Он не курит, она не пьет

      Проснувшись от, к слову, очень приятного сна, Мэттью предпочел бы досмотреть его до конца. Ему снилось, так явственно, как он яростно прижимает к себе сопротивляющуюся девушку, ту самую, которую упустил, только намерения у него отнюдь не благородные. Теперь он не хочет арестовать преступницу, а просто желает вновь ощутить тепло сладких губ. Ее руки вдруг послушно обвивают его шею, а сам он тонет в ее тонком аромате…душистого мыла, кажется. Она что-то тихо, еле слышно, шепчет ему на ухо…он прислушивается…снова…пока не слышит отчетливо: «Хочешь меня?»       Но, видимо, подсознание решило избавить его от ненужных мыслей и он резко распахнул глаза, оказавшись в темноте своей спальни. Налипшая и пропитанная испариной простынь вызвала непреодолимое желание встать с кровати. За окном тягуче плыла жаркая летняя ночь. Открытое окно не спасало, Мэттью страшно захотелось умыться и он сонно поплелся в ванную.       Зашумел кран, Мэттью подставил широкие ладони под холодную струю, набрал воды и плеснул себе в лицо, прохладные капли освежили и вывели из состояния полусна. Мужчина посмотрелся на себя в зеркало: высокий, широкоплечий, крепкий, не такой, как прежде, но все еще в форме благодаря регулярно возобновленным тренировкам. С короткого темного ежика волос сбегали редкие капли, скользя по рельефной груди и вниз по твердому прессу. Мэттью по странной привычке коснулся шрама на затылке, будто проверяя, не приснились ли ему последние пару лет жизни. Очерчивая кончиками пальцев контур голой безволосой борозды около четырёх сантиметров длиною, который все еще был на своем месте, он так же привычно вздохнул и направился обратно в комнату. В проеме двери уцепившись за турник, распоркой висевший над головой, мужчина сделал пару десятков подтягиваний, спорт хорошо помогал ему собраться, отрезвлял и приводил мысли в порядок. От напряжения под кожей туго натянулись мышцы, на руках и шее вздулись толстые вены, наполнившиеся густой горячей кровью, в голове немного прояснилось. Он забил руки до мелкой дрожи, зависнув ненадолго в воздухе, шумно выдохнул через нос и тихо спрыгнул.       Походив по комнате туда сюда, Мэттью выглянул в окно. Шумный квартал жил даже ночью, непрекращающиеся сирены машин тихо раздавались то близко, то далеко. С улицы совсем ненадолго пахнуло свежим воздухом, если таковым можно было назвать кипящее от жары, пахнущее метро и бензином варево за окном. Мэттью выругался и пошел обратно к кровати, сев на край.       Неделю назад его оставила с носом какая-то тощая девица, смывшись с несколькими тысячами долларов и его гордостью в придачу.       Ким был вне себя от того, что это та самая девчонка, за которой он гонялся уже полтора года. Точнее он и не думал, что это девчонка.       Сексистом Мэттью не был, совершенно, и сильные девушки ему нравились, в его участке служили женщины, которых он уважал и к которым прислушивался. Его мучило другое.       Почему уже неделю к ряду он просыпается в диком возбуждении и тревожности, а главной героиней его видений каждый раз является та самая воровка. Будто тот их поцелуй был каким-то особенным. Будто она была какой-то особенной. У него было много опытных, красивых и куда более законопослушных женщин.       Мэттью уверял себя - ему не даёт покоя то, что он не поймал её. Ощущение, что его водят за нос уже слишком долго. Вот истинная причина его снов. С чего бы ему думать о ней постоянно.       На часах мигало "4:18". Можно было бы ещё поспать, но сон уже не шёл. Он решил включить компьютер и засесть за привычное занятие - пересматривание снова и снова одних и тех же видео.       Мэттью всегда казалось, что уж очень субтильный и ловкий парень грабит один магазин за другим и, к тому же, страшно удачливый, раз попадается на камеры, но выследить его никак не удаётся.       Конечно, такие "мелкие" кражи, лишь вызывают насмешки со стороны коллег Кима из отдела, где тот раньше работал. Не даром на него просто повесили это, отпуская едкие замечания, что ему одному есть до этого дело. Обычно эти хулиганства закрывают быстро, лишь делая вид, что работа была проделана и то для того, чтобы магазин мог получить выплаты.       И правда. Ведь магазинам давно выплатила все потери страховая компания, да и жалоб особых они не предъявляли. Как правило пропадают даже не самые дорогие украшения и отнюдь не самые красивые. Но логику грабителя он так и не смог разгадать. Это стало своего рода его одержимостью.       На работе всегда перешептывались, что после ранения у него крыша поехала. Тем более, что с должности его сняли. Теперь он почти что "подрабатывал" в полиции, за выслугу и почетные награды, он, можно сказать, вышел на заслуженную пенсию в свои тридцать пять и ему давали теперь всякую ерунду, вроде ограблений и мелкой преступности.       Панический страх оказаться ненужным, бесполезным, снова. Он попросту не знает, куда себя деть и как жить дальше. Ким трудоголик. У него нет, не было и вряд-ли будет что-то кроме работы. А когда-то был успешным, подающим большие надежды на карьерный рост офицером полиции. Два года службы по контракту, отличная репутация, безупречный послужной список, ни одного малейшего промаха за семь лет службы в полиции. Отдел по особо тяжким делам. Куча заслуженных тяжелой работой наград и почетных медалей.       Теперь это все осыпалось в труху, все что он так старательно строил. И дело не только в работе, он строил стену вокруг себя, чтобы забыть то, что всю его юность не давало засыпать, а потом заставляло просыпаться от кошмаров ночами. Забыть и больше не быть слабым. Он стал лучшим из лучших ради одного, Ким нашел что искал и утолил свою жажду мести.       Мэттью нехотя перевел глаза на фотографию, стоявшую возле экрана компьютера. В простенькой рамочке, явно очень старой, стандартного размера фотография никогда не покидала его стола. На изображении он сам, еще совсем мальчишка. А рядом красивая девушка, лет на пять-шесть старше его самого. Они улыбаются, только сам Мэттью от ушей до ушей, искренне и заразительно, а девушка рядом очень легко и застенчиво. Вокруг них простенький садик с одной клумбой мелких белых цветов на высоких сочно- зеленых стеблях, летнее солнце плещется в их глазах провожая последний день лета, а за ними стоит скромный белый домик, выдавая своим видом городок провинциального типа.       Кима затопили воспоминания, горькие и страшные. Грудь сдавило, он сухо сглотнул и махнул головой, прогоняя эпизоды их прошлого.       На их место пришли другие.       Когда его перевели в отдел, занимающийся в основном бюрократической волокитой, временами делами несовершеннолетних, а то и просто дежурная часть, куда обычно попадает мелкая шваль в виде проституток, наркоманов и прочих загулявших не туда маргиналов, его вовсе покинуло желание работать. Он кое-как упросил бывшего сослуживца выехать на место первого, того самого, ограбления; как раз после выписки из больницы, тогда он все еще надеялся влиться в строй, как раньше.       Этого не случилось.       Как велика пропасть между убойным отделом, с их кровавыми и чудовищными серийными маньяками и местом, где он теперь сидит, он почувствовал в полной мере и сейчас просто загибался со скуки. Ким понимал, что еще легко отделался, его могли бы не вернуть с того света и уж тем более не принять обратно, хоть и не на прежнюю должность. Но облегчения он не чувствовал, нет ничего хуже, как изо дня в день завидовать коллегам, которые не только перестали его уважать, а с подозрением посматривают в его сторону после всего случившегося.       В голове снова стрельнуло, старое ранение дало о себе знать. Слишком много думает и мало спит - подытожил Мэттью и направился на кухню за очередной таблеткой. Выпив две капсулы сильнодействующего обезболивающего, Ким вернулся за стол. Ему просто было необходимо чем-то себя занять, чтобы не думать ни о чем неподобающем.       Не зная зачем, Ким копнул архивы. Благо доступ к документации остался под его паролем до сих пор. Начав, сам не зная с чего, ведь чутье его не подводило в свое время, он зачем-то влез в базу данных беглых подростков. Прошерстив почти час архивы двенадцатилетней давности, он остановился на карманницах, которых задерживали в их городе и сузил поиск до района. Результат не заставил себя ждать, чутье привело его куда надо, опыт не растратишь даже в его случае.       Его взгляд остановился на фотографии миловидной девчушки, лет пятнадцати или около того на вид, совсем другая, замученная и напуганная, страшно худющая, с боязливо опущенными плечами. Ким перемотал дальше, но спустя время вновь вернулся к той девочке.       Рассмотрев получше, он точно был теперь уверен. Волосы ниже плеч каштанового цвета, этот взгляд, эти глаза все еще те же. Смотрят страстно, недоверчиво, но уверенно, с вызовом, будто ей нечего терять.       Она.       Мэттью поверить не мог. Так быстро? Это было похоже на удачу и ею и было. Его старания не прошли даром. Он усмехнулся. Чувство собственного превосходства теплом разлилось по телу. Головная боль отпустила и вдруг накатил сон. На часах было "6:02", можно было прилечь еще на час и иметь шанс прийти на работу не таким разбитым.       Устроившись в, ставшей вдруг удобной, кровати, Ким закрыл глаза, погружаясь в сон, но под веками уже впечаталось изображение тот старой фотографии, где юная девочка, считавшая своим домом улицу, с такой щемящей проникновенностью смотрит теперь в него, куда-то глубокого внутрь.