— Нет, я все же требую адекватного обоснования моему увольнению. — Флок пыхтел, заливаясь краской.
Хоть все и пытались не обращать на него внимания, занимаясь своими делами, но долго игнорировать льющееся возмущение было невероятно сложно.
— Да с тобой в одном номере засыпать стрёмно! — не сдержался наконец Эрен, сжимая губами сигарету, и отбросил раздраженно в сторону не поддававшуюся бутылку с водой. — Сколько раз я просил тебя включать голову на интервью? Сколько раз ты срывал репетиции только по причине, что… По какой причине, кстати? Кто-нибудь вообще хоть одну адекватную вспомнит? — Начиная злиться, Йегер принялся откручивать и закручивать стойку с микрофоном.
— Просто так? — бросил недовольно Райнер, даже не повернувшись, продолжая копаться с усилком.
— Вот. — Эрен указал на Брауна. — Истину говорит.
— Зато я мужик, а не баба, которая будет истерить минимум раз в месяц! — Форстер подошел к сцене, смотря на уже бывших коллег снизу. Его лицо даже в тусклом освещении было схоже с цветом его волос. — Променял меня на какую-то пиздень?
— Еще слово в адрес Микасы, и я лично язык тебе сигаретой прижгу для начала. — Затянувшись, подойдя к краю сцены, Йегер присел на корточки и выпустил клуб дыма рядом с Флоком. — На тебя даже дышать противно. Думаешь, что если член в штанах, так чем-то лучше? — Натяжное возникшее спокойствие Эрена не предвещало ничего хорошего. — И это будет касаться каждого. — Эрен, поднявшись, вернулся к своему прежнему занятию.
Все помнили, как он смёл в один счет дверь в гримерку, только по банальной причине: услышал стоны и решил, что это Порко увел его девушку. Тогда был явный перебор со шнапсом.
— Флок, — Галлиард спрыгнул со сцены и толкнул бесцеремонно плечом Форстера, — ты бы не провоцировал его. Прижжет ведь — и это в лучшем случае.
— Да вы группу гробите, козлы! Эта ж вообще никто! — Отбросив в порыве руку Порко, попытавшегося сжать его плечо, Форстер вскинул подбородок и провел ладонью по всклокоченным волосам.
— Да ты довыебывался, падла. — Эрен вынул изо рта сигарету и направился к Флоку. Репетицией тут уже точно не пахло.
— Котенок, ну что ты раскричался? Такими темпами тебя скоро услышит тот замечательный охранник на входе и ему придется вывести тебя. Если он, конечно, успеет до того, как тебе прожгут язык. Смотри, какие серьезные намерения были у нашего общего друга. — Обычная веселая манера Микасы говорить сильно бесила Форстера — это было видно. — По факту — ты виноват и понес наказание, и теперь тебе не нравится то, что вокруг тебя не вертится мир? Тебе настолько мало внимания? Я не причина всех твоих бед.
Только на секунду в глазах Эрена промелькнуло умиротворение — при взгляде на Микасу. Ведь все же пришла, не подвела. Йегер не сомневался в ней, но, в силу своих загонов, успокоился лишь увидев ее рядом.
Флок попятился, но тут же выкатил грудь, прикрываясь собственной гитарой.
— Обычная девчонка с помойки — вот кто она! Играть кто научил? Коты подзаборные? Или отсасываешь настолько качественно? — От одного взгляда на Эрена Форстер побледнел.
Сигарета в зубах Йегера заалела сильнее от мощной затяжки. Никаких слов. Он просто двинулся, как настоящая машина для убийств, разминая кулаки.
— Ты долбаеб, Флок. — Райнер, решая не ввязываться, только покачал головой.
— Эрен, эй, мужик, давай успокоимся. Он же… — Галлиард хоть и постарался облагоразумить друга, но Форстер прижался сзади, прячась за его спину. — Какого хера ты делаешь?!
— Лучше подойди сам, если не хочешь лишиться пары зубов и ощутить, как трещат ребра. — От агрессии Эрена можно было прикуривать — не меньше.
— Эй! Он, конечно, придурок, но давайте без насилия. — Аккерман вытянула руки, стараясь успокоить всех присутствующих. — Меня никак не задевают его слова, вас тем более не должны. Не будем создавать самим себе неприятности, окей?
— Он назвал тебя… — Эрен тяжело задышал, почти потеряв самообладание, которое слабой привязью вновь осторожно появлялось на его шее. — Да он же!.. И чего мне, молчать надо было? — Взглянув наконец на Аккерман уже внимательно, Йегер протяжно выдохнул и махнул на Флока рукой. — Бред какой-то.
— Я бы на твоем месте ей ножки целовал. — Оттолкнув от себя Форстера, когда Эрен вновь вернулся к микрофону, Порко оглядел Микасу. — Тем более, когда ножки того заслуживают.
— Повелись на юбку. — Сплюнув, Флок спешно заключил гитару в чехол. — Еще увидите, что вас ждать будет!
— Вали уже, котенок, — повторил Эрен с нажимом, — я же и передумать могу.
Выругавшись, Форстер все же не стал испытывать судьбу еще раз, предпочитая удалиться.
— Да уж, некрасиво вышло. — Микаса села в кресло, утыкаясь в телефон. — Впрочем, он всегда такой буйный?
— Обычно он ограничивается пошлыми шутками-самосмейками. — Галлиард непринужденно устроился на подлокотнике этого же кресла. — Не дождешься от этого представления. Порко. Тот смурной — Райнер. Любителя побубнить и заплевать микрофон ты знаешь, как я понимаю.
— Порко, она так-то всех нас и без того знает. Нас вообще многие знают. Чего пристал к ней вообще? Дай Мике возможность инструмент достать и освоиться. — Йегер, выставив необходимую высоту, сильнее обычного затянул стойку и небрежно установил на ней микрофон.
— Да я что? Я ведь помочь хочу ей. Должен ведь быть в коллективе джентльмен. — Порко протянул руку Микасе.
И она, конечно же, пожала ему руку.
— Очень мило с твоей стороны, Порко. — После весьма долгого рукопожатия она хотела первой отнять руку, но он продолжал ее сжимать, а затем поцеловал ее тыльную сторону. На несколько секунд ее брови дернулись вверх, но затем вернулись в свое естественное положение. Теперь уже она отняла ладонь. — Что ж, мы так и будем сидеть здесь в тишине, ожидая начала концерта?
Губы Эрена дрогнули в едва заметной довольной ухмылке. Он едва сдержался, чтобы показать Галлиарду фак. Но напряжение спало ровно до того момента, как Порко вновь открыл свой рот:
— Давай помогу тебе обустроиться. Сейчас прогоним несколько песен, чтобы сыграться.
— Сегодня специально устроили акцию на пиво, поэтому не думаю, что многие оценят нашу сыгранность. Сомневаюсь, что большая часть и от Флока-то ее отличить сможет, — пробасил Райнер, проводя завершающие манипуляции с бас-гитарой.
— Я так плохо выгляжу? — Аккерман перегнулась через кресло, чтобы глянуть в зеркало. — Все-таки прогоним. Я волнуюсь, хах.
— Отнюдь! — Не дав Йегеру и рта открыть, Галлиард запрыгнул на сцену, но, передумав, вновь вернулся к Микасе. — Пойдем, помогу тебе забраться.
Он подхватил ее за талию и сразу же посадил на сцену, кладя рядом чехол от гитары.
— Твое волнение закончилось странным образом, когда я узнал цвет твоих… — Откашлявшись, Эрен оскалился. — Глаз. Получше.
— Просто заткнись. — Она сжала ладонь прямо перед его лицом так, будто бы сжимает его губы, но, закатив глаза, вернулась к своей гитаре.
— Так у нее серые глаза. Ты куда смотришь вообще, когда с девушкой разговариваешь, извратник? Не слушай его. Он вообще не умеет веселиться, а только ноет перед концертами и придирается ко всему. Где наш Эрни, который всегда был душой компании? Ты что, сожрал его?
Йегер покачал головой, спускаясь, чтобы водрузить на сцену оборудование для Микасы. Имея возможность вызвать техников, ребята все еще предпочитали большую часть выполнять самостоятельно.
Аккерман же, сев на корточки, повторно изучала аккорды. Она знала их все наизусть, учитывая, что репертуар был как минимум пятнадцать песен.
«Оплошать будет максимально тупо. Еще хуже, чем поскользнуться на сцене и упасть на фаната. Хотя, если буду накручивать себя, то так оно и случится. Расслабься, Микаса, расслабься».
Рука опустилась на плечо Аккерман, и рядом прямо на сцену присел Эрен.
— Все будет круто в любом случае. И ты молодчина. — Взъерошив себе волосы, он явно хотел сказать что-то еще, но и сам потерял нить разговора. — В общем, погнали. Наша песня будет в середине. Между вот этими. — Он ткнул указательным пальцем и сразу поспешил подняться. Мысли носились в голове с ненормальной скоростью, и нужно было их привести хоть в какое-то равновесие. Только как это сделать, когда навязчивые идеи так и преследовали Йегера, требуя решений?
— Да не переживай ты, я буду ей подсказывать. Она может встать недалеко от меня на выступлении. — Галлиард разместился рядом, как только Эрен, потирая поясницу, поднялся, чтобы уже начать распеваться.
— Ты-то уж поможешь, конечно. Палочкой в глаз попасть поможешь, — проворчал Йегер, стиснув зубы.
— Эй! Это было всего раз! И ничего с твоим глазом не произошло. Так что не еби ей мозг и отвали уже. Давай, начинай завывания свои, я подключусь попозже.
Эрен изогнул бровь, прокручивая, какой ответ в данной ситуации смог бы обозначить все.
— Твои игры в «отбей девушку у друга» в данном случае на сработают, Гал. — Нервная улыбка сменилась раздраженной гримасой, но репетиция должна уже была начинаться, поэтому Эрен, с трудом удерживая сердце в груди, подошел к включенному микрофону. — Погнали уже.
«Клоуны», — Микаса усмехнулась своим мыслям.
Райнер начал отыгрывать тихую мелодию, после которой должна была вступать Микаса. И все пошло как по маслу. К концу песни волнение покинуло ее, оставляя легкий азарт. Гитара, подаренная Йегером, звучала просто отменно, придавая красок песням. От некоторых на душе становилось тошно, от других же наоборот — был огромный заряд энергии. Спустя почти час все песни были отпеты. Мика потянулась, разминая мышцы.
— Флок пусть ебется в зад дальше, нам он не нужен, — выкрикнул Порко. — Эй, красотка, как насчет промочить горло перед началом?
— Я не пью. — Аккерман достала из кармана картонную пачку. Упаковка быстро открылась, открывая ей вид на несколько оставшихся сигарет, и, зажав одну губами, подожгла ее зажигалкой. Дым клубками шел изо рта, а затем и из носа, пока она упаковывала все назад. После чего гитара временно отправилась в чехол.
— Слышал, Галлиард, тебе там ловить нечего, — хрипло рассмеялся Райнер.
Подойдя ближе, Йегер, все еще державший концентрацию за хвост, чуть склонившись, прикурил от сигареты Микасы и выдохнул дым в сторону.
— Захочешь отдохнуть, моя гримерка в твоем распоряжении. — Закашлявшись в кулак, Эрен устало вобрал в себя воздух. В этот раз он действительно не имел в виду ничего такого. — В смысле, что не с этими же идиотами тебе оставаться.
— Хах, окей. Адьос, мне все равно надо было подготовиться. — Она спрыгнула со сцены, направляясь в сторону гримерных.
— Вот что с ней делать? — Развел руками Эрен, на что Райнер только отстранённо пожал плечами. — Но играет круто, конечно.
— На нервах, — догадался Браун, и Порко тут же залился смехом, пока Йегер втягивал в себя сигаретный дым.
Когда все разошлись по гримеркам, Эрен остался наблюдать за приготовлениями, раздавая попутно автографы удачливым сотрудникам. Единственное, от чего он отказался в этот раз, — фотографии. Чересчур опухшее лицо выдавало с потрохами бессонные ночи, полные хаотичных потоков мыслей. Они становились все навязчивее после приема той дряни, и никак не хотели покидать его, усиливаясь, стоило остаться с ними наедине.
Взглянув на экран смартфона, Йегер прикинул, что Микаса наверняка уже разобралась со всем, и можно было заняться теперь и собой.
— Если ты голая, то это совершенно точно не мои проблемы. А, ой. — Эрен застрял в реальности, едва дверь за ним закрылась, а взгляд упал на Аккерман, расположившуюся в его кресле возле огромного зеркала, как-то зло глядевшую на свое отражение. — Оху… В смысле, шикарный образ, да. — Прочистив горло, Йегер провел ладонью по губам, едва вспомнив, чем вообще хотел заняться в данный момент. Особенно память отшибали стройные ноги в чулках, подвязанных к ультракороткому платью, едва оставлявшим каплю для фантазии.
— Хах, его выбрал ваш продюсер. Удивительно, как он не одел меня в прозрачное платье, которое предлагалось. Или мешок из-под картошки. Как Мерлин Монро, знаешь? Но я все равно довольна. — Она поднялась с кресла, прохаживаясь в ботильонах на шпильке. — Только каблук говно. Если бы не проспала, взяла бы свои.
Она снова закурила. Сегодня, видимо, Микаса решила убить свои легкие.
— Мне похер на каблуки — хоть босой выступай, — начал Эрен, но, подумав, добавил: — И хорошо, что не прозрачное. Я бы умер там на месте. Хоть за что-то ему можно быть благодарным. — Осматривая Аккерман внимательнее, Йегер прошелся языком по нижней губе, но тут же усмехнулся, скидывая кеды и стягивая с себя штаны, а футболка полетела по обыкновению на диван. — Надо будет попросить у него это платье. Я бы взглянул на тебя в нем. — Поправив резинку боксеров, Эрен прошел к небольшому шкафу, начиная рыться в ящиках, будто потерял что-то жизненно необходимое. Хотя, скорее, ему хотелось избавить их обоих от неловкости момента.
— Классные трусы, — она усмехнулась, оглядывая мускулы на его спине. Но вскоре она нашла занятие получше: повторение всего в четвертый раз.
«Не пялиться же мне на его трусы, правда? А повторение дело полезное».
— Сам их люблю. Для тебя выбирал половину утра. Прости, что не розовые, как ты любишь. — Лишь бы поскорее достать эти чертовы кожаные брюки, чтобы исключить возможность выражения своих чувств и реакций слишком очевидным и понятным способом. Казалось, что любая одежда на этой немного странной Микасе сидела идеально. На нее хотелось смотреть, любоваться ею. Она действовала, как грёбаный магнит. С этим нужно было как-то бороться. Наверное. — Да к черту. — Забросив брюки на плечо, Эрен повернулся к Микасе и, обреченно покачав головой, подошел к ней, притягивая на удивление быстро, внезапно, исключая нежелательную реакцию, и впился в ее губы требовательным поцелуем, проговорив только «на удачу».
От неожиданности Микаса успела только вытянуть руку с сигаретой в сторону, чтобы не обжечь ею Йегера, сто раз мысленно проматерившись из-за этого. Она пошатнулась, не удержав равновесие, и вцепилась в его крепкое плечо.
«Черт бы побрал этот каблук!»
Поймав Аккерман, Эрен прижал ее к себе. Его широкая ладонь легла ей на поясницу, когда равновесие было восстановлено. Второй он аккуратно поправил ее волосы, убирая с лица. Он оставил еще один поцелуй в уголке губ Микасы и улыбнулся. Только сейчас на этом так сильно не хотелось останавливаться.
— Сложно сдерживаться, когда ты рядом и вся такая… — Прижавшись гладко выбритой щекой, протянул Йегер, едва касаясь губами ее уха.
— Целовать на удачу — не очень хорошая примета. Если я умру на сцене, это будет твоя вина. — Она вытянула вторую руку, оставляя между ними немного пространства. — Да и я заметила, что сложно.
— Хватит уже болтать, а. — Покачав головой, Эрен тяжело выдохнул, подхватывая ногу Микасы, забрасывая себе за спину, уничтожая между ними расстояние. — Это моя прерогатива — разглагольствовать. И на сцене ты не умрешь. Не в мою смену. Живая ты мне нравишься больше. — Рука Йегера проскользнула под платье, а его губы начали спускаться поцелуями ниже по шее.
Заклепки, держащие платье, звонким щелчком отцепились, и тонкая ткань медленно поползла вверх. А за одной ногой тут же последовала и вторая, из-за чего платье окончательно поднялось. Дыхание тут же сбилось: шея — ее самое слабое место. Сигарета догорела, начиная обжигать пальцы, шипя от боли, Микаса кинула бычок в ближайший стакан с водой. На удивление, попала. Пальцы сильно сжали волосы на затылке Эрена, отрывая его губы от своей шеи и, немного подумав, прижимая к своим губам.
Йегер послушно принял поцелуй, утопая в его сладости, глотая воздух рывками. Он подхватил Микасу за ягодицы, крепко сжимая их. Двери шкафа удачно оказались закрытыми, и спина Аккерман тут же прижалась к ним, давая дополнительную опору.
— Пиздец ты горячая. — Высвободив одну руку, пока пальцы второй впивались в кожу бедра Аккерман, Эрен провел ладонью между ее ног и хрипло выругался, когда раздался звонок, оповещающий скорое начало концерта. Но тут занятие было куда интереснее и увлекательнее. — К херам, подождут. — Проведя языком по ткани в районе груди, он ухмыльнулся и вобрал в рот затвердевший сосок, благословляя отсутствие бюстгальтера.
— Нам не прилетит за это? — тихо спросила она, чувствуя, как обычно бледные щеки начинали сильно гореть. Его пальцы уверенно отодвинули ткань трусов, сразу же проникая внутрь. Она резко втянула воздух, сжимая его плечо, и, промычав что-то невнятное, бросила взгляд на часы: через пять минут начало концерта. — Эрен, остановись. Нам вдвоем лучше не опаздывать сейчас.
— Полчаса есть, — прохрипел он, выдыхая через нос, продолжая движения. Думать о концерте хотелось в последнюю очередь.
Только вот стук в дверь резанул по подкорке, когда Эрен облизнул уже блестящие пальцы и потянулся к боксерам, не смея задерживаться.
— Эрен, мальчик мой золотой, я надеюсь, ты там уже переодеваешься, потому что…
Пока открывалась дверь, Йегер сложил все известные маты на всех языках, отпуская Микасу и оказываясь за ее спиной в попытке хоть так скрыть слишком явную эрекцию.
— Помощь, видимо, не нужна? Как удачно, что и ты здесь, дорогая. — Продюсер расплылся в улыбке, наблюдая странную картину.
— Ну вот совсем не вовремя ты. Знаешь, что я всегда перед концертом занят. Чего суешься? — Голос Эрена хоть и хрипел, но теперь еще и от злости. Пальцами он перебирал ткань на платье Микасы, изображая какую-то деятельность. — Вот помогал ей костюм этот дурацкий застегивать.
— М-м-м, да-да. — Стив постучал по двери, усмехаясь. — У вас две минуты.
Стоун вышел из гримерки, и Аккерман выдохнула, обходя Эрена стороной и садясь на обшарпанный диван, чтобы снова вернуть все заклепки на место.
— Я же говорила, что примета плохая. — Ее голос был тихим, с легкой хрипотцой, из-за чего она кашлянула, прочищая горло.
— Это не примета, а он — еблан. — Подобрав с пола свои кожаные брюки, Эрен злился, закрывая глаза и сжимая пальцами переносицу. Продолжения не ожидалось, но вот как объяснить это собственному организму, чтобы втиснуться в одежду? — Блять. Да что б тебя, ну.
Брюки остались болтаться на бедрах, и Йегер опустился в кресло, начиная тут же нервно и небрежно водить черным карандашом по слизистой сперва верхнего, а после и нижнего века. Он шипел, промахиваясь, начиная быстро моргать. Слезы прыснули в один момент, и Эрен шмыгнул носом, но продолжил свои действия. Отбросив ненавистный карандаш в сторону, он поспешил нанести черный грим на веки. Из-за текущих слез разводы вышли сами собой. Оставалось только подвести серебром брови сверху и прочертить черную линию от губ вниз к ямочке на шее.
Микаса же пыталась хоть как-то исправить то, что происходило у нее на голове. Расческа застревала на затылке и очень нервировала, но она все же справилась. Укладкой, конечно, не пахло. Главное выглядеть стало аккуратнее. Однако, глядя на все происходящее сейчас, она просто не смогла сдержать смеха.
— Это было так глупо. Почему ты не подумал о том, как тебе потом в штаны залезать? Видимо, ты тоже еблан, — сквозь смех сказала она.
— Глупо или нет, но тебе нравилось. И дальше бы… — Эрен отмахнулся, прорычав. От сравнения со Стивом едва не затошнило. — Не напоминай, ага? Я так-то успокоиться пытаюсь. И вообще, потом было бы проще залезть. Физиология… Да блять. Все, остановись. — Пытаясь сосредоточиться на макияже, Йегер приблизился к зеркалу, размазав грим еще больше и выводя серебряные идеальные стрелки. Напряжение постепенно спадало, нужно было только выкинуть из головы свои же ощущения.
— Ну ладно-ладно, не буду издеваться. — Взяв висящий на крючке халат, Микаса еще раз осмотрела себя в зеркале и направилась к выходу; попутно прихватив гитару, она показала ему фак. — Не нравишься ты мне, у тебя галлюцинации.
— Чертовка, — с усмешкой бросил Эрен, выдохнув наконец. — Готовься. На концерте будет жарко, уж обещаю.
Поднявшись с кресла, Йегер все-таки натянул брюки и, втянув живот, застегнул молнию. Серебряная жилетка дополнила небрежный образ, который претерпевал множество модификаций за все время концертной деятельности. От выступления в шортах, обмотанных бинтами, до делового костюма. В этом же туре было решено сделать упор на типичные представления фанатов о том, как выглядят рокеры. Эрен не жаловался, такой стиль ему наоборот был комфортен.
***
Со сцены уже доносилась музыка, а это значило, что Райнер, Порко и Микаса уже были на своих местах. Не хватало только Эрена. Стоя в темноте, он наблюдал за ребятами, выравнивая дыхание. Каждый выход давался ему не так-то просто, ведь про страх перед толпой он не шутил, когда уговаривал Аккерман присоединиться к группе. До треска сжав в руке пустую бутылку, он отшвырнул ее и, вобрав побольше воздуха, резво выскочил на сцену, утопая в овациях и свисте фанатов. В такие моменты Йегер чувствовал себя нужным в этом мире. Возможно, что именно из-за этого он и держался, улавливая искреннее отношение к своему творчеству среди фанатичной любви.
Мелодично лившаяся музыка вводила в некий транс, и Эрен, подойдя к стойке с водруженным на ней микрофоном, покачивался в такт, выводя в воздухе известные ему символы. Под внезапно сменившийся ритм с жесткой небольшой партией Микасы, Йегер резко склонился вперед, выхватил микрофон и откинул стойку в сторону одним пинком. Стоило вновь начать переливаться звукам плавно, по залу разнесся неторопливый, с небольшой хрипотцой вибрирующий голос Эрена.
«Изменение: программа версии семь — точка — ноль…
Смотришь на жизнь, словно в калейдоскоп,
Поедая семечки, чтобы чем-то занять себя.
Токсичность нашего города…»*
Традиционно открывающая концерт песня тут же была подхвачена толпой, отдаваясь дрожью в теле Эрена. Он упивался тем, что делал. Так, как давно уже не получалось. Просто пел, просто наслаждался, просто кайфовал и отдавал себя всего.
«Когда я стал солнцем,
Я подарил свет людским сердцам.
Когда я стал солнцем,
Я подарил свет людским сердцам»
Хрипя, он вырывал из себя слова, которые сами собой когда-то сложились в голове настолько просто и легко. Прямо как тогда, когда он был наедине с Микасой. Она была тому виной или же проглоченная таблетка? Стоило мыслям уйти не туда, Йегер запнулся на повторе, но выровнялся.
Микаса быстро взглянула на Йегера и, решив отвлечь на себя внимание после запинки, продефилировала с одного конца сцены к другому, где находился Райнер. Как раз на момент ее соло. Она подошла к нему и, плавно покачиваясь, словно танцуя, доигрывала свою партию. Браун, подхватив ее инициативу, поддержал ритм.
Йегер внимательно следил за реакцией зала на появление Аккерман, но не находил ничего отрицательного. Скорее наоборот. Ее приняли точно положительно, судя по свисту и визгам после соло.
Без перерыва сразу началась другая песня. Уже из последнего альбома. Эрен знал, что привлек такими текстами к себе внимание, получив еще большую популярность среди подростков и просто уставших людей. Текстам придавали много значения, разбирали, искали скрытые смыслы… Но только сам Эрен знал, сколько внутренних переживаний лежало между строк, сколько раз его голова раскалывалась на пару с сердцем от обилия влитого в организм алкоголя.
«Принимать всё как есть —
Вот что делает тебя человеком.
Взлёты и падения на жизненном пути,
Чтобы получать вторые шансы»*
На маленьком кусочке сцены Эрен ходил по кругу, сгорбившись, словно прятался от собственных слов, которые сейчас резали его душу с новой силой. Если при написании песни он выплескивал все наружу, то сейчас все это дерьмо впитывалось обратно. Отчего-то в этот момент хотелось оказаться одновременно рядом с Микасой, но и как можно дальше от нее. Подойдя к Райнеру, Йегер уткнулся лбом в его плечо, восстанавливая сердцебиение. Только выходило это не очень. Браун в перерыве хлопнул Эрена по плечу, чуть прижав к себе. Очередной повод для сплетен, как и требовал того продюсер.
«Хотел бы я знать, на что это похоже —
Беспокоиться о том, что правильно, а что нет.
Я хочу, чтобы кто-нибудь мог помочь мне отыскать…
Отыскать то место, где я свой, но…»
Зажмурившись, Йегер подошел к краю сцены, балансируя, рискуя сорваться в любой момент, но продолжал петь, разрывая себя изнутри. Вытянув одну руку в сторону, он чуть не потерял равновесие, но вовремя успел сделать шаг назад, разочарованно покачав головой, выплевывая слова глухо, будто они застревали у него на языке.
«Я — машина
Мне ни за что не уснуть,
Пока не исправлю то, что сломано.
Я — машина,
Часть меня
Хочет, чтобы я просто мог хоть что-то чувствовать»
От накатившей волны воспоминаний стало совсем отвратно. Эрен отвел от лица микрофон, делая глубокий вдох, пропуская слова, подняв при этом руки вверх, уставившись на безжизненный мрачный индустриальный потолок. Но, искусно натянув улыбку, он вновь поставил микрофон в стойку, поднятую техником, и протянул ее в зал, приложив ладонь к уху.
«Так не должно было происходить,
Нам предначертано было чувствовать боль.
Мне не по душе то, кем я становлюсь,
Хотел бы я хоть что-то чувствовать»
Действуя на полнейшем автомате, погружаясь в созданную собой же атмосферу, Эрена пробила крупная дрожь, отчего он чуть не выронил стойку, но вовремя сориентировался. Голос едва не сорвался на некоторых моментах, но он допел до конца уже сам в микрофон. С последней строчкой Йегер рухнул с размаху на сцену, раскинув руки в стороны. Его грудь тяжело вздымалась. Со стороны все это выглядело, как интересный театральный трюк. Отчасти так и было. Эрену просто было необходимо немного передохнуть. Он повел кистью руки, давая понять, что нужна пауза до начала следующей песни.
— Рок вам всем, — начал Йегер, не поднимаясь, — как вам ночка? — Толпа тут же звонко отозвалась криком. — Как вам ночка, спрашиваю?! — выкрикнул он, приподнимаясь на локте, всматриваясь в зал, слившийся в одно темное пятно. Свет, видимо, был совсем хреново выставлен в этот раз. — Отлично. Значит, зажжем еще сильнее, чтобы все вокруг нас слышали! Е-е-е! Да! — Медленно поднявшись, Эрен неторопливо направился к Аккерман. — Думаю, все вы заметили наше чудо-перевоплощение Флока, — сдавленно усмехнувшись, Йегер присел, будто опасаясь подзатыльника от Микасы, но тут же выпрямился. Однако непривычно для самого себя звонко ойкнул, когда тонкие пальцы Аккерман ущипнули его за бок. — Шучу-шучу. Глупо шучу. — Потирая больное место, Эрен продолжил: — Все группы растут в плане качества музыки, текстов, исполнения. Мы не исключение. Поэтому мы приняли Мику. Кошечка, да. — Эрен подмигнул Аккерман. — Примите и вы ее аплодисментами. Давайте-давайте! Ну! Давайте крикнем вместе: «Мы любим тебя, Мика!»
Толпа повторила за Эреном его фразу, разразившись одобрительным свистом. Еще бы. Кого могла оставить равнодушным красотка в сногсшибательном наряде, да и еще мастерски обращающаяся с инструментом?
— А мне можно тоже покричать? Просто я себя так люблю. Но если хочешь, могу сказать, что люблю тебя тоже. — Ее голос был уставшим, но это придавало своего шарма. Она отпустила микрофон и смущенно рассмеялась. Щеки медленно покрывались красными пятнами.
— Так уже сказала. — Отведя руку с микрофоном, Эрен приблизился. Убрать сразу ее волосы дрожащими пальцами не вышло, поэтому некоторые пряди остались, но и они не помешали, лизнув ухо Аккерман, произнес: — Ты умничка. — В этом действии было больше благодарности, чем пошлости.
Проведя пальцами по грифу, Йегер присвистнул. Нужно было возвращаться в строй, и, глубоко вдохнув, он взял микрофон в рот, стянул с кисти резинку и завязал ею волосы.
Следующие песни прошли на удивление легко. Эрен парочку раз успел поговорить с залом, устроившись на краю сцены, давая возможность своим ребятам передохнуть и спокойно выпить воды, привести немного себя в порядок. Да и вспомнить что-то из старого репертуара было даже забавно. Фанаты всегда любят такое, принимая с радостью былые хиты, но в новом исполнении.
Единственное, на чем Йегер споткнулся, — на излюбленной многими песне, посвященной его бывшей девушке, с которой он состоял в ужасно нездоровых с обеих сторон отношениях. Он не давал Аннабель вздохнуть, душа вниманием и ревностью, а она играла на его нервах, провоцируя и пользуясь вспыхнувшей его популярностью. Удивительно. Хоть в репертуаре группы и числилось достаточно песен, но именно эта оставалась неизменной, сколько бы раз Эрен не пытался ее убрать. То продюсер велел оставить, то толпа требовала ее на бис. Именно поэтому Йегер извращался, исполняя ее, как мог.
«В этом королевстве у моря,
Но мы любили любовью,
Которая была больше, чем любовь —
Я и моя Аннабель Ли»
В этот раз он, облизывая периодически микрофон, пробрался уже при первых аккордах на четвереньках к Порко и, потершись об его ногу, высунул язык, изображая озабоченную собаку. Медленная мелодия, замедленные движения, и до одурения наигранное выражение экстаза на лице Йегера. Он закатывал глаза, когда терся пахом, едва удерживая равновесие, даже несмотря на то, что Порко пытался оттолкнуть его, ругаясь и шипя. Но как только Эрен наклонился, кусая его за колено, то сразу же получил по лбу палочкой. Галлиард явно был не в духе, ну а Йегер просто начал пытаться развлекаться, выжимая максимум из этого выступления. Уточнять о том, по той ли причине, что сказала Микаса на своем специфичном представлении публике, или же по какой-то иной — Йегер не стал.
— А сейчас небольшой эксперимент, — потирая лоб, начал Эрен. — Новая песня. Вы ее еще не слышали. С посвящением немного повременим, но, надеюсь, она вам нравится. В смысле, понравится, да.
Быстро чмокнув по пути Райнера в щеку, на что тот даже не отреагировал, Йегер обиженно махнул в его сторону рукой и подскочил к Микасе, широко улыбаясь. И, заложив руки за спину, уставился на нее, склонив голову на бок.
Аккерман, подмигнув, начала наигрывать вступление той самой песни, к написанию которой она приложила руку. По-хорошему, ей хотелось содрать со своих ног эту ужасно неудобную обувь и залепить свои обожжённые пальцы новым пластырем, но времени на это не было. Удивительно, так обжечься нужно было еще умудриться. Ровно в том месте, которое при игре вечно соприкасается и доставляет боль. В этот момент она была скорее той самой подружкой мазохисткой.
Чуть промедлив со словами, Эрен быстро включился. Стоя ровно напротив, он с хитрой улыбкой смотрел на Микасу, пропевая так низко и так хрипло, как только мог. Его голос пробирался к самым костям, порождал мурашки. Подключившиеся ударные создали ритм, который повторяло сердце.
«Продолжай, детка!
Дай почувствовать твой жар.
Обдай меня огнем,
И силой опусти на колени»
С усилившейся агрессией в игре Микасы Йегер облизнулся, четко выдавая заученный текст. Хоть он страдал периодически забывчивостью на новые песни, но в этот раз он не мог оплошать. В небольшом перерыве, когда зазвучал бэк-вокал Райнера, Эрен поднял бутылку и, вобрав в рот больше воды, выпустил вверх настоящий фонтан. Тряхнув головой, он провел ладонью по шее и пару раз резко двинул бедрами, приставив два пальца к губам, изображая «V». Зрители, даже не зная текста, подпевали, свистели и явно были в восторге от подтекста.
«Замани дьявола в огненную ловушку.
Я хочу видеть, как он растекается в пламени.
Я едва успеваю.
Я в ловушке.
Я в игре»
Повторив несколько раз возле микрофонной стойки медленное приседание с разведением колен и подъем, Эрен старался петь как можно ниже, глубже, создавать вибрацию, погружая всех в накаленную атмосферу, передавая огонь, что разгорелся внутри него.
«Кричи, когда ты кончаешь,
И тогда я остановлюсь.
Ты ходячий секс!
Ты не единственная.
Я не единственный»
Пропев последние строки уже почти в ухо Микасе, одаряя ее шею своим горячим дыханием, он рухнул на колени перед ней, даже не поморщившись, ударяясь о сцену. Не задумываясь ни на секунду, он высунул язык, демонстрируя его Аккерман, сверкая лисьими глазами, и тут же припал к струнам возле ее руки с медиатором, соответствуя спетому недавно. Не боясь пораниться, он шустро провел языком и, поймав взгляд Микасы, облизал ее руку.
«Только бы не сбиться!» — вдруг подумала она и, по законам жанра, после этой мысли она сбилась с ритма. Микаса одернула руку от струн, словно от кипятка, тряхнула головой, после чего взволнованно цокнула и, шлепнув Эрена по губам, отошла на два шага назад от него, снова начиная играть. Сердце бешено стучало где-то в районе горла и ушей одновременно, отчего ей казалось, что она сейчас задохнется.
— Признаюсь, эта песня родилась совсем случайно, но точно знаю, что послужило тому виной нечто прекрасное, но с таким характером, что подходить опасно. Вот, парни, только так. Берите на заметку, пока жив. — Пытаясь отдышаться и дать возможность отдохнуть связкам хоть немного, Йегер сделал несколько глотков из бутылки и протянул Микасе, смахивая пот со лба внешней стороной ладони.
Отпив немного воды, она глянула за кулисы, где стоял продюсер и жестами показывал, что уже скоро можно будет уходить со сцены. Оставалось всего две песни. Исполнить их оказалось не так уж и сложно. До жути уставшая Микаса тут же ободрилась и, элегантно поклонившись, удалилась в поисках аптечки. До этого два маленьких ожога растерлись и были больше похожи теперь на огромные жуткие ранки. Аптечка стояла аккурат в общей комнате отдыха, на столе рядом с переносным холодильником. Подхватив сумку, она неряшливо плюхнулась на диван, сразу же снимая с себя обувь. Старые пластыри сразу же полетели в мусорку.
— Ого! Это у тебя аллергия на Йегера, что ли? — Галлиард подошел и потянулся было посмотреть, но все же спросил: — Можно? Я помогу обработать.
— Если бы, — усмехнулась она. — Я обожглась прямо перед концертом. Помогай, раз уж спросил.
Здоровая рука, слегка подрагивая, коснулась лба, убирая назойливую челку.
— Как так умудрилась-то ожог поставить? Струнами не должна была стереть, хоть кожа у тебя и нежная. — Пшикнув антисептиком, Порко подул на пальцы Микасы, чтобы он быстрее высох. Разрезав стерильную салфетку на две небольшие части, он прижал ее к ранам и старательно обмотал пальцы бинтом. Затем завязал аккуратный бантик и поцеловал запястье.
Губы Микасы дрогнули в ухмылке.
— Словила ступор с сигаретой в руках, ничего необычного. — Она смотрела прямо на стоящего в дверях Йегера. — Спасибо, это было мило с твоей стороны.
— Можешь всегда обращаться, если что-нибудь понадобится. Что угодно. — Галлиард поцеловал еще раз ее руку, но уже задерживаясь дольше.
— А это уже было лишним, — сипло раздалось из-за спины Порко.
— Не думаю, что бинт тут лишний, — хитро ухмыльнувшись, Галлиард не спешил отпускать руку Аккерман.
— Ты понял, о чем я. — Эрен не двинулся с места, буравя Порко взглядом. Он только вырвался из зала, раздав достаточно автографов фанатам и сфотографировавшись с ними. И сразу кинулся на поиски Микасы, но, увидев, как ее уже обхаживал Галлиард, едва ли огонь из ноздрей выдувать не начал. И откуда только взялась такая реакция?
— Ну ты шляешься непонятно где, а ей помощь нужна. — Порко все же отпустил руку Аккерман, давая ей пространство для принятия решения.
— Микаса. Идем. — Желваки Эрена ходили ходуном от одного только вида Галлиарда рядом с ней, но он держался. Раньше уж точно один зуб да вылетел бы из челюсти Порко за такую наглость. К слову, они часто раньше соперничали из-за всякого, но сейчас ведь этот период должен был пройти.
Микаса проигнорировала фразу Эрена и, открыв холодильник, достала банку кока-колы. Жестянка с шипением открылась, выпуская наружу немного пены.
— А почему ты так злишься? Мне казалось, у нас у всех замечательное настроение. — Она приподняла банку, изобразив жест чоканья. — Вы такие классные, когда не строите из себя петухов.
— Ясно, — протянул Эрен, подходя неторопливо, словно подкрадываясь. Ловко переняв банку, он всучил ее Галлиарду. — Это мы оставим тут. — Присев, он закинул довольно простым движением Микасу на плечо, начиная движение в сторону гримерки. Только отойдя от Порко, Йегер перехватил Аккерман, неся уже на двух руках, прижимая к груди.
— Отпусти меня немедленно, иначе я сделаю то, чего ты боишься больше всего, — угрожающе заявила Микаса.
