь прикрыв глаз.       — Да уж побольше твоего, — ехидно ответил Паккун. — Хочешь женщину: пошёл и взял. Нарожал детишек. Живёшь счастливо.       Из-под ладони раздался звук, похожий на смешок. Приободрённый, Паккун подошёл ближе и ткнул лапой в плечо.       — Пойдём поедим, а?       За окном занимался ясный, кристально чистый рассвет, издеваясь над мрачными мыслями в голове, вторя словам Паккуна о том, что всё может быть очень просто. Какаши смотрел в кружку с остывшим чаем, жалея, что не умеет гадать по чаинкам. Разумным было бы сейчас отстраниться. Свести к минимуму любой контакт с Сакурой. Позволить ей жить без его незримой, но всё-таки опеки. Даже внутренний эгоист соглашался, что это будет правильно. Молодая девушка, вся жизнь впереди. И он, не пустой даже — никакой.       Какаши медленно опустил лоб на кружку, фарфоровые края впились в кожу. Рядом с ней всегда так хорошо. И может, он не сделал ничего плохого, может, она ничего не заметила. Может, ему всё показалось. Всё-таки показалось. Стало легче, немного, но всё же. Вести себя как прежде, не позволяя лишнего. Осторожно отпускать, замедляя шаг, позволяя ей идти дальше. А после — проводить взглядом в жизнь, где ему не будет места.                     Рабочий день длился уже три часа. Шикамару смотрел на Какаши, пытаясь найти на его лице хоть немного эмоций, способных подсказать, как же развивались события после того как он проводил Сакуру три дня назад. Но взгляд натыкался только на усталое равнодушие, с которым Какаши просматривал гору отчётов от шиноби, вернувшихся с миссий на выходные.       — Шикамару, у нас ведь есть обеденный перерыв? — вдруг спросил он.       — Есть, — удивлённо ответил Шикамару. — Только не припомню, чтобы мы им пользовались.       — Значит сейчас самое время начать. — Какаши размял шею, хрустнув позвонками, поднялся. — Вернусь через час, будут искать — скажи, что через два.       С этими словами он распахнул окно и спрыгнул. Шикамару моргнул, прищурился, пытаясь понять причину, но через минуту причина появилась на пороге и растерянно уставилась на пустой стол и открытое окно.       — А что, Какаши-сенсея нет?       — Только что ушёл. — Шикамару внимательно посмотрел на неё. — Ты пришла к нему?       — Вообще-то нет, — замялась Сакура. — Я принесла список необходимых лекарств, которые надо запросить в ближайшее время. А ещё поговорить о строительстве фармацевтической фабрики. Многое мы могли бы с лёгкостью делать в Конохе, не тратить деньги на импорт.       — Он будет через час, можешь подождать или зайти позже.       — Через час у меня операция. — Сакура заметно погрустнела. — Ладно, тогда я зайду завтра.       — Можешь оставить бумаги, мы пока изучим, — предложил Шикамару.       — У меня только отчёт. Вот. — Положив на стол бумагу, Сакура криво улыбнулась. — Зайду, когда будет время.       Время у Сакуры находилось практически каждый день. И каждый же день Какаши немыслимым образом узнавал, что она придёт, и исчезал, всякий раз находя такие предлоги, что даже Шикамару не мог поймать на лжи и заставить остаться. Что-то происходило, но это что-то слишком мало вязалось с планом Шикамару и стеснением, которое могли бы испытывать двое, оказавшиеся в неловкой ситуации под влиянием алкоголя. Какаши не страдал, не смущался, не испытывал чувство вины. Он просто небрежно сбегал, не желая видеть Сакуру. Та, в свою очередь, явно жаждала встречи, но делала это с робкой настойчивостью, словно боялась, что создаст неудобство своим присутствием. Шикамару хмурился и пытался найти ответ, но лицо Какаши по-прежнему оставалось безмятежным, можно даже не пытаться узнать у него подробности. Оставалась Сакура, поэтому на очередную пятницу у Шикамару были большие планы. Точнее, планы были у Ино, а ему оставалось только ждать, чтобы обработать полученную информацию, сделать выводы и перекроить план.       Стараясь загладить проступок, Ино согласилась с энтузиазмом. На самом деле, после праздника все старательно избегали взбесившегося Нара. Гай на утро прихватил Ли и умчался на миссию, крикнув у ворот, что они вернутся к началу ноября, не раньше. Наруто выслушал поток ругани длиною в десять минут, запомнил несколько особо ёмких выражений, поблагодарил за них покрасневшего от злости Шикамару и заявил, что сделал всё, что от него требовалось и даже больше, так что Шикамару вообще должен спасибо сказать. Ино пряталась за Сая, который рассудительно заметил, что всё должно было пройти естественно и так и произошло, так что винить надо только себя, раз не продумал форс-мажорные обстоятельства. Страсти улеглись, как и раздражение Шикамару, поэтому Ино с лёгким сердцем бежала в больницу, надеясь уговорить Сакуру на очередные девичьи посиделки.       — Нет. — На этот раз она смотрела твёрдо и решительно. — Никаких пьянок, никаких списков, никаких душевных разговоров.       — Почему? — искренне удивилась Ино. — Я чем-то тебя обидела?       — Ты? — Сакура стрельнула глазами поверх её левого плеча. — Нет. Просто я не могу сейчас позволить себе расслабиться.       — Никто не предлагает напиваться. Хочешь, просто поедим мороженое, посмотрим фильм.       — Ино, что ты хочешь?       — Вариант «просто посидеть с подругой» не рассматривается?       — Слишком часто ты в последнее время хочешь со мной посидеть. У вас с Саем проблемы?       — Почему ты всё время переводишь разговор на Сая? — Ино нервно поправила сбившуюся на коленях юбку. — У нас всё отлично, не завидуй.       — Было бы чему завидовать.       — Ну, я твоим одиноким ночам не завидую.       — Вот и не завидуй.       — А я и не завидую, — завелась было Ино, но вдруг осеклась и тихо рассмеялась. — Ловко ты тему переводишь, Лобастая. У Нара научилась?       — Ты о чём? — Сакура нахмурилась. И без того паршивое настроение последних дней стало ещё хуже. Встретиться с Какаши до сих пор не удалось, а ей так необходимо было увидеть его, найти во взгляде то, что было тогда, вечером, у её дома. Обещание, тепло, глубину, в которую хочется погружаться медленно, осторожно, не боясь, что не найдёшь дна. Или удостовериться, что это – обычное проявление заботы, ничего не значащие слова, которые она истолковала в свою пользу. В любом случае, проверить необходимо. Только проверять не на ком...       — О Какаши, конечно, — беспечно откликнулась Ино, не заметив, как потемнел взгляд Сакуры. — Вы так мило ворковали друг с другом на празднике, что я подумала…       — Подумала что? — зловеще проговорила Сакура.       — Что уже на этой неделе вы скажете, что встречаетесь. — Ино пожала плечами. — А что, нет? Хочешь сказать, что мне показалось? Плащ на плечи, Сакура, ты замёрзла, давай провожу… Романтика. Разве нет?       — Когда ты всё успела заметить? — Сакура прищурилась.       — Я всё замечаю, Лобастая, когда надо заметить. Так что, ты смогла забраться ему под маску? Или… Может, забралась куда поглубже и пониже, а?       — Ты… ты… Почему вокруг все только и говорят своими пошлыми намёками!       — Ты это своему Какаши скажи, я говорю как есть, без намёков.       — Он не мой Какаши! — огрызнулась Сакура. Вздохнула, пытаясь успокоиться. — И просто проводил до дома.       — И даже на чай не зашёл? — Ино игриво приподняла брови.       — Нет. Не зашёл.       — Странно. Знаешь, действительно странно, учитывая, как он на тебя смотрел, когда думал, что никто не видит.       — Как смотрел? — Сакура откликнулась с жадностью, игнорируя понимающую ухмылку Ино.       — Как на сладкий леденец, который так и хочется облизать, — ехидно ответила Ино и причмокнула. — Такой сладкий розовый леденец. А знаешь, может, у нашего Хокаге больные зубы и он может только смотреть?       Несколько секунд Сакура просто смотрела, пытаясь понять, о чём речь. А когда поняла, разозлилась.       — Не говоришь пошлыми намёками, значит? — прошипела, сузив глаза.       — Просто проверь, мало ли. Не придётся время зря терять.       — Не буду я ничего проверять! И вообще, мы по-прежнему говорим о Какаши? То, что он мне нравится, не значит, что я буду за ним бегать! Хватит, набегалась уже за одним!       — Тоже верно, — внезапно согласилась Ино. — Ладно, не переживай, что-нибудь придумаем.       — Не надо ничего придумывать, хватит! Хватит этих разговоров о родинках, дурацких планов и догадок! Ничего он ко мне не чувствует, а я… как-нибудь переживу. — Сакура перевела дух и тихо попросила: — А сейчас иди домой, прошу. Мне правда совершенно не хочется никуда идти сегодня.       Спорить Ино не стала. Аккуратно упаковала все её фразы в коробочку и сложила в дальний угол в голове, чтобы завтра выдать Шикамару. Он у них мозг, пусть он и думает. А ей даже жалко подругу — видно, что уже по горло в чувствах, что, если они и правда невзаимные? Получится, что она участвовала в том, чтобы снова сделать Сакуру несчастной? Неприятный холодок прошёл по спине. Нет, Ино не хотела становиться причиной разбитого сердца, она на это точно не подписывалась.       Всё ещё перемалывая разговор с Ино, Сакура брела домой. Действительно, хватит. Сама надумала, сама помечтала, сама перегорела. С чего взяла, что каждая его фраза содержит двойное дно? Какаши всегда был таким, всегда говорил намёками, переводил в шутку, скрывал реальное под маской беспечности. Порой казалось, она знает его, настоящего. Знает чуть больше, чем остальные. Но потом приходило понимание, всегда острое, болезненное — показалось. Как показалось сейчас. Пусть так и будет. Пусть почти-друзья, с каждым днём всё дальше… Но вопрос со строительством фабрики откладывать нельзя. Сакура почти дошла до поворота домой, когда увидела впереди знакомую макушку. Зловеще улыбнулась, подхватила сумку крепче, и скакнула на крышу — на этот раз он от неё не сбежит!       Она приземлилась прямо перед входом в книжный магазин, у витрины которого остановился Какаши. Подошла почти вплотную, плечом к плечу, с сарказмом шепнула:        — Как дела с новинками эротических романов?       Если Какаши удивился, то вида не подал. Повернул голову, взгляд сверху-вниз тёплый, с радостью встречи.       — Ничего нового. Но если интересуешься, могу посоветовать парочку книг с очень занимательным содержанием. Чтобы ты наконец смогла разобраться, кто такие извращенцы.       Сакура укоризненно посмотрела на него, но губы предательски задрожали в попытках сдержать улыбку. И всё-таки ей отчаянно не хватало этих разговоров, и отказываться от них она не будет ни при каких обстоятельствах! Справившись с нахлынувшей при виде него нежностью, Сакура постаралась придать себе равнодушный вид.       — Вы меня избегаете?       — Я? — Какаши удивился так натурально, что, не знай она его столько лет, обязательно бы купилась. Как купилась в первый день, когда он опоздал на тренировку Седьмой команды.       — Вы, — подтвердила Сакура. — Бегаете от меня, как будто боитесь. Я стала такой страшной?       — Думаю, многие в Конохе нашли бы тебя страшной, Сакура, — серьёзно заявил Какаши. Доверительно добавил: — В гневе.       Заметив, как побагровело её лицо, Какаши поспешил добавить:       — Но для меня вы самая красивая девушка, Сакура-сама! Честно!       Он округлил глаза, всем своим видом давая понять, что боится, будто она вот-вот ударит. Сакура, не сдержавшись, хмыкнула. Покачала головой.       — Опять вы туда же.       — Не хочешь — не верь, — обиженно откликнулся он, пожав плечами.       — А вы бы поверили, если бы я сказала, что вы красивый? — «Что ты несёшь, Сакура», — обречённо пронеслось в голове.       — Нет, — улыбнулся Какаши. Склонился к её уху: — Ты не можешь этого утверждать, потому что никогда не видела моего лица.       — Я точно знаю, что бородавок у вас нет.       — Почему ты так уверена?       — Потому что ваша маска слишком плотно прилегает к коже. Они бы выделялись.       — Хм. — Какаши шумно вздохнул. — Жаль, эта теория была одной из моих любимых.       Сакура хмыкнула. Они стояли перед магазином, вели совершенно бессмысленный разговор, вместо того, чтобы просто поговорить о делах и разойтись, но это не смущало. Сейчас ей было так хорошо, что хотелось беспричинно улыбаться, не задумываясь о том, что сказать, вспоминать глупые детские теории и просто наслаждаться каждой минутой, проведённой вместе. Сакура пообещала себе, что обязательно вернётся к этим эмоциям позже, а пока будет плыть по течению, позволяя лёгкому предвкушению щекотать нервы.       — Так почему вы бегаете от меня?       — Тебе показалось. — Засунув руки поглубже в карманы, он покосился на неё. — Ты домой? Если хочешь, могу проводить. Хотя навряд ли такой страшной девушке, как ты, это необходимо.       — Какаши-сама! — закатила глаза Сакура.       — Ладно, не хочешь — не надо.       — Проводите, — проворчала она. Добавила игриво: — Но вы же боитесь за свою честь!       — Не настолько, чтобы отказать тебе, — в тон ответил Какаши.       Они шли, огибая людей, перебрасываясь незначительными фразами. Рядом, неспешно, улыбаясь своим мыслям.        — С днём рождения! — донеслось из распахнутых настежь дверей кафе. Взгляд обратился туда, в освещённое помещение, где десяток друзей поздравлял именинника.       — Какаши, а когда у вас день рождения? — вдруг спросила Сакура.       — У меня? — удивился он. Потёр затылок, поднимая глаза к небу в попытке рассмотреть невидные из-за искусственного света звёзды. Пожал плечами. — Две недели назад был.       — Правда? — Сакура ахнула, невольно нахмурилась. — А почему не сказали?        — Когда день рождения Хокаге сделают государственным праздником, может, я и скажу, — улыбнулся Какаши. — Это обычный день, Сакура, не стоит расстраиваться.       Но она расстроилась. Подумала о том, что ни разу не задумывалась об этом. Даже в голову не приходило. Представила, как к ней приходят друзья, а он — сидит один. А может, даже не вспоминает, что родился в этот день. В груди заныло. Неприятно, тяжело. А ещё: они дошли до её дома.       — Вы же не зайдёте? — без надежды спросила она. Просто из вежливости.       — Нет, — улыбнулся он. — Спокойной ночи.       — Какаши! — Сакура окликнула, когда он собрался уходить. Нахмурилась, надеясь, что выглядит строго. — Я приду завтра. Не пытайтесь спрятаться, у меня к вам дело.        Серые брови приподнялись в ожидании.       — По работе.       — По работе заходи в понедельник, — улыбнулся глазами Какаши. — Завтра у меня выходной. — Он помолчал и добавил: — Но если хочешь, просто заходи. Паккун будет рад.       Конечно она не зайдёт. Но мечтать о том, как пришла в гости, никто не запрещает.