Дневник Некроманта

Пробирка №26 "Дыхание огня". Экспериментальный состав 7. К использованию категорически не рекомендуется.

Яркий свет кристальной лампы неприятно засвечивал глаза, но маг все равно не отводил взгляда. - Ну же, ещё чуть-чуть, mon bien, я в тебя верю... Давай, chéri, буквально миллиметром левее, я тебя прошу... Стекло неприятно царапало пальцы, но Феллерман все также упорно сводил битые края колбы между собой. Клей быстро схватывался, и вляпаться было проще простого. А Мирсису уж очень нельзя было мараться. - Ну и угораздило же... Чтоб тебя в рамочку поставили, лаунфэрская колба, не иначе!.. Этот день не был сколько-нибудь хорошим. Но не настолько же! Немногим до этого Запись № 10.1.8.

4 ж. н-брь.

1/03 г.

^ 9 |18м

Не думал, что после того случая что-то вообще может стать пуще, но сегодня все же пишу. Восьмой цикл идёт не так плохо, как думалось, но оставляет желать лучшего. Тетра р-ль оставил дыру. Опять. Но когда-то должно же выйти, да? Та вещь все ещё сияет. Не знаю, зачем ввязался в это. Впервые после кошмара de nuit так болит голова. Нужно набраться духу посмотреть Premier sire в глаза. Зеркало дрожит с самого утра. Думаю, времени осталось немного. Записи на следующей странице уже не были столь аккуратны. Местами виднелись кляксы. Они так смотрели на меня только что, дышать было нечем!.. У Д. невероятная скорость. Надеюсь, аномалия не доставит много пролем проблем. Слишком "любит" воду. А с этого момента, пожалуй, распишу подробнее... ... - Будь добр, Хоррор, помолчи. И без тебя дурно. И у меня все... Хорошо. Правда. Монстр немного примружил глазницы, стоило человеку тихо уйти. Хоррор неспешно стучал по столу, усмехнувшись своим мыслям. Что же, их приятель становился действительно хорош в этом. Ни звука в шаге. Как мило. Если подумать, мальчишке нравилось повторять это слово - «хорошо». Из его уст это ничего не значило - на самом деле, скорее всего, означало обратное. Сейчас он был не в порядке, а все же находил в себе силы притворяться, что это не так. Ещё некоторое время Хоррор ощущал его присутствие. Краем глаза он даже видел, как человек застыл посреди коридора, прижимая тонкие пальцы к голове. Головная боль? Неудачно, учитывая то, во что он собирался вляпаться. .. С тихим скрипом Мирсис распечатал замок на дверцах почти своей лаборатории, коротко улыбнувшись : замок работал как надо, и это не могло не радовать. Хоть что-то у него все же работало, как полагается... Из-под старинной рамы верхней, но не такой уж и высокой полки на него моргало... Существо. Нет, вернее сказать, "растение". Темная, как ночь, лилия блестела восемью крохотными "глазками" и, казалось, даже клацала на мага зубами из сердцевины. Аккуратная надпись гласила: ‹ "attaque de spéciale" ∆ › Но она не была живой и разума как такового, разумеется, не имела. Более того, Мирсис сорвал ее не меньше, как неделю назад. - Надеюсь, ты любишь купаться... Тихо кряхтя, обратился к своей специальной атаке Феллерман. Его атаке. Не заимствованной. ... По мраморному полу неслышно ступал Мирсис, любовно прижимая к себе свою "атаку". В голове у него вили сети тысячи мыслей, а в глазах отражалась космическая пустота. Маг тихо намугыкивал незамысловатую мелодию, и... — Это раздражает, знаешь ли. ... Едва не выронил объёмную склянку, услышав голос за спиной. Даст смотрел на него неотрывно, словно сжигая заживо, и это желание явно читалось в его двухцветных зрачках. Плечи мага невольно дернулись, на мгновение сделав его похожим на отропелого кролика. Поймав себя на этом недостойном действии, Мирсис заставил себя медленно выдохнуть, кое-как приводя мысли в порядок. Вот бы только руки были свободны... - Прости, что потревожил. Не имел ввиду. Ответом ему было особо раздражённое цыканье и, если Мирсис правильно расслышал, что-то вроде : "Иди к черту со своими извинениями" Феллерман кивнул чуть медленнее обычного, и нога за ногу пошел прочь. Пошел бы прочь, если бы не оклик раздражённого чем-то монстра : - И сделай что-то с ним. Или посади свою псину на цепь, мне без разницы. На мгновение для мага пропали звуки вокруг. Даст говорил о Фанн?.. Нет. Это было решительно невозможно. Мирсис не слышал сущего с тех пор, как запечатал совсем недавно, значит, и остальным он докучать не мог, так ведь? Т-так ведь?.. Перед глазами мага подернулась пелена. Слишком рано. Это не должно было произойти так рано! Непроизвольно, парень пошатнулся. Он слышал лишь как пульсирует в ушах кровь. И, возможно, ещё оглушительно громкий в тишине, звук разбитого стекла. Темнота словно сгустилась в одном месте, а напряжение начинало душить. Было оглушительно тихо. Настолько, что впору бы усомнится в своем слухе. И лишь когда боковым зрением Мирсис заметил движение слева от себя, все это пропало. Словно по кадрам, Феллерман видел, как Даст рывком замахнулся на остатки разбитой склянки. В его голове что-то щелкнуло. – Стой!.. В следующую секунду произошло сразу несколько событий. Впившись корнями в пол, больше живая, чем мёртвая, его лилия с оглушительным криком ушла прочь от атаки, но уже больше мертвой чем живой кучей осталась у стены. В метре от них с грацией носорога вылетел топор. Следом за ним вышел Киллер, что-то активно пытаясь доказать Хоррору. А затем явился и Хоррор. Хоррор, что с боевым кличем пытался пригвоздить Киллера к месту, и желательно, навсегда, чихая дальше, чем видел, а ведь видел ровным счётом ничего. Ну и Даст, так и застывший над разбитой колбой с занесенной над ней костью. Не двигаясь ни на шаг, Даст с Феллерманом переглянулись поразительно синхронно. Оба застыли. Кажется, он говорил, что этот день может стать хуже лишь по трем причинам? Что же, а вот и вторая... Мирсис отчего-то стоял на месте, всматриваясь в безумного монстра, что с каждой секундой становился все злее. Даст нервно дёргал головой, метая взгляд то на "явившихся народу", то от лица человека до чего-то за его спиной. Щурился, до скрежета сжимал челюсти и морщился, словно бы от боли. Наконец, махнув на всё, огрызнулся : - Тц, Звёзды с тобой! Делай, что хочешь! А Мирсис, не теряя времени, с поразительной скоростью собирал осколки, тихо ворча в попытке наложить на остатки тестовый контур, что из-за микро ран все время срывался. Впрочем, его тонкого голоса было совсем не слышно за тем шумом, что творился вокруг. Орущий хриплым басом и раздраженный до предела Хоррор, словно вдруг ослеплённый минотавр, больше полагаясь на чутье, чем на зрение, припустил за Киллером, не обращая внимания ни на что другое. На его лице красовалось цветастое нечто, а с каждым чихом на пол сыпался... Перец? — Снова мимо, Хоррор! – задорно кричал ему Килл. На его лице расплылась в равной степени самодовольная и насмешливая улыбка. Хоррор ничего не ответил. Ответом были только стены и колонны, что жалобно скрипели под напором чужих атак. - Что, перчинка не по вкусу, а, Дыроголовый? - Без головы оставлю! - За безобидную шутку? Что же, "безобидная шалость" монстра была прозаична и легка. Эта паскуда Киллер забросил ему череп перцем и с восторгом в глазах и костью наготове лишь поддергивал и раздражал Хоррора ещё сильнее. И ему было весело. [Внимание! Текущий уровень СК равен 20/×××..... 20/250] Их вихрь Мирсис провел таким же взглядом, каким и встретил. Кажется, он начал к этому привыкать? Только к режущей боли в душе привыкнуть не выйдет. Ситуация же разрешилась внезапно и даже, если так можно выразиться, сама собой. Точнее Дастом, парой его атак в сторону Киллера и ведром воды. Хоррор пытался атаковать и своего "спасителя", но убедительно, а главное - дипломатично был остановлен парой острых костей перед самым "носом". - Не дёргайся, идиот! ... Наконец вернувший зрение монстр сидел, мрачный как грозовая туча; по шею в болотной грязи вода мерно скапывала с его лица, а сам он усердно прикидывался кочкой. Но Мирсису было не до этого: едва зачуяв воду, лилия резко ожила и с нечеловеческими воплями бросилась в лужу, тут же окрасив ее в пурпурный. Когда упавший со стены топор коснулся субстанции... Что ж, хорошего не случилось ровным счётом ничего. Молчал Хоррор, тем не менее, недолго, и уже через минуту стекающий водой из всех дыр, но не менее грозный, метнул страшный взгляд на Мирсиса. Маг так и замер в нелепой позе, пытаясь высыпать в липкую лужу какой-то сине-зеленый порошок. Невольно его взгляд упал на Даста. Слова были излишни. Ненадолго. Забыв уже о Феллермане, Хоррор рыкнул на Даста : - Кому вообще придет в голову с клинком наголо бросаться на любой предмет, что тебе опасным показался?! - "Спасибо" бы сказал! Я вообще то башку твою спас! А Киллер стоял в десятке метров от них, словно майская роза, довольный собой донельзя снимал весь этот цирк на камеру. Взгляда Мирсиса на себе тот и не замечал. А вот в голове мага быстро созрела идея. Быстро дособирав остатки стекла, Феллерман украдкой торкнул за плечо Хоррора, а затем и Даста. И быстрее, чем прилетит и ему, тихонько выскользнул из коридора. А вместо одной хитрой рожи стало две. - Знаешь, повар из тебя отменный, не спорю. Но я бы вместо "гарнира" лучше бы съел огромный кусок... - Хоррор мечтательно вздохнул, - мяса. Видят звёзды, даже целую свинью... Хоть и костлявую. Такую как ты, например, что б тебя перекосило, Киллер! Мирсис ушел, не оборачиваясь. Но всей спиной прочувствовал чужой смертельно-острый взгляд. Но совсем не ощущал, как за его шагами опускался тонкий шлейф негативных эманиций. На мгновение Киллер даже перестал брыкаться, посерьезнев. Что это было? Киллер был уверен, что никогда раньше не видел такого - он бы запомнил. Может быть, травмы причиняли Пощаде больше боли, чем он показывал? Впрочем, его ли это дело?

...

И теперь он сидел здесь, среди недельного бардака и незаконченных чертежей, неудивительно, если с чернилами на лице, и собирал разбитую по неосторожности склянку. Лицо все ещё болезненно щипало, стоило Мирсису немного скривиться в недовольстве. Маг осторожно провел рукой вдоль раны. Это было странно. Слишком странно, чтобы быть обычной, пусть и оставленной негативом, царапиной. Кажется, совсем недавно он говорил что-то о "расплатиться сполна"? Видимо, Небеса искренне благоволят его неосторожно брошенным словам. Если бы он только знал, что все закончится так, он бы обязательно... Тонкий перезвон зеркала в мгновение заглушил все мысли. Он снова был здесь. - Как думаешь, Марсель-и, оно стоит того? Мирсис невольно дёрнулся, а на его лицо легла тень, но маг молчал. Сущему впрочем, разницы не было. - Мы имеем ввиду, все это. Или, может, ты продолжишь делать вид, что у тебя все под контролем? Просто сдайся. Разве ли не проще жить как раньше? [Вн... НиН..ннимание! Уровень СК равен 3/9... 34!] От высокочастотного пищания в голове Мирсису заложило уши. Он зажмурился что было сил, пока мерзкий звук не исчез совсем. Тратить последние силы на сущего совершенно не хотелось, поэтому он, уговаривая себя не поддаваться провокациям, просто закрыл глаза. ...

Глава высшей теургии №||

Изгнание со-душ амальгамм и родовых проклятий.

"... После закипания, раствор миртовой пыльцы приемлемой плотности (65%) следует остудить при помощи... тщательно помешивая, пока он не приобретет золотисто-прозрачный оттенок, не оставляя осада на стенках. В противном же случае ...

Для открытия щели по ту сторону зелёным (синим) мелом нужно начертить круг с ручной изгнания. Близость с огнем не допускается. В качестве платы... примет кровь, кованую медью...

Перед произнесением мантры нанести миртовый раствор на лицо, истоки магии и границы круга ... Наличие резерва рекомендуется.

Сущность изгнанного поместить в ограненный камень с соответствующими характеристиками.

Для улучшения эффекта, оцепите помещение талисманами.

Обязательно закройте щель перед полноценным окончанием ритуала.

После проведения обязательной практикой является медитация для ускорения восстановления длительностью не менее пятнадцати звездных циклов"

В Зале Магических Практик, или же просто в Зале, было ужасно холодно и почти сыро, но Феллерман упорно сидел на полу, самими губами считая ход меридиан. - Тысяча триста пятьдесят... Тысяча триста пятьдесят один... Тысяча триста пятьдесят дв... Нашел! Маг зябко поёжился и чихнул. А в его руках робко, словно призрак, светился небольшой камешек. Его Камень Души. Бережно удерживая почти бесплотный кристалл, Мирсис упрямо щёлкнул над фитилем. Пробовать зажечь лампу непосредственно магическим огнем могло (и скорее всего, было) затеей опасной. Но... Мог ли электрический импульс заменить элементальный? Магу хотелось верить, что да. В конце концов, энергия способна принимать разные формы. А кроме огня были десятки видов других ее проявлений. Оставалось надеяться, что это сработает... Мирсис с шумом выдохнул и озадаченно нахмурился, ощутив лёгкое жжение в области души. Он почти не использовал магию, так что не мог перегрузить меридианы неосторожным обращением с внутренней энергией, а для побочных эффектов от Словесной Кармы было как-то поздновато. Да и жжение это ощущалось странно, словно пекло не изнутри, а как будто бы снаружи — и проникало в ребра болезненными раскалёнными углями, готовыми разорвать его на мелкие кусочки. Что это такое?.. Вдруг в голове раздался женский голос. Смутно знакомый и отчего-то такой далёкий. Одновременно нежный и такой яростный :

"Нет, вы не имеете права так делать! Вы не можете... Нет, не смеете забирать их! Не будет этого, пока жива я, Лукреция Митцси-Феллерман!"

В груди Мирсиса заклубился жар. Тело вдруг стало тяжелым, а каждый вдох давался с трудом. Но где же?.. Где же он мог слышать его? В чувство привела острая жгучая боль в ладони. В фонаре мерно плескалось живое пламя, а на правой руке красовался широкий ожог. Но совсем не болел. Длинные рыжие пряди мешались перед глазами, и Мирсис рефлекторно смахнул их. По старинным окнам монотонно стучал ливень, спешно отбиваясь от стекла. Парень решительно поднялся. У него больше не было права на ошибку. ... Едва замкнувшись, меловой контур тут же осветил комнату мягким сиренево-синим светом. Мирсис аккуратно провел кончиками пальцев вдоль лица, и светло-янтарное зелье защекотало тому кончик носа. В руках маг сжимал острую медную шестерню. И, закрыв глаза, резко чиркнул вдоль ладони, чтобы добытая медью кровь коснулась центральной свечи. Ему было холодно и одновременно жарко, а сквозь закрытые веки пробивался свет, яркий пурпурный свет. Иномирный, едва осязаемый ветер касался его лица. С трепетным содроганием, Феллерман направил магию вслед за потоком. И нити Щели потянулись к нему. Объемным, не своим голосом полилось заклинание : - Еt te ressuscitant à nouveau, dans la Flamme Éternelle... Сияние чистой Магии коснулось его сквозь Щель. - Тu te tiendras devant moi. Partez comme je le demande, laissez derrière le mur de glace. Тысячи звуков, словно один, вторил его словам. - Partout où ma force mène. Когда металл с треском и лязгом начал деформироваться у мага под рукой, тот сперва не поверил увиденному. Материя, словно живой зверь, изгибающий покрытую острыми иглами спину, прорезался сквозь камень, прочно сливаясь в единый артефакт. Когда созданный волшебством контур потянул силы из его резерва, чтобы найти в прошлом предмета его целостную форму, Мирсис чуть было не потерял сознание. До боли, до скрипа во всем теле силы выкатывало из него беспощадными толчками. Оболочка артефакта была как новенькая... А Феллерман чувствовал себя так, будто на десяток лет состарился, сидя на полу и пытаясь отдышаться. Нет, это не вечер настал - это у Мирсиса в глазах потемнело... А волшебство - не только фокусы да и воплощение невозможного в реальность движением пальцев. Это тяжелый и изнурительный физический труд. Поднимаясь на ноги, маг жалел лишь от том, что не может позволить себе несколько часов оздоровительного сна и жареного на вертеле быка... Он съел бы его целиком и облизал бы вертел, совершенно точно! Погодите. Нет, это точно не должно ощущаться так. Сколько бы Мирсис ни пытался в магию прежде, он никогда не испытывал такого. В ушах мага зазвенело от истощения. Словно бездонная пропасть приклеилась к его меридианам, не желая отпускать. И, раздери его Четверо, он точно знал, что это за чувство. Не было больше минуты на раздумья. Этот артефакт - единственное, что может спасти его. На гладкой, пурпурно-бордовой стороне почти бесплотного камня отразился решительный взгляд мага. - Видят боги, я этого не хотел... Ещё слегка шатаясь, едва чувствуя руки, Мирсис, что было силы, направил всю оставшуюся магию к Камню. Запечатать сущего раз и навсегда. Это был его единственный шанс. И не важно, чего это будет стоить. Даже когда перед глазами все подернулась глубокой пеленой, Феллерман продолжал. Даже когда глубокая усталость клонила его в сон, он продолжал. Потому, что это не был сон. Истратив столько сил, маг почти потерял сознание.

...

Вот только сил у сущего все же было больше. С треском рушились барьеры, что Мирсис так вкладывал в артефакт. Камень Души осыпался крошками в его руках, освободив Тень. Все звуки пропали, оставив Мирсиса в абсолютном вакууме сенсорных ощущений. Твёрдость пола, боль от впившегося в руку ожога, что уже никогда не вывести. Тонкий травянистый аромат и тяжёлый восковой запах свеч, жёсткие волосы, колющие лицо. И разом сбившееся дыхание, солёная влага на губах, тяжёлый ком, застрявший в горле и душащий, душащий, душащий… Мысли оборвались, когда сквозь шум и свист ветра в ушах стал различим голос, знакомый и одновременно такой чужой. Без сомнения, это лучшее описание, когда слышишь собственный голос со стороны. Тяжёлые ставни окна с ужасающим шумом сдвинулись, впустив в Зал яростный вой ветра, свист, даже вой дождя, нещадный треск дерева и дребезжание стекла. Вдруг парень резко распахнул глаза, что медленно наливались жёлтым одержимым огнем. Он медленно, но верно терял над собой контроль. Тело прошибло сильной судорогой. По лицу расползались, впиваясь в кожу, руны. Кажется, ещё немного, и задышка заставит его потерять сознание. Негатив внутри души медленно расцарапывал грудную клетку, обволакивая душу настолько плотно, что это было заметно даже снаружи. Хотелось кричать, но Мирсис не мог. Уже одержимым, затуманенным взглядом смотря перед собой, он смог тихо прошептать последние свои слова : - ...прошу, простите... Мне правда жаль... Резкая, ядовитая улыбка расползлась по его лицу, подобно оскалу. Феллерман проморгался. Яркие жёлтые глаза сфокусировались. Это больше не его сознание. Не менее грозная молния сверкнула за окном, озаряя темную комнату своей белой вспышкой. В свете которой Существо замахнулись стилетом на остатки Камня Души - последнего спасения Мирсиса Феллермана. Я чувствую зверя внутри себя, И моя решимость слабеет. Он ломится в двери моего разума И почти уже взял верх надо мной. Я не могу описать Тот голод, что я чувствую вновь. Беги, если ты хочешь выжить, Потому что зверь пробуждается. Обретая форму в сиянии нечистого лунного света, Смерть приближается в ночи.