У счастья зелёные глаза

Окей (Remix) - Тима Белорусских. 5 июля, понедельник. Всё опять началось в понедельник. Антон зябко ёжится в кресле и ещё больше укутывается в свою огромную толстовку, глядя на бортпроводницу показывающую действия при чрезвычайной ситуации. Он медленно переводит взгляд на окно в котором работники уже отодвигают трубу и что-то машут друг другу. В принципе ничего интересного, поэтому всё таким же безынтересным взглядом он утыкается в своих соседей справа. Это была какая-то пожилая пара, женщина с седыми волосами была одета во всё светлое, очень стильно, что кажется будто в молодости она была стилистом или просто хорошо разбиралась в моде. Её скорее всего муж был одет так же с иголочки, но уже во всё темное, прямо как инь ян, только с тёмно синей стороной и молочной. Они о чём-то мило беседовали и держались за руки, Антон не вникал в их разговор и уж тем более ему не было интересно его слушать, но делать нечего. А почему? Да потому что их первая совместная поездка с Арсением началась отнюдь не так как он планировал. Конечно он уже привык, что в его жизни всё идёт по пизде и обязательно случается что-то, что портит настроение, постоянно. Начнём с того, что он капец как не выспался, но по сравнению с возбуждением, которое он испытывал в преддверии поездки это было песчинкой. Так что недосып никак не мог испортить ему настроение, тем более что Попов был вечно рядом, так ещё и клевал носиком и вызывал умиление не только у Антона, но и у всех людей в аэропорту, которые с ним контактировали. Они мило улыбались Арсению и желали не проспать самолёт. Однако эта идиллия продлилась недолго, когда дело дошло до билетов, то всё поплыло. Из-за того, что они не указывали желательные места, а оставили всё на компанию, то когда им отдали билеты оказалось, что они сидят в разных частях самолёта. Попов сидел в самом начале, а Шастун конечно же в самом заду. Очень чётко, я считаю. (На самом деле наоборот, но так то зад бывает и в начале, особенно у Антона) - Эй, чё покис? - голос раздаётся откуда-то сверху и Антон поднимает голову. Арсений стоит в проходе и выжидающе смотрит на Антона, а тот в свою очередь ничего не понимает. Лишь изгибает бровь и в его взгляде отчётливо читается немой вопрос. «Что такое?» - Как самолёт взлетит приходи ко мне, самый последний ряд, как ни странно, но там я один, - он подмигивает Антону и быстро удаляется, так как молоденькая бортпроводница уже подталкивала его, мол самолёт взлетает, а вы не на месте. Конечно Антон был уверен, что если бы на месте Попова был бы кто-то другой, то ему бы влетело, но господин Попов у нас же очаровашка и все девушки у его ног. Ухмыльнувшись своим же мыслям Антон откинулся на спинку кресла и стал смотреть в окно. Уже куда более оживлённым взглядом, хоть полёт вместе будем. Как бы Шастун это не отрицал, но к Арсению он очень привык, прирос, теперь он нуждается в нём как в кислороде. Теперь он и есть для него кислород. Как бы банально и ванильно это сейчас не прозвучало, но Антон живёт Арсением, для него он и есть жизнь. Кажется он узнал что такое счастье. Кажется я играю в игру под названием жизнь с читами, ведь иначе у меня бы не было тебя. Как только на табло гаснет значок с картинкой пристегнуть ремень, то Антон подрывается и молнией несётся к самому дальнему ряду. - Тихо, тихо, ты чего, сейчас вылетишь из самолёта, - смеясь останавливает Попов Антона и головой указывает на место у окна. Шастун послушно садится на указанное место и пытается поудобней в нём расположиться. Вот мы и нашли ещё один минус высокого роста, Антон еле помещался ногами в расстояние между сидениями и чуть не бился головой о потолок самолёта. Конечно Попов тоже был высокого роста, но это не отменяло того факта, что Шастун был выше и его ноги были явно длиннее. - Ёбаные проходы для гномов, - пыхтя отзывается Шаст и кажется, наконец-то нормально усаживается. Арсений смотрит на своё чудо и улыбается, сонно, но улыбается, глаза слипаются сами собой и не давая Антону ещё больше разозлиться на мир, он просто кладёт свою голову тому на плечо и начинает посапывать. Арсения вырубило спустя минуты две, а вот Антон долго не мог заснуть. Он охранял сон Попова как только мог, старался лишний раз не шевелиться и вообще по возможности не дышать. Частые гости к туалету нередко бросали на такую милую картину отнюдь не милые взгляды, а особенно наше любимое старшее поколение, одна женщина перед тем как зайти в туалет даже прорычала что-то про педиков, на что Антон не хотел никак реагировать, ведь сейчас у него Арс и это главное, а ещё он спит, так что попросить женщину быть потише всё же пришлось, однако на этом она не успокоилась. Начав какую-то исповедь она размахивала руками и что-то говорила пока та самая бабушка, что сидела рядом с Антоном в самом начале, не заткнула её весьма интересной и простой фразой, - «Девушка, не завидуйте!» Все пассажиры, что завороженно слушали эту небольшую перепалку тут же засмеялись и какая-то молоденькая девочка выкрикнула что-то в поддержку словам той бабушки, женщина лишь смутилась, бросила презрительный и полный отвращения взгляд на Антона и Арсения и ушла. Шастун тихо поблагодарил женщину и слащаво улыбнулся, прямо как учил его Арс, в ответ на его действие та же молоденькая девушка сказала что-то про то, что он ничего, но жаль занят и тихонько посмеялась. Антон лишь ухмыльнулся. - Значит пока я сплю ты кадришь девушек по моим же советам, неплохо, - не открывая глаза тянет Попов и утыкается своим носом в шею Шаста. У Антона от такого действия всё тело покрывается мурашками, уши розовеют. Он не двигается, не дышит, мысли улетучиваются куда-то далеко и видимо надолго. - Да ладно тебе, я же шутя, - смеясь продолжает Попов заметив резкое напряжение в теле партнёра, но глаза не открывает. Лишь поудобней устраиваться в кресле и точно так же засыпает на плече Антона, успев бросить лишь одну фразу, которая смогла перевернуть мир Антона. Ещё раз. - Почему-то где бы я не был с тобой я чувствую себя дома. Арсений засыпает. Антон тоже. Оставшийся полёт проходит без происшествий, спокойно и в атмосфере зефира уюта.

***

- Опачки, вот и наш чемодан, - весело отзывается Попов и выхватывает его с багажной карусели. Арсений почти за два часа сна в самолете заметно повеселел, кажется сон идёт ему на пользу. Он буквально сияет изнутри. Антон тоже чувствовал себя лучше, хоть и поспал совсем чуть чуть, но смотря на такого счастливого Попова он заряжался этим же счастьем. Его личная машина света. Его личное солнце. Его личное счастье. Забрав свой чемодан они направились к выходу, аэропорт в Калининграде был достаточно маленький, но когда они вышли из него, то не засмеяться просто не могли. Снаружи он казался ещё меньше, высотой он был где-то десятиэтажного дома, хотя Попов сказал, что не особо дотягивает даже до этого. Ну конечно, приехали питерский и москвич, хотя уже и бывший, но как говориться можно уехать из Москвы, но Москва не уедет из тебя, так вот, к чему это я. Обосрали эти двое аэропорт так, будто бы являются самыми жёсткими критиками по аэропортам в мире. И засмеявшись из-за своих же слов они решили дальше не томить и вызвать такси. - Но аэропорт прикольный, мини аэропорт, детёныш аэропортов, - не унимаясь смеясь предполагал Шаст. На них уже с недоверием смотрели совсем незнакомые люди, только вышли из аэропорта и не разу не заткнулись, всё ржут и ржут. Какие то слишком счастливые, сука, я тоже так хочу. Вот что значит счастье. Оно ведь и в мелочах. Оно везде. Таксист приехал быстро и погрузив чемодан в багажник, парни расположились на задних сидениях. Снять они решили апартаменты недалеко от центра, Калининград вообще город не очень большой, поэтому дойти от их места проживания до условного центра труда не составит. Да и плюс по цене получилось дешевле, чем отель. Неожиданно, но приятно. Ехали они минут тридцать и по приезде, расплатившись с таксистом, они быстро поднялись на нужный этаж. Парни нашли квартиру в рыбацкой деревне, в доме было этажей пятнадцать и окна выходили на реку и порт. Квартира была небольшая, но очень уютная, хозяйка постаралась. На вид милая женщина быстро объяснила что к чему, дала какие-то бытовые указания, посоветовала места рядом и не очень. Быстро, но по делу. Идеально. Так ещё и без лишних вопросов ушла пожелав хорошего отдыха. Святая женщина. - Мне она уже нравится, - тупо констатирует Антон. До конца не понимая в чём причина такого странного взгляда Попова, он медленно вскидывает брови и вопросительно смотрит на того. За время их встречания (так вообще кто-то говорит?¿ нет? Значит я буду ахах) они уже успели выучить все привычки друг друга и могут спокойно заканчивать друг за друга предложения. Так что прочитать немой вопрос, с учетом того, что Шастун абсолютно всегда вскидывает брови, когда ему что-то не понятно для Попова как два пальца… А знаете, к черту это всё. - Я вообще-то ещё тут, - отвечает Попов и проходит на кухню. Антон стоит ещё секунд пять прежде чем до него дойдёт, а после прыскает со смеху и направляется за Арсением. Обхватывает того со спины и утыкается больше по привычке нежели по ежесекундному порыву ему в шею. Атмосфера тепла и любви окутывает всю квартиру и она мигом становится домом. Домом на недельку. Немного понежившись Арсений отстраняется и идёт разбирать чемодан. Повозившись с вещами, парни принимают решение пойти покушать. Точнее это решение принимают за них их животы, а именно те звуки, которые они издают. Быстро собравшись и закрыв дверь их временного жилья они направились изучать город. Архитектура местами могла посоревноваться по красоте с питерской. Старинные, невысокие домики заполняли всю набережную. Калининград или же бывший Кёнигсберг, бывший европейский город, поэтому и архитектура местами европейская. Невероятно красивые домики усеивают пространство рядом с рекой и смотря на них можно ощутить себя где-то в Польше. Однако, к сожалению, всё не так гладко, помимо европейской архитектуры ещё чаще тут встречается серая русская. И я не шучу, она настолько серая, насколько небо голубое. Как бы красивые европейские домики не старались отвести внимание, но суровая реальность всегда рядом. В данном случае суровая серая Россия. Но отпуск это испортить не может, по крайне мере им. Они слишком заинтересованы в друг друге для того, чтобы расстраиваться из-за такой мелочи. Тем более особых ожиданий они не строили, ведь это Россия всё таки, тут если тебя не убьют уже счастье. - Есть идеи куда? - Арсений с диким восторгом рассматривает европейские домики и ему хочется сесть именно в них, - красиво - Ага, - только и отвечает Антон,только вот они о разном. Антон прекрасно видит эту красоту. Красоту прямо рядом с ним - Арсения. Он смотрится безумно колоритно рядом с этими европейскими домиками. Утонченная архитектура, я думаю, если бы Попов был был архитектурой, то был бы этой. - Давай в этот, - Арсений указывает на какую-то мельницу и только потом он видит как она украшена и что это ресторан. «Мадам Буше», - читает вывеску Антон и расплывается в улыбке. Напоминает кафе в Питере, Буше, чтож частичку Питера кто-то привез. И кажется кто-то опережает его слова. - Вот и Питер наш родной! - смеясь поворачивается Арс к Шасту. Парни заходят в это кафе и видя девушку официанта желают узнать есть ли свободный столик. И им невероятно везёт, ведь в обычное время мест нет, вообще, люди бронируют и встают в живую очередь, а тут раз и свободное место есть на двоих, так ещё ни на первом этаже и ни на третьем совсем в маяке, а на втором, где открытая терраса и люди там любуются на прекрасный вид. Вид на остров Канта, кафедральный собор Калининграда и счастливых людей. Достаточно быстро определившись с тем, что они будут есть подзывают официанта, делают свой заказ и оживленные беседой о прекрасном просто хорошо проводят время. - Это то, что нужно для перезагрузки, - удовлетворенно вдыхая свежий речной воздух выдаёт Попов. - Да уж, думаю заслужили после экзаменов Ресторан окутало атмосферой любви. Ведь действительно, атмосферу создаёт не интерьер, а люди. Люди создают атмосферу. Люди создают жизнь. Даже боги когда-то были людьми. Молоденький официант быстро прорывается сквозь очередь людей и подходит к их столику. Отдаёт их блюда, как по сценарию желает приятного аппетита и вновь скрывается за людьми. Лёгкий ветерок ласкает волосы и всё тело, пронизывая свежестью до мозга костей, в этом мгновенье хочется жить вечно, в нём хочется раствориться. Он свободный, никому не подвластный, живой. Люди внизу сныряют от одного магазинчика к другому, параллельно фотографируясь почти с каждым столбом Калининграда, если не с каждым. - Людей тут куда меньше, чем в Питере или Москве, хотя так как заграницу нельзя многие едут сюда, - начинает Антон, - вроде же русская Европа, хотя пока мало похоже, - смеясь констатирует он. Попов лишь умиротворённо кивает и любуется своим зеленоглазым. Ещё немного мило побеседовав они решают приступить к еде. С рестораном они не прогадали, как оказалось позже это был один из лучших ресторанов Калининграда. После трапезы парни решили обойти весь город. Ну как решили, они то надеялись, что их сил хватит, но силы так не думали. Еле еле дойдя от рыбацкой деревни до центра города они плюхнулись на лавочку у фонтана. - Боже, я никогда так много не ходил, - тянет Антон и блаженно вытягивает ноги. Попов усмехается его действиям, но ритуал повторяет. Множество людей на площади и каждый идёт в своём направлении. Кто-то точно также сидит на лавочке, кто-то у фонтана, кто-то в фонтане. - Была бы моя воля я бы утонул в этом фонтане, - Антон ловит немного нервный смешок Попова и продолжает, - нет, ну реально, такая жара, столько людей, я вообще-то уже исчерпал свой лимит коммуникации с людьми. Арсений прыскает со смеху, да так, что некоторые люди резко оборачиваются на них и не особо понимают плохо ли человеку или он просто смеётся. - Лимит? У тебя есть лимит? - всё ещё смеясь пытается говорить Попов. Шастун лишь закатывает глаза и устремляет свой взор на людей. Обводит каждого безынтересным взглядом, но останавливается у торгового центра. Неимоверное количество ресторанов и кафе в нём приводят в дикий восторг. У каждого заведения своя концепция. В каждом сидит куча людей и каждое привлекает по своему. Кстати о людях, сегодня их было действительно много, особенно это шокировало Антона, потому что везде говорилось о небольшом количестве туристов, да и людей в целом, но не тут-то было! А загвоздка была вот в чём, несколько дней в году каждого лета в Калининграде проводится фестиваль и в этом году он выпал на июль, а если быть точнее, то как раз на приезд парней. С пятого по седьмое июля тут будет куча концертов, туристов, фейерверков и ещё много всего интересного, что не перечислить. А сегодня так ещё и открытие, будет большой салют, концерт какой-то группы и множество людей, желающих увидеть всё своими глазами. - Вот это подгон конечно, - Попов вырывает из раздумий Антона, - ехали просто город посмотреть, а попали на фестиваль. Двойная удача! Шастун ничего не отвечает, а лишь улыбаясь закрывает глаза и думает о том, как хорошо всё сложилось. Как хорошо, что они сейчас здесь вместе.

***

Небо над Калининградом как бы выцвело, и совершенно отчётливо была видна в высоте полная луна, но ещё не золотая, а белая. Дышать стало гораздо легче, и голоса на набережной теперь звучали мягче, по-вечернему. Как говорилось ранее, сегодня первый день фестиваля и главное событие - это фейерверк. Где-то в районе девяти вечера Арсений и Антон уже подходили к своему временному дому в рыбацкой деревне, повезло им или нет понять они не могут, так как фейерверк будет рядом с их домом и вроде круто, никуда идти не надо, видео как на ладони. А с другой стороны толпы людей, зевак, которые так и норовят у тебя что-то стырить, вопль, пьяные люди и ещё как минимум оглохнуть от салюта можно. И это было бы огромной проблемой будь они тут одни или с другими людьми, но не сегодня, не сейчас, когда они вместе и если честно, то каждому из них абсолютно пофиг насколько громкий будет салют, насколько много будет пьяниц и насколько много раз их попытаются убить рандомные люди. Арсений идёт немного впереди и держит за руку Антона, как бы направляя его за собой, а тот в свою очередь совсем не беспокоиться о том куда они идут, зачем, споткнётся ли он или не собьют ли его. Он просто идёт за Поповым и думает о чём-то своём, о чём мы конечно же не узнаем. Нет, ну если ты Франкенштейн, то конечно можешь попробовать, если получится, то сообщи мне, а то у меня тоже есть люди, которым хотелось бы вскрыть бошку и узнать о чём же эти тупики думают. Часовая стрелка стоит на девятке, а минутная только только ставится на ноль, как первый залп салюта улетает в воздух. Громкий взрыв красок в небе заставляет людей оторваться от своих дел и устремить свой взгляд в небо. Невероятное количество разных цветов в небе явно превышает лимит и салют настолько прекрасный, что нет ни единой души смотрящий в экран телефоне, а если такие и находятся, то они явно снимают это чудо. Громкие крики людей ни капли не приглушают салют, кто-то кричит что-то на подобии «Урааа», кто-то разговаривает с друзьями, кто-то молча стоит устремив свой взгляд ввысь, а кого-то утягивают в долгий и нежный поцелуй, так стоп. Кажется, мы немного потерялись, что это я тут распинаюсь про атмосферу, когда наши герои уже вовсю увлечены друг другом? Так ладно, подползаем к нашим котам. Если бы Антона спросили какой по его мнению самый романтичный поцелуй, то он бы определённо описал этот, они стоят на набережной и целуются прямо под крики людей, залпы салюта и в атмосфере счастья. Почему то кажется, что этим вечером счастлив каждый. А теперь сначала. Первый залп раздаётся в воздухе, Арсений остаётся единственным человеком на всей улице, а может и во всем городе, который не смотрит ввысь, увлекаясь салютом. Попов смотрит на своё зеленоглазое чудо, которое с таким восторгом смотрит на небо, где разливается целая палитра. И почему-то именно этот момент он считает правильным, так просто надо. Просто хочется, а если хочется зачем терпеть? Арсений лёгким движением повернул Антона к нему лицом, осторожно отодвинул прядь волос, которая непослушно свисала прямо на глаза, заглянув прямо в них и увидев неподдельный интерес и немного детский восторг, Попов уже не мог отступить. Просто не хотел. Во взгляде мелькнуло секундное сомнение, но быстро поборов его, он не удерживается и тянется к губам Антона. Трепетно касается столь желанных губ и всё плывёт. У обоих сердца пропустили удар, а после забились с невообразимой скоростью, ноги стали ватными, а в голове была абсолютная тишина, лишь редкий звон в ушах держал каждого в сознании. Антон отдаётся ощущениям и закрывает глаза всецело вверяясь Арсению. Его язык смело проник в рот и Антон, поддавшись напору со стороны, ещё больше обмяк. Попов же обвел того игривым взглядом и лихорадочно перемещался с губ на новые участки, ранее не исследованные никем. Он бегло покрывал поцелуями кожу возле губ, переходя на щёки, а затем быстро опускаясь вниз к шее и ключицам. Рваные выдохи стали слышны всё чаще, всё громче, что периодически приходилось отрываться от исследований новой части и уверенно затыкать Антона, накрывая его губы своими, легонько касаясь их, будто Арсений невероятно стеснялся или был слишком занят чем то другим, что кстати говоря было правдой. Каждый поцелуй оставлял после себя невероятное ощущение тепла, сначала искусанные губы заставляли покрыться место, где был оставлен мимолетный поцелуй мурашками, а затем резко впасть в жар, и Попов будто активировал её на участках отмеченных им, его же губами. Антона в стоячем положении удерживал лишь Арсений, если бы он хоть на секунду выпустил того из рук, то он бы определённо полетел вниз. Во время поцелуя нельзя задохнуться, однако обмякнуть до такой степени, что дыхание остановиться, наверное, можно. Попов приостанавливает своё наступление и чарующим взглядом вонзается в Антона, который всё ещё стоит с закрытыми глазами. И почему то Арсению прямо сейчас хочется говорить. Говорить о чём-то важном или просто о какой-то фигне, контекст не особо важен. Просто хочется что-то сказать. Сказать что-нибудь слишком дорогому человеку напротив. - И даже если эта ночь не навсегда, то, по крайне мере, мы вместе, - Арсений слащаво тянет слова и делает определенный акцент на «мы», голос предательски дрожит, но не от страха, наоборот, от возбуждения пережитого секундами ранее. В небе взрывается салют. Звёзды. Счастливые люди с разных уголков улиц галдят не унимаясь, машины сигналят, редкие прохожие в этой части улицы быстрым шагом направляются к порту. Всё идёт своим чередом, у каждого своя дорога. - Я знаю, что я не одинок, - Попов останавливаться не собирается, он не планировал этот разговор никогда, но слова подбираются автоматически. И так всегда. Всё происходит в нужный период, с нужными людьми, в нужном месте. - Где угодно, в любое время, мы порознь, но всё ещё вместе. Второй залп салютов завершается. Голоса людей становятся громче, а небо очищается от слишком ярких и слишком частых бликов. Города создаются для людей, а не люди для городов.