***
— Какая-то ты слишком спокойная! Неужели тебе совсем неинтересно, куда вы пойдёте, а главное зачем вы туда пойдёте, — рассуждала Эмма, роясь в шкафу своей подруги и одновременно жуя какую-то булочку, которую она прихватила с собой ещё за завтраком. — Кстати, нам надо бы зайти к Хагриду, а то в этом году мы как-то почти не виделись с ним, а теперь мы скоро закончим школу и совсем не понятно, когда снова встретимся с ним, а ты ведь помнишь, сколько всего он для нас сделал. — Ты права насчёт Хагрида, давай завтра утром? Встанем пораньше и вдвоём сходим проведать его, — предложила Реин, которая спокойно рисовала коротенькие и почти незаметные стрелки, пока Эмма пыталась выбрать, что ей надеть. Честно говоря, девушка совсем не понимала, почему её подруга так переживает за то, в чём она пойдёт на очередную прогулку с Регулусом, однако, она молчала и не протестовала, доверяя ей. — А насчёт прогулки не могу я никак понять, что ты так разволновалась. Мы уже не раз вместе гуляли и у нас было немало важных бесед. Думаю, он хочет поговорить о летних каникулах. Сама знаешь, что мне недавно ответили родители и, вроде как, даже разрешили поехать к Блэкам. — Возможно. — Эмма обернулась через плечо, и Реин в зеркало заметила, как та хитро улыбалась. — Наденешь эту юбку и рубашку, а на ноги можешь свои зелёные высокие кеды, которые ты где-то там купила с Лили. — Как скажешь, — заканчивая с макияжем, ответила Реин. — Ты уходишь? — Да, мы с Барти договорились встретиться, а ты поторопись.***
По дороге к Хогсмиду молодые люди шли, почти не разговаривая. Регулус выглядел взволнованным, а его переживания передались и Реин: она боялась, что их летние планы отменились — ведь девушка уже поверила в то, что сможет провести каникулы вдали от своих родителей, рядом с которыми даже самый радостный день омрачался. Когда они вошли в деревню, Регулус остановился и с разрешения девушки туго завязал ей глаза платком так, чтобы она не смогла догадаться, куда они направлялись. Реин шла, крепко держась за руку молодого человека и прислушиваясь к звукам, доносящимся со всех сторон. Она пыталась определить, куда именно они направлялись, но это у неё получалось совсем плохо, поэтому в скором времени она оставила свои попытки угадать, куда именно вёл её Регулус. Через несколько минут Реин услышала звук открывающейся двери, и жара, стоявшая на улице, сменилась прохладой помещения, где она оказалась. Регулус помог девушке сесть на стул и только тогда развязал ей глаза. Реин, оглядевшись, сразу поняла, куда попала, и от этого звонко расхохоталась. — Не мог не сводить тебя сюда, — неловко улыбнувшись, сказал Регулус. — Надеюсь, ты не расстроена моим выбором? — Ни капельки, — Реин осматривала внутреннее убранство кафе, выполненное в розовых цветах, но никаких нежелательных воспоминаний в голову не пришло, и она подмечала всё, что изменилось с тех пор, когда она была здесь в последний раз. Вот только ничего не изменилось, если, конечно, не считать, что посетителей в кафе особо не было. Регулус выбрал столик у окна, которое выходило на улицу, где изредка проходили студенты, закупавшиеся различными товарами перед отъездом домой. Конечно, он привёл её в кафе мадам Паддифут, куда однажды Реин наотрез отказалась идти. — Так о чём же ты хотел поговорить? — наконец оторвавшись от увлечённого рассматривания, и приняв заказанные лимонады, спросила девушка. — Искренне надеюсь, что новости хорошие — плохих и так всегда довольно много. Немного помолчав, Регулус ответил ей: — Вряд ли я смогу охарактеризовать то, о чём собираюсь с тобой поговорить, как хорошее или плохое, — начал он, — но я хочу, чтобы ты знала это перед тем, как окончательно согласишься провести лето со мной. Если ты не сможешь это принять, мы навсегда забудем то, в чём я тебе признаюсь и сделаем вид, что этого никогда не было, но я не хочу молчать о том, что чувствую к тебе. — Он на минуты остановился, будто собираясь с силами, и продолжил: — Понимаешь, Реин, я понял, что люблю тебя. Пусть сейчас не лучшее время для отношений и на это есть сотня причин, но я почему-то верю, что вместе нам будет легче бороться с ним и мы сможем спастись. Ты ведь знаешь, о чём я говорю. — он опять замолчал, а затем, наконец подняв взгляд на Реин и смотря прямо на неё, задал волнующий вопрос: — Мы останемся друзьями, или же перейдём на новый этап? — После таких слов друзьями остаться крайне трудно, а в нашем случае совершенно невозможно, — улыбаясь и светясь радостью, ответила Реин, но её туманный ответ изрядно озадачил молодого человека, что выразилось на его лице. — Я думаю, в нашем случае отношения будут лишь новой ступенью дружбы, отчего они будут гораздо крепче, чем у многих. Теперь и на лице Регулуса появилась счастливая улыбка, которая сменилась полнейшим непониманием, когда Реин вдруг засмеялась. — Что тебя так рассмешило? — опешив, спросил парень. — Я просто представила, что через несколько лет могу стать и Миссис Блэк. Реин Блэк, ты только подумай, — давясь смехом, сказала девушка. — А почему нет? — шутливо задал вопрос Регулус. — Звучит не так уж и плохо. Через пару лет самое то. Всё ещё улыбаясь, Регулус задумался над тем, есть ли у них эти несколько лет, в течение которых они бы смогли создать собственную семью, которая бы в корне отличалась от всего того, что главенствовало в семьях их родителей: больше не было бы никаких криков, ударов, любое проявление жестокости было бы чем-то небывалым для их дома, а их дети были бы гораздо счастливее, чем Реин и Регулус в своём детстве. Такая идеальная картина пришла ему в голову, но он не подал виду, не смея омрачать столь прекрасный момент их с Реин жизней. — Значит, летом ты приедешь? — спросил Регулус, пока они поедали заказанное мороженое. Конечно, оно не могло сравниться с тем, которое они пробовали в Косом переулке, зато в этот раз каждый из них взял свой любимый вкус. — А ты сомневался? — ухмыляясь, ответила девушка. — Уж поверь, я бы не упустила шанса пожить подальше от родителей, тем более среди Блэков, что равнозначно каникулам в Букингемском дворце. Кстати, часто твои родители устраивают вечеринки подобные той, на которой я была на Рождество? — Не очень, но думаю, это даже не сильно тебя расстроит. — В мыслях Регулус был уже далеко в графстве Кент, где находилось загородное поместье его семьи. — Там очень красиво: белые скалы, обрамляющие береговую линию, а со склона открывается поразительный вид, а ещё Ла-Манш, даже есть замок, основанный, между прочим, в первом веке, — с учёным видом заметил молодой человек. — Теперь я не знаю, как дождаться июля, — мечтательно протянула Реин. — Я договорилась с родителями, что проведу первую неделю каникул в нашем доме, а затем могу отправиться к тебе до конца лета. Но иногда придётся участвовать в их собраниях, как минимум, отец на это намекнул. Но я не думаю, что это станет какой-то проблемой, учитывая, что нам разрешено трансгрессировать. — Это будет лучшее лето. Реин почувствовала, как Регулус обхватил её ладонь своей. На его безымянном пальце было кольцо-печатка, которое девушка подарила ему на его восемнадцатилетние и которое он с того дня не снимал. Кольцо всегда оставалось холодным и сейчас Реин чувствовала холод, исходящий от него, но это было приятное ощущение, тем более в жаркий день. В целом, быть рядом с Регулусом для девушки было приятно, теперь он стал единственным человеком, который знал её главные секреты, даже не спрашивая о них — он как будто просто читал Реин, как открытую книгу, видел её мысли и желания насквозь, но от такой духовной близости Реин не становилось неприятно и ей не хотелось закрыться в себе. Наоборот — она готова была полностью ему открыться, безоговорочно доверяя, пусть даже, разум, если бы сердце давно не заглушило его голоса, и попытался бы опротестовать такое поведение. Она просто была счастлива рядом с ним.***
В хижине Хагрида было слегка душно, но от этого не становилось плохо и не кружилась голова, скорее возникало ощущение домашнего уюта, которого иногда так сильно не хватало ученикам, покинувшим свои родные дома на время обучения в школе. Сам хозяин дома суетился на том клочке комнаты, которая служила ему кухней, готовя чай, который он пил даже в жару. Хагрид был невероятно сильно растроган визитом девушек, отчего еле сдерживал выступившие на глазах слёзы: в который раз ему приходилось прощаться со студентами, которых он встречал в самый первый школьный день, когда они тряслись от волнения, а некоторые даже от страха, а потом последний раз провожал их до Хогвартс-экспресса, откуда они отправлялись во взрослую жизнь. Наконец он поставил несколько кружек, собранных из совершенно разных наборов, налил в них только что заварившийся чай, от которого ещё шёл пар, и сел на один из свободных стульев. — Не переживай, мы ведь ещё увидимся, иначе и быть не может, — попыталась его обнадёжить Реин, хотя сама не сильно верила в сказанное. Всё-таки Хагрид почти не покидал школы, а Реин и Эмме вряд ли когда-либо предстоит вернуться в Хогвартс. — Да кто ж сомневался в этом, — всхлипывая и заикаясь, ответил великан, который всё ещё выглядел ужасно грустно. Он зачарованно смотрел на ровную поверхность чая, стараясь забыть о прощальной встрече, которая происходила в его доме. — Мы всегда сможем к тебе обратиться, если захотим домашнее животное, — сказала Эмма, но затем уточнила: — я имею в виду какое-то необычное домашнее животное. — С этим я вам с радостью помогу, — не заметив подвоха в сказанном девушкой, произнес Хагрид, который от такого предложения на минутку забыл своё отчаяние и тревогу. В магических существа он разбирался как никто другой, и, кажется, мог найти подход даже к самому привередливому из них, а девочкам он как-то по секрету рассказал о своей неосуществимой мечте завести дракона, которая повергла подруг в шок: они не знали никого, кроме великана, кто счёл бы огромного огнедышащего дракона милым и безопасным существом. К тому же, Реин догадывалась, что это ящероподобное существо могло без особых проблем проглотить человека целиком, даже не прожёвывая, но она не стала распространяться о своих опасениях, когда Хагрид рассказывал о желании всей своей жизни, не желая рушить его мечты. Они вместе пили вкусный час и поедали кексы, которые были больше похожи на многовековые сухари, но девушки не посмели бы на это пожаловаться из уважения и любви к хозяину дома, зная, как он старался, выпекая этот десерт к чаю. — Главное — это не унывать, Хагрид, — нравоучительно сказала Реин в попытках ободрить старого знакомого, — тебя ждут весёлые года в Хогвартсе, но просто уже с новыми учениками. У меня нет ни каких сомнений, что ты подружишься с какой-нибудь компанией, похожей на маленьких нас, учитывая, как дети тебя любят. Ты ведь для многих как лучший друг: всегда поддержишь и подбодришь, а большинство в этом очень нуждаются в свой первый год, особенно те, кому трудно заводить новых друзей или же магглорождённые. Ведь мир вторых вообще с ног на голову переворачивается — в один прекрасный день они получают письмо от совы из какой-то школы чародейства, а ведь они до этого думали, что волшебство это всего лишь выдумка. Так что тебе ещё есть, чем заняться в Хогвартсе, и без тебя тут не справятся, в этом я, знаешь ли, тоже уверена. — Хоть ты и, наверное, права, но прощаться так трудно, — поник Хагрид, в его больших глазах сквозила неприкрытая тоска, отчего на сердце у Эммы и Реин сразу стало очень тяжело. — Я ведь помню вас такими маленькими: как в первый день помогал вам садиться в лодку, а как ты, Эмма, захотела помочь нести ёлку или как вы помогали сажать мне тыквы. Казалось бы, всё это было совсем недавно, а на самом деле прошло уже семь лет. Теперь вы совсем взрослые, а мне до сих пор не вериться, что вы выросли, — наружу вырвались громкие рыдания, которые великан сразу попытался подавить. Он отвернулся, вынув из кармана платок и вытерев им слёзы, вновь посмотрел на девочек, выдавливая из себя улыбку: — Ну что ж, надеюсь, вы добьётесь всего, чего захотите — я же знаю, что вы с лёгкостью это сможете, — кладя своих огромные руки на плечи Реин и Эммы, произнёс Хагрид. — Я обязательно приду проводить вас на станцию, так что не будем сейчас прощаться.***
В ночи, когда все ученики школы давно забылись сном, Реин вышла из гостиной своего факультета и направилась к кабинету директора, который должен был уже ждать её. Каменные стены ещё не прогрелись, отчего в школе не было так же жарко, как на улице. Она шла по непривычно пустынным коридорам, где обычно толпились спешащие на уроки ученики, и, наконец добравшись до директорской башни и назвав пароль, Реин очутилась в причудливом кабинете, где никого не было, если не считать феникса, сидящего на жёрдочке. Девушка подошла к столу и взяла с вазочки, лежащей на нём, несколько конфет, сразу закинув их в рот. Затем она села в одно из кресел, стоявших напротив камина, который в этот жаркий день не горел. Реин смотрела на то, что осталось от недогоревших поленьев, и, задумавшись, не заметила, как соседнее кресло перестало пустовать. — Как тебе эти конфеты? Как по мне, излишне сладкие, — сказал неожиданно появившийся в кабинете Дамблдор, отчего Реин, вырванная из пучины мыслей, подпрыгнула на кресле. — Вполне себе ничего, — ответила она, чуть успокоившись, — я зашла к вам, чтобы договориться о том, где мы встретимся в следующий раз. Летом я буду жить у Регулуса Блэка, поэтому мы сможем отправлять сов, не опасаясь, что их перехватят мои родители. Дамблдор сидел, не произнося ни слова пару минут, будто не слышал вопроса, и Реин даже подумала повторить его, однако директор всё-таки, окончательно обдумав их трудное положение, нашёлся с ответом: — Для твоей же безопасности важно не привлекать внимание, тем более я уверен, что не только твоему отцу выгодно за тобой следить. Если тебе понадобится встретиться со мной, отправь письмо Хагриду — не важно о чём, но я попрошу его сообщить мне, если ты ему напишешь и найду возможность нам встретиться, не подвергая тебя ещё большей опасности. — Директор немного помолчал, что было не похоже на него — Реин видела, что в этот вечер он непривычно задумчив. — Что насчёт Блэка? Я заметил, что вы стали ближе. Реин, уходя из гостиной, знала, что разговор может свестись к Регулусу и заранее подумала о том, что готова рассказать директору, поэтому без промедления поделилась новостями, связанными с младшим Блэком. — Он знает, что я не по своей воли среди Пожирателей, да и догадывается, что я шпионю за ними, однако, мне кажется, он меня не выдал Волан-де-Морту, — довольно быстро выдала информацию Реин и затем добавила: — Я думаю, он тоже против Тёмного лорда, но мы никогда с ним не говорили на эту тему. — Я тоже в него верю. — Дамблдор задумчиво смотрел в сторону, как будто был мыслями далеко от Реин, хотя это и не значило, что он не слушал то, о чём она говорила. — Он ещё покажет себя, в этом я не сомневаюсь. Затем девушка в подробностях изложила всё то, что ей довелось узнать, будучи на собраниях: имена Пожирателей Смерти, планы, которые они обдумывали, места встреч и другие детали, которые могли оказаться важными. Беседа опять затянулась, но в эту ночь говорила почти только Реин, а Дамблдор лишь изредка её прерывал, чтобы задать уточняющий вопрос. Когда начало светать и всё, что Реин помнила, было рассказано, девушка поднялась с кресла, прихватив горстку конфет со стола, и пошла к двери, где остановилась, услышав, что Дамблдор к ней обратился: — Я хочу, чтобы ты никогда не обесценивала свой поступок. То, что ты делаешь, спасёт ещё не одну жизнь, и ты заслуживаешь, чтобы твоё имя осталось в истории. — Дамблдор улыбнулся, но улыбка выглядела сочувственной и извиняющейся — он всё ещё винил себя за то, что предложил ей воспользоваться случаем и стать шпионом среди Пожирателей Смерти. Реин кивнула и вышла на лестницу, откуда сразу направилась в спальню, хоть и не собиралась в эту ночь спать.***
На станции собралось полно учителей, прощавшихся с семикурсниками. Реин обняли почти все из них, потому что её знали как трудолюбивую ученицу, которая никогда не грубила учителям и была усердна во всех заданиях, а некоторые из них чересчур сильно растрогались и из их глаз полились слёзы, одним из них был профессор Слизнорт, не сдерживающий эмоций, а Минерва Макгонагалл всё старалась не всхлипывать и делала вид, что у неё просто першит в горле. Хагрид, в свою очередь, так стиснул Эмму и Реин, что на краткий миг девочкам показалось, что они задохнутся от столь сильных объятий. Но поезд не собирался ждать прощавшихся на перроне и в назначенное время должен был отправиться, поэтому за несколько минут до того, как Хогвартс-экспресс собирался пуститься в путь, девушки заняли целое купе, где им в последний раз предстояло возвращаться со школы на летние каникулы. Рядом с ними оказались Барти и Регулус, тоже слегка расстроенные и выбитые из привычной колеи. Последний год в Хогвартсе Эммы Ванити, Реин Розье, Регулуса Арктуруса Блэка и Бартемиуса Крауча подошёл к концу, и впереди их ждала новая взрослая жизнь.