Апельсин

Июнь 2016

      Это был её первый полёт регулярным рейсом.       «Уважаемые пассажиры, наш самолёт совершил посадку в аэропорту города Санкт-Петербург. Температура воздуха плюс двадцать три градуса, местное время десять часов пятьдесят минут. Командир корабля и экипаж прощаются с вами…»       Когда лайнер замер, Алиса достала из-под сиденья ярко-розовый рюкзачок с большим меховым брелоком и убрала наушники. К её креслу подошёл бортпроводник.       — Я провожу вас. И помогу с багажом, — заученно приветливо улыбнулся он.       Пока они шли бесконечными коридорами, Алиса позвонила родителям и, смеясь, отчиталась, что за час полёта из Москвы её никто не похитил и не убил, она не отравилась, не приняла ислам, не сменила ориентацию, персонал был приветлив и услужлив, и вообще всё замечательно. Бортпроводник тактично ускорил шаг, но продолжал всё прекрасно слышать, и его губы растянулись в снисходительной усмешке.       Ему не раз приходилось помогать пассажирам — то присмотреть за школьником, летящим на летние каникулы к бабушке, то довести страдающего деменцией старичка до встречающих его в зале прилёта родственников. Но дочь российского стального магната и дружного с президентом олигарха Юрия Александровича Голденберга была совершеннолетней и абсолютно здоровой, хоть и на редкость непрактичной. Белокурая мажорка привыкла летать на папиных частных самолётах, потому-то родители и заказали ей услуги сопровождения — опасались, что их чадо заблудится или попадёт в переделку.       Встречающие ждали Алису в зале для VIP-персон. Сергей Николаевич Прохоров, её личный шофёр и охранник, как всегда, был хмурый и сосредоточенный. Она кивнула ему, и улыбчивый бортпроводник увел его получать багаж. По мрачному лицу кинувшейся навстречу подруги Алиса сразу поняла, что произошли какие-то неприятности.       — Привет, Карина, — сказала она и чмокнула её в щёку. — Что-то случилось? У тебя такой вид…       — Привет. С прилётом. Да-а… — Карина раздражённо махнула рукой. — В последний момент папа передумал оставлять нас одних. По будням с нами будет ночевать ваша Светлана, а на выходных твой противный охранник. Ты представляешь?!       — О! — Алиса растерянно замолчала, пытаясь осознать услышанное.       Третье лето подряд она на месяц устраивалась работать в компанию отца. Пока её друзья катались на лыжах в Альпах и на яхтах в Греции, отрывались на вечеринках на виллах, которые их родители специально на все каникулы снимали на Комо, Алиса постигала основы семейного бизнеса. После девятого класса она жила с мамой, после десятого, когда к ней присоединилась Карина, их контролировала уже её мама, но сейчас Алиса была убеждена, что они уже достаточно взрослые, чтобы не приставлять к ним нянек.       — Но… Так нечестно, папа же обещал…       — Родаки постоянно обещают одно, а делают другое… — с обидой сказала Карина.       Алиса всегда ладила и с домработницей Светланой Петровной — та вкусно готовила и убирала квартиру, никого не напрягая своим присутствием, — и с Сергеем Николаевичем, который работал в семье почти пятнадцать лет. Но надеялась, что им с Кариной позволят пожить без надзора. Тем более что после летних каникул они всё равно покинут родной дом — Алиса планировала продолжить учёбу в Лондоне, подруга уезжала в Штаты.       — Надо позвонить папе, поговорить с ним… попросить его, — сказала Алиса неуверенно, сомневаясь, что это поможет — пять минут назад они разговаривали, и он словом не обмолвился о своём решении.       — Бесполезно, — буркнула Карина. — Мои сказали — либо так, либо дуй в Италию. А я хочу в этом году поработать старшим менеджером в зале.       Их друзья крутили пальцем у виска, когда узнали, чем подруги занимаются на каникулах — глупо сидеть в офисе за зарплату, которой не хватит даже на приличные босоножки. В первые два лета Алиса работала на подхвате — копировала договоры, разносила по кабинетам почту, помогала офис-менеджерам готовить конференц-зал для презентаций и совещаний. У Карины всё обстояло ещё смешнее — та работала в ресторане дяди и начинала мойщицей овощей. Вечером за ужином подруги обсуждали прошедший день, делились впечатлениями и хохотали над собой. Но сходились во мнении, что если ты хочешь когда-нибудь возглавить бизнес, то должен изучить его с самого низа. И тогда никто не сможет тебя обмануть.       — Алиса, Карина… готовы? — Сергей Николаевич вернулся с чемоданом, и они пошли на стоянку к машине.       Дорога из аэропорта занимала почти час, поэтому Алиса скинула мокасины и забралась на сиденье с ногами.       — Ты записалась в тренажёрку? — спросила Карина.       — Да… — Алиса достала телефон и принялась листать заметки: — Так… в понедельник йога в семь, в среду силовая в восемь, в пятницу пилатес. Будешь в этом году со мной ходить?       — Только на йогу по понедельникам. А ты не многовато себе набрала? Всего два свободных вечера оставила…       — Не оставила. На вторник и четверг я записалась на итальянский. Вот теперь ещё бы что-нибудь придумать на выходные, и будет полный комплект. — Голос Алисы задрожал, в глазах заблестели слёзы, и Карина недоумённо вытаращилась.       — С ума сошла? — воскликнула она. — Сечины опять виллу на Комо сняли, я Маринке клятвенно обещала, что мы на уик-энды будем к ним летать… А Юрка как же? Алиса, что ещё случилось?       Та отвернулась к окну, пытаясь не разреветься. Карина не стала расспрашивать дальше, а просто взяла подругу за руку и легонько сжала.       — Потом поговорим, — шепнула она. Доехали они в молчании.       Квартиру на Крестовском острове в клубном жилом комплексе Юрий Александрович купил, когда Алиса в первый раз решила начать на него работать. Он удивился, узнав, что целый месяц законных летних каникул дочь собиралась провести в душном офисе, сказал, что «чем бы дитя ни тешилось, лишь бы своих не наделало», но в целом одобрил. Как и мама, которая даже оставила дела в Москве и переехала на время в Питер, чтобы присматривать за Алисой и помогать советами.       Родителями Алиса гордилась. О Юрии Голденберге много писали в СМИ. Ему не было и тридцати, когда он стал финансовым директором большого металлургического комбината «Русская Сталь», а во время приватизации приобрёл контрольный пакет акций компании. Как утверждали газетчики — обманным путём, облапошив тогдашнего генерального директора. Алиса в это не верила, ведь её папа был не только очень умным, но ещё порядочным и добрым. Жёлтая пресса писала, что он бросил своего сына от первого брака и никак не помогал, но Илья уже третий год после окончания юридического работал в головном офисе.       Мамой Алиса тоже гордилась — Юлия Владимировна была одной из очень немногих жён богатых бизнесменов, которые, выйдя замуж, продолжили работать. «Дизайнерская студия Юлии Голденберг уверенно заняла пустующую нишу услуг офисного и промышленного дизайна», — писали СМИ.       Чёрный «Мерседес» заехал на закрытую охраняемую территорию, и Сергей Николаевич сначала открыл заднюю дверь, помог девушкам выйти, а потом достал чемодан.       — С обедом чуть позже, — с порога объявила Карина встречавшей их Светлане Петровне. — Мы пока не голодны. Где-нибудь через полчаса.       — Через час, — сказала Алиса, опасаясь, что и этого времени ей может не хватить. — Добрый день.       — Хорошо, как скажете. Добрый день, Алиса. С приездом.       — Спасибо…       Подруги поднялись на верхний этаж и, не сговариваясь, направились в комнату Алисы.       — Ну, рассказывай, — не успев положить сумочку, сказала Карина. — Что произошло?       — Юра бросил меня. — Теперь она уже могла не сдерживать слёзы, хотя думала, что выплакала все накануне.       — Как?! — Карина упала в кресло и приготовилась слушать.       Всхлипывая, Алиса забралась на кровать с ногами.       — Сказал, что я ещё маленькая и глупая, что слишком много болтаю… и всё говорю невпопад… и в постели ничего не умею, — попыталась она на одном дыхании перечислить все претензии любимого парня.       — Ничего не поняла… То есть спать с тобой можно, для этого ты не маленькая, а… — Карина растерялась. — Ля, он что, так и сказал — глупая?       — Сказал, что я глупышка ещё… что мне нужно общаться со своими ровесниками, а взрослым мужчинам со мной неинтересно, потому что… в постели я бревно. — Тут Алиса не выдержала и заревела в голос.       — Это он-то взрослый?! Да он старше тебя всего на четыре года, и от этого он вдруг заделался взрослым? — хмыкнула Карина. Она имела право высокомерно хмыкать — Кириллу, с которым они встречались уже три месяца, недавно исполнилось двадцать пять, вот он был действительно взрослый. Карина подскочила и бросилась на кровать к подруге. — Какое такое бревно?! — дошёл до неё смысл её последней фразы.       — Юра так сказал. Что я фригидная. Моя жизнь кончена… — От жалости к себе Алиса уже икала.       — Не говори ерунды, — нахмурилась Карина. — Может, вы ещё помиритесь. Вот поедем на днюху к Маринке, попроси её поговорить с Юркой. Он ведь её слушает. А в августе у него самого день рождения… Маринка говорила, отец снова снимет отель на Мальдивах. Купи новый купальник, я у Феррагамо видела, миленький такой… Ты чего, эй?       Услышав о дне рождения Юры, Алиса взвыла.       — Кара, — хлюпала она, размазывая по лицу тушь и сопли, — я ведь и правда полная дура. Это ведь ещё не всё… Знаешь, что я ему сказала? Когда… когда он сказал, что взрослым мужчинам со мной неинтересно? Сказала, что легко влюблю в себя любого старикана, вот! Сказала — спорим? А он знаешь что сказал? Сказал, что все мужики России поклянутся мне в любви. И полмира тоже… сразу… как только узнают, чья я дочь… а просто так — нет. Вот. И что он принимает пари… и если я проиграю, то на его днюхе станцую топлес. Ты можешь в это поверить?!       — Во что? — ошарашенно спросила Карина. — Ты сейчас слишком много чего сказала.       — В то, что он козёл! И что я так его люблю!       — А, ну это да. В это верю. — Карина не стала уточнять, в какое именно из двух утверждений верит, встала, вытащила из сумочки упаковку бумажных носовых платков и подала подруге. Потом снова села рядом, дождалась, пока та высморкается и вытрет лицо, положила её голову себе на плечо и обняла. — Хватит плакать, у тебя голова разболится. Мы что-нибудь придумаем. Он не мог сказать такое всерьёз. Это просто, чтобы тебя позлить. И тебе необязательно говорить правду… Юрка же не будет спрашивать подробности. Соврёшь ему, и дело с концом.       — А вдруг он прав? — Алиса высвободилась из объятий, чтобы видеть лицо подруги. — Вдруг в меня и правда нельзя влюбиться, если не знать, кто я? И со мной правда неинтересно?.. Я правда утомляю своей болтовнёй?.. Я сама хочу проверить это, Кара… — Безумная идея уже не казалась ей такой безумной. — И ещё… есть кое-что ещё… Я хочу влюбить в себя кого-нибудь, а потом бросить его! Чтобы ему тоже было больно, чтобы его сердце тоже было разбито… как моё… Вот. Ты думаешь, я гадина?       — Ты просто обижена и расстроена… но это неважно. Важно, что у тебя почти нет времени. До дня рождения Юрки чуть больше месяца, а это мало. Или у тебя есть кто-нибудь на примете?       Конструктивный подход подруги приободрил Алису.       — У нас в офисе есть один парень, — всё ещё всхлипывая, попыталась она тоже мыслить рационально. — Ну, как парень… он уже после института, ему, наверное, двадцать четыре-двадцать пять… Айтишник. Симпатичный. Рыжий, правда.       — Кто-нибудь ещё? Нужны запасные варианты.       — В юридическом департаменте есть один старичок, ему к пятидесяти… Очень умный. В прошлом году я помогала ему распечатывать договоры для налоговой проверки. Но он вечно потеет и волосы на плешь начёсывает.       — Фу, какая мерзость… Нет, такие нам не нужны. Вдруг тебе целоваться с ним придётся?       Алису передёрнуло.       — А как думаешь, если Сергей Николаевич? — нерешительно предложила она, хватаясь за соломинку. — Он ничего так, спортивный, подтянутый… и хорошо ко мне относится. Хотя нет, он уже совсем древний, ему пятьдесят шесть. И мне не нравятся его усы…       — Да и не выйдет у тебя с ним, — сказала Карина так уверенно, что Алиса чуть не обиделась. Но не успела, потому что последовало пояснение: — У них роман со Светланой Петровной.       Алиса приоткрыла рот:       — Но у него семья, дети… и вроде даже внуки… А ты откуда знаешь?       — Да тут как-то ночью спускалась за водой, так из спальни такие охи доносились! Так что водитель твой — не вариант. Ну и старый он совсем, ты права. Ладно, пошли обедать, а то я сейчас умру с голода. Я уверена, мы что-нибудь придумаем. На сытый желудок мне всегда лучше думается.       Однако обед не помог, ничего дельного им в голову так и не пришло. И после того, как Алиса разобрала чемодан, повесила одежду в гардероб и очередной раз позвонила родителям, подруги решили съездить в центр и погулять.       — Пройдёмся с тобой по Невскому, развеемся, — предложила Карина. — Я соскучилась по Питеру, но, ты не поверишь, мы с Кириллом почти не гуляли. Пару раз только на машине катались. Нечего дома сидеть и реветь, нужно двигаться!       Алиса не возражала — энтузиазм подруги её всегда воодушевлял.       — Но сначала забежим в нашу тренажёрку, — добавила Карина. — У Макса сегодня днюха. Кирилл перед отъездом оставил для него маленький презентик. Кстати, присмотрись к Максу! Возьми с ним несколько занятий. Да и вообще, там же классных парней валом! И старпёры тоже есть. Вот где надо искать, а не у вас в офисе… где все знают, кто ты.       У фитнес-клуба Plastilin, куда подруги ходили только летом, было одно важное преимущество — он располагался в соседнем здании. Пока Карина искала инструктора-именинника, Алиса немного поболтала с менеджером на ресепшн, после чего принялась наблюдать за тренировками в основном зале, отгороженном от коридора стеклянной стеной.       Беговые дорожки и велотренажёры здесь всегда пользовались большим спросом — вот и сегодня из десяти пустовали лишь два. Обливаясь потом, немолодая дама в ярких тайтсах рвано дёргала рукоятки орбитрека. На «бабочке» пыхтел мужчина в майке-борцовке — но, разводя руки в стороны, он не забывал поглядывать на девушку, работающую на ножном тренажёре лицом вниз. Её рельефные икры и ягодицы красиво напрягались, когда ноги поднимали противовес; короткие шорты задрались вверх, врезались в тело, и выглядели уже, как трусы. Но объёмная грудь девушки, которую с трудом удерживал спортивный топ-бра, интересовала мужчину гораздо сильнее — его неестественно синие глаза довольно щурились, а губы кривились в одобрительной усмешке.       Из-за двери по другую сторону коридора раздавались громкие команды инструктора, ведущего групповое занятие: «Раз! Два! Стоим! Стоим!!! Три! Стоим!» Алиса хихикнула, вспомнив, сколько раз занимающиеся на тренажёрах просили Наташу считать потише. Та обещала, но держала обещания недолго — и в залах снова звенели стёкла от её выкриков: «Встали! Сели! Вверх! Вниз!»       Когда прокачивающая ноги девушка закончила и немного отдышалась, вытерла полотенцем вспотевшие лоб и шею, мужчина с «бабочки» подошёл к ней. Он белозубо скалился, что-то говорил, поднимая большой палец вверх, но стеклянная стена не позволяла разобрать слова. Девушка улыбалась, не скрывая удовлетворения, задорно отвечала, а потом хлопнула мужчину ладонью по руке. Расхохотавшись, он отступил, развернулся к стойке с штангой, и стала видна часть яркой, во всю широкую спину татуировки — в глубоких вырезах борцовки можно было рассмотреть грудные плавники, хвост и морду двух красно-жёлтых рыбин.       — Соскучилась? — Карина неслышно подошла сзади, и Алиса вздрогнула от неожиданности. — Ничего, с понедельника начнёшь. — Затем проследила за её взглядом и хмыкнула: — То есть вняла моему совету? Присматриваешь себе не слишком трухлявого старичка? Не, ну а что? Бицухи у него что надо! И сиськи больше, чем у меня…       Алиса помотала головой — Юра занимался боксом и был худощавым, аристократично-изящным. Ей нравилось, что он похож на фотомодель.       — Я не люблю качков.       — Я тоже. — Карина кивнула на постер на стене: — Это же «Терминатор» в молодости? Ненавижу мужиков, у которых сиськи больше, чем у меня. — Она глянула на девушку в шортах-трусах, теперь топающую по ступенькам климбера, и скривилась: — Даже ещё больше, чем женщин… — И тут же поцеловала Алису в щёку: — Ну, кроме тебя.       Алиса виновато улыбнулась — она стеснялась своего четвёртого размера, теряясь, когда на тренировках мужчины откровенно пялились ей в декольте. И молилась, чтобы её не постигла участь бабушки, ведь наследственность никто не отменял.       Синеглазый качок начал приседать со штангой, мышцы на его груди, руках и ногах напряглись, на шее вздулись вены. Карина поджала губы и презрительно фыркнула:       — Это просто жесть… Он похож на презерватив, набитый орехами.       Алиса прыснула, подруги переглянулись и, уже хохоча в голос, направились к выходу.