Апельсин

      Сергей Николаевич отвёз Алису и Карину на Невский и высадил у «Бургер Кинга», где девушки взяли на вынос бургеры и колу. Не то чтобы они успели сильно проголодаться, просто им вдруг захотелось фастфуда. Потом подруги не спеша дошли до Казанского сквера и, расположившись на скамейке, всю эту вредную вкуснятину съели и выпили. И когда уже почти закончили, увидели, что Сергей Николаевич сидит совсем рядом с книгой в руках.       Обида на родителей ещё не утихла, поэтому Алиса демонстративно повернулась спиной к добросовестному охраннику. Туристы фотографировались на фоне собора, влюблённые сидели на скамейках, держась за руки, дети ели мороженое, дули мыльные пузыри и гонялись за ними. Справа от фонтана невысокий парень в рваных джинсах и красной футболке поставил на складной стул портативный проигрыватель с флешкой, достал из футляра скрипку и начал играть. Некоторое время подруги слушали, лениво переговариваясь, а потом встали и подошли поближе.       Из динамиков лилась классическая музыка в современной обработке, но ведущая партия исполнялась вживую. Алиса с удивлением смотрела на виртуозную игру уличного музыканта, наблюдая, как меняются эмоции на его лице. Слушатели охотно аплодировали — их было немного, и это её расстроило, так как играл парень чудесно. По окончании четвёртой композиции он прервался, достал из сумки бутылку минералки и жадно припал к горлышку — с вечером желанная прохлада в город так и не пришла.       — Ты здорово играешь, — воспользовалась Алиса паузой. — Аранжировки сам делаешь?       — Спасибо. Да, сам. Вам правда понравилось? Меня Стас зовут. — Он протянул руку и улыбнулся.       — Алиса, — сказала она и пожала тёплую ладонь, заметив краем глаза, что Сергей Николаевич закрыл книгу. Когда Карина тоже представилась, Алиса ответила: — Очень понравилось. Последнее — это же Вивальди был? Оригинальная обработка. И исполнение круче, чем у Ванессы Мэй! — Стас смутился, и она закивала: — Правда-правда!       — Да, это реально круто, — подтвердила Карина. — Мне тоже понравилось. Ты так на жизнь зарабатываешь?       — Нет, это, скорее, хобби. Люблю музыку, мне нравится играть. Ну, а если кто кинет денежку, так мы, студенты, народ негордый, будем только рады. — Он засмеялся и показал на лежащую около стула бейсболку с парой сотенных бумажек.       — Хочешь, мы тебе поможем? — спросила Карина.       — Как? — воскликнули Алиса и Стас одновременно.       — Ты будешь играть, а мы танцевать.       Алиса толкнула подругу в бок и зашипела: «Ты с ума сошла, что ли?»       — Мы сейчас с коллегой утрясём некоторые этические разногласия, а ты пока подыщи нам какое-нибудь зажигательное танго, — сказала Карина и потянула Алису в сторону. Сергей Николаевич, не обнаружив угрозы, снова стал делать вид, что читает.       — Ты что творишь? Какое танго? — спросила Алиса, когда они отошли.       — Обыкновенное, — отрезала Карина. — Посмотри на него! Хорошая фигура, приятная улыбка, ровные зубы. Не прыщавый. Ля, да он милашка! Любит музыку, значит, натура творческая. Значит, впечатлительный и влюбчивый. И самое главное — не знает, кто ты. То есть всё, как ты хотела. Чего ещё надо? Иди давай, соблазняй!       — Кто, я?!       — Нет, адмирал Иван Фёдорович Крузенштерн, человек и пароход! — съехидничала Карина, и Алиса обиженно надула губы — это была её коронная фраза из любимого мультфильма. Но подруга, нагло присвоив шутку, ничуть не раскаялась: — Давай-ка немного встряхнём этот городишко! Стас не устоит, вот увидишь!       Спортивными бальными танцами Алиса занималась с шести лет. Тренер её хвалил, и когда после седьмого класса она уехала учиться в Швейцарию, то любимое дело не забросила — профессиональные преподаватели работали и там. На последний Рождественский бал, когда на конкурс талантов все желающие ученики могли представить любой номер, Алиса со своей новой закадычной подругой Кариной исполнили танго и заняли второе место.       Идею выступления они придумывали вместе, подбирали музыку и костюмы, а с хореографией им помогала преподаватель. Рисунок танца мадам Пейро выстраивала так, чтобы по ходу действа подруги менялись ролями — каждая на время становилась то «партнёром», то «партнёршей». И научить танго Карину, которая занималась фигурным катанием и умела работать в паре, оказалось гораздо проще, чем переучить Алису.       А ещё это был не только танец — это был эпатаж, провокация. Со стороны казалось, что девушки не просто танцуют, а любят друг друга. И не скрывают этого. Объятия, которые в танго имеют особый смысл, выражают сострадание и заботу, мужскую надежность и женское доверие, в их исполнении были то чувственно-пылкими и зажигательными, то деликатными, почти робкими. Взгляды, поддержки, касания источали нежность, истому, тягучее желание. Однако если Карина относилась к этому как забавной игре, развлечению «по приколу», то для Алисы танго было открытой раной: она не танцевала — она им болела. Мадам Пейро говорила, что именно эта её отрешённость, граничащая с экзальтацией, и сделала выступление таким чувственным.       Танго тогда вызвало овации, подруг требовали на бис, а их мамы в зале растроганно утирали глаза. Но исполнять его сейчас, на площади перед собором, Алисе казалось неудачной затеей — то, что в толерантной Европе восприняли как демонстрацию взглядов истинно свободных людей, в центре культурной столицы России могли не одобрить, а возмутителей спокойствия освистать, а то и забросать камнями. А охранник у них был всего один.       — Чего ты боишься? — уговаривала её Карина. — Посмотри, народу немного. Мы по быстренькому сбацаем, Стас впечатлится, и дело в шляпе. Сходите потом куда-нибудь вместе. Если с первого раза не выйдет, придём сюда ещё раз… Ну, или придумай что-нибудь сама. Соблазняй своего потного юриста!       Алисе стало стыдно. Она загрузила подругу проблемами и лишь ныла, сама не предлагая никаких вариантов решения, да ещё и отвергая её советы. Поэтому нехотя согласилась:       — Ладно.       Карина сделала знак Стасу. Он включил проигрыватель и взял в руки скрипку.       Танцевать Алиса любила и после долгих лет упорных тренировок умела делать это красиво. За техническую сторону она не переживала — мадам Пейро говорила, что у них с Кариной идеальный баланс, они чувствуют друг друга на уровне интуиции, безупречно держат равновесие и в покое, и в движении. Но её всё ещё тревожило, что подумают окружающие, и чем это может кончиться.       На сегодняшнюю прогулку подруги не сговариваясь надели юбки: Карина юбку-колокол чуть выше колен, а Алиса клёш почти до пят, что усиливало своеобразие их танца, усугубляло эпатаж. И когда при заключительных аккордах Алиса закинула ногу на талию Карины, а та нежно взяла её за подбородок, и они обе замерли, глядя друг другу в глаза, зеваки, которые собрались вокруг них за эти несколько минут, заулюлюкали.       Танцовщицы кланялись и приседали в реверансе, толпа аплодировала, кто-то выкрикивал: «Браво!», «Молодцы, девчонки! Дали жару!», «Ещё!» Стас удивленно качал головой, а Карина, схватив его бейсболку, стала обходить зрителей, приговаривая: «Подайте бедным артистам на пропитание». Люди смеялись и охотно протягивали ей разноцветные купюры. Карина посылала воздушные поцелуи и ослепительно улыбалась в ответ. Когда она вернулась с полной кепкой денег, Стас присвистнул:       — Вот это да! Круто! Тут в два раза больше, чем я обычно срубаю за весь вечер.       К ним подошли трое парней, по виду ровесники Стаса, — они тоже хлопали в ладоши.       — Ну вы даёте! Здорово зажигаете, — восхищённо сказал один, самый высокий и привлекательный. После чего оценивающе оглядел девушек и хмыкнул: — Девчонки, вы сестрёнки?       Его друзья гоготнули, нехорошо ухмыляясь, и Алиса тоже машинально улыбнулась — и правда, смешно было предполагать, что черноглазая и черноволосая Карина хоть каким-то боком родственница ей — сероглазой и светлокожей блондинке.       — Да! — кокетливо приняла игру Карина. — А что?       — А я мастёр ебать сестёр, — сказал высокий, и его друзья заржали уже в голос. — Особенно если это сестрёнки-лесбиянки.       Это было настолько неожиданно и грубо, что даже обычно бойкая Карина не нашлась с ответом, а Алиса застыла на месте в предчувствии беды. Именно так ей и представлялся финал выступления, именно этого она и боялась, когда отказывалась танцевать. А беда, как известно, не приходит одна: от памятника Барклаю-де-Толли в их сторону деловито направлялись двое полицейских; Сергей Николаевич поднялся со скамейки и тоже шагал к ним — и выражение его лица не предвещало ничего хорошего; народ прибывал в предвкушении продолжения шоу. А хулиганы не унимались.       — Ты их сутенёр, что ли? — обратился главарь к ошарашенному Стасу. — Может, запихать твою пиликалку тебе в дупло? — Стас прижал скрипку к груди, защищая её, а заводила ощерился, распалившись уже всерьёз: — Извращуги недобитые…       — Попридержи-ка язык, поганец мелкий, — раздалось за спиной напуганных девушек, и сердце Алисы снова сжалось. Перед глазами замелькали заголовки новостной ленты: «В центре Санкт-Петербурга «золотая молодёжь» стала причиной массовой драки!», «Около Казанского собора дочь стального короля России совершила каминг-аут!» На фоне этого глупое пари с Юрой показалось ей детской шалостью. Она обернулась.       Сзади стояли двое мужчин: лет под сорок, может, чуть моложе. Один огромный, похожий на медведя, с длинными тёмными волосами и крупным носом — сердито сжал кулаки. Другой пониже, но тоже широкоплечий, с короткой стрижкой и неестественно синими глазами, дёргал уголком губ. Сегодня в фитнес-клубе, когда он флиртовал с одной из спортсменок, нагло сканируя её грудь, его глаза лучились восхищением, сейчас же они угрожающе сузились и смотрели зло, исподлобья.       — А то что будет? — не особо впечатлился главарь хулиганов.       — Глаз на жопу натяну и моргать заставлю, — пообещал «медведь». — Единственное, в чём ты «мастёр», ушлёпок, это затвор свой передёргивать. Так что топай, занимайся любимым делом.       — Ты тоже из толерастов, что ли, дядя? У вас тут сходка старых педрил?       — Можем устроить вам посвящение. — Синеглазый хрустнул костяшками пальцев.       Двое других парней потянули товарища за рукав, указывая на приближающихся полицейских.       — Настоятельно рекомендую вам, молодые люди, последовать совету этого гражданина. — Сергей Николаевич, встав впереди девушек, кивнул на «медведя».       — Шустрее, недоношенные, — поторопил тот.       Оценив ситуацию, парни попятились, а потом побежали по дорожке к проспекту. Сергей Николаевич потёр мочку, давая Алисе знать, что нужно уходить, развернулся и направился к полицейским. Он показал им своё удостоверение, что-то сказал, и стражи порядка неторопливо пошли в обратную сторону.       — Всё окей?       Оглянувшись на голос, Алиса увидела искреннее участие в синих глазах.       — Теперь да. Спасибо вам… — Её ещё трясло, голос дрожал. Она повернулась к подруге: — Нам пора идти!       — Нет, девчонки, погодите. Давайте разделим выручку! — Стас, заботливо уложив скрипку в футляр, теперь возбуждённо тряс бейсболкой с деньгами. — Вы просто улётные! Я никогда не видел такое крутое танго.       — Понравилось? — Карина уже пришла в себя от потрясения. Стас в ответ энергично закивал, и она предложила: — Если хочешь, мы можем прийти завтра. Алиса ещё станцует для тебя…       — Конечно, хочу, — ответил Стас. — Карина, вы не обращайте внимания, таких придурков я впервые вижу. Обычно зрители очень доброжелательные. Приходите завтра. И вот ваша доля, Алиса. — Он протянул ей скрученные купюры.       — Вас зовут Алиса? — Тот синеглазый мужчина всё не отходил. Она кивнула. — Меня Александр. Это мой друг Дмитрий. Не желаете с Кариной чего-нибудь выпить с нами? — Он показал через дорогу на кафе «Зингеръ». — Горячий шоколад с перцем чили? Или, может быть, чего-нибудь холодного?       — Мы… — Алиса крутила головой, не зная, кому первому ответить и на кого смотреть. — Нет, — сказала Стасу, — деньги мы не возьмём, мы же предложили помочь. А завтра… я не знаю… Если получится, мы постараемся прийти. Но не обещаем. Во сколько ты здесь будешь?       — Давайте часиков в семь, когда духота немного спадёт. Я подберу специально для тебя что-нибудь зажигательное. И забудьте про сегодняшнее недоразумение. Это какие-то гопники залётные…       — Хорошо… — Алиса неуверенно кивнула и перевела взгляд на своих заступников: — Спасибо вам огромное ещё раз. И за приглашение спасибо… правда! Но нам нужно идти. Извините, пожалуйста.       — Может быть, в другой раз? — спросил Александр.       — Может быть. — Напряжение и испуг потихоньку отпускали и Алису.       — Я могу вам позвонить? — Заметив её замешательство, Александр тут же предложил: — Если я дам вам свой номер, вы мне позвоните?       Алиса снова нерешительно кивнула, затем достала из рюкзака телефон и под диктовку записала номер. Звонить она не собиралась — ей не нравились ни варварские бицепсы Александра, ни его плотоядный взгляд, которым он оглаживал её грудь.