Post factum

Она все еще держала руку у своих расширенных ноздрей, вдыхая мой металлический запах крови. Оторвавшись от вдыхания крови, она повернулась к стене и начала что-то вырисовывать на стене моей кровью. По-видимому, правый глаз был поврежден и не видел - пространство я мог осматривать лишь на половину. Не могу видеть рисунок, она на это и рассчитывает. - В пол смотри, мразь! Я сломлен, я утыкаюсь лбом покрытым испариной в каменный пол. Тело ложится на холодный камень, будто в кровать. Безграничная боль не дает забыться, но с другой стороны дарит какую-то свободу. Ощущение, возможно близкое к грани болевого шока, не оставляющее тело ощущение жжения, остающееся после разрыва кожи, ярко-алые опухоли царапин, появляющиеся сиреневые овалы гематом и отеки переломов. Когда ощущаешь свою боль, только тогда понимаешь - что значит быть смертным. - Ну, вот мы и встретились, Локи Лафейсон. Ничего еще не закончено. - Не буду представляться, мертвым это не нужно... Вот как значит - мертвым. - Ты поплатишься за моего брата, - мне отвешивают пинок. Грубо развернувший меня, оказался, кто бы мог подумать - ледяным великаном. Прикосновения ледяного великана заставляют кричать - он, не жалея магии, обжигает мне холодом кожу. Казалось, на теле не осталось ни одного не тронутого увечьями участка, но нет, он все-таки находит пару новых мест, заставляя кожу гореть от холода. Мразь, синяя мразь, ненавижу. - Сейчас ты почувствуешь гнев Ётунхема, - нажав на голову так, что подбородок встретился с грудью, на оголившейся коже шеи со спины, он начал что-то выводить на ней. Я чувствую, как расходится моя кожа, и будто нож ее прорезает магия. - Отцеубийца, - после совершенного добавляет Ётун. - Что ты молчишь, дрянь? Ты помнишь, как ты убивал его? Помнишь? - рыжая тварь срывается на крик. Похоже, ее дружка, за которого она так тряслась, убили. И она считает, что это сделал я. Начну я оправдываться или же подолью масла в костер - не важно, скорее всего, мне отсюда уже не выйти. - А говорила, что не играешь в любовь, смотрю смерть твоего спасителя так задела тебя? Должна была спасти, а он раз - и умер, - распыляя ее ненависть, я подписываюсь на новые пытки. Мой хриплый и тихий смех смех ввергает эту сучку в настоящее безумство. Переводя взгляд на так и не представившегося синего урода, я вижу, что он сам доволен взбесившейся дрянью. Ему это явно на руку. - Мне нравится твое сердце, - синяя ладонь ложится на левую половину грудной клетки. Чувствую, как замедляется мое сердце. Сквозь тело проходит холод, моя реакция не меняется, а все так же остается мелкой бьющей по всему телу дрожью. - Как-то двусмысленно звучит, - кажется, что только я сам слышу свои слова. Когда жертва перестает сопротивляться, это быстро надоедает. И поэтому синие отродье придумало новую пытку. Я не знаю что это, но мое тело прекратило меня слушаться. - Судороги, - лицо Романофф растянулось в довольной ухмылке. Ни одна мышца тела не желает мне подчиняться. Сломанные кости и истерзанную кожу буквально разводит разные в разные стороны, крутит и выворачивает. Несколько раз я теряю возможность вдохнуть. Сейчас им полностью надоест смотреть на то, что осталось от меня, и все закончится. Интересно, за такую смерть попадают в Валгаллу? Видя мою ухмылку, она еще больше распыляется. Дверь гулко падает на пол, выводя своим неимоверным грохотом меня из этого болевого транса, травматической дрёмы, и обдавая потоком воздуха мое искромсанное подобие туловища. Я не вижу, могу только слышать несколько новых голосов: три мужских голоса, даже знакомых, но сейчас не разобрать чьих. - Ах, ты мерзкое отродье Ётунхема! - фраза моего братца заставляет потратить последние силы на изгиб головы в направлении двери. На выбитой двери стоит Тор, а чуть сзади его Старк в своей побрякушке и какая-то женщина. Пришли так поздно дабы полюбоваться на смерть так ненавистного им Лафейсона? Увидев Тора, ледяной великан тут же за два шага преодолевает пространство до руны, дотрагивается до нее и исчезает. В комнате остается Романофф, не понимающе хлопающая глаза. - Это не Локи убил Бартона, а как раз этот синий, - в своей манере кричит Старк. - Что... я здесь делала? - девушка, не понимая происходящего, переводит взгляд то на троих в двери, то на меня. Подошедший ко мне Старк своим оружием разбивает мне путы, немного зацепив меня, но это уже не важно. До меня наконец доходит свежий, прохладный воздух внешнего мира. Пытаясь глубоко дышать, я лишь хрипло вздыхаю. Сломанные ребра не дают сделать и половину обычного вдоха. Ко мне подходит женщина пришедшая со Старком. Пытаясь хоть немного приподняться на руках, меня позорно рвет кровью возле нее. Наверное, она сейчас с презрением морщится глядя на меня. Да и пусть. - Держись, брат. По этой наивной реплике у меня не остается сомнений, что где-то рядом Тор. Смотри Тор, что сделал с твоим "братом" твой отец. Где-то сзади можно разобрать всхлипывание. Уж не та ли это, кто несколько часов назад мне ножом пыталась снять кожу? Она, она самая. Я чувствую хоть какое-то удовлетворение. - Все будет хорошо. Эта смертная не менее глупа, чем мой братец. Склонившись над мною, она изображает желание помочь, хоть и в глазах у нее - страх перед почти мертвым существом. Да и вряд ли она не знает, кто перед ней. Или подыхающему на полу можно простить и попытку захвата мира? Неужели моя смерть будет в ногах у простой смертной? Хотя, конец моего существования сейчас не хуже всего происходящего со мной - полностью поверженный во второй раз, беспомощно лежащий в ногах у людишек - что может быть хуже? Предстать перед убогими существами сломанной куклой, валяющийся около своих выблеванных внутренностей. Вы смотрите на меня, лежащего на полу в своей же луже крови, и молчите. Даете спокойно умереть, позволяете исчезнуть. Как же я вас всех сейчас ненавижу - которые как бы "спасли" меня, ненавижу эту смертную, что строит гримасу глобального сожаления, с паникой в глазах, и брата, неуклюже топчущегося у портала. Настигает новый приступ кашля, и снова начинаются кровавые брызги, мне кажется, что тело снова бьется в судорогах, вызываемых великаном. Я замечаю, как моя кровь пачкает одежду этой девушки. - Локи, Локи... - доносится ненавистный мне голос брата. Я не чувствую страха, боль тоже покидает меня. Тело немеет, как будто я засыпаю, или же снова лечу с Радужного моста в бездну, становясь невесомым от свободного полета. Проходят секунды, а возможно часы. Все замирает в одну не меняющуюся картину. - Пепп, ну что там? - небрежно бросает Старк. - Он... умер.