Связанный кровью

      Намотавшись по городу, выпотрошив почти все силы на уроке вокала, да еще и столкнувшись с небольшой кучкой фанатов, которые оказались американскими студентами по обмену, Эрен, уставший и недовольный, вернулся домой уже ближе к полуночи. Он даже не успел за весь день толком уткнуться просто в мобильный, не говоря уже о сообщениях или звонках.       Аккуратно убрав берцы в обувницу, он проплелся в гостиную и рухнул с ногами на диван. Откуда-то доносилась тихая музыка и разговоры. Видимо, девчонки уже были дома. Достав смартфон из кармана, Эрен заметил и сообщения о том, когда они уже вернулись. Сжав переносицу, он включил телевизор, даже не соображая, что предлагало ему в этот раз телевидение.       Вдруг раздался громкий топот и смех, словно кто-то бежал по лестнице вниз. Аккерман быстро забежала в гостиную, перевешиваясь через диван и, коротко поцеловав Йегера, болезненно простонала. На нее навалилась Браус и начала сминать ее щеки.       — Нечего было меня щипать! — ворчала Саша.       — Вы весь день носились по городу, как еще не устали? — буркнул Эрен, выгнув бровь. Чуть подумав, он заложил одну руку под голову, размышляя вслух: — Может, мне тоже так с ней справляться, когда щипает?       — Я куплю верблюда и подговорю его в вас плеваться, — прошипела Микаса, чувствуя, как Браус с нее слезла и плюхнулась в кресло.       — А Микаса проспорила мне татуировку. — Саша уставилась в телевизор, пытаясь понять, о чем вообще шла речь.       — Так-то мы обе проспорили, — возразила Микаса, хмурясь.       — Я соглашался только на собаку, — чуть спокойнее выдохнул Эрен, утягивая Микасу к себе под бок. — Все. Ты будешь моим антистрессом на сегодня точно. Ну, или пока не расскажете, чем там себя разрисовывать решили, и кто кому что в итоге проспорил. — Помогая Микасе устроить голову на своей руке, он приобнял ее. — Как ты вообще умудрилась проиграть? — перейдя на немецкий произнес Йегер.       — Мы обе проиграли, — поправила Аккерман. — Это очень тупой спор.       — Эй? — Саша бросила в них подушку. — Ничего не тупой.       — Короче. — Микаса закатила глаза, кидая подушку обратно в Браус. — Мы устали ходить и выбирать оттенок краски для стен в… пустой комнате. Не важно. Там был парень. Блондин. Он понравился этой дамочке. Саша спорила на то, что он гей и откажет ей. Я поставила на то, что он откажет по другой причине. И проигравший набивает тату.       Аккерман поджала губы, переглядываясь с Браус и тут же начиная смеяться.       — Он согласился пойти с ней на свидание. Мы обе проиграли. — Она прикрыла лоб ладонью, пытаясь смеяться не слишком громко. — Что самое интересное, он — немец. И плохо говорит на английском.       Эрен опустил ладонь на лоб, смеясь уже в голос.       — Наводите шороху в Германии. Отпускать вас двоих было явно плохой идеей, — усмехнулся он. — Видимо, по этой причине ты за пять минут умудрилась написать мне с десяток сообщений? — прошептал на ухо едва слышно и добавил уже громче: — Я знаю одного мастера, у него многие мои друзья набивали. Так что, могу отвезти туда. И посмотрел бы с удовольствием, как вы набиваете. — Ухмылка заиграла на губах Йегера. — И скажите, что есть хоть что-нибудь из еды. Иначе я точно начну грызть то, что лежит рядом. — Ухватив руку Микасы, он поднес ее ко рту, демонстративно наигранно изображая укус.       — Хорошо, что я не доверила Саше место татуировки. Ты бы точно выбрала на лобке и максимально ужасное. А вообще, набью на ягодице что-нибудь и буду ржать с этого всю жизнь. Ладно, если без шуток, думаю, помимо парной я забью себе бедро. — Микаса отняла руку, кивая в сторону кухни. — Мы много чего принесли. Иди, смотри, если хочешь.       — Однозначно поддержу идею с бедром. — Задумавшись, Эрен непроизвольно облизнул губы, представляя это зрелище. — Можешь набить птицу на своей ягодице. Какую-нибудь северную. Только не мое имя, ради всего святого. Саше тоже придется его набивать, а это уже будет выглядеть странно. Я никогда не мог определиться с тем, что хочу. А бить на теле что-то без смысла — так себе идея.       Нехотя поднявшись с дивана, Эрен устало потянулся.       — Вам даже не интересно, как прошел мой день, — спародировал он голос Микасы, приложив руку к сердцу.       — Ну, рассказывай. А вообще, не хочу птицу. Хочу огромную змею с цветами, чтобы от колена до ребер была. А парную мы уже выбрали, вот.       Она разблокировала телефон, показывая ему небольшой простенький эскиз кота с дьявольскими рожками.       — Так это ж точно ваша татуировка, — усмехнулся он, рассматривая. — Причем подходит обеим. — Пройдя в кухню, Эрен поморщился. Что-то придумывать не хотелось, даже не открыв холодильник, он прихватил сухари и вернулся на диван, аппетитно хрустя «добычей». — Через пару дней репетиционная уже будет готова. Останется только обустроить ее. Место для игры шикарное. Под всем домом огромный подвал с шумкой. При желании можно даже организовать запись. Что-то из оборудования там осталось. Но с этим разберемся в процессе. Будем там скоро жить все вчетвером. — Он говорил настолько серьезно, что нельзя было понять: шутит или нет.       — Главное, чтобы Порко не двигал комод пол вечера, — Браус ехидно усмехнулась, листая ленту в Инстаграме.       — Он знает, что я ему в таком случае укорочу то, из-за чего двигать еще долго не сможет ни комод, ни тумбу… — Закинув несколько сухариков в рот, Йегер ухмыльнулся, прожевывая. — Да ладно. Такую совместную жизнь мы не осилим. — Пожав плечами, Эрен задумался. Сухарики, казалось, только разыграли аппетит, но идти снова на кухню было уже лень. — Так что? Везти вас завтра или нет?       — Конечно везти, — хором сказали девочки. Микаса оглядела Йегера и, нагнувшись к его уху, прошептала: — Тебе принести что-нибудь поесть?       Поперхнувшись, Эрен закашлялся, приложив кулак ко рту, даже не понимая, от чего больше: от внезапного согласия или от предложения еды. Он понимал, что решение набить татуировку у них никуда не денется, но чтобы вот так быстро?       — Серьезно? — переспросил сипло Йегер, смахивая крошки на пол, чтобы потом пылесос смог их собрать. — Вот так просто? Ну вы даете.       — А чего тут думать-то? — удивилась Саша, протягивая бутылку с водой, из которой Эрен тут же сделал несколько глотков. — Эскиз утвержден. Мастер, ты говоришь, есть. Желание тоже не пропало, да и спор есть спор. Не сидеть ведь годами, раздумывая, колоть или нет.       — Действительно, — бросил Эрен. — Если не сложно, принеси, — добавил он уже Микасе на ее вопрос, — с меня «спасибо». — Наездившись за день, Йегер и впрямь устал, что завалился бы спать и голодным.       Спустя полчаса, когда Браус ушла спать, а Эрен уже засыпал под какую-то политическую передачу, Микаса вернулась, аккуратно проводя холодными пальцами по его шее.       — Все на столе. Давай, не спи. Нельзя пропускать ужин, — она поцеловала его лоб, — Эрен, вставай.       — Да не сплю я, — пробормотал он, потирая глаза, щурясь, — это все фильм закончился, вот и… — Чмокнув Аккерман в шею, где все еще краснели оставленные им же следы, Йегер прижался своей гладкой щекой к ее. — Я думал, какой-нибудь перекус, да завалиться. Ты серьезно для меня приготовила? — Осматривая ужин, он застыл, прижавшись к Микасе. — Врут, когда говорят, что повторно не влюбляются.       — Молчи. — Она смущенно закрыла его рот ладонью. — Просто ешь. Молча. Никак не комментируй то, что я сделала. А я пойду спать, и если ты кому-то расскажешь о том, что я веду себя как примерная жена из пятидесятых — задушу во сне подушкой.       Она чмокнула его в щеку и вышла из кухни.       — С ума сойти, — Эрен провел ладонью по волосам, принимаясь скорее за еду.       Пусть он раньше и питался в ресторанах, но сейчас этот простой почти пустой — из-за списка запрещенных продуктов — суп казался самым вкусным. Когда он ел что-то, приготовленное специально для него только по причине, что ужасно устал? Опершись виском на кулак, Йегер растерянно поводил ложкой по уже пустой тарелке, размышляя, но, спохватившись, поспешил убрать все за собой.       Уже в спальне он, оставшись в одних домашних штанах, нырнул под одеяло, прижимаясь лбом между лопаток Микасы, крепко обнимая ее, словно боясь потерять.       — Спасибо. Люблю, — произнес он тихо, жмурясь, стараясь подавить все рвущиеся эмоции.       — Ну, ты не умер, значит, это было съедобно, — прошептала Аккерман, не открывая глаз, лишь положила ладонь на его руку. — Или ты призрак?       — Перестань, это было более чем вкусно. Мне нравится, как ты готовишь. Но сейчас… Лучше не будем это обсуждать, потому что это, правда, было мило и… трогательно. — Уткнувшись сильнее, плотнее закрывая глаза, он пробубнил дальше уже что-то совсем невнятное, явно смущаясь.       — Нет, будем. — Она развернулась к нему лицом. — Давай поговорим.       — Микаса, — на выдохе произнес Эрен, сжимая переносицу, — ты… Ты первая, кто… Ну… Кто приготовил вот так что-то для меня. Ты говорила, что это я тебя смущаю, а сейчас… Сейчас я не знаю, что говорить и делать, потому что это было слишком внезапно. — В глазах щипало, поэтому он сглотнул соленый ком, усмехнувшись, не отнимая руку от лица.       — Потому что ты — замечательный. — Она убрала его руку в сторону. — Мне хочется, чтобы тебе было приятно, и ты этого заслуживаешь. И даже большего. Ты единственный, кто заботится обо мне за всю мою жизнь, но я не могу дать тебе столько заботы в ответ, сколько должна. Я не умею. Из-за этого я вечно смущаюсь. Я не хочу, чтобы ты вечно ходил с кислой миной.       — Мне хватает. И даже больше, — произнес Эрен, рвано вобрав воздух. Его сердце забилось с такой скоростью, будто стремилось упасть ровно в руки Микасы. Там было его место, и только она могла им распоряжаться. Хотелось сказать эту чепуху, сказать то, насколько глубоко проникли ее слова. — Для меня ты всегда лучшая. — Его теплые губы прижались к ее лбу, задержавшись дольше обычного. Он моргал часто, будто от этого влажные ресницы могли скорее высохнуть. — Значит, будем смущать друг друга, пока оба не привыкнем принимать заботу?       — Есть другие выходы? — неуверенно спросила она. — Например… Раз в месяц, в определенный день мы говорим всю эту смущающую до слез ересь и живем дальше спокойно. Мне кажется, этот день называется днем начала отношений. Ага. Мы начали встречаться двадцатого марта. Официально. Ты помнишь? — Она нахмурилась, внимательно всматриваясь в его лицо.       — Я не смогу выдержать, чтобы не сказать тебе что-нибудь раньше, но… Мне кажется, — он на всякий случай провел ладонью по влажным векам, усмехаясь, — я точно покорился тебе в день нашего знакомства. А когда ты поцеловала… Даже когда ты злишься, дуешься, мне всегда хочется тебя обнять. — Подушечки пальцев прошлись по ее щеке. — Мика, выбери любую дату. — Он прижался лбом к ее лбу уже привычным жестом, едва касаясь кончиком своего носа ее. Его губы почти касались ее, опаляя горячим дыханием, как и горячая ладонь, несильно сжимающая ее плечо.       — Что, прямо в первый день? Я всего-то курила, рассказала про таблетки и ушла. — Она удивленно выгнула бровь. — Хорошо, тогда я выбираю день покорения, хах.       — Я же говорил, что сразу заказал тебе пропуск в випку, поэтому… Думаю, что да. Мне захотелось увидеть тебя снова. Для меня это показатель. Но… — Эрен шмыгнул носом и в очередной раз быстро провел пальцами по векам и сжал переносицу, чтобы в следующий момент оказаться сверху Микасы, проходясь пальцами вдоль ее ребер, щекоча. — Значит, распишемся тихо, а саму церемонию предлагаю на островах. Когда уже разберемся со всеми вопросами насчет Миры.       — Нет! — Микаса засмеялась в голос, выгибаясь. — Что угодно…только не щекоти. Только потом. Отстань же, ну!       От смеха на глазах выступили слезы. Она выдернула руки и, схватив его, прижала к себе.       Из-за неожиданности Эрен едва ли успел подставить руку, чтобы не обрушиться на Аккерман всем своим весом.       — А потом будешь рассказывать, что я заставил тебя жениться на себе угрозами. — Его спина беззвучно содрогалась. — Погоди, я же так раздавлю тебя. — Перевернувшись, путаясь ногами в одеяле, которое так и не собиралось сбрасываться с ноги, Йегер прижал Микасу к себе, привычно пряча свое лицо, уткнувшись ей в шею, в ожидании ответа. — Так согласна на такой план? Или у тебя иные мысли насчет всей этой темы?       — Ну, я не знаю, — она взволнованно вздохнула. — Потом. Когда-нибудь. Может, через год, а может, через два. А вдруг вообще десять… Острова — это мило, но жарко. Мне нравится лес. Знаешь же, как в «Сумерках». А так… Я согласна. Но давай реально не будем говорить об этом сейчас.       Эрен хмыкнул, успев прокрутить в голове мысль, что выходить за него замуж не особо прельщало Микасу, раз всякий раз эта тема откладывалась вновь и вновь. А если десяти лет не будет? Дурацкая привычка искать причину в самом себе, которую удалось заглушить не сразу.       — Ладно. Я вижу, что этот вопрос по какой-то причине для тебя некомфортен, — стараясь говорить выдержанно, произнес Йегер, и его мягкие губы мазнули поцелуем по щеке Микасы. — Все мои эмоции и… — Он улыбнулся, понимая, что мог и впрямь перегнуть палку на фоне всех признаний. Обещал ведь не настаивать, но не сдержался. Вернув Микасу на кровать, он взял ее руку, аккуратно переплетая пальцы. — Уже поздно, а утром мне звонить мастеру, чтобы нашел для вас окошко.       — Слушай, — она положила свободную руку под его щеку, а другую поднесла к его глазам, не отпуская его ладонь, — ты же видишь это кольцо? Это значит, что будет океан, белое платье, плачущий Порко, я знаю, тебе хочется, чтобы он плакал. Саша, которая поймает букет. Но только тогда, когда я разберусь с собой. Мне нужно немного времени, я не буду, в самом деле, десять лет заставлять тебя ждать. Да и если бы я не хотела этого — не приняла бы кольцо, сразу обозначив, что ничего серьезного нет. Так что, не надумывай себе там ничего. У тебя все на лице написано.       Эрен поджал губы, морща при этом лоб, из-за чего выражение лица его стало абсолютно открытым, даже в какой-то степени он мог показаться ранимым. Но только на короткое мгновение. Поцеловав пальцы Микасы со всей нежностью, на которую только был способен. От одного только представления плачущего Галлиарда он улыбнулся.       — Это ненормально, что из-за тебя я… — Прикрыв глаза, Эрен сделал парочку вдохов и выдохов, успокаивая внутреннюю бурю, способную разнести в клочья самообладание. — Если я еще раз по какой-то причине вдруг начну этот разговор, просто заткни меня. Но я думаю, что смогу дождаться.       — Конечно ты дождешься, — она сказала так, будто бы это нечто настолько очевидное. — Куда ты денешься? Или собираешься уйти в закат, бросив меня?       — Бросить тебя? — От невозможности даже представить нечто подобное Эрен замолчал на некоторое время, а его лицо вытянулось в удивлении. — Ты же меня возненавидишь тогда, а я предпочитаю, чтобы ты меня любила. Да и вообще, нам еще собаку надо будет выбирать. Коты меня не особо жалуют.       — Тогда спи. Глядишь, во сне и заведешь собаку. — Микаса отвернулась, стараясь уснуть.       Сладко выдохнув, он крепко прижался к ней, обнимая со спины.       — Я теперь долго еще не усну, — успел произнести Эрен, прежде чем веки сомкнулись, а сознание начало вырисовывать сюжеты для снов, которые он наверняка не вспомнит.

***

      Проснувшись по привычке раньше Микасы, Йегер первым делом побрел в ванную комнату. Быстро освежившись, выполнив все положенные утренние процедуры, он попытался пригладить непослушные волосы, зачесав их назад, но в итоге обреченно махнул рукой на выбивающиеся пряди. С более длинными волосами это было сделать куда проще. Сейчас же из-за разницы в длине данный процесс усложнялся. Даже купленный Микасой спрей, который она велела в обязательном порядке наносить каждый раз после мытья головы, не особо что-то менял. Или же Эрену, ворчащему всякий раз, как брал в руки эти «приблуды косметологии», так казалось. Но, несмотря на это, Йегер послушно выполнял все подлежащие исполнению просьбы.       — Может, и впрямь срезать все к хренам, а потом отращивать?       Поняв, что потратил на это и без того много времени, он спешно нашел в контактах номер мастера. На удивление Майк довольно быстро согласился, пообещав приехать лично на такой заказ. Почесывая обнаженную спину, Эрен, довольный удачно складывающимся развитием утра, принялся за обычное дело. Видимо, творог со свежим джемом и паровой омлет слишком вкусно пахли, смешиваясь с ароматом компота из черники, потому что Саша уже сидела за столом.       — Не мое дело, конечно, но тебя словно звери располосовали по спине. — Она изобразила когти. — Вот так. Рар-р-р. — И тут же залилась смехом.       Йегер замер, опершись двумя руками о столешницу, не зная, смеяться ему или ругаться на самого себя, а именно — на свою забывчивость и отсутствие футболки.       — Просто дождись завтрака, — усмехнувшись, бросил Эрен, возвращаясь к готовке.       — Все-все, мастер, я буду ждать. — Только вот ждать у Браус не получилось, поэтому она, подлезая периодически под руки Йегера, умудрилась уже ухватить себе хлеб и намазать его джемом.       — Да держи уже, держи. — Стакан с компотом опустился перед Сашей, а Эрен, закатывая глаза, уже раскладывал все по тарелкам, чтобы идти будить Микасу.       — Зачем вы так рано встаете? — сонно спросила Аккерман, заходя в комнату. — Сейчас только девять. Серьезно, спать можно еще до одиннадцати минимум.       Она села рядом с Браус и, нахмурившись, нагло оторвала небольшой кусок от бутерброда Саши.       Покачав головой, Эрен перенял кусок из рук Микасы и вернул на блюдце Браус, хмурясь.       — Вы сами захотели татуировки сегодня. Майк готов принять через полтора часа. Так что, на сборы у вас не особо много времени. — Ставя на стол тарелку с творогом, он приправил его ягодным джемом, отложив немного для себя, и поделил на всех омлет с курицей. Разве что в порцию для Саши добавил овощей и чуть больше соли.       — О, так ты умеешь и нормальное что-то готовить? В смысле, для людей. Короче, что-то вкусное и для всех. — Браус переводила взгляд с Эрена на Микасу, а затем, просто махнув рукой, принялась за еду. — Да, — прожевав первый кусок, начала она, — ради татуировки можно и пораньше встать. Да еще и пахло вполне съедобно…       — Через полтора часа? Серьезно? — лениво проводя вилкой по тарелке, спросила Аккерман. — Я думала, что хотя бы к обеду.       — Я сказал, что ты собираешься бить на бедре. Как я понял, то это не так быстро, поэтому, да. Давай, жуй ритмичнее, все не так отвратно приготовлено, чтобы ковыряться. — Придвинув стакан с компотом, Эрен улыбнулся. — Армин передал мармелад. Сказал, что вроде как можно. Поэтому, если быстро соберешься, то съедим.       — А мне? — обиженно протянула Саша, доедая последний кусок.       — А тебе потом купим шоколад в одном магазине на обратном пути. Вы там еще не были.       — Ха! Тогда я точно первая в душ и одеваться! — Браус принялась активнее дожевывать все еще горячий омлет.       — Бедро можно было и в другой день, — вдруг заворчала Микаса, начиная есть. — Не подавись, Саша.       — Ну не ворчи, мелкая, — поднявшись из-за стола, Эрен заботливо убрал волосы Микасы ей за ухо и поцеловал в макушку. — Могу придержать для тебя душ, пока Саша бегает за одеждой, — прошептал он.       — Нет нужды. Я уже была в душе. — Микаса вздохнула, отставляя полупустую тарелку. — Не хочется, пойду, оденусь.       — Утро, — пожала плечами Браус, — ты слишком рано ее разбудил.       — В первый раз, когда я пытался ее разбудить, она уверяла меня, что не Микаса. И встала, только когда я озвучил, что нашел ее тетрадь с текстами песен, — улыбнулся Эрен, доедая за Аккерман, чтобы не выбрасывать.       — Тебе повезло, что она не защипала тебя и не спихнула с кровати, выгнав из комнаты, — Саша хмыкнула, убирая со стола посуду в раковину.       — Это была моя квартира, — уточнил Эрен, выгнув бровь.       — Не важно. — Ухмылка на лице Саши говорила, будто она знала намного больше, чем могла рассказать. — Ну, я быстро. — Она тут же метнулась из кухни в сторону своей комнаты.       — Правильно. Кому мыть посуду, как не мне? — Покачав головой, Йегер молча убрал за всеми и, вздохнув, вернулся в спальню, заставая уже переодевающуюся Микасу. — Можем заехать за кофе, если хочешь, — предложил он, прижавшись спиной к закрывшейся за ним двери.       — Я не хочу кофе, — уже более спокойно ответила Микаса, стоя у зеркала. Сегодня впервые после больницы она решила выглядеть нормально. Прямо, как раньше. Немного консилера, чтобы замазать синеву под глазами и покраснения, черная помада и немного теней. Казалось бы, типичные для нее процедуры, но они отняли столько энергии, что ей хотелось просто завалиться спать. Отросшая челка противно лезла в глаза, но Аккерман никак на это не реагировала и, временно сделав хвост, начала рыться в своих вещах. Черный готичный корсет, который она несколько месяцев назад успела выкупить. Он был достаточно удобен в застегивании, чего не скажешь о большей части ее гардероба. Он был идеален вместе с мешковатым летним платьем мини. Она вернулась к зеркалу, аккуратно его затягивая. — Еще и погода отстой.       Неторопливо Эрен подошел к Микасе сзади, перенимая шнуровку, помогая затянуть, не упустив возможности поцеловать ее в шею.       — Тебе хочется соответствовать, — прошептал он, заставляя прислушаться к себе. Его голос, как когда-то, вибрировал, проникая в сознание. — Выглядишь изумительно, как и всегда. — Еще один поцелуй за ухом.       — Не правда, — выдыхая, сказала она. — Выгляжу ужасно. Еще и бледная, как смерть. Может, отказаться? Я так устала. — Микаса села на кровать и стала поправлять однотонные чулки, а после быстро натянула их на ногу, закрепляя так, как обычно это делала. Она тяжело вздохнула, падая на кровать и прикрывая свое лицо. — Черт бы побрал этот недостаток витаминов и мышьяк. Надеюсь, что мы восстановимся быстрее, чем заберем Миру. А то выглядим, как старперы.       Опустившись на пол перед кроватью, Йегер устроил подбородок на ее колене, а затем, печально вздохнув, прижался лбом, прикрывая глаза. Если бы он мог что-то поменять, как-то исправить ситуацию, то обязательно бы сделал это. Но собственная беспомощность в данной ситуации вынуждало только сильнее стиснуть зубы, сжать кулаки и изо всех сил стараться быть сильным.