Бежать. Нападать. Защищать.
Эти слова преследовали его с самого начала лагеря. Каждое предложение было напичкано ими вдоль и поперёк. Вот уже добрых три месяца он слышит эти слова, на которые скоро выработается рвотный рефлекс. А люди, которые произносили их были еще ужаснее. Несмотря на то, что они были чуть старше его, эти существа вызывали в нем смех, потому что ходили как павлины, растопырив свои «великолепные» хвосты, но ничего не имея за ними. Но до самовлюблённости членов рода Малфоев им очень далеко. Это он знал на все 100 процентов. А ведь эти люди даже понятия не имели кто он такой на самом деле, какую опасность он несёт за собой. Они этого ничего не знали, потому что были, самыми что ни на есть, обычными инструкторами предвоенного лагеря.
Как же он вообще сюда попал?
В один из обычных дней магической стороны Великобритании на прилавках магазинов появился новый выпуск «Ежедневного пророка», в котором всех интересовала одна единственная, но очень интересная, статья: «Министр Великобритании просит помощи у волшебников!» Название статьи просто кричало о своей важности и о том, что ее просто немедленно нужно прочитать всем магам.
Его семья не осталась в стороне. Каждый член семьи Малфоев с замиранием сердца читал свежей выпуск главной газеты магического Лондона и рассматривал колдографию, на которой министр маггловской части Великобритании стоит рядом с Кингсли. Его лицо было бледным, это можно было увидеть даже через черно-белый фон, глаза бегали по залу, ища хоть какую-то поддержку, а лицо Министра Магии выражало как и гордость, так и беспокойство — оба министра до сих пор не верили во все происходящие, но стояли вместе для ответа на все интересующие вопросы журналистов. Об этой встречи знала только одна часть Лондона и вот был ее итог: с каждой семьи призывался один мужчина, чтобы пополнить ряды маггловских армий в предстоящей войне.
Никто уже давно не смотрел на статус и чистоту крови, все волшебники стали едины. Вся Великобритания содрогнулась в ужасе: они только-только отходили от своей Второй Магической Войны, пытаясь вернуться к мирной жизни, как им снова нужно отрывать частичку своей души, семьи, и отправлять ее на войну магглов, в которой они не были виноваты, а тем более — не заинтересованы. Но видимо Министра это не волновало.
И вот уже на следующий день над всей Великобританией кружили тысячи сов, разнося письма, в которых указывалось, кто должен отправиться на маггловский фронт, кто должен снова переживать все эмоции войны, только теперь еще и вне зоны своего комфорта. В этот список попал и он — Драко Люциус Малфой.
Вот так он и попал во всю это историю. Родители хотели его отговорить, скрыть от аврората, чтобы сын остался с ними, но по какой-то неизвестной им причине, Малфой-младший без каких-либо эмоций собрал свои вещи, сдал палочку на хранение одному из авроров, который пришёл его забирать, и, ничего не сказав, ушёл из дома.
Он ни секунды не жалел о своём выборе. Да, магглы его гнобили за свою отсталость в развитии, ведь никто не знал, кто же такой Драко Малфой. Его никто не научил правильно вести себя при этих странных людях в военной форме. Но ко всему привыкаешь. Малфой быстро привык к новым условиям, ему было плевать на то, что за спиной его считали недоразвитым смазливым мальчишкой, которого по чистой случайности взяли в лучшую армию мира. О! Если бы они знали, что это далеко не так, что им еще далеко до статуса «лучшие».
Но его это совершенно не волновало. Его никто и ничто не волновало в этой всей сложившийся ситуации. Никто... кроме одной несносной магглорожденной ведьмы с гривой на голове вместо волос и глубоких, как омут, карих глаз.
Каждую ночь, после отбоя, он аккуратно и бесшумно доставал одну вещь, которую смог пронести в маггловский мир — колдографию. На ней он снова и снова видел ее каштановую гриву из пушистых волос и широкую, но очень лучезарную и искреннюю улыбку, а после, как ее рот раскрывается в смехе, а кулачок летит в плечо рядом стоящего парня. Он же, на колдографии, сначала стоит совершенно серьезный, но после лёгкого удара ухмыляется и загребает девчонку в свои крепки объятия, утыкаясь в ее волосы. Драко с теплотой в душе вспоминает и видит, что даже ее хаос на голове не скрыл край поднятых уголков его губ. Как сверкали его глаза рядом с ней, как вся надменность и самолюбие исчезало куда-то далеко, как с ней он мог быть собой.
Это было окончание первого полугодия на подготовительных курсах авроров. По окончанию сессии ребята устроили громкую вечеринку, на которой появилось абсолютно две одинаковых колдографии. Одна — его, другая — ее. И они оба бережно хранили их, когда судьба развела их по разные стороны Великобритании. Девушка так и осталась в мире магии, всячески помогая магглам на расстоянии. Он до сих пор помнил, как Грейнджер рвалась пополнить их ряды, как он же сам строго-настрого сказал Поттеру не впутывать её в это, как сам в последний раз поцеловал её в такие пухлые и соленые губы, а потом пропал в стене.
Он не винил себя за это. Этот поступок был ей во благо. Драко просто спасал её от второй войны за всю её короткую, но такую насыщенную и опасную жизнь. Он не хотел потерять её, никогда.
***
Все эти 3 месяца он был один. Ни один маг не попал в тот лагерь, куда определили Малфоя. Но он не забыл что такое магия. Один раз её настолько много скопилось в теле парня, что думая о Грейнджер перед ним образовался его патронус... впервые он увидел свой патронус — дракон. И он смог отправить его, смог. Он отправил его не родителям, которые вот уже сколько месяцев не находили себе места, потому что ничего не знали о своём сыне, нет. Он отправил его самой великой и известной магглорожденной волшебнице этого столетия. Послание было таким коротким, но таким нужным для них двоих: «У меня все хорошо. Твой дракон».
***
В начале четвёртого месяца пребывания в этой «тюрьме» было объявлено об экзамене, который состоится на днях. Никто не знал, что будет в этот день. Даже кураторы не знали к чему готовить молодых воинов. Они с нервными выражениями лиц метались от одних упражнений и приемов к совершено другим, из-за чего у новобранцев просто кружилась голова, как бы они это не пытались скрыть.
На Малфоя снова было высыпано кучу оскорблений и неприемлемых слов по поводу его «способностей» в бою. Который раз он за этот день слышал, что самый первый сдохнет на войне, если даже вообще доживет до неё? Неизвестно. Но он точно знал, что выживет на этой гребанной маггловской войне, что у него есть смысл жить и проходить весь этот тернистый путь. И этот смысл сейчас находился по ту сторону Лондона.
Перед глазами вновь сплыл такой знакомый силуэт с колдографии, одетый в женскую аврорскую форму. На учебу она всегда собирала свои непослушные кудри в объемный пучок с помощью розовой резинки. А вечером этой же самой резинкой делала один очень короткий, но до умиления смешной хвостик на платиновых волосах. После чего по комнате разносился добрый смех и залпы ворчания.
— Эй, Малфой! — его окликнул один из старших кураторов его группы. Этот мужчина был самым старшим, и по мнению Драко — самым адекватным. Буквально за пару шагов он дошёл до новобранца и оценивающе посмотрел на него.
— Ты знаешь, что завтра будет. Не облажайся, — рука легла на плечо Малфоя и крепко его сжала. Дартул был единственным во всем этот тупоголовом лагере, кто заметил его. Кто обратил на него внимание, стал приглядываться к нему, смотрел на его действия и узнавал характер. Хоть этот мужчина и был магглом, он был умным магглом. Дартул сразу понял, что Драко далеко не из тех, кто ни разу не махал кулаками и не брал пистолет. Было что-то другое. Что-то, из-за чего этот парнишка отказывался показывать себя. Но что это было старший куратор так и не смог разглядеть. С Драко он не говорил на эту тему. Разговоры для Дартула — пустая трата времени. Жесты все скажут за него. Он знал, что парень поймет его. И он не ошибся. Малфой стал еще серьезнее, понимая, что где-то дал слабину, раз его так быстро раскрыли. Но он был благодарен за то, что Дартул молчал об этом. Никто не должен был больше видеть правду. Никто.
Малфой махнул головой в ответ на его слова. После чего мужчины разошлись по разные стороны: Драко снова отправился на бесконечные тренировки, Дартул же отправился заполнять такие «нужные» всем бумажки.
