///
Цукишима заходит в класс за пять минут до учителя. Это стало достаточным поводом, чтобы сесть на привычное место у окна и не обращать внимания на обеспокоенного Ямагучи, следящего за ним через комнату и наблюдающего за каждым движением. На этот раз Цукишима благодарен за возможность быть похороненным под огромным объемом заданий, чтобы подготовиться для поступления в колледж. Его зрение расплывается, когда он читает учебник, и голова злобно пульсирует от недостатка сна, но, по крайней мере, это избавляет его от необходимости общаться с кем-либо. Особенно от необходимости общаться с Ямагучи. Когда звенит звонок и ученики выходят из класса на обеденный перерыв, Цукишима прячет голову в руках и закрывает уставшие глаза. Он слышит шаркающие шаги рядом с собой и задерживает дыхание. Он слышит голос Хинаты из дверного проема: — Ямагучи! Цуки… — Хината, — мягко говорит кто-то рядом с Цукишимой, и Ямагучи уходит. — Кей пытается отдохнуть. Цукишима слышит приглушенный разговор, который постепенно затихает, когда они выходят за дверь, его дыхание вырывается из груди, как только Ямагучи оказывается вне пределов слышимости. Он прижимает руки немного ближе, закрывает глаза чуть крепче. «Жалкий, — шипит он себе. —Жалкий, жалкий, жалкий.»///
Он думает пропустить и послеобеденную тренировку. Но как только мысль приходит ему в голову, Цукишима решает, что это слишком для него, и ноги неохотно поднимаются по лестнице к двери в клуб. Учитывая его удачу, Цукишима не удивлен, когда обнаруживает внутри троих других третьегодок и никого больше. — Демон! – кричит Хината в ужасе, как только Цукишима открывает дверь. — Демон Глазных Мешков! — Как ты собираешься тренироваться? — рявкает Кагеяма. — Ты выглядишь, будто умираешь! Черт, почему никто из вас не заботится о себе! — Оставьте его в покое, — защищая Цукишиму, огрызается Ямагучи, чего он не делал уже давно. Цукишима старается не искать в этом никакого смысла. Теперь он знает, что его нет. Он не обращает внимания на шум и молча идет к своему шкафчику, чтобы начать переодеваться. Кей демонстративно игнорирует, как все трое замолкают, и взгляд Ямагучи, просверливающий дыру в его затылке. — Мы пойдем, — сообщает Хината через мгновение, посылая взгляд между Ямагучи и Цукишимой, будто не уверен: правильное ли это решение оставить их наедине. Кагеяма же выбегает за дверь. Хината неуверенно улыбается Ямагучи. — Встретимся в спортзале? — Да, — кивает Ямагучи. — Проведите разминку, пожалуйста. — Конечно, капитан! Хината оставляет их в клубе. Тишина, кажется, расширяется в небольшом пространстве, давя на стены. Цукишима может чувствовать, насколько угнетающей и удушающей становиться атмосфера, но он игнорирует это, как трус, которым является, и продолжает запихивать вещи в свой шкафчик так быстро, как только может, в надежде избежать разговора. Конечно, нет. Когда Ямагучи нарушает тишину, то делает это мягко и осторожно, так, как в представлениях Цукишимы разбил бы ему сердце после признания. — Цукки, — начинает Ямагучи, положив руку ему на плечо. Он чувствует, как Цукишима напрягается от его прикосновения, поэтому быстро убирает ладонь. — Цукки, знаешь… — Я в порядке, — перебивает Цукишима, отчаянно пытаясь закончить разговор, который только что начался. — Я могу тренироваться. — Я знаю, но это не… Цукишима прерывает его звуком закрывающегося шкафчика. — Мы опаздываем, — он бросается к двери, но, опять же, Цукишима должен помнить, что Ямагучи уже не тот, каким был раньше. Вместо того, чтобы позволить уйти, Ямагучи останавливает его, кладя руку на запястье, и сила, заключенная в его мозолистой ладони, обжигает кожу Цукишимы теплом. Кей тяжело сглатывает, живот сжимается от эмоций, и он поворачивается к хмурому Ямагучи. — Цукки, — снова говорит Тадаши тоном, в котором звучит предупреждение не перебивать. Цукишима мудро держит рот на замке. — Я не хочу заставлять тебя говорить, если ты не готов. Цукишима резко кивает. — Но я хочу напомнить, что я твой лучший друг, — продолжает Ямагучи, и чувство вины затапливает Цукишиму приливной волной. — Я доверяю тебе. Надеюсь, ты тоже доверяешь мне. Ты знаешь, что можешь рассказать мне все, что угодно. Цукишима впервые смотрит ему в глаза. — Могу? — вслух задается вопросом он. Ямагучи опускает запястье, широко раскрыв глаза. Боль. Цукишима как можно быстрее поворачивается на каблуках — жалкий, жалкий, жалкий — и выходит за дверь.///
Атмосфера на вечерней тренировке напряженная. Цукишима это знает. Ямагучи знает это. Все знают. Даже тренер Укай морщится от тяжелой обстановки в зале. Он решает провести тренировочный матч внутри команды. Тренер делит команду на две, а третьегодок разбивает на непривычные комбинации. Ямагучи и Хината оказываются в одной команде, с второгодкой-связующим и двумя другими первогодками. Кагеяма и Цукишима по очереди возглавляют сокомандников-второгодок. Кагеяма смотрит на Цукишиму так, будто он во всем виноват. Что, скорее всего, является правдой, но Цукишима не собирается доставлять Кагеяме удовольствие, признавая вину. Матч — неимоверный хаос. Раздражение Кагеямы и жесткость Цукишимы заставляют их сокомандников ужасаться, что плохо влияет на игру. Они проигрывают более чем на пять очков, что еще больше злит Кагеяму. Он продолжает поглядывать на Цукишиму, будто собираясь ударить его по лицу, и Цукишима готовится к этому. На другой стороны сетки, Хината берет на себя тяжелую ответственность поддерживать беззаботную игру, хваля членов команды соперника каждый раз, когда они забивают. План Хинаты проваливается, как только Ямагучи подает и жестоко разрушает их защиту. То, что Ямагучи даже не притворяется милосердным, свидетельствует о том, насколько отвратительное у него настроение. Им удается отбить мяч только после четвертой подачи Ямагучи. Кагеяма и второгодка получают очко за быструю атаку, заставляя Хинату дрожать от зависти. Они так же легко теряют одно, когда Хару, второкурсник, пропускает подачу. Цукишима моргает, глядя на пол спортзала. Все в этом дне кажется дерьмом. Не помогает боль в висках, вернувшаяся с удвоенной силой, и его зрение продолжает размываться по краям с каждым морганием. Он чувствует липкий пот, стекающий по лицу, слышит каждый скрип резиновой подошвы о деревянный пол. Рядом с ним приседает Кагеяма, готовясь к подаче соперника. — Вернись в игру, — ворчит Тобио, и Цукишима, сопротивляясь желанию толкнуть его, поднимает голову и смотрит вперед. Кей, выдыхая, заставляет себя сосредоточиться. Выиграть в матче определенно не получится, но будет неплохо, если другая команда приложит как можно больше усилий для победы. Он думает, что Кагеяма тоже это понимает. Цукишима следит за движениями по другую сторону сетки. Он видит, как Ватанабэ подкидывает мяч в руках, готовясь к подаче. Тагава отзеркаливает позицию Кагеямы. Хината подпрыгивает на носочках в ожидании броска. Ямагучи выдыхает. Ямагучи медленно отдаляется, защищая задний угол. Ямагучи поднимает край тренировочной футболки, чтобы стереть пот с лица. Ямагучи с поднятой футболкой и обнаженным животом. Ямагучи с обнаженным животом. Ямагучи с животом… — Цукишима! — орет Кагеяма. Волейбольный мяч сталкивается с лицом Кея, искаженным в шоке от скорости и внезапной боли. Кто-то кричит. Цукишима падает на пол спортзала и думает: «Дерьмо».///
— Сколько пальцев я показываю? Цукишима отталкивает расплывчатые руки Кагеямы, хотя унижение угрожает сжечь кожу на его лице. — Мои очки сломались, идиот, — рявкает он. Все столпились вокруг него, как муравьи. В стороне Ватанабэ страдает, потому что, по всей видимости, убил своего Цукишиму-семпая подачей в лицо. Рядом с ним Хината плачет от смеха, потому что Цукишиму убила подача в лицо. Его сокомандники отходят, чтобы позволить тренеру Укаю и Ячи присесть возле Цукишимы. — Я в порядке, — говорит он, когда тренер открывает рот, чтобы спросить, а Ячи размахивает аптечкой. — Он разбил очки, но я в порядке. В моем шкафчике есть запасные. — Цукишима-кун, у тебя рана, — тревожно сообщает Ячи, не касаясь пальцами носа Цукишимы. — Прямо здесь. Цукишима протягивает руку. Немного жжет, но когда он убирает пальцы, крови нет. — Ничего страшного. — Хорошо, — напряженно выдыхает тренер. — Десять минут перерыва! Мы продолжим, как только Цукишима придет в порядок. Ватанабэ! Перестань плакать, ты в порядке! Хината, успокой Ватанабэ! Кагеяма, — он поворачивается к связующему, который все еще смотрит на Цукишиму, — помоги Цукишиме взять его запасные очки… — Я помогу ему. Цукишима смотрит на свою расплывчатую гибель. Ему не нужны очки, чтобы увидеть жесткую гримасу на лице Ямагучи или напряженную челюсть своего лучшего друга, когда он смотрит на жалкого Кея, распластанного на полу. Ямагучи не помогает ему встать, и Цукишима не ожидает этого. Когда его капитан поворачивается спиной и начинает идти к выходу из спортзала, Цукишиме остается только следовать за ним.///
Ямагучи гневно молчит, пока они идут в клуб. Он молчит, когда они поднимаются по лестнице. Он молчит, когда Цукишима открывает дверь и идет к своему шкафчику, молчит, когда Цукишима перебирает свои вещи в поисках очков. Он твердо стоит напротив Цукишимы и пылает в своем молчаливом негодовании. Цукишима ровно дышит через нос, пока его руки нащупывают очки. Он надевает их так спокойно, как только может, уставшие глаза благодарны за снова четкое зрение, и он осторожно закрывает свой шкафчик, прежде чем повернуться лицом к Ямагучи. Рука Тадаши сердито ударяет по шкафчикам позади него. Цукишима морщится: — Ямагучи… — Нет, — в ярости перебивает Ямагучи. — Можешь не говорить. Тебе не нужно придумывать оправданий. — Я не… — Тебя ударили мячом по лицу, — рявкает Ямагучи. — Идеальной для приема подачей! Цукишима гримасничает: — Дело не в этом. — Это одна из проблем! — кричит Ямагучи. Его кулаки сжаты по бокам, линия плеч напряжена. — Это единственная проблема, которой я могу поинтересоваться как твой дерьмовый капитан! Ты мог сломать нос. Или получить гребаное сотрясение мозга из-за той глупости, о которой ты думаешь! — Это не глупость, — ощетинивается Цукишима, глотая боль, которая режет осколком стекла. — Не смей называть это глупостью. — Как я могу знать? — требует Ямагучи. Он делает яростный шаг к Цукишиме, и он заставляет себя не двигаться, даже когда замечает стеклянный блеск слез на глазах Ямагучи. — Я ничего не знаю, Цукки! Ты сам это признал, ты не доверяешь мне настолько, чтобы рассказать! Я твой лучший друг, и ты не доверяешь мне! — Я никогда этого не говорил. — Ты имел это в виду! — Я не это имел в виду! — огрызается Цукишима. — Тогда что? – кричит Ямагучи. Его грудь вздымается от быстрых, злых вдохов, челюсть и кулаки в отчаянии сжаты, и каждый сантиметр его лица окрашен горем. В его тоскливом взгляде отражаются огни. Он находится всего в нескольких сантиметрах, и все, чего хочет Цукишима — поцеловать его. Это не похоже на прорыв плотины. Это болезненное признание, которое звучит изо рта Цукишимы тихим дрожанием. — В моем холодильнике лежит замороженный картофель фри. Ямагучи тяжело дышит, судорожно вдыхая. Он все еще злится — по праву, Цукишима понимает, но он хотя бы продолжает слушать. — Что? — В моем холодильнике есть замороженный картофель фри, — хрипло повторяет Цукишима. Пока он говорит, все его живые части покрываются холодным ужасом надвигающегося отказа, как только Ямагучи поймет, что он имеет в виду. Кей старается больше не думать об их десятилетней дружбе, не думать о том, что будет, если его единственный друг исчезнет. — Я увидел его на прошлой неделе и думал приготовить утром, чтобы картофель отсырел к тому времени, когда я отдам его тебе. Я до сих пор вижу его в холодильнике каждый день, и он не дает мне покоя. Иногда я не могу уснуть из-за этого. В тот день, когда ты постригся, я тоже не мог уснуть. — Я… Что? Что ты, что… — В тот день, когда мы победили Шираторизаву в тренировочном матче, — снова начинает Цукишима, несмотря на дрожащий голос. — Я подошел к тебе, когда ты нырнул за мячом. Подумал, что свет в спортзале так красиво тебя освещает, и тогда я не знал, почему я так подумал. А потом мы шли домой, — Цукишима сглатывает ком в горле, проглатывает порцию отчаянных слов, умоляющих Кея произнести их. — Ты сказал мне, что рискнул бы будущим, несмотря на все обстоятельства ради того, кого любишь. И ты спросил меня, что сделал бы я. Медленное осознание отражается в глазах Ямагучи. Цукишима не отрывает взгляда, прижимая дрожащие руки. — Я бы рискнул. Несмотря на то, что все меняется. Даже когда слишком поздно, — он говорит тихо, как произносят обещание, признание, мольбу. — Даже сейчас, когда я опоздал. Но только если бы это был ты, Ямагучи. — Цукки, я… — Ямагучи отступает на шаг, разбивая сердце Цукишимы. — Я тебе нравлюсь? Это оно? Это… признание? — Я знаю, что ты сказал Ячи, — говорит Цукишима вместо извинений. — Я знаю, что это не то, чего ты хочешь… — Что? — говорит Ямагучи, а потом понимает. Гнев на его лице исчезает. Цукишима сопротивляется желанию убежать от продолжения разговора. Он с ужасом наблюдает, как руки Ямагучи закрывают лицо, а затем Тадаши приходит в ужас. — Ох. Боже мой, Цукки… — Тебе не нужно ничего говорить, — выдавливает Цукишима. — Это не то, чего я хочу, Ямагучи. Руки Тадаши опускаются с лица, когда он смотрит прямо на Цукишиму с оскорбленным неверием. — Цукки, — прямо говорит ему Ямагучи. — Ты невероятно глупый. Цукишиме было бы больно, но на это нет времени, потому что в следующую секунду Ямагучи придвигается ближе, а его сильная, уверенная рука тянет Кея за шею, и Тадаши целует его, мягко, сладко и настойчиво… …и сложно, осознает Цукишима. Это совсем не просто. Это душераздирающе и сокрушительно — внезапное осознание того, что он ничего не потерял в своем стремлении к большему, и дрожащие руки Цукишимы трепещут вокруг лица Ямагучи, удерживают его, сжимают челюсть со всей осторожностью, на которую способны, когда он целует Тадаши в ответ, растворяясь в нем. Ямагучи не прекращает удерживать его, когда они разрывают поцелуй. — Ты такой глупый, — выдыхает он, а затем наклоняется, чтобы сцеловать боль от своих слов. — Боже мой, Цукки, — Цукишима кивает вместе с ним, потому что это так. — Я думал, ты не доверяешь мне. — Нет, ты мне нравишься. — Я понимаю, — Ямагучи снова быстро его целует. — Ты думал, что я этого не хочу. Что за черт. Его лицо становится горячим от едва теплых ладоней Ямагучи, которые обхватывают его челюсть. — Ячи, — хрипит Цукишима. — Ты сказал ей, что не хочешь признания… — Я не хотел признания, которое получила она, — поясняет Ямагучи, качая головой. — От человека, которому наплевать, что я чувствую, которому просто хочется услышать «да». Я не хочу такого. Это, — Ямагучи наклоняется, чтобы соприкоснуться лбами, расплываясь в широкой улыбке. — Это то, о чем я мечтал годами. Конечно, я хочу этого. Мозг Цукишимы загорается, когда он резко вдыхает и моргает, немного отстраняясь. — Что? — Цукки, — вздыхает Ямагучи из-за дрожащего смеха. Он выглядит наполовину раздраженным, наполовину любящим, и Цукишима не может поверить, что все это время упускал эту деталь. — Я не понимаю, как ты можешь не знать. Я был влюблен в тебя с тех пор, как ты впервые назвал меня жалким в лицо. — Что? — Цукки, — усмехается Ямагучи, — вся команда знает. Вся команда знала, когда мы были первогодками, и вся команда знает сейчас. Хината и Ячи знают. Кагеяма знает. Дайчи-сан и Энношита-сан тоже знали. — Перестань, — Цукишима садится на пол, закрывая лицо руками. Ямагучи стоит над ним и смеется. — Тренер знает. — Стой. — Я почти уверен, что половина Некомы, а то и треть тренировочного лагеря знает… Цукишима беспомощно хрипит: — Ямагучи. Тадаши смеется, даже когда присоединяется к Цукишиме на полу. Он сидит перед ним, скрестив ноги, и мягко убирает руки Кея с лица. — Привет, — говорит Ямагучи, когда Цукишима смотрит на него, и Кей не может этого выдержать. Он наклоняется и целует Тадаши в губы. — Ты смущен, — бормочет Цукишима, когда они отстраняются. — Ты признался мне, — обвиняет Ямагучи. — Ты думал, что свет в спортзале красиво падал на меня. — Так и было, — рассуждает Цукишима. — Ты хотел приготовить мне отсыревший картофель фри. — Да, — признается он. — Я тебе нравлюсь. — Я знаю, — говорит Цукишима так тихо, как только может, со всей искренностью, которая у него была. — Ты мне нравишься. На этот раз поцелуй чувствуется совершенным.конец
Спустя час в клубную комнату врывается Хината. Он замирает при виде Ямагучи, сидящего на полу со светлой головой Цукишимы на коленях. Демона Глазных Мешков наконец-то покорили. Глаза Хинаты распахиваются, изучая выражение лица Ямагучи, он пребывает в полном изумлении от того, как капитану это удалось. — Не сходи с ума, — строго говорит ему Ямагучи шепотом-шипением. — Я схожу с ума, — шепчет Хината в ответ. — Тогда делай это снаружи. Хината выходит и тихо закрывает дверь, прежде чем сбежать по лестнице в спортзал, где остальная команда начала уборку. — Тобио, — вопит Хината, не обращая внимания на остальную часть команды, и широко улыбается. — Ты должен мне две свиные булочки!