***
Когда я ехала к Авдеевой с цветами и упакованным подарком, я была вся на нервах. Не знаю почему, но я жутко волновалась. Может, переживала, что подарок не понравится, или что она посчитает это глупым, не знаю. Но когда я протягивала ей цветы и маленькую коробочку, то еле стояла на ногах. Авдеева поцеловала меня с благодарностью и принялась открывать подарок. Когда открыла коробку, ее глаза расширились от удивления, а я, увидев выражение ее лица, резко и полностью расслабилась. Я видела, что серьги ей понравились. — Славка, это… Это потрясающе! – прошептала она, разглядывая украшение. – Просто… С ума сойти! Она тут же достала одну сережку и, поднеся ее к уху, примерила. — Чудесно, — с удовольствием промурчала она, награждая меня крепким объятием. – Спасибо тебе. — Пожалуйста, я рада, что тебе понравилось, — ответила я, тая в ее руках. — Понравилось? Да я в восторге. Это самый лучший подарок, — прошептала она мне на ухо, прижимаясь еще ближе. – Как ты угадала? — Просто… Я люблю тебя, — ответила я, решив не посвящать ее в то, что подарок мне помогала выбирать другая девушка. Это был тот самый момент. Самый лучший момент, чтобы ответить на мои слова взаимным признанием. В моей голове набатом стучали слова: «Скажи! Скажи это, пожалуйста! Мне это так нужно! Скажи, что тоже влюблена!» Но Авдеева промолчала. Только обняла меня сильнее, выдыхая в шею, и поцеловала где-то под челюстью. А я вновь осталась ни с чем. Мы прекрасно провели вечер, поужинали, поговорили, она рассказала, как прошло празднование в ресторане, что ей подарили, а потом, по обыкновению, мы оказались в постели. И я поняла, что как бы не начинался вечер, заканчивается он всегда одинаково. Но в этот раз что-то было не так. Словно мне впервые было этого мало. Мне хотелось больше теплоты, больше нежности, больше чего-то личного. А она готова была отдать мне все свое тело, но ни грамма души. И это меня расстраивало. Но я старалась не падать духом, все еще надеясь, что когда-нибудь это изменится.***
Наш город завалило снегом, и время не стояло на месте. Вот, уже конец ноября, а впереди один из главных праздников нашей компании – день банковского работника. Машка рассказала, что по традиции всегда устраивается крутая вечеринка в каком-нибудь модном заведении, где собирается куча народу – так как всем разрешают явиться со своими половинками. И Машка не обманула – где-то за неделю Авдеева объявила, что в следующую пятницу будет праздничный банкет в одном из самых крутых ресторанов города. И что можно прийти со своими супругами. Все радостно засвистели, поддерживая, а я погрустнела. Я бы так хотела прийти с ней. Как пара. Общаться с другими, стоя с ней рядом, смеяться над ее шутками, положить руку ей на талию, уводя из компании какого-нибудь особо приставучего учредителя, подливать шампанское ей в бокал… Быть с ней вместе. Но, разумеется, это были невыполнимые мечты, я это понимала. Но я не подозревала, что все будет даже хуже, чем я могла предположить. Когда в среду, за два дня до празднества, я оказалась в кабинете Авдеевой, то сказала ей о том, что хотела бы быть ее парой на вечере. Она улыбнулась, словно я отвесила ей самый лучший комплимент, и вздохнула: — Прости, малыш, ты же знаешь, это невозможно. — Знаю, — грустно протянула я, обнимая ее за талию одной рукой, а второй поправляя лацкан пиджака. – Но мне бы так этого хотелось. — Мне тоже. Поверь, я куда с большей радостью пошла бы на этот праздник с тобой, чем с Антоном, — проговорила она, а я замерла в той позе, в которой была. — С… С каким Антоном? — Ну, Антон. Антон Алексеевич. Ты его видела. Наш старый партнер, — пояснила она. — С… С тем хмырем, который смотрел на тебя, как на кусок мяса?! – поразилась я. — Не придумывай, — рассмеялась Авдеева, хлопнув меня по плечу. — Не вижу ничего смешного, — проворчала я. – Я прекрасно поняла по его взгляду, чего он хочет. — О, правда? – заигрывая, прошептала она мне на ухо. – И чего же? — Того самого! Зачем тебе вообще идти с кем-то?! – возмутилась я, встряхнув головой. — Он пригласил, — пожала плечами Авдеева. – Было бы странно явиться на мероприятие в одиночестве. — На самом деле? – язвительно проговорила я. – И в чем странность? Может, мне тоже тогда кого-нибудь пригласить? Какую-нибудь милую девушку, например? — Малыш, — опасно улыбаясь, проговорила Авдеева. – Ты, конечно, можешь прийти с какой-нибудь милой девушкой, но не думаю, что большая часть коллектива нормально к этому отнесется. А мне не нужны в команде сплетни и слухи. — То есть только это тебя тревожит? – вскинула я голову. — Слав, — вздохнула Авдеева, посмотрев мне в глаза. – Я просто иду с ним на мероприятие. Это не значит, что я с ним в паре или что у нас что-то есть. — Но другие так и подумают! – продолжала я негодовать. — Да какая разница? – тоже начала раздражаться женщина. – Я же не собираюсь с ним трахаться на банкетном столе! — А вот это уже двойные стандарты! – рявкнула я. – Про него – пусть ходят сплетни. А я – тайна за семью печатями! — Это не одно и то же! – Авдеева отодвинулась от меня, сложив руки на груди. — Ты не мужчина! — О, спасибо, что напомнила! – выпалила я и, резко развернувшись, вылетела из ее кабинета.***
До самой пятницы мы с Авдеевой не общались. Я ходила, вздернув обиженно нос, а она просто не проявляла желания пойти на контакт. Поэтому, когда я оказалась на празднике, настроение мое было хуже некуда. Мы пошли на банкет с Машкой – она не собиралась тащить туда своего Жорика, с которым они все еще были в непонятных отношениях – то ли вместе, то ли нет, а я тем более не хотела искать себе спутника. Да и кого бы я позвала? Рому или Степу? Чтобы точно убедить всех, что у меня нет парня? Поэтому мы просто пошли туда с Машкой, встретившись у самого входа. Оказавшись внутри, я, как терминатор, тут же просканировала зал – Авдеевой еще не было. Зато был почти весь наш отдел. И я бы продолжила и дальше осматривать окрестности, если бы Машка не зашипела мне на ухо: — Ты посмотри на Илью! Каков павлин! Я перевела взгляд туда, куда указывала Маша, и увидела, как Илюша, в костюме и при галстуке, с улыбкой разговаривает с девочками из колл-центра. Он был один среди женской компании, и это нас развеселило. — Поди рассказывает свои самые лучшие анекдоты, — фыркнула Машка. – А вон та, новенькая, смотри, глаз с него не сводит! Я с интересом посмотрела на свою рабочую подругу. — Мне кажется, или в твоем голосе что-то, похожее на ревность? – усмехнулась я. — Ревность?! – слишком возмущенно ответила Маша, снова фыркнув. – Вот еще! Нашла, кого ревновать! Ха! Сдался он мне! – она стащила с подноса у проходившего мимо официанта два бокала, и один протянула мне. – Держи. — Маш, тебе что… Илья нравится? – все-таки спросила я, понимая, что такая реакция девушки далека от реакции абсолютно равнодушного человека. И сразу же вспомнилось, как они периодически спорили с Ильей, как он делал ей странные комплименты, которые в итоге были больше похожи на оскорбление, а также то, как парень часто смущался в ее компании. Да и она часто пользовалась случаем, чтобы лишний раз поболтать с ним. — Мне?! – снова чуть не задохнулась она. – Этот ботан? С чего ты взяла?! — Понятно, — рассмеялась я. – Подойди к нему и поговори, я думаю, он будет только рад. — Вот еще! – Маша фыркала так часто, что напомнила мне лошадь после забега. – У него там есть прекрасная компания, пусть с ними и разговаривает! В этот момент Илья заметил нас и помахал рукой, приветствуя. Маша, увидев это, демонстративно отвернулась в другую сторону, а я чуть не рассмеялась в голос. Но еще веселее стало, когда Илья что-то сказал компании девушек, с которыми общался, и направился в нашу сторону. — О, он идет сюда, — проговорила я, делая глоток шампанского. — Кто? – Маша резко повернулась ко мне, и в этот момент Илья оказался возле нас. — Привет, девчонки! Отлично выглядите! – он осмотрел нас обеих и покачал головой. – Слав, тебе очень идет этот костюм. А ты, — он повернулся к Маше и… покраснел. – Очень… ну, это… Скажи, что она красивая, идиот! Я закатила глаза, понимая, что он снова все испортит. — Что я? – Маша замерла в ожидании его ответа. Илья, как я и предполагала, сказал совсем не то, что было нужно. — Стройная! В этом платье ты очень стройная! – выпалил он, улыбаясь. Маша поджала губы и наклонила голову: — То есть в обычное время я толстуха, да? И только фасон платья меня спас? — Ч-что? – удивился Илья, явно не ожидая такого поворота событий. А что ты хотел, парень? С женщинами очень непросто. – Нет, я не это имел в виду. Ты… Отлично выглядишь. И в платье, и без платья. Маша вытаращилась на него, готовая вот-вот треснуть. Я только глаза закатывала. — В смысле… — Илья чуть не подавился шампанским, осознав, что только что ляпнул. — Маш, — решила я помочь парню. – Не смущай Илюшу, что, не видишь, что из-за твоей красоты небесной парень дар речи потерял? Он хотел сказать, что ты очень красивая. Да, Илья? Бледный Илюша закивал, как эпилептик, соглашаясь. — А Маша хотела сказать, что ей очень приятно, что ты заметил ее новое платье, да, Маша? Девушка хотела ответить что-то язвительное, но увидев мой взгляд, просто кивнула. — И теперь вы можете, ребята, пройти во-о-он к тому столу и что-нибудь перекусить, а заодно поболтаете, расскажете, как вам работается вдали друг от друга. Мне тоже принести пару канапе и чего-нибудь вкусненького, хорошо? Они, смущенно глядя друг на друга, оба кивнули. — Вот и ладушки, — я развернула обоих и подтолкнула к банкетному столу. – Может, наконец, на свидание сходите, — пробормотала я себе под нос, глядя на их удаляющиеся фигуры. Оставшись в одиночестве, я обвела зал глазами, подыскивая место, где можно было бы уместить свою задницу. Увидев свободный столик, хотела было направиться прямо к нему, но в этот момент поняла, что что-то изменилось. Атмосфера стала другой. И я знала причину этому. Обернувшись в сторону входа, смогла лишь беззвучно выдохнуть. В компании почти всей группы руководителей, под ручку с этим вонючим Антоном, в зал вошла она. В красивом длинном платье красного цвета, которое до бедер облегало ее фигуру, а потом расширялось к полу. Высокая замысловатая прическа, красная помада на полных губах и… серьги, которые я ей подарила, завершали ее шикарный вечерний образ. Безусловно, она была самой красивой женщиной в зале. И, судя по лицу этого Антона Алексеевича, он тоже это понимал. Я почувствовала себя жалкой. Она была там, на «звездном Олимпе», под руку с красивым богатым мужчиной, который шел ей также, как и ее маленькая сумочка, а я была в самом низу, может, чуть выше, чем обслуживающий персонал ресторана. Но все еще слишком далеко, чтобы она заметила меня. Поэтому я не придумала ничего лучше, как взять еще один бокал шампанского и забиться куда-нибудь в угол, чтобы просто наблюдать за той, которая, по всей видимости, решила дать мне понять, что я упустила, когда показала характер и устроила ей мини-истерику.***
Маша с Ильей присоединились ко мне минут через сорок. И, как я им и сказала, принесли вкусняшек и канапе. Мы заняли свободный столик втроем, а чуть позже к нам присоединился еще один парень из отдела продаж, который, по слухам, ко мне неровно дышал. В итоге, когда руководители по очереди произносили поздравительные речи, мы сидели вчетвером, чуть ли не изображая парное свидание. Точнее, Маша с Ильей выглядели так, словно и правда были на свидании, а я с этим парнем, Лешей, просто изредка обменивалась ничего не значащими фразами. Парень был также «хорош» в обольщении, как и я. Я буквально ждала, когда он спросит, нравится ли мне дышать.***
Когда праздник был в самом разгаре, а на танцполе собралась большая часть народу, я поняла, что устала. Устала смотреть на шушукающихся Илюшу с Машей, устала делать вид, что мне интересно слушать про восьмицилиндровый двигатель, о котором рассказывал Леша, устала смотреть, как танцуют и флиртуют друг с другом Авдеева и этот Антон Алексеевич. Поэтому, когда в сотый раз Антон приобнял Авдееву за талию, прижимая к себе в очередном па, я не выдержала. — Ладно, ребят, у меня что-то голова разболелась. Я, пожалуй, пойду, — встав из-за стола, пробормотала я. Маша с Ильей тут же оживились: — Ты чего? — Так рано? — Может, тебе таблетку? — Выпей воды! — Нет-нет, — покачала я головой. – Я, правда, устала. Вызову такси и… домой поеду. — Тебя проводить? – с надеждой спросил Леша, тоже начиная вставать. — Нет! – слишком резко ответила я, понимая, что еще один рассказ о свечах зажигания и ремне ГРМ просто не выдержу. – Я сама, все в порядке. Всем хорошего вечера. Попрощавшись с ребятами, я бросила взгляд на танцпол, чтобы хотя бы взглядом коснуться Авдеевой, но ее нигде не было видно. Я не хотела думать о том, что она уже куда-то уехала с этим Антоном, но в голову, как назло, лезли мысли только об этом. Я пыталась рассуждать здраво: да, мы повздорили, но мы не расстались. Мы не обсуждали ничего. Она не могла поступить также, как поступил ее муж. Она… Она просто не могла. Рассуждая таким образом, я зашла в туалет, вызвав по дороге такси. Когда вышла из кабинки, никого в уборной уже не было. Я спокойно включила воду и умыла лицо. Все равно я еду домой, к черту этот макияж. Когда я выпрямилась и посмотрела в зеркало, то испугалась, увидев там отражение Авдеевой. — Святые угодники! – воскликнула я, хватаясь за сердце. – Ты меня напугала. — Извини, — произнесла женщина без толики сожаления. – Как тебе праздник? — Было вкусно. И, наверное, весело, — пожала я плечами, стараясь не смотреть на ее декольте и не думать о том, что туда весь вечер пялился этот Антон Алексеевич. – Тебе как? Хорошо проводишь время? — Нормально, — Авдеева тоже пожала плечами, изображая скучающий вид. – Но могла бы проводить его еще лучше. — И каким же образом? – я повернулась к ней, чтобы смотреть не в отражение, а в ее глаза. — Например, если бы одна очень вспыльчивая девушка предложила послать всех этих к черту и уехать отсюда, — Авдеева посмотрела на свои ногти, словно рассуждала о погоде. А у меня аж дыхание перехватило. — И ты бы согласилась? – еле слышно проговорила я. – Бросила бы своего Антона, который весь вечер от тебя не отлипал, как энцефалитный клещ? Авдеева перевела взгляд на меня и улыбнулась. — А ты бы предложила? – вопросом на вопрос ответила она, наклонив голову. — Возможно, — кивнула я, сглотнув. — Тогда и я, возможно, согласилась бы. — Я уже вызвала такси, — проговорила я, стараясь контролировать свой голос. — Жди меня на улице, я буду через пару минут, — ответила она и... вышла из уборной. А я, на ватных ногах, поплелась следом.***
— Я весь вечер мечтала об этом, — простонала Авдеева, когда я отпустила ее и легла рядом, восстанавливая дыхание. На ней остались только чулки и туфли. Все остальное я сняла с нее, как только мы оказались в квартире. — И поэтому весь вечер игнорировала меня? – не смогла я промолчать. — Малыш, это была методика воспитания, — усмехнулась Авдеева. – Ты была не права, показывая мне свой характер. На самом деле проблемы не было, а ты раздула скандал не из-за чего. Мне это… не понравилось, — пожала она плечами и прикрыла глаза. – Но я рада, что мы пришли к компромиссу, — она снова усмехнулась, и в темноте я разглядела улыбку. К компромиссу. К нему ли мы пришли? Не думаю. Компромисс – это решение проблемы. Мы ничего не решали. Она просто снова появилась, как из ниоткуда, и мы снова оказались в постели, оставив все вопросы за бортом. И в этот самый момент, лежа там, на ее мягкой большой кровати, глядя на ее красивый волевой профиль, я поняла, что именно не дает мне покоя в отношении нее. Что именно зацепило меня, как рыбу на крючок. Ее… непокорность. Я приоткрыла рот, слегка выдохнув, потому что только сейчас осознала один простой факт. Разгадала, что именно меня влекло к ней, как мотылька к огню – ее непокорность. Она была красивой, изящной, сильной и… абсолютно дикой. Она могла подчиняться в постели, но не в жизни. И я хотела, я искренне хотела приручить эту непокорную силу. Стать тем, кого эта сила послушает. Это как приручить стихию. Она была огненным смерчем, который сжигал на своем пути все, что мешало, все преграды. И я глупый человек, раз решила попробовать оседлать этого мустанга. Этого не случится никогда. Она всегда будет играть по своим правилам, а я всегда буду дергаться в припадке на крючке, а после сгорать в этом пожаре. Потому что такие, как она, не идут навстречу. Они вынуждают идти навстречу других. И лишь один на миллион раз случается так, что эта сила принимает чьи-то правила игры. Прислушивается. Соглашается. Но я не знала, выпадет ли такой шанс мне. Сможет ли она принять мои правила, чтобы я перестала быть обычной пешкой. Я могла лишь надеяться.***
С того дня после праздника мне казалось, что Авдеева только сильнее убедилась в своей власти надо мной. Потому что все ее действия говорили только об этом. Она полностью погрязла в работе, и мне доставалось ее внимание лишь на выходных. В кабинет к ней я вовсе почти перестала захаживать – у нее постоянно были какие-то совещания, переговоры, они что-то решали с целой командой руководителей. Никто ни о чем не говорил, но вся компания чувствовала, что что-то назревает. И я начала думать, что там в «верхах» что-то произошло и, возможно, Авдееву хотят сместить или вовсе уволить. Сама она только отмахивалась, когда я пыталась что-то выяснить. И это убивало меня. Я чувствовала, что она отдаляется, чувствовала, что она делает все, чтобы расставить как можно больше рамок и границ. Что пытается дать мне понять, что я не удержу ее, как бы ни пыталась. Да, мы все еще спали вместе, но теперь это было больше похоже на обязанность, чем на действия, вызванные желанием. Мы почти перестали разговаривать. Она заменила все беседы сексом, а я просто не могла больше так. Мне нужно было получить ответы. И наконец, когда до конца года оставалась неделя, и все уже морально готовились к праздникам, а также, естественно, к корпоративу, я не выдержала. За день до мероприятия я приехала к ней, и решила, что пришло время поговорить. — Ты можешь мне объяснить, что происходит? – прямо спросила я, мысленно молясь только об одном – чтобы она не сказала, что ей стало скучно или что она нашла кого-то другого. Но она так не сказала. — О чем ты говоришь? Что-то не так? – спросила Авдеева, начиная тянуть за пояс халата. — Перестань, — покачала я головой. – Ты не можешь тащить меня в постель каждый раз, как я начинаю задавать вопросы. Если ты хоть немного меня уважаешь, поговори со мной, — взмолилась я, стараясь говорить твердо. Она посмотрела на меня долгим взглядом, после чего вздохнула и кивнула, приглашая меня в кухню. — Ладно, я… Хотела поговорить завтра, после корпоратива, — проговорила она, разливая по бокалам вино. – Но раз ты настаиваешь. — Да, я настаиваю, — сглотнув, проговорила я, понимая, что о хороших новостях речи явно не будет. – Что происходит? Тебя что, увольняют? – выложила я свое предположение, надеясь, что именно это будет той самой плохой новостью, а не то, что она решила вновь вернуться в «мир мужчин» или что-то вроде того. — Что? – с недоумением проговорила она, криво усмехнувшись. – Нет, нет. Скорее, наоборот. — Наоборот? И что это значит? – я в нетерпении убрала волосы назад, взглянув на нее. — Это значит, что… — Авдеева вздохнула, села на стул и, посмотрев на меня, произнесла. — Я… Я переезжаю в Питер.