Otherworld

otherworld (n.) - an abstract spiritual world beyond earthly reality [абстрактный духовный мир за пределами земной реальности]

      — Господин Четвёртый, что есть жизнь? — спросил Учиха Итачи.       Высокий блондин повернулся и осмотрел Итачи. Четвёртый присел перед ним на корточки, его широко раскрытые голубые глаза излучали дружелюбие, пока он рассматривал Итачи, размышляя над его вопросом.       — Я задумался… что есть жизнь? Что есть смерть? Что значит быть живым?       Минато медленно моргнул, а затем разразился тихим смехом.       — На эти вопросы нелегко ответить, Итачи-кун. А что такое, по-твоему, жизнь? — он положил руки на колени, склонив голову набок, терпеливо ожидая ответа Итачи.       Пятилетний Итачи задумался над этим вопросом.       Позади Четвёртого выстроилась в шеренгу группа опытных шиноби, ранний утренний свет падал на лезвия прикреплённых к их спинам блестящих идеально заточенных мечей. Они внимательно слушали, как советник Минато объяснял подробности миссии. Это будет первая официальная миссия, которую они взяли после окончания войны. Среди этих людей был отец Итачи.       — Это существование отдельного человека.       Улыбка Минато стала шире.       — Это правильное определение. Но я почему-то сомневаюсь, что ты именно это имел в виду, когда задавал свой вопрос, — хоть это и было утверждение, Итачи расслышал в голосе мужчины вопрос.       — Господин Четвёртый? — позвал советник Минато.       — Подожди здесь, — сказал Минато Итачи. Четвёртый Хокаге встал и подошёл к шеренге шиноби. Ближе всех к нему был юноша с серебристыми волосами — Хатаке Какаши. Он пристально смотрел на Минато своим единственным видимым глазом. Другой глаз, с Шаринганом, был прикрыт налобным протектором. Какаши, очевидно, заметил, что за ним наблюдают, так как повернул к Итачи свой здоровый глаз, молча изучая его. Итачи медленно кивнул головой в знак приветствия, а когда снова поднял глаза, Какаши перевёл взгляд в другое место.       Итачи ждал, наблюдая, как Минато подходит ко всем шиноби, произнося короткую речь и желая им удачи. Группа разбилась на отряды, которые один за другим вышли за ворота, веером рассыпавшись во всех направлениях. Минато стоял и ещё мгновение говорил со своим советником, прежде чем повернулся и улыбнулся Итачи.       — Давай прогуляемся, Итачи-кун, — сказал Минато, подойдя к нему.       Они шли в уютной тишине. Минато спрятал руки в карманы, и хоть он ничего не говорил, Итачи время от времени чувствовал на себе вопросительный взгляд Четвёртого.       — Слышал, твоя мама родила тебе младшего брата неделю назад, — наконец сказал Минато, выбирая место у воды. Он зашагал вниз по склону, очевидно, ожидая, что Итачи последует за ним, что тот и сделал. — Как его зовут?       — Саске, — сказал Итачи, наблюдая за отблесками солнечного света, отражающимися в спокойных водах озера. — В честь Сарутоби Саске.       — Хорошее имя, — сказал Минато, поднимая камешек. Он вертел его в своих длинных ловких пальцах, глядя на реку. Мужчина с улыбкой посмотрел на Итачи сверху вниз. — Так ты поэтому задумался о жизни и смерти?       — Да, — ответил Итачи.       — Хм, — произнёс Минато, отводя руку назад и бросая камешек над водой. Тот проскользил по поверхности воды, создавая рябь на спокойных водах. — Прости за клише, — начал Минато, сверкнув улыбкой, — но жизнь очень похожа на этот камешек. Она начинается, продолжается, затрагивает бесчисленные жизни как в сознательных, так и в бессознательных решениях и действиях, прежде чем закончится, — Минато наклонился и подобрал ещё два камешка. — Если это ты, — сказал Минато, поднимая камень, что был крупнее, а потом и тот, что поменьше, — а это твой брат, Саске… — сначала он бросил камешек побольше, вскоре за ним последовал и другой камень. Итачи глядел в воду, наблюдая, как камень, представляющий его, несколько раз скользнул по поверхности, создавая рябь, в то время как за ним последовал камешек Саске. — Иногда ты влияешь на решения, которые твой младший брат будет принимать в жизни, а иногда всё может быть наоборот… Но ты и твой брат — важная часть жизни друг друга, хотя Саске, возможно, ещё не осознает этого, — Минато тихо рассмеялся, прежде чем встать на колено, чтобы его глаза были на одном уровне с Итачи. — В этом есть смысл?       Всё ещё наблюдая за тем, как вода возвращается в своё спокойное состояние, Итачи покачал головой вверх и вниз.       — Что касается смерти… Твой отец сказал мне, что привёл тебя на передовую под Каннаби, когда война закончилась… и что ты был вынужден защищаться от шиноби.       Итачи закрыл глаза при этом воспоминании. Всё, чего он хотел, — это помочь человеку и дать ему немного воды. Однако тот набросился на него и чуть не убил за то, что он носил цвета другой деревни. Открыв глаза, Итачи посмотрел на свои руки и с удивлением обнаружил, что они чистые. Они казались маленькими рядом с большими ладонями Минато.       — Взгляни на это так… Человек умирает только тогда, когда рябь, которую он оставил в этом мире, исчезла полностью. Человек, от которого ты защищался… Я полагаю, это он вдохновил тебя на вопрос о смерти? — спросил Минато.       — Да.       Понимающе кивнув, Минато положил руку на плечо Итачи.       — Почему?       — Я… Я больше не хочу этого видеть. Шиноби сражаются в бессмысленных войнах, люди скорбят на могилах детей, которые умерли так рано, — Итачи нахмурился, сжимая маленькие кулачки. Подняв взгляд на Минато, он с удивлением обнаружил, что Четвёртый смотрит на него с мерцающей в голубых глазах неподдельной эмоцией, которую Итачи не смог определить.       — Пока ты носишь в себе это желание, ты будешь нести в себе память об этом человеке, — сказал Минато, указывая на его сердце. — Возможно, это не самое лучшее воспоминание, и как бы скорбно оно ни было, как шиноби, я уверен, что на твоём пути возникнет ещё много неприятных воспоминаний. Важно то, что выносишь из этих уроков.       — Понимаю, — тихо сказал Итачи, вытаскивая из своих волос заблудившегося жука.       Минато ещё мгновение сидел неподвижно, улыбаясь ему.       — Открою тебе секрет, Итачи-кун, — сказал он, наклонившись ближе и приложив ладонь ко рту. — Кушина беременна. Мы ждём мальчика. Надеюсь, он вырастет таким же мудрым и добрым, как ты.

— ДВАДЦАТЬ ТРИ ГОДА СПУСТЯ —

      Учиха Итачи, глава клана Учиха и Шестой Хокаге деревни Скрытого Листа, молча стоял в своём кабинете и смотрел на высеченное в камне лицо Намикадзе Минато. Час был такой ранний, что это вполне могло быть ещё вчера. Всего час назад тьма над Скалой Хокаге была непроглядной. Теперь очертания скалы и высеченные на ней лица становились всё яснее и яснее с каждым мгновением наступления рассвета.       Почувствовав приближение к административному зданию знакомой чакры, Итачи повесил шляпу и уселся за свой стол. Перед ним лежали многочисленные свитки с подробным описанием миссий, предлагаемых рангов и выбранных для них команд шиноби. Уголки его рта на мгновение приподнялись вверх. Изуми всегда нравилось делать работу за него, чтобы хоть ненадолго облегчить его бремя.       Он просмотрел их, сначала выбрав миссии ранга S, чтобы выяснить, что они из себя представляют и какие команды для них предложены. Итачи вносил коррективы по ходу дела, хотя часть его была отвлечена источником чакры, который медленно поднимался по лестнице снаружи. Этот человек всегда любил нагнетать напряжение.       Прибыл его личный отряд АНБУ — они ему не показывались, но Итачи мог поклясться, что чувствовал на своей спине неодобрительный взгляд Генмы. Джоунину никогда не нравилось, когда он сбегал из дома до рассвета, чтобы отправиться на работу пораньше. Этой ночью Итачи нелегко было уснуть.       Наконец, в дверь постучали.       — Войдите, — крикнул он, откладывая в сторону свиток с миссией. Дверь открылась, представляя его взгляду высокого мужчину с длинными чёрными волосами и бледным лицом. Рот Орочимару скривился в ухмылке, когда его золотистые глаза пробежались вверх и вниз по фигуре Итачи.       — Шестой, — поприветствовал он.       — Докладывай, — сказал Итачи, откидываясь на спинку кресла.       Орочимару издал тихий смешок, закрывая за собой дверь, длинные пальцы заплясали по деревянной раме. Он оглянулся через плечо на Шестого Хокаге и шагнул ближе.       — Всё так, как мы и думали, — сказал Орочимару. — Они набирают членов из разных стран.       — Хм, — произнёс Итачи, сплетая пальцы вместе. — Кто у них есть?       — Несколько интересных типов, я полагаю. Мои шпионы изучают вопрос, но круг Акацуки очень широк. Учитывая, что всего несколько лет назад они были революционной группировкой, возглавляемой тремя сиротами, довольно… невероятно, как многого они достигли за это время.       Итачи слегка нахмурился, не упустив подтекста в голосе собеседника. Приступ беспокойства, терзавший его в течение нескольких недель, вновь дал о себе знать с удвоенной силой. Повернувшись к окну, он смотрел, как над зданием пролетела ворона и приземлилась на его вырезанный в скале лик. Уголок его губ дёрнулся от иронии.       — Продолжай, — сказал Итачи, намеренно игнорируя Орочимару. Легендарный шиноби любил театральные откровения — Итачи не доставит ему удовольствия и не станет сегодня потакать его таланту к рассказыванию историй. Он долгое мгновение чувствовал на себе прожигающий взгляд Орочимару, пока, наконец, не услышал, как тот вздохнул, признавая поражение. Итачи повернулся к нему, услышав слабый шелест бумаги. Орочимару отодвинул полу одежды в сторону, доставая конверт, который держал близко к сердцу.       Золотистые глаза вспыхнули весельем, когда он положил конверт из плотной бумаги на стол Итачи, медленно пододвигая его к своему Хокаге.       — Этот файл содержит несколько имён. Кто из этих людей Акацуки, сказать наверняка я не могу. Все они так или иначе связаны с группировкой, — объяснял Орочимару, внимательно наблюдая, как Итачи развязал шнурок и открыл клапан. Вынув стопку бумаг, Итачи окинул взглядом приложенную фотографию, прежде чем поднять свой темный взгляд на Орочимару.       Тот усмехнулся.       — Я был так же удивлён, как и вы.       — Он мёртв, — спокойно сказал Итачи.       — Якобы.       Итачи долго молчал, обдумывая полученную информацию.       — Через тринадцать дней один из членов Акацуки встретится с моим шпионом возле Долины Завершения для обмена информацией об одном из отрядов Акацуки, — продолжил Орочимару, убирая прядь волос с глаз. — Пошлите к месту встречи одну из ваших лучших команд. Местоположение упомянуто там, — он указал на конверт и повернулся, чтобы уйти.       — Свободен, — произнёс Итачи, внимательно глядя, как Орочимару иронично ухмыльнулся. Старшего шиноби дважды обошли как Хокаге — сначала, когда был выбран Намикадзе Минато, и вновь, когда после того, как подошло к концу правление Цунаде, был рекомендован Итачи. Орочимару наконец-то решил жить за пределами деревни, используя свои различные источники для получения информации и обеспечения безопасности деревни. Это не мешало ему чувствовать обиду на Итачи за то, что тот занимал должность, о которой он сам мечтал десятилетиями.       — Хокаге-сама, — насмешливо сказал Орочимару и вышел.       Когда дверь за ним закрылась, Итачи снова обратил внимание на конверт и содержащуюся в нём информацию. Он вытащил файлы, оставленные Орочимару, изучил приложенные фотографии и заметки, а также место встречи. Закончив читать последнюю страницу, он поднял руку, и перед ним, встав на колено, появился член АНБУ в маске обезьяны.       — Хокаге-сама, — сказал Сарутоби Дайсен.       — Возьмите эти файлы и сверьте информацию с обновлённой Книгой Бинго и данными, которые мы собрали о других деревнях, — говорил Итачи, собирая бумаги и аккуратно складывая их обратно в конверт, после чего протянул его Дайсену. — Информация засекречена. Как закончите, доложите мне немедленно.       — Понял, Хокаге-сама, — сказал Дайсен, исчезая в вихре листьев.       День пролетел в мгновение ока. Утро было потрачено на раздачу миссий новым генинам — занятия в академии закончились всего неделю назад. Рядом с ним сидел Ирука и объяснял детали миссии — от поиска пропавших кошек до помощи гражданскому ребёнку в препарировании лягушки для урока биологии. Мужчина казался изнурённым, но бодрился, когда вызвал следующую группу, в то время как Итачи раздавал миссии С и В-ранга, инструктируя лучших чуунинов Конохи.       Когда последние из чуунинов ушли, сжимая в руках свою миссию ранга B, Итачи сложил руки и вытянул ноги, слушая инструктаж Ируки. Похоже, это была последняя из его миссий D-ранга — женщине нужна была помощь в сборе редкого цветка на склоне горы для её коллекции сухоцветов. Ирука доброжелательно улыбнулся счастливым генинам, когда те вышли со своим учителем джоунином — одним из Абураме, вспомнил Итачи, — и, когда за ними закрылась дверь, тяжело вздохнул, пощипывая себя за лоб.       — Вы в порядке, Ирука-сенсей? — спросил Итачи, обходя стол.       — К-конечно, Хокаге-сама! — Ирука заикнулся, как будто забылся. Сильно покраснев, шиноби встал и низко поклонился. — Мне очень нравится эта задача, и я благодарен за возможность служить вам таким образом, Хокаге-сама.       — Прошу, — сказал Итачи, подняв руки и слегка улыбнувшись Ируке. — Я ничего такого не имел в виду.       Ирука потёр затылок.       — Я просто никогда не думал, что миссия по поимке кошки требует ответов на такое количество вопросов. Или миссия по доставке сыра, если уж на то пошло. Я забыл, какими… восторженными могут быть наши юные генины.       Итачи усмехнулся, сделав Ируке знак следовать за ним, когда выходил из кабинета. Шиноби зашагал рядом с ним.       — Они делают свои первые шаги в мир шиноби. Отныне большая часть их будущего, если позже они не выберут другой путь, будет зависеть от успеха их миссий. Поскольку мы теперь выпускаем в шестнадцать лет, а не в двенадцать, многим новым генинам не терпится начать эту жизнь.       — Могу я поинтересоваться, почему вы выбрали более позднее время окончания, Хокаге-сама? — спросил Ирука, засовывая руки в карманы. — Большинство генинов в течение первых нескольких лет выполняют миссии D-ранга, пока не разовьют навыки, необходимые для того, чтобы стать чуунином.       — Во время войны большинство генинов получали повышение в более молодом возрасте и подвергались ужасам, недоступным их пониманию, — просто сказал Итачи, кивнув в знак приветствия, когда они проходили мимо группы джоунинов. В центре круга, ухмыляясь и закуривая очередную сигарету, стоял Сарутоби Асума. — Эта практика продолжалась и после войн. Даже вы были повышены до генина в одиннадцать лет и стали чуунином в шестнадцать.       — Всё верно, Хокаге-сама, — ответил Ирука.       Итачи вышел наружу, медленно спускаясь по лестнице, которая спиралью обвивала административное здание, взгляд его был прикован к территории академии. Небольшая стайка детей сидела на детской площадке, внимательно слушая одного из учителей, указывающего на скалу Хокаге, и несомненно, рассказывающего о многих достижениях его предшественников.       — Я бы предпочёл, чтобы шестнадцатилетние дети научились использовать свою хитрость, чтобы поймать кошку, или находчивость, чтобы приручить дикого кабана, чем подвергать их полному спектру жизни шиноби.       Ирука мягко улыбнулся.       — Это благородное желание.       Итачи ничего не сказал, когда они спустились по лестнице. Один из детей в академии заметил его. Тогда все они поднялись на ноги и с энтузиазмом помахали ему. Он поднял руку — пальто Хокаге развевалось на ветру позади него — и помахал. Этот простой жест вызвал хор благоговейных звуков, и один или двое детей бросили ему вызов, говоря, что займут его место. Пока учитель ругал этих двоих, Итачи понял, что чем больше времени, казалось бы, проходило, тем больше всё оставалось по-прежнему.       — Где бы вы хотели пообедать сегодня, Хокаге-сама?       — Можете что-то порекомендовать?       Ирука, казалось, покраснел.       — Ну, поблизости есть простая лавка с раменом. Я ем там время от времени. Их рамен просто фантастический… Но если вы в настроении для чего-то другого, я был бы рад сопровождать вас.       — Где эта лавка? — спросил Итачи, взъерошив волосы маленького мальчика, который подошёл поприветствовать его.       — Вот тут, за углом, — сказал Ирука, указывая дорогу, пока они не дошли до небольшой лавки. Итачи много раз проходил мимо неё, но никогда не был внутри. Он последовал за Ирукой, когда тот придержал для него занавеску норен и занял место рядом с ним.       — А, Ирука-сенсей, — сказал добродушный пожилой мужчина, с улыбкой перегнувшись через прилавок. — Всегда рад вас видеть… И я вижу, вы привели Хокаге! Добро пожаловать, Господин Шестой!       — Спасибо, — сказал Итачи, разглядывая меню.       — Мисо чашу рамен здесь самый лучший, — прошептал ему Ирука. — Не утруждайте себя вопросами о чём-то ещё. Это фирменное блюдо Теучи, и ему нравится, когда новые клиенты пробуют его впервые.       — Ясно, — тихо ответил Итачи. Обращаясь к Теучи, он сказал: — Один стандартный мисо чашу рамен, пожалуйста.       — Отличный выбор, Хокаге-сама, — взревел Теучи с широкой улыбкой. — Аямэ, — позвал он кого-то сзади. — Два мисо чашу рамена!       Запоздало осознав, что Ирука ещё не сделал заказ, Итачи краем глаза взглянул на Ируку, который криво улыбнулся.       — Я здесь в некотором смысле завсегдатай.       — Никогда бы не догадался.       Ирука тихо усмехнулся и с любовью оглядел лавку.       — Я всегда… воображал, что если бы мои родители не погибли во время нападения Девятихвостого, у меня мог бы быть младший брат или сестра. Я бы с удовольствием водил их в такие места, как это, выслушивал их мнение и давал им братский совет, — он посмотрел на Итачи. — Я время от времени завидую вашей связи с братом. Вы, кажется, довольно близки.       При упоминании Саске Итачи не смог сдержать улыбки. Его младший брат был повышен в звании до джоунина несколько лет назад и в дополнение к своим регулярным миссиям подрабатывал в полиции. Иногда ему казалось, что всего несколько дней назад он держал руку на животе матери, чтобы почувствовать пинок. Даже тогда он глубоко любил своего младшего брата.       — Близки… Хотя с Саске были некоторые трудности в наши молодые годы.       Ирука понимающе кивнул.       — Я хорошо помню его в академии. Сердцеед класса, всегда остающийся после занятий, чтобы совершенствовать сюрикендзюцу, и стремящийся стать сильнее и лучше. Должно быть, тяжело быть младшим братом превосходного шиноби.       Теучи выскочил из задней комнаты, держа в руках две миски с раменом, от которых поднимался пар. Итачи с благодарностью принял свою и взял палочки для еды, легко ломая их, пока осматривал миску. Бульон пах восхитительно, а свинина, казалось, была приготовлена идеально.       — Давайте поедим, — сказал Итачи, беря первый кусок мяса.       После очень сытного обеда Ирука попрощался у входа в академию, и Итачи поднимался по лестнице в одиночестве. Внутри он обнаружил ожидающего его Сарутоби Дайсена. Дайсен быстро поклонился и последовал за ним, когда Итачи направился в свой кабинет.       — Насколько мы можем видеть, информация о Дейдаре из Камня и Какузу из Водопада кажется точной, хотя ни Водопад, ни другие наши источники не могут подтвердить это с какой-либо уверенностью, — сказал Дайсен, закрывая за собой дверь, пока Итачи усаживался. — Что касается других имён, большинство из них есть в наших Книгах Бинго или же их можно найти в других файлах, — он порылся в бумагах, выбирая одну из них. К ней была приложена фотография сероволосого мужчины с тёмно-пурпурными глазами. — Хидан из Горячих Источников, например, не указан в Книгах Бинго, несмотря на то, что он шиноби высокого уровня. Однако он числится в списке крупных преступников, которые используют… оккультные способы убийства своих жертв.       — А как насчёт тех, что из Конохи?       — Предположение, — сказал Дайсен, хотя его голос, казалось, дрогнул. — Мне трудно поверить, что кто-то из Конохи мог присоединиться к этой организации… Но имена, приведённые здесь… Все эти люди считаются погибшими.       — Достань мне файлы на всех упомянутых в этом отчёте людей, — сказал Итачи, поднимая страницу о Хидане. — Предположение или нет, я хотел бы быть готовым на всякий случай.       Дайсен кивнул и собрался уходить.       — О, и Дайсен.       — Да, Хокаге-сама?       — Попросите сюда Седьмую команду.       — Конечно.

***

      Через двадцать три минуты и шестнадцать секунд после этого раздался стук в дверь. Узнав четыре источника чакры за дверью, Итачи сказал им войти. Он смотрел, как первым вошёл его младший брат, одетый в стандартную форму джоунина. За ним следовала розоволосый медик Харуно Сакура. Вслед за ней, взъерошенный и, как всегда, пахнущий собакой, вошёл Инузука Киба, а с ним его большой белый пес Акамару. Наконец, внутрь вошёл их учитель.       Итачи внимательно наблюдал, как Обито закрыл за собой дверь и повернулся к нему. Большая часть его покрытого шрамами лица была скрыта налобным протектором, но Итачи легко мог видеть ужасные шрамы на его челюсти и шее. Изгой клана Учиха, Обито исчез вскоре после миссии по подрыву моста Каннаби и был обнаружен ковыляющим к воротам год спустя, его повреждённое тело зажило. Он вернулся героем.       — Хокаге-сама, — сказал Обито в знак приветствия, остальные члены Седьмой команды вторили ему.       — Команда Семь. У меня есть для вас миссия ранга А, — начал Итачи, протягивая Обито крошечный свиток, и тот потянулся, чтобы взять его. — Через тринадцать дней недалеко от Долины Завершения состоится встреча. Ваша миссия состоит в том, чтобы отправиться туда, шпионить за встречей и доложить мне. Не вступайте в бой с врагом. Жизненно важно, чтобы мы как можно дольше не светились.       — В чём дело, Хокаге-сама? — спросил Обито, окидывая его тёмным взглядом.       — Группа отступников под названием Акацуки. Мы полагаем, что один из их шпионов встретится со шпионом, засланным Орочимару, — сказал Итачи, глядя на своего младшего брата. Саске смотрел прямо на него, впитывая информацию, в то время как Сакура рядом с ним подняла бровь.       — Акацуки? — спросил Киба, почёсывая Акамару за ухом. — Звучит знакомо.       — Они уже несколько лет предлагают свои услуги в качестве наёмников, хотя, похоже, им надоела такая работа, и они работают над более гнусными планами. Дождь сообщал о большой активности, но совсем недавно перестал передавать информацию.       Обито нахмурился, развернул свиток и быстро прочитал информацию. Внимательно наблюдая за своим соклановцем, Итачи сразу заметил, что, когда тот добрался до важной части информации, свиток слегка выскользнул из его пальцев. Обито посмотрел на него, широко раскрыв единственный глаз.       — Это...?       — Информация, которой нас снабдил Орочимару.       — Этого не может быть, — сказал Обито, делая шаг ближе.       — В чём дело, Обито-сенсей? — спросила Сакура, выглядя озадаченной.       Обито крепче сжал свиток в руках, почти сердито глядя на Итачи, как будто он был источником всего его гнева. Его глаза горели холодным огнём, когда он в последний раз опустил взгляд на свиток.       — Здесь говорится, что член Акацуки, с которым должен встретиться шпион Орочимару… это Хатаке Какаши.

***

      Среди тёмных теней пещеры на дальнем севере ожили десять мерцающих проекций.       — Ну и ну, мы снова все вместе, — произнесла одна из теней. — Мы не собирались так уже много лет… Ни разу с тех пор, как он покинул организацию.       — Хм, он по-прежнему неподалёку… скрывается… шпионит, — сказал двухцветный оттенок мягким голосом, прежде чем верх взяла хрипотца: — Даже сейчас он держится поблизости, как жук, готовый быть раздавленным.       Более высокая тень шагнула ближе к центру круга, её круглые глаза сосредоточились на мужчине рядом. Сверкнула улыбка, в темноте блеснули острые зубы.       — Я уверен, что кто-нибудь найдёт в себе силы прирезать жабёныша, — протянул он. Тень напротив него подняла голову, скользнув по нему взглядом разных глаз, прежде чем её внимание привлекла другая тень.       — Не торопись, ага, — сказал мужчина с единственным голубым глазом, в его голосе звучала насмешка. — Однажды его убьют, да. Но куда важнее то, что у нас всего три года. Каждый сможет поразить свои цели, а?       — Верно, — прозвучал холодный, ровный голос. Девять теней подняли глаза, чтобы посмотреть на своего лидера, чья проекция стояла на выступе неподалеку. Отвернувшись от них, лидер скрестил руки: — Сосредоточьтесь на нашей цели… Как только мы соберём их всех, мир будет в наших руках.