Всадники

Ребекка вернулась в Цитадель и сразу направилась к верховному Советнику и Правой длани Шепфа — Эрагону. Главное здание Совета по виду напоминало горные кристаллы, а в мягком свете скудного солнца казалось и вовсе невесомым и прозрачным. Небесное светило не баловало ангелов и серафимов своим теплом и ласковыми лучами. Впервые, когда Серафим оказалась в главном городе Небес, ей показалось, что здание настолько хрупкое. Только тронь его, и по нему побегут трещинки, а пара мощных ударов да и вовсе превратит в груду осколков, словно этот замок сотворён из хрусталя рукой умелого мастера, который не задумывался о его прочности при строительстве. «Вики бы тут понравилось», — подумала женщина, проходя многочисленные коридоры. — «Она всей душой в искусстве, как когда-то была я…» Блондинка остановилась у массивных дверей, глубоко вздохнула, собираясь с мыслями. Сейчас она хотела бы побыть с дочерью, что не видела тринадцать лет, а не прозябать на «ковре» Советника, но её статус не позволял ей таких вольностей. Ещё раз вздохнув, женщина без стука вошла в зал. Залитый солнечным светом, усиленным магическими свойствами витражных окон, он встретил Ребекку псевдотёплой обстановкой: светлые стены, панорамные окна, светлая мебель, но полное отсутствие души. В центре зала возвышался вечно пустующий трон Шепфа, по бокам от него, менее величественные, кресла его особо приближенных, одно из которых долгое время пустовало. Советник — на вид молодой мужчина с женственными чертами лица, длинными белыми волосами, местами заплетёнными в косички. Он хоть и был молод внешне, но все его движения, жесты, а особенно глаза говорили о слишком долгом бессмертии, о многих потерях и боли, что он умело скрывал за маской безразличия и холодности. Для них он был колючий как лёд. Никто не знал точно, лишь единицы догадывались, какой он в жизни, сам с собой. И Ребекка была одной из них. Женщина незаметно кивнула головой в знак приветствия, так же её приветствовал Советник. — Какие новости, Ребекка? — спросил он. — Я думаю, ты и так всё знаешь, Эрагон, — ответила она, чуть подумав, добавила: — Армагеддон на Небесах, но я не считаю верным решением впутывать её в эту авантюру. — Ребекка, отбрось свои материнские замашки. Её судьба была предопределена и не нам её менять. Её рождение было прописано в Книге Судеб ещё до всемирного потопа и до исчезновения последнего пятого всадника. — Но она ребёнок! — не унималась Серафим. — Она могла прожить смертную жизнь. — Угомонись, — сказал Эрагон, не повышая голоса, но с ноткой стали. — В день её рожденья, вы обе должны были умереть. Она, будучи младенцем, попала бы на Небеса и выросла бы здесь. А вот ты попала бы в Рай или Ад, но, по стечению обстоятельств, ты приняла силу одного из всадников, а именно Чумы, — он подошёл к ней и провёл своей рукой возле её лица, открывая истинную личину Серафима. Её белые, расшитые золотом одежды превратились в чёрное платье и мантию, капюшон, скрывший лицо всадника, за спиной появились колчан со стрелами и лук, лоб украсил венец. — Многих этот вид испугает, оттолкнёт, но не меня. Я восхищаюсь Вами. Всеми Всадниками и даже завидую Вам, — он произносил это с благоговением. — Я не просила этого всего и ты это знаешь, — с вызовом ответила она. — На всё воля Шепфа, — только и ответил Советник. На этом их разговор был окончен. Женщина резко развернулась, приняла привычный облик и покинула главный зал Цитадели.

***

Люцифер стоял в тронном зале напротив окна. Со стороны могло показаться, что Дьявол любуется видами. А посмотреть действительно было на что: живая изгородь, розовые кусты (преимущественно красные и бордовые), белые кусты пионов, вечно цветущие клумбы, плакучие ивы и стройные берёзы, демонические фонтаны и многое другое, что совсем не вязалось с атмосферой Ада. Вся эта красота насыщала и украшала все уголки Ада, давая его жителям чувствовать себя не такими обделёнными несправедливостью их положения. Всем было известно, что большинство белокрылых считали демонов низшими существами, а непризнанных — потенциальными ангелами. Так вот, возвращаемся к Люциферу. Он не любовался, он смотрел в одну точку и размышлял о пророчестве и будущих изменениях. Он уже знал, что Армагеддон на Небесах, демон чувствовал её, как других всадников. Однако, он расчитывал, что пятый всадник будет сильнее, а её силу он чувствовал не так чётко, как хотел бы. В зал зашёл Сатана. Не оборачиваясь, Люцифер проговорил: — Почему она так слаба? — Может, потому что она столь юна? — ответил вопросом на вопрос демон. — Считаешь, что я поспешил? — Нет, — ответил Сатана. — Ей нужно время, чтобы открыть свою силу. К тому же, для пророчества ей нужно объединить силы со Смертью. А на их контакт нужно время. — Что сложного затащить тёлку в постель? — удивился брюнет. — Или Геральду надо дать пару уроков пик-аппа? — усмехнулся он. — Это тебе не очередную демоницу снять на ночь. Тут надо работать аккуратно, чтобы не спугнуть. Однако, судя по их диалогу, дело долгим не будет. — Замечательно, — Люцифер потёр руки друг о друга. — Отец, можно спросить? — Ты правитель не я. Ты не должен меня спрашивать разрешения. Ты должен на прямую сказать, что хочешь от меня узнать. — Почему ты оставил престол и стал Войной? — в лоб спросил Люцифер — Пришло время и я сделал то, что сделал. Когда-то… »…на заре времён, помимо Шепфа и его «детей», жил Оракул. Он предсказал бесконечное количество апокалипсисов. Не в том глобальном понимании, что придёт конец света и не останется ничего, а конец империй, исчезновение одних или других видов (вроде динозавров, старых цивилизаций) и даже войну между Ангелами и Демонами. И во всех этих событиях участвовали Всадники. Всегда Всадниками были бессмертные, причём поровну с каждой стороны (по двое ангелов и демонов), и только пятый был бывшим смертным. Однажды Оракул напророчил кардинальные изменения в жизни бессмертных. Такие, которые затронут всех. — Честью стать Всадниками будут достойны Правитель Ада, один из советников Цитадели и двое сильных, что отойдут от прежних дел, и, неизменно, пятый из числа бывших смертных. — пророчил он Я, Шепфа и его правая длань Эрагон не придали значения его словам. После последнего пророчества Оракул исчез. Шло время. Всадники долго не появлялись. Тогда ещё были небольшие расприи между сторонами. Когда настал худой мир, один из сильных демонов решил остепениться и стал учителем в школе Ангелов и Демонов. Конечно, не сразу, но всё же в Геральде открылась сущность четвёртого всадника — Смерти. Это произошло у меня на аудиенции, кроме нас с ним никого не было. На нём появилось чёрное одеяние и мантия, скрывшая капюшоном его лик, кожа на руках стала мертвенно бледной, а в самих руках появилась коса. Тогда мы были в шоке от такой метамарфозы. Я с трудом вспомнил пророчество Оракула. И с тех пор мы стали ждать остальных. Потом появился Голод — третий всадник. Престол Фенцио отрёкся от титула и пришёл в школу. За одной из ночных попоек Геральда и Фенцио, последний обрёл второй лик. Его одеяние так же сменились, как и у демона, только в руках у него были весы, как у Фемиды, только у богини справедливости весы символ между содеянным преступлением и наказанием за него. У Голода же это вес хлеба или еды во время голода. Долго не появлялась Чума. Я и Эрагон знали, что это должен быть кто-то из его окружения. Однако, ни Торендо, ни Михаил да и другие серафимы не спешили принимать второй облик. И вот больше двадцати лет назад высвоболилась энергия первого всадника. Сделка с демоном подстегнула высшие силы даровать, ещё смертной женщине, силы одного из всадников. Тогда я понял, что ей суждено войти в Совет Цитадели. Ребекка появилась на Небесах спустя десять лет и так же, как у Вики, силы её были не велики. Однако, в короткий срок силы в ней умножились, раскрыв потенциал первого всадника. Теперь дело оставалось за вторым всадником — Войной. Когда лик Войны раскрылся во мне, я был в своей демонической эпостасии. В мой облик добавились чёрные одеяния, как у остальных, а в руке был огромный меч, мерцающий красным цветом будто кровью. В тот день я осознал, что должен передать тебе престол и ждать своего предводителя — Армагеддон. Но не стал этого делать сразу, так как ещё было время…» — …на окончательную твою подготовку, — заканчивал свой рассказ Сатана. — Когда Геральд почувствовал близкий приход пятого всадника, вот тогда я и уступил тебе трон. — Вы знали, что я решу вознести пятого сейчас? — Не знали, что именно ты, но знали, что скоро, — всадник похлопал сына по плечу. — Сейчас нам надо ждать раскрытия её силы. — Я правильно понял, Всадники не подчиняются ни Шепфа, ни правитель Преисподнии? — Да, Всадники подчиняются пятому. Мы вроде «Суда царя Соломона*», только более жестокие. Если помнишь ту притчу, то всё закончилось хорошо. Всё остались живы. После нас остаются руины и горы трупов. Но это обычно, сейчас же, думаю, всё будет по другому.

***

Возле здания школы ангел оставил демона и непризнанную, сославшись на скорое занятие. Геральд же провёл Вики до её комнаты. Он даже был рад возможности остаться с ней наедине без лишних белокрылых назойливых персон. — Добро пожаловать в твой новый дом, Вики, — сказал демон, открывая перед девушкой дверь. — Всё время учёбы ты будешь жить здесь. — Одна?! — удивилась она — Пока да, — тяжело вздохнув, ответил брюнет. — Раньше непризнанных селили с другими бессмертными, но последнее время из-за частых конфликтов между сторонами и нападками со стороны рожденных на бывших смертных, было решено заселять непризнанных по отдельности. После первого решающего экзамена, вас расселяют с представителями той стороны, к которой ты склоняешся. — Ясненько, — с хитрой усмешкой проговорила она. «Есть шанс отлично развлечься, » — подумала она, а в прищуринных глазах плясали весёлые чертята. — Даже не надейся, — демон зажал девушку у стены, перекрыв пути отхода руками. — Я лично буду проверять твою комнату на наличие посторонних. Геральд говорил это всё ей, опаляя кожу на шее девушки, от чего у неё пробежали мурашки. А демон с трудом сдерживал себя, чтобы не поцеловать её. Их притяжение играло с ним злую шутку, её близость дурманила его сознание, как наркотик или алкоголь. С трудом Геральд взял себя в руки, отстранился и, уже спокойнее, добавил: — В шкафу твои вещи. Через полчаса у нас занятие. Второй этаж. Первая тёмная дверь. — А что будет если я чутка опоздаю, — кокетливо спросила она, будучи под дурманом его близости. — Последует наказание, — ехидно улыбаясь, ответил он, а в её мыслях уже вертелась картинка из порнушки. — В библиотеке накопилось много книг, что надо разложить по полочкам. — обломал её фантазию демон, хоть и сам уже представил её «наказание» на своём столе. Геральд покинул обитель девушки и направился в свой кабинет, чтобы подготовиться к занятию. Вики же распахнула шкаф и начала перебирать одежду. Выбрав наряд, она зашла в душ. «Здорово, что тут много шмоток, но половину нужно выкинуть к чёрту. Серой мышью я тут быть не собираюсь». Она надела красный лёгкий сарафан, в тон к нему сабо и зачесала волосы в высокий хвост. Девушка вышла из комнаты и направилась в том направлении, что описал ей Геральд. По пути она обращала внимание на окружение: по сравнению с её комнатой, что была в стилистике аскетизма*, убранство было поразительным: величественные статуи ангелов и демонов, будоражущие колонны, мозайчатые фрески и многое другое; мимо девушки проходили ангелы, демоны и непризнанные. Первые дружелюбно улыбались и кивали в знак приветствия, вторые смотрели на неё с неким интересом, а некоторые с пренебрежением и злорадством, третьи же старались вообще не смотреть по сторонам. «Как в обычной школе: ботаны, элита и серые мышки. По образу и подобию, чтоб их всех», — думала Вики. Она зашла в нужный кабинет и обратила внимание, что даже здесь все сидят группками. Свободное место было около какого-то стремного парня с серыми крыльями. Вики, не спрашивая, приземлила свою филейную часть на свободное место. От такой наглости обалдел парень и белокурая деваха, которая зашла после девушки. — Эй, это моё место, — возмутилась девушка. — Тут, — Вики чуть приподнялась, — не написано твоё имя. Так что ищи себе другой свободный стул. И челюсть подбери. Демоны заржали, ангелы с укором смотрели на новенькую, непризнанные просто были в шоке и только Геральд ухмылялся, наблюдая эту сцену.