Разноцветные глаза
Волосы цвета огня
Пару личностей во мне
Будь поосторожней
Искупи свои грехи
Мы - священные огни
Мы не так плохи, как ты все думаешь
Смотри!
Растворившись в тишине
Голос твой на глубине
Тайну расскажет, реке.
Я кажусь тебе другой
Хочешь - получи Любовь
Но не забывай, что это дар не мой
Не стоило смотреть в мои глаза
И не утони потом в своих слезах!
Холодная вязкая тьма окружала со всех сторон. Здесь, в этом странном пугающем "нигде", крохотная Душа бездумно брела в поисках... Чего-то. Чего-то крайне важного - одинокая Душа знала это наверняка. Настолько важного, что ее, такую слабую и крохотную, окружило призрачное подобие Сути, отрастив себе человеческий лик и образ. Душа брела пугливо - в кромешной тьме лишь лёгкое сияние ее самой освещало дорогу впереди. Вдруг под ногами Сути тихо скрипнули доски. Пожалуй, именно доски - Душа не уверена, что видела их однажды, но точно знала, что так они звучат. И стоило ей только сделать шаг вперёд, как Суть внезапно скрылась под Плотью, спрятав беззащитную Душу глубоко внутри себя. И Душа вспомнила свое имя и свою цель. И глаза Души зажглись ярким изумрудным светом. Светом, что точно выведет ее Наружу. ... Легко поднявшись, Сущий с удовольствием вдохнул холодный промозглый воздух, что буквально пьянил своей материальностью. Своей глубиной. Разрушенный меловой круг без сопротивления выпустил темную сущность наружу. Взгляд сам собой упал на угасшие, поплавившиеся свечи, и в голове тут же появилась идея. Тень взмахнул рукой над воском, и высокая стена яркого бело-золотого огня послушно вспыхнула под его ладонью и так же покорно затихла, стоило только пожелать. Он усмехнулся, довольно примружив глаза, словно сытая дикая кошка. И мягко, на грани нежности промурлыкал : - Как мило с твоей стороны, Марсель-и. Сущий легко подбросил в руке стилет, примеряясь к его весу. Все же, с чужими силами в душе, даже такой давний пленник бесплотности чувствовал себя великолепно. Осталось лишь найти одну маленькую деталь. ... С по-хозяйски властным видом Сущий беспечно ступал по своим-чужим "покоям", и обманчиво-легкая мелодия срывалась с его уст: - Mais d'où vient l'émotion étrange Qui me fascine autant qu'elle me dérange?~ Одно лёгкое касание без труда подожгло первое попавшееся под руку растение. За ним затлело соседнее. И следующее, следующее... Пока Сущий не оставил за спиной эту комнату, готовый разнести следующую. Все, лишь бы не оставить выкормку и шанса на спасение. - Je frissonne, poignardé par le beau C'est comme dans l'âme le couteau La blessure traverse mon cœur et j'ai la joie dans la douleur.~ Холодное золотое пламя легко перескочило и в эту комнату. Но Сущий уже не смотрел. Его взгляд, хищный и довольный, был устремлён к разбитому зеркалу. Его отражение, практически идентичное Тени, смотрело тому прямо в глаза с той же упрямостью, с которой уставился он сам. Вот только в глубине потемневших зелёных глаз Отражения плескался страх. И это пьянило Тень не хуже ощущения своей всеобъемлющей власти над этим телом. И Отражение вздрогнуло. Оно отчаянно било руками по стеклу, тщетно пытаясь вырваться. Оно кричало, но звука не было. И оно злилось - точнее, пыталось спрятать за злостью свой ужас. - Что такое, Марсель-и? Где же твой чудный голос? Хотя, знаешь, можешь не отвечать - один твой вид крайне тешит Нас. Вдруг Отражение замерло. Скрестив руки на груди, оно отчётливо нахмурилось из всех осколков вокруг. Отражение осуждало его. Сущий ядовито усмехнулся и беспечно подошёл ближе, фамильярно поплескав зеркало по рамке. Отражение рыкнуло. А Тень был вынужден поспешно отдернуть руку - недурной разряд – видимо, весь праведный гнев его милого Мирси – ударил его. Но Сущий продолжал улыбаться : - Что же, наш маленький правильный Мирси больше не хочет играть по правилам? Что же... Будь по-твоему. В мгновение в руках Сущи засверкал выбитый кусок стекла. А спустя ещё секунду тот безумно оскалился, рассеченной кровавой ладонью вычертив тройку резких символом над стеклом. - ТОГДА СЧАСТЛИВО ОСТАВАТЬСЯ ПО ТУ СТОРОНУ ДО КОНЦА СВОИХ ДНЕЙ! За спиной побелелого испуганного Отражения выросли цепи. Сущий тоже ощутил холод стали - тонкие кольца очертили его запястья, совсем не сковывая. Рыжие волосы Суши стремительно потемнели до бордово-алого, на спине прорезались шипы, а на руках когти. - А теперь, будь добр простить Нашу грубость - времени у Нас действительно немного. Развернувшись на носках, одержимец ушел прочь, на ходу набросив первую попавшуюся мантию на плечи. В след ему прилетели проклятья, но услышать их тот уже не мог. ... Даст фыркнул, отрывисто поправив алый шарф. И сдался Боссу этот человеческий придурок? Чего такого успело произойти за чёртовы пару часов, что нужно так срочно его звать?! Даст нахмурился сильнее, ускоряясь - чем быстрее он покончит с этим, тем быстрее выкинет и человека, и тупой приказ, да даже Босса из головы. За окном лил дождь. Большие капли громко стучали, раздражая головную боль монстра сильнее. Даст тихо выругался, пнул пыль под ногами и утробно рыкнул: - Тупая погода... Тупой мелкий... Но всякое возмущение вылетело из черепушки, стоило почувствовать в воздухе запах. Отчётливый запах дыма и огня. Даст, бросив возмущения, сорвался на бег - чутье кричало о том, что это не просто пожар. Он гнал сквозь высокие узкие окна, практически на ощупь миная множество колонн, точно зная, какая из них приведет его к нужному месту. В дверь влетело с десяток атак, и Даст буквально вырвал дверь с петель магией и... Замер. Перед глазами предстала разрушенная, совершенно неузнаваемая комната, посреди которой были разбросаны обломки сломанной мебели и осколки выбитого стекла; куча макулатуры беспорядочно лежала тут и там, под ногами хрустели рассыпанные травы; в воздухе стоял невыносимо густой запах гари, от которого слезились глазницы. И среди всего этого беспорядка, спиной к нему, на полу сидел человек, бездумно глядя в пустоту. - Какого черта, Феллерман?! Даже несмотря на отсутствие легких, Даст закашлялся между слогами, что, впрочем, не мешало ему звучать угрожающе. Небольшая фигура юноши мелко затряслась. Неожиданно монстр услышал тихий утробный смех. - "Феллерман", да? – человек в пол оборота развернулся к нему, оставляя на полу бурые разводы. Сам он улыбался, но в лютиково-жёлтых глазах сияли искры ярости – Не смей звать Нас этим паскудным именем. Повторять дважды не пришлось: мгновение - и за спиной монстра образовалось с дюжину острых пурпурных костей. - А ты его псина, не так ли? Тогда, надеюсь, что мы проведем много безумного времени вместе. Монстр молниеносно рванул вперёд, ударил. Десяток костей воткнулись в пол ровно там, где секунду назад сидел одержимый. По костям разливалась жгучая, смертельная ярость, заставляя магию внутри бурлить и рваться наружу диким зверем, а тело - бросаться в бой. Он размахнулся, ударил наискосок ещё раз, рассекая воздух. Однако соперник ловко уклонился, а на его лице появилась нахальная ухмылка. Сноп золотых искр ударил в глазницы, вынуждая Даста зажмуриться. Но он атаковал снова - магии не было разницы, направляют ее слепо или нет. Тем более атакам, созданным преследовать. Пара костей зацепила рукав Тени, но тот легко выпутался из бесполезного теперь слоя одежды. И он нанёс удар, блестящее лезвие стилета пронеслось в миллиметрах от лица монстра, тут же встречаясь с костью. И это чувство пьянило Тень, буквально сводило с ума. Сила, которой он был лишён, жизнь, которой ему не суждено было прожить - этот бой возмещал все с лихвой. Адреналин разгонял его кровь, и Сущий мог поклясться - он отдал бы всё, лишь бы продлить это чувство. И снова - удар. Затем ещё и ещё. Воздух накалился, став тяжёлым и почти густым, но оба вновь и вновь атаковали друг друга. Высокие языки огня перебивались лазерными выстрелами бластеров, но снова и снова упускали цель. В глазах обоих блестел хищный, безумный азарт. Уловив темп боя, Даст подстроил его под себя. Одержимец, чем бы ни был и как бы ни звался, все же не дотягивал в ловкости, шаг за шагом вынужденный отступать. Он уже практически ощущал привкус пыли этой сволочи на языке, представлял, с каким удовольствием разорвет эту мразь на кусочки, и... Был вынужден сдержать себя - некто куда более ценный, чем сотня-вторая ОП ещё должен был оставаться в живых. Даст зажал его в угол и замахнулся в последний раз, зная, что больше Тени не сбежать. Острая кость практически царапала горло Сущи; монстр утробно зарычал : - Тебе лучше назваться сейчас же, мразь, или останешься без головы. Сущий ядовито усмехнулся. Его лицо не утратило торжества, словно эти слова его вовсе не касались: - А ты уверен? – Прежде, чем монстр успел перебить его, тот продолжил – Или, может, у своего братца спросишь сперва? Тонкие огоньки в глазницах тут же потухли. На мгновенье, Даст ощутил холод в груди, что заставлял кости неметь. А затем по телу пробежала дрожь. И монстр, не сдерживаясь, пустил с сотню костей перед собой. Но Сущего там уже не было. Став абсолютно неуязвимым на долю секунды, тот отступил в стену за спиной, словно его и не было в этой комнате прежде. ... Неясная тень метнулась от стены к колонне, и, вновь скрывшись, растворилась за соседней стеной. Сущий легко балансировал между мгновеньями бестелесности и осязаемости, не оставляя за собой следов - "теневой", бестелесный шаг практически полностью растворялся в фоне этого места. Он шёл. И ему не нужно было знать дороги - нужна только цель, а с этим не было проблем. Чутье духа само влекло его к Щели - материи между Абсолютным Небытием и пространством живых. Только бы загнать туда этого изворотливого мерзавца. Тень остановился посреди одного из темных поворотов библиотеки, что вел к небольшому залу. Тому самому, где свечи отказывались гореть, и где веяло могильным холодом для любого, кроме таких, как он - Теней из Щели. Прислонившись к стене темной комнаты, Фаннрель сбивчиво и рвано дышал, держа руку на груди. Сердце, живое человеческое сердце громко стучало в висках, и, казалось, вот-вот проломит ребра в отказе повиноваться новому хозяину. Сквозь кашель Тень сипло закряхтел - так звучал его сбитый отдышкой смех. Он провел ладонью по лицу, пытаясь вернуть ясность мысли и то великолепное пьянящее чувство абсолютной свободы, но вместо этого ощутил только вязкую липкость на щеках. - Foutaise... Ну конечно же, хаха... Тупое людское тело. В темном свете собственного огня Тень вступился взглядом в "свои" располосованные ладони, свежие раны которых все ещё влажно блестели. Он чувствовал и жжение счёсанной кожи, и горькую слюну во рту, и стальной запах крови, немение конечностей, словно его дух не был готов управлять таким объемом всего, и... Боль. Даже магия, вышедшая на новую ступень с его появлением, не могла полностью заглушить ее. Или же не хотела? Фаннрель усмехнулся отчётливее. Да уж, это тело, как и его основной, ох, точнее, бывший хозяин, было до неприличия строптиво. Фаннрель на мгновенье прикрыл глаза, всего на минуту, чтобы утихомирить разноцветные круги под глазами. Приятное ощущение бестелесного вакуума легко накрыло сознание Сущи, и тот блаженно выдохнул - родная-родная астральная пустота приятно обволакивала перегруженный разум.(Так для чего ты все ещё здесь?)
Суща дёрнулся как от пощёчины, сразу узнав этот холодный, сдержанный и ужасно осуждающий тон, в котором даже сейчас сочитались вместе вежливость и рокот грома. Он практически видел, как его милый Мирси скрестил руки на груди, гневно хмурясь. Как он стучи пальцами по локтю, стараясь сдержать ярость. И даже видел, как его Суть обретает новые черты, но прерывать астральную дрёму не спешил - тело было в неуязвимости сейчас. [А для чего ты так цепляешься за эту хлипкую оболочку? Или уже забыл, как мило О.Н.И обращались с тобой?] Мирсис отступил на шаг. Тень чувствовал, как его Суть дёрнулась от этих слов, теряя концентрацию и материальность. [Боишься? Это верно. Я знаю, ты ненавидишь Нас, отрицаешь. Мы "не часть твоей души". Хе-хе... МЫ И ЕСТЬ ТВОЯ ДУША!] Астральный братец промолчал. А, все же, Фаннрель чувствовал, что паршивец принял этот удар... С честью, и огонек упорства холодно сверкал в глазах человека даже сейчас.(Что тебе нужно?)
[Нам? Немного повеселиться, не более. Ты же не откажешь Нам в столь небольшом удовольствии, а, Феллерман? Всего-то вкусить немного жизни напоследок, что скажешь?](•••)
Ответом ему было угрюмое, решительное молчание и, удивительным образом, это выводило из себя сильнее всех тех идиалистических гнусностей вместе взятых. Потому что ничтожный червяк продолжал бороться даже сейчас. Фаннрель ощутил, как собственная Суть стала пламенеть. Разрушение и Хаос, из которых была создана его магия, желали крови и пыли и вырванной души своего врага. [Думаешь побороть Щель, бесхребетный? ОНА СОЗДАНА ПОЖИРАТЬ ТАКИХ, КАК ТЫ!](Ты хотел сказать, таких, как ты?)
Морозная Суть чужой души уколола восприятие не хуже острых дикобразьих игл. [Мы не давали тебе права г...](ВЫМЕТАЙСЯ ВОН ИЗ МОЕГО ТЕЛА!)
Вспышка боли в виске, звон в ухе. Лицо вдруг опалило резкой болью, словно это тело лягнул копытом девятилунный шедуан, а не нанесла пощечину тонкая полу-реальная ладонь. И оглушительный треск. Треск рвущихся Щелью Цепей Бессмертных....
К счастью для Фаннреля, рвущихся не до конца. К счастью же Мирсиса, Тень выбрал отвратительнейшее место для "сна" - самое сердце обители Короля Кошмаров.