Демоны едят людей

У людей существуют свои глупые игры. Они выстраивают сложные и запутанные социальные связи. Иной раз, слишком уж непонятные. А он не всегда правильно понимал жесты и расценивал их значение, что временами создавало определенные… затруднения. У Драго не было большого опыта в обращении с людьми. Подобного опыта, во всяком случае. Он привык видеть людей слабых. Людей подавленных, смиренных и контролируемых. Скот. Он также знал, что люди очень хитрые и умеют выжидать. Люди бывают опасными, быстро обучаются и любит сражения не меньше, чем сами демоны. Людям нужно драться, постоянно что-то доказывать себе и окружению. Драго был хорошо знаком этот язык. Кобра встретился с ним глазами, случайно, но упрямо уставился в ответ. Мгновение затянулось. Драго подобрался. Инстинкты подсказывали задавить оппонента: в буквальном и переносном смысле этого слова. Нечто другое — бросить ненужное занятие. В этом же было что-то неправильное, что-то новое. Отвести глаза первым означало бы сдать свою позицию, признать чужую силу и прогнуть собственный позвоночник. Единственное существо, которому Драго подчинялся, был его отец. Попробуй не подчинись тут… Здесь же все было немного сложнее и гораздо неоднозначнее. — Ты что, хочешь подраться, тварюка? — с каким-то странным удовольствием в голосе спросил Кобра и расцепил скрещенные на груди руки. Скалил зубы в издевательской улыбке. Драго напрягся, с трудом сдержав дернувшуюся было вверх губу. — Ну попробуй. Драго рассматривал его внимательно какие-то секунды, не зная, принимать ли эти слова всерьез, и по итогу пришел к выводу, что вызов — шуточный. Его пригласили поиграть. Просто поиграть. Это хорошо, на самом-то деле. Убивать его было бы даже жалко. Ну где ещё таких придурков найдешь, в самом деле? — Я тебя вообще-то сожрать могу. Предупреждение несло в себе шуточный характер, но долю правды содержало. Чисто теоретически… он ведь мог бы. И честно об этом сейчас предупредил. — О, пожалуйста, — откровенно издевательски хохотнул пацан и сдвинул стопу назад, приводя тело в боевую готовность. — Сделай это, пока я еще молод! Кобра не ощутил прямой угрозы, а возможно, попросту проигнорировал. Вероятнее, что второе. Бесил он целенаправленно. Драго слышал, как безумно колотится чужое сердце и дрожат в нетерпеливом предвкушении мышцы, но на лице не проступило и тени страха. Наоборот — от него волнами забило возбуждённым восторгом. Драго нравилось сражаться с тем, кто может сопротивляться. А иначе, какое тогда в этом веселье? В глубине глаз у Кобры таилось нечто опасное, готовое больно укусить, стоит только расслабиться. Они не дерутся… как следует. Как Драго того изначально ожидал. Человеческие удары всегда ощущалось для него довольно слабо, здесь же его скорее толкали и пытались повалить на землю. Убить человека, на самом-то деле, достаточно просто. Просто сжать сильнее, чем требуется. Поэтому он соразмеряет силы. Кобра будто торопился имитировать его движения, но всё же далеко не так ловко. Крутанувшись, проскользнул под ударом и тут же пружинисто отскочил. Драго повернул голову вслед движению руки, рефлекторно намереваясь схватить зубами. И попался. Его обхватили за шею за шею! и дёрнули куда-то вбок и вниз. Слишком слабо для того, чтобы хрустнули позвонки. Драго замер и затем вскинулся всем телом, повинуясь инстинкту, намереваясь разорвать кольцо рук. Кобра же хохочет и одним быстрым, небрежным движением внезапно треплет его по загривку. Успевая тем самым напомнить, что это всё ещё просто игра и умирать кому-то в процессе вовсе необязательно. Возможно, Драго совсем чуть-чуть где-то и перебарщивает, когда увлекается. Потому что его породе заведомо проще: подобные ему выносливее, менее восприимчивы к боли и шкура у них толстая. Кости срастаются быстро, а раны затягиваются почти мгновенное. Если для отпрысков демонов и существуют игры, основываются они на боли, так или иначе. Чужой или своей собственной. До последнего визга и полнейшей капитуляции противника. Но люди другие. Они не менее жестокие, однако до нелепости хлипкие и привыкли себя жалеть. Скулить по любому поводу и смехотворно быстро давать заднюю. Напоминание об этом бьёт вместе с прилетевшим по лбу кулаком. Несильно, скорее, просяще. Вообще эту возню и полноценной дракой нельзя было назвать. Продержался мальчишка минуты две, что было, в общем-то, довольно-таки похвально. Учитывая, что по большей части они просто барахтались в пыли, охаживая друг друга пинками и затрещинами. — Давай, лиззи, отвали уже. — Я не слышу, — кровожадно улыбнулся Драго, упиваясь положением. Торжество скатилось вниз по позвоночнику, выкручивая хвост в извилистой пляске. Исход драки был заведомо предрешён, однако… Драго не прекращал низко гудеть от восторга. Насколько же до чёртиков приятно ощутить биение живого существа в своих когтях, осознавая, что эта жизнь зависит от одного мгновение и колебания его, Драго, настроения. Настроение было хорошим. Даже очень. — Ты победил, — протянул Кобра, фыркая со смешком и вместе с тем выплевывая кровь. — Молодец, иди возьми медальку. — А ещё? — Вот ты говнюк. Ладно, ладно, — сдался он, излишне тяжело вздыхая и закатил глаза: — Ты самый невероятный, мощный и охуенный мудак! Доволен? Драго был доволен. Отпустил выкрученное запястье, но к земле давить не перестал, не обращая внимания на недовольное бурчание. Выгнул спину горделиво и распрямил плечи, ожидая признания. Повел глазами по сторонам, дабы убедиться, что всем было видно и понятно. — Даг, съебись, — напомнил Кобра, пихая его в брюхо ботинком. — Мне тебе что, в любви ещё признаться? Это можно было расценить как жест повиновения, и Драго отступил, полностью довольный демонстрацией собственной силы и бескомпромиссного превосходства. Это было довольно мелочное удовольствие, осознавать себя сильнее. Это ведь дети, к тому же, люди. И все же Драго не отказывал себе в этом. Все в природе его естества призывало к доминированию. И все же с ними приходится считаться хотя бы относительно. Но вникать во все тонкости взаимоотношений желания и нужды не было.