Связанный кровью

      Конечно же, после десяти часов перелета Бостон встретил Микасу дождем. Другого от этого города ожидать и не стоило, учитывая, что все свои самые ужасные годы она провела в нем. Еле как получив свой чемодан, она прошла в зал ожидания, натыкаясь взглядом на сонного Порко. Увидев Аккерман, он оживился и обнял ее, забирая из рук чемодан.       — Я уж думал, вы никогда не приземлитесь. — Он зевнул, ведя ее к выходу из аэропорта.       — Были трудности из-за дождя. Нам повезло, что пилот смог посадить самолет. — Она взяла у него из рук зонт и раскрыла его, держа его над собой и над Порко, пока они шли к его машине.       — Ну ты и бедовая, Аккерман. — Он открыл перед ней дверь и, убедившись, что она села, загрузил чемодан в багажник джипа. После чего быстро сел в салон, тяжело вздыхая. — Скорее бы просто свалить из этой страны. Куда ни глянь — все напоминает о Стиве и больнице. О Райнере. Я… до сих пор не могу принять его предательство.       Он замолчал, наблюдая за тем, как дождь становится сильнее.       — Прости, я не хотел напоминать. Мне просто не с кем это обсудить.       Аккерман улыбнулась, поддерживающе сжимая его плечо.       — Все в порядке, Порко. Ты можешь поговорить со мной. — Она села удобнее, чуть откидывая кресло и кутаясь в толстовку сильнее.       — Просто, я чувствую вину за то, что не понял раньше. Эрен все всегда скрывал. Если бы я узнал раньше, я бы попытался сделать хоть что-то… — Он сжал переносицу, опуская голову. — В тот вечер я не мог избавиться от мысли, что мой лучший друг умирает из-за моей невнимательности. Что ты умираешь вместе с ним, что это конец всего.       Он замолчал, осматривая свои пальцы, кожа на которых была не совсем в норме. Было видно, что Порко часто отдирает кутикулу.       — А потом он очнулся и начал буянить, потому что ты не просыпалась. — Галлиард засмеялся.       — Спасибо за то, что ты сделал для меня. За кровь, за то, что решил многие проблемы в тот период, — тихо сказала Аккерман, выглядывая из окна машины и нервно дергая рукав толстовки. — Знаешь, перед тем, как я встретила там Стива, у меня была галлюцинация. Мне казалось, что я говорю с тобой в коридоре больницы, а потом мне померещился Эрен. Из-за этого я побрела искать его палату. Возможно, из-за того, что я сильно нервничала. Я никому не говорила об этом.       — По-крайней мере это галлюцинация спасла ему жизнь. — Порко поджал губы. — Как тебе Берлин?       — Отлично, правда, есть один минус. Аннабель объявилась вся в соплях на нашем пороге. — Микаса выпрямилась. — Пытается им манипулировать. Я хотела ее вышвырнуть из дома, но это уже не мне решать, а он сказал, что не может бросить человека в беде.       — Пиздец. Я не понимаю, чего ей не сидится? Пропала на столько лет, так пропадала бы и дальше. — Порко завел машину, с силой сжимая руль. — Он же противен ей. Я удивлен, что она не изменяла Эрену.       — Она просто конченная. Скорее всего, она сейчас в экстазе от того, что я уехала. — Микаса усмехнулась. — Я знаю, он не вышвырнет ее, а она не уйдет иначе.       — И что ты думаешь делать с ней? — Галлиард быстро глянул на Аккерман, направляя машину в сторону адреса Браус.       — Придумаю что-нибудь. — Микаса тяжело вздохнула, расслабляясь. — Я доверяю ему, но это не значит, что его поведение в этой ситуации мне нравится.       — Да кому это понравится? — возмутился Порко. — Пускать такую, как она, в дом, где ты живешь с будущей женой. Блять, если он снова поведется на ее уловки, я даже не знаю, что сделаю.       — Он не поведется. — Микаса нервно поджала губы, сразу же отметая возможность такого исхода. — Он даже не смотрит в ее сторону, словно ее не существует в нашем доме.       — Надеюсь, что так. — Порко припарковал машину у небольшого четырехэтажного здания, типичного для жилых районов Бостона. Выйдя из машины, он поправил свой тренч и достал ее багаж, сразу поднимая его на второй этаж, где жила Браус. Аккерман вяло плелась за ним, думая о том, как ее уже достало находиться здесь. — Звони, если будут какие-то проблемы с документами. Я знаю, что там самая малость, но они могут найти еще.       Он нажал на кнопку звонка, ожидая, когда дверь откроется. Микаса кивнула. Дверь отворилась, из нее вылетела Браус, сгребая Аккерман в объятия.       — Я думала, ты никогда уже не приедешь! — Саша отошла в сторону и оглядела сонное лицо Микасы. — Ладно, я вижу, что перелет тебя вымотал.       — Саша, это Порко. Наш барабанщик. — Микаса указала на Галлиарда. — Порко, Саша. Та, кто очень нас выручил.       Порко пожал ей руку, улыбаясь.       — Я бы предложил сходить в кафе, но боюсь, Микаса уснет по дороге. Так что, встретимся потом. — Он на прощание махнул им рукой и спустился вниз.       Браус завела Аккерман в небольшую квартиру и помогла ей с чемоданом. Быстро объяснив, где находится уборная, где кухня, она отправила Микасу спать. Оказавшись одна, Аккерман упала лицом в мягкую кровать, пытаясь найти в себе силы отправить сообщение. Спустя пятнадцать минут она вытащила телефон и написала Йегеру о том, что уже добралась и все прекрасно, сразу же отключаясь.       Проснувшись в четыре часа утра, Микаса чувствовала себя так, словно ее переехал танк. Стараясь не особо шуметь, она приняла контрастный душ, чтобы хоть как-то облегчить свое состояние, после чего выпила таблетки от головной боли.       Также тихо она прошла на кухню, сразу же прикрывая за собой дверь. Не найдя ничего адекватного в холодильнике, Микаса вздохнула и отправилась в ближайший круглосуточный магазин и, закупившись всем, что ей нужно было, вернулась обратно. Она поставила пакеты на стол, все еще пытаясь быть тише. С этой недели доктор ввел для нее достаточные послабления при одном условии: использование кукурузного масла при жарке, но строгое исключение жирного из пищи.       Микаса аккуратно разложила все по полкам в холодильнике, оставляя только самое нужное по тому самому рецепту из какой-то немецкой кулинарной передачи: стейк, яйца, мука рис и соус. Нанеся на мясо минимальное количество приправ, она сделала на нем небольшие надрезы, после чего обваляла в муке, яйцах и панировочных сухарях, отправляя его на жарку. Она умирала от запаха жареного мяса, ощущая себя узником какой-либо тюрьмы строгого режима. На часах было уже ближе к восьми, когда она закончила две порции кацудона. Как раз к этому времени встала Браус, пришедшая на запах еды.       Налив по стаканам вишневый сок, Микаса откусила кусочек мяса, тут же довольно замычав.       — Господи, как долго я этого ждала! — сказала Аккерман, жуя уже второй кусок. Браус засмеялась, так же пробуя блюдо.       — Во сколько ты встала? — Саша оглядела содержимое холодильника.       — В четыре. — Аккерман глотнула немного сока, довольно закатывая глаза. — Гребаная разница во времени. В Берлине сейчас два часа дня.       — Расскажи лучше, как подцепила Йегера! Тонкс все мозги ведь промыла нам тогда. Она же слушала их песни, а тут ты почти его жена… Короче, она очень ждет, когда же мы придем в гости.       — Я сама не поняла. Тогда перед концертом я встретила его у клуба, чмокнула в щеку. Он потом нашел меня, дал випку и, собственно, все это началось с его инициативы. Я даже не думала, что могу так кому-то понравиться…       — Блин, так романтично! Я видела нарезки, черт, он так смотрит на тебя. — Саша ухмыльнулась, отставляя уже пустую тарелку. — Будто бы хочет съесть.       Микаса смутилась, забирая посуду и быстро отмывая ее.       — Мне иногда кажется, что я не заслуживаю его, — тихо прошептала Аккерман, поворачиваясь к Браус.       — Ой, моя хорошая, заткнись. — Браус закатила глаза. — Все заслуживают счастья. Учитывая, через что ты прошла, ты даже думать о таком не должна.       — Окей, мамочка, я больше не буду. — Она подняла руки, сдаваясь. — Ты не против, если я пройдусь? Мне нужно переговорить кое с кем, с документами уладить. Дальше по ситуации глянем.       — Конечно! У меня еще остались некоторые дела в городе, так что я вернусь вечером. Запасной ключ висит над обувницей. Знаешь, я очень рада, что мы снова общаемся.       — Я тоже. — Микаса улыбнулась, чуть сжимая плечо Браус и выходя из комнаты. Переодевшись в зеленую кофту, легкую клетчатую куртку и джинсы с берцами, Аккерман прихватила папку с нужными документами и покинула квартиру. Будучи уже на улице, она набрала номер Девон.       — Привет, — прозвучало с того конца трубки. Голос был веселым, так что, скорее всего, разговор удастся.       — Привет, Девон. Как ты? Как Лу? — Голос Аккерман впервые был таким неуверенным.       — Прекрасно. Я объяснила ей все. Конечно, ей грустно, но она сказала, что ей нравится Эрен. И что она хочет, чтобы вы были счастливы. — Девон замолчала. — Как вы?       — Как раз об этом я и хотела поговорить. Ты знаешь, я ненавижу просить. Тогда с Меган я просто дала тебе материал для статьи.       — Я знаю, и благодарна тебе за свое повышение, — серьезно сказала Девон.       — Я знаю, у тебя есть друзья, которые могут в короткие сроки собрать всю возможную информацию о человеке. Если бы это было глупостью, я бы не тревожила тебя. — Голос Аккерман дрогнул, она остановилась посреди пустой улицы, нервно поджимая губы.       — Скажи имя, фамилию и примерную внешность. Я укажу, что это очень срочно.       — Аннабель Ли. Это бывшая Эрена. Меня интересует именно медицинская часть. Гинекология, рожала ли она. Если да, то, что стало с ребенком. — Микаса говорила предельно четко. — Дев, она пытается разрушить нас. Я сейчас в Бостоне, а она там. В нашем доме. Не могу поверить, что он позволил ей остаться.       Аккерман стерла выступающие слезы, пытаясь держать себя в руках игнорируя заинтересованные взгляды прохожих.       — Как так вышло, тыковка? — с сожалением спросила Девон, понимая, как все это было важно. — Она тебе что-то сказала, что ты уехала?       — Нет. Я приехала из-за документов и нового члена группы. Я просто волнуюсь. — Аккерман поджала губы, наблюдая за тем, как собираются тучи. — Нет. Я ужасно волнуюсь и ревную. Ненавижу это. Она четко дала мне понять, что добьется своего. Она манипулирует его жалостью… Если мои опасения подтвердятся — она вылетит из дома. Дев, у нее шрам от кесарева. Как у тебя.       — Охренеть, — тихо ответила Девон. — Хорошо, я постараюсь как можно быстрее. Сама понимаешь. Созвонимся еще. Если что, ты знаешь, я всегда тебе рада.       Микаса попрощалась, отключая телефон и прикладывая его к губам. Она и не думала, что эта ситуация сделает ее настолько уязвимой. До четырех часов дня Аккерман бегала, разбиралась с документами, а так же с землей, которая досталась ей по наследству. Она приняла решение продать участок, и в результате промучилась с этим всем. Страховая компания оповестила о том, в каком боксе на складе находились спасенные вещи. На удивление, дом сгорел не весь. Лишь кухня, где не было особо ценных вещей. Она точно должна была посетить его.       Так она ожидала подтверждения половины документов, должна была съездить за своими вещами на склад, встретиться с Мисс Тонкс и разобраться с Ли. Аккерман задумалась: хватит ли ей недели на все это? Она отправила сообщение Йегеру и поймала такси, направляясь обратно. В данный момент она отчетливее стала понимать, насколько привыкла к его поддержке за столь короткое время. И сейчас она чувствовала себя оголенным нервом, малейшее движение в сторону которого вызывало отвратительную боль.       Саша была прекрасной подругой. Она максимально поддерживала Микасу, хоть и не знала всего. Она просто молча подбадривала. В день, когда они были на складе, она обнимала Аккерман, когда та все-таки не выдержала. Единственной вещью, которую она забрала оттуда, был фотоальбом, который Микаса не смогла забрать во время побега. В тот вечер они сидели и долго обрезали те, на которых был ее отчим, выжигали его лицо сигаретами Саши. Микасе так хотелось просто закурить где-нибудь на балконе и рыдать, из-за чего она позволила себе расслабиться, скурив одну сигарету Браус, пока вечерний Бостон жил своей жизнью. После этого дня она окончательно закончила с документами, остальное не требовало ее присутствия. В тот же вечер Девон прислала курьером папку с информацией.       Аккерман заперлась в своей комнате, несколько минут просто пялясь на конверт, после чего открыла его и стала внимательно читать. Биография была откинута в сторону сразу. Она взяла сканы медицинских данных. Больше всего записей за декабрь две тысячи шестнадцатого года. Аккерман напряглась.

«Запись от двадцать первого декабря две тысячи шестнадцатого года. Пациентка: Аннабель Ли. Плод: доношенный, обнаружен резус-конфликт. Предварительная дата родов: двадцать девятое декабря. Двадцать второе декабря. Подозрение на отслойку плаценты. Состояние стабильное. Ранее у врача не наблюдалась. Двадцать пятое декабря. Доставлена в родильный зал со схватками. В ходе наблюдения принято решение провести экстренное кесарево сечение по причине отслойки плаценты. Время рождения: двадцать пятое декабря, девятнадцать пятьдесят два. Вес: два килограмма девятьсот грамм. Пол: женский»

      Следом были сканы, видимо, из карты ребенка, временно привязанной к карте матери.

«Первое января. Мира Ли. Легкая желтуха. Пациентка Аннабель Ли подписала осознанный отказ от ребенка»

      Аккерман выронила бумаги, пялясь в одну и ту же точку несколько минут. Пальцы подрагивали от шока, а мысли хаотично бились в голове. Ей пять лет. Пять лет. Мира Ли. Мира.       Осматривая документы дальше, Микаса обнаружила, что в данный момент ребенок находился в Нью-Йорке в каком-то ужасном приюте. К ней ни разу не приходили посетители, и никто не пытался забрать. Так же в документах было указано, что у ребенка проблемы с социализацией. Она так и не сдружилась ни с кем из детей.       — Это какой-то бред. — Микаса отложила документы и легла на кровать, прикрывая глаза. Немного подумав, она заказала билет на полдень в Нью-Йорк, и на ночь обратный. Она обязана была взглянуть. Убедиться самолично. И сделать тест. Аккерман достала зип-лок с волосами Йегера и прикрепила его к документам, тщательно запечатывая их и кладя в сумку. Глубоко вдохнув и резко выдохнув, Микаса вышла из комнаты.       — Саша, мне нужно будет завтра на день уехать. Не переживай если что. Я приеду ночью.       Браус выкрикнула из комнаты что-то вроде «только будь осторожна». Микаса вернулась к себе, чувствуя себя так, будто бы сердце вот-вот выпрыгнет из глотки.       «Вырезали лишнее не очень аккуратно».       «Лишнее».       «Я удивлен, что она ему не изменяла».       Микаса позвонила Эрену, несмотря на то, что, скорее всего, в Берлине уже ночь.       — Я тебя не разбудила? — спросила Микаса, прожигая взглядом прочие документы, связанные с Аннабель.       — Вовсе нет, — раздалось из динамика вполне бодро. — Без тебя не особо спится. — После короткой паузы и шевеления, видимо, чтобы устроиться удобнее, прозвучал вопрос совсем мягко: — Что там нового у тебя?       Микаса молчала, пытаясь обдумать все. Такое говорить стоило явно при личной встрече с тестом ДНК на руках.       — Я закончила с документами. — Она поджала губы. — Завтра мне нужно быть в Нью-Йорке. По делам. Улечу утром, прилечу к ночи. Потом сходим к мисс Тонкс и, думаю, втроем прилетим в Германию.       — Ну умница же, — произнес он с очевидной улыбкой. — Думаю, можно пригласить и мисс Тонкс как-нибудь. Ей вполне должно понравиться в Германии. Внезапное решение, вообще, думаю, но почему бы не слетать. — Он тяжело вздохнул, очевидно задумываясь. — Я очень скучаю. Наверное, надоел уже с этой фразой.       — Я тоже скучаю, — произнесла она тихо, пытаясь держать себя в руках. — Саша уже собирает вещи.       Она замолчала. Немного подумав, Аккерман вздохнула.       — Эрен, нам нужно будет поговорить. Серьезно. — Она нервно затеребила одеяло. — Вряд ли это будет легкий разговор.       Лишь после продолжительного выдоха он ответил, будто уже успел провернуть в голове миллионы самых ужасных вариантов идей для этого разговора:       — Хорошо. О нас? — Его голос чуть дрогнул, но кашель немного спас ситуацию. — Просто скажи, что это не что-то из ряда вон выходящее, касающееся непосредственно меня и тебя. У тебя точно все нормально? — Волнение теперь стало абсолютно заметным.       — Нет-нет! Это не о нас, — затараторила Микаса. — Просто сейчас я не уверенна, но к тому времени, как я прилечу, я буду знать точно, касается ли это тебя. Просто не спрашивай, хорошо? Это действительно не телефонный разговор. И да, со мной все в порядке. Я просто хотела, чтобы ты был хоть как-то готов.       — Микаса, вот ты сейчас не подготавливаешь, а наоборот… — Его слова затерялись в шуме неприятного голоса: — Эрен! Эрен, у тебя опять сломалась та дурацкая вешалка. — Раздался звук, похожий, будто что-то полетело в дверь. — Как ты меня заебала… — протянул Йегер на выдохе. — Она приехала сегодня под вечер, начиная рыдать о… О том, что была беременна, что-то о потере ребенка… И теперь ей страшно в квартире одной. Мика, я не хотел рассказывать, чтобы решить это лично. Но сейчас…       — Я знаю, — резко выпалила Аккерман. — Знаешь, когда я приеду, весь этот цирк кончится. И если после всего она не исчезнет, уж прости, но я больше не стану терпеть. Что за бред, Эрен? Ты же понимаешь, что она тебя обманывает. Так почему она вечно оказывается в нашем доме? Просто выстави ее уже за эту гребаную дверь. В чем твоя проблема? Почему именно с ней ты играешь в рыцаря? Или тебя снова тянет к ней?       Она поднялась и, бегло пройдясь взглядом по комнате, сжала кулаки.       — Хотя, знаешь, не отвечай. Я не хочу с тобой говорить, — тихо сказала она. — Я закажу билеты на понедельник. Если что-то нужно уточнить — делай это у Порко. До встречи.       Она отключила телефон, утыкаясь головой в подушку.       Нью-Йорк оказался настолько оживленным, что пока Аккерман добиралась на такси до приюта, ей казалось, что тревожность просто возьмет и задушит ее. Сам приют представлял из себя четырехэтажное здание из красного кирпича, сбоку была огражденная территория, на которой гуляли дети. Ей навстречу вышла женщина на вид лет пятидесяти уже с седыми волосами и в обычной строгой одежде. Она внимательно оглядела черное закрытое платье Микасы, ее каблуки, сумку, после чего приветливо улыбнулась.       — Здравствуйте, вы ведь миссис Ривз? — Микаса улыбнулась, поправляя распущенные волосы.       — Да-да. А Вы мисс Аккерман? — Она бросила оценивающий взгляд на кольцо и одобрительно улыбнулась. — Видимо, ненадолго вы мисс. У нас много деток, отличные, послушные. Даже можно прогуляться.       — Да. — Микаса внимательно проследила за реакцией директрисы. Та тут же нахмурилась и выпрямилась. — Я бы хотела увидеть Миру Ли. Прогуляться с ней. Если желаете, с сопровождением. Это возможно? Мне нужна именно она.       — Для вас, мисс, все возможно. — Она вновь улыбнулась, и провела Микасу на территорию внутреннего двора. — Маленькая Мира необщительна и ранима, будьте внимательны при разговоре с ней. Девочка может быть агрессивной, задиристой. Это лишь защита, вы особо не обижайтесь, если она нагрубит. Она сидит на той скамье.       — Обязательно. — Микаса кивнула и прошла по каменной дорожке к скамейке, находящейся под сиренью. Аккуратно подсев к девочке, она всмотрелась в ее лицо. Оттенок волос, глаз, да даже кожи. Форма бровей и носа. Все это было копией Йегера. Аккерман улыбнулась. — Ты ведь Мира? Меня зовут Микаса.       Девочка смутилась, поворачиваясь к ней и сразу же хмурясь. До этого к ней ни разу никто так не подходил.       — Приятно познакомиться. — Мира с интересом оглядел лицо Микасы, ее платье. После чего она покраснела и устремила взгляд к земле.       — У меня есть кое-что для тебя. — Аккерман улыбнулась, доставая вязаную игрушку в виде лисенка в красивом платье, и посадила игрушку между ними. Мира взяла его и внимательно осмотрела, мягко поправляя задернувшееся платье и поглаживая ее по торчащим ушкам.       — Мне нравится. — Она снова повернулась к Аккерман, стараясь подавить восхищение новым другом. Микаса стала подмечать то, как некоторые дети неодобрительно поглядывали в их сторону. — Вы ведь пришли, чтобы узнать, подхожу ли я Вам, да?       — Нет. Я пришла, чтобы прогуляться с тобой по городу и поесть вкусняшек. — Микаса улыбнулась, поднимаясь. — Миссис Ривз будет с нами. Пойдем.       Мира спрыгнула со скамейки и прошла к директрисе, которая внимательно наблюдала за ними.       — Ты гуляла когда-нибудь по Нью-Йорку? — задала вопрос Аккерман, беря в руки ее маленькую ладонь. Девочка отрицательно покачала головой. — Я тоже.       Директриса настаивала на том, чтобы их сопровождал преподаватель. Тогда, получив достаточную сумму, она оставила их вдвоем. Первым делом они посетили парк аттракционов, где Микаса оплатила каждую карусель, на которой хотелось бы прокатиться Мире, после чего они посетили океанариум и зоопарк и, ближе к семи вечера, Аккерман доставила ребенка обратно. Внимательно проследив за тем, чтобы все, что было куплено для нее в этот день, не было отнято. Напоследок, обнимая малышку, она выдернула несколько волосков и, сразу же пряча их, помахала рукой, направляясь в сторону выхода. Незаметно от миссис Ривз она поместила зип-лок в сумку и несколько раз проверила, что он надежно спрятан.       — Микаса, вы сделали доброе дело сегодня. — Миссис Ривз улыбнулась. — Но это лишь один день в ее жизни. Вы ведь понимаете, что дали ей, возможно, напрасную надежду?       — Я понимаю. — Микаса кивнула, сжимая свою сумочку. — Надеюсь, и Вы понимаете, что мой приход сюда произошел не просто так.       — Вы хотите, чтобы я придержала девочку до тех пор, пока Вы не будете в состоянии забрать ее? — Ривз нахмурилась.       — Верно. Мне лишь нужно время, чтобы поговорить с мужем, наладить все со стороны нашей страны.       — Я обдумаю. — Женщина поправила очки.       Микаса распрощалась с миссис Ривз и направилась в аэропорт, откуда сразу же отправилась обратно в Бостон. Придя домой к десяти вечера, она буквально валилась с ног, и, упав на кровать, Микаса тут же уснула. Утром, пока Браус спала, она собралась и посетила лабораторию, где ей могли бы предоставить необходимые услуги. Сдав материал и оформив самый быстрый вариант, она вернулась обратно в квартиру. Сегодня Порко должен был отвезти их к мисс Тонкс.       Стоя на улице Микаса подставила лицо солнечным лучам, наконец наслаждаясь отсутствием дождя. В Берлине он воспринимался совершенно иначе. Там пасмурная погода не кажется ей такой тяжелой. Они могли открыть балконную дверь и, выключив везде свет, наслаждаться шумом дождя и сверкающим небом вместе. А здесь он только и напоминал о том, что сейчас она одна.       — Думаешь, надолго? — Микаса улыбнулась, поправляя солнечные очки.       — На два дня максимум. — Саша хмыкнула. — В этом году было так мало солнца.       Они одновременно тяжело вздохнули, выжидающе глядя на дорогу. Спустя пять минут Порко наконец соизволил объявиться, виновато улыбаясь, и сразу помогая девушкам сесть в машину.       — Отвратительные пробки. — Он глубоко вдохнул, а затем выдохнул, вводя в навигатор адрес Миссис Тонкс. — Это не город, а убийство моего мозга.       — Как же я тебя понимаю, — прошептала Аккерман, скучающе глядя в окно. В дальнейшем разговоре она особо не участвовала, лишь подмечая, что Саша достаточно быстро нашла с ним общий язык. Хотя, не удивительно. Микаса была уверена, что Браус может подружиться с кем угодно.       Решив залезть к Марлен старым способом, они тихо хихикали с возбуханий Порко, пытающегося сохранить целостность торта. Удивленная Тонкс радостно впустила их внутрь, обнимая и сразу же забирая торт из рук Галлиарда.       — Девочки, ну что за детский сад? — Марлен засмеялась, накладывая каждому по куску торта. — Могли же через дверь. Лестница совсем шаткая.       — Ностальгия, понимаете? — Саша взмахнула вилкой, мечтательно оглядывая совершенно не изменившуюся кухню. — Помню, мне так нравилось забираться по этой лестнице.       — А мне не очень, учитывая, что нужно было тащить еще и гитару. — Микаса засмеялась, вспоминая, как долгое время чехол ее попросту перевешивал.       — Надеюсь, обратно мы пойдем через входную дверь. — Порко улыбнулся, откусывая приличный кусок от торта.       — Признаться честно, я большая фанатка вашей группы. — Марлен мягко улыбнулась, глянув на Порко. — Вы напоминаете мне группу, в которой начинала я. Так жаль, что наркотики послужили распаду. У нас могло быть большое будущее.       — Теперь понятно, почему Микаса так классно играет на гитаре. С таким прекрасным учителем — не удивительно.       — Приятно слышать похвалу. — Марлен гордо вскинула подбородок. — Микаса, лучше расскажи, как так вышло.       — Это случайность. Вышла покурить, там сидел какой-то парень в не очень хорошем состоянии. Ну, мы переговорили. А потом все закрутилось…       — Умеешь же ты вовремя выходить покурить. — Тонкс рассмеялась.       Они пробыли в гостях до глубокого вечера, обсуждая различные интересные случаи из жизни и просто критикуя новомодных певцов, которые явно стали популярны незаслуженно. Придя к Саше домой, Микаса обнаружила рассылку от лаборатории о том, что результаты были готовы. Быстро забрав утром документы, она аккуратно собрала все в один файл и надежно спрятала его в чемодане. Теперь дело осталось за малым: вернуться домой.