Лунная тропа

Три недели прошли слишком быстро. Ситуацию нужно было как-то решить и Соби понимал — придётся как минимум для того, чтобы выяснить, что там с Рицкой, выходить на связь. А где Рицка, там и Сеймей. Нет, разумеется, пока он находился в поместье графа, всё, что происходило в Японии, словно отошло на третий план. Но что будет когда они встретятся? Граф вошел в гостевую, с иронией глядя на Агацуму. — Представляешь, тебя серьёзно начали искать. Нет, разумеется, если хочешь никто тебя не найдет у меня. — Мне нужно со всем разобраться. Выяснить, что там за боец, что с Рицкой. Граф не знал, что это за Рицка, так, догадывался, что это и есть бывшая временная Жертва Соби, человек, который тогда звонил ему в бюро. У них существовало негласное правило, тема Михаэлиса и Рицки даже не поднималась. — Ты не в заложниках. Сам прекрасно знаешь. Какие планы? — Поговорю с Рицкой, договорюсь о встрече. Дальше — по ситуации. — Не хочешь сказать «поехали вместе?» Кстати, там замешан один дворянин, кажется, Сеймей нашёл себе покровителя. — Это серьёзно, — вздохнул Соби прекрасно зная, как Сеймей мог влиять на людей и что мог натворить. — Да, так, — граф ухмыльнулся, доктор в подробностях рассказал ему о беседе с Морганом, — не против поиграть? *** Рицка задыхался от злости и беспокойства. Соби вышел на связь! Спокойно заявил, что хочет встретиться и все обсудить лично. Сеймей, слышавший разговор, отчего-то даже не ругался, а попросил привезти Агацуму домой к родителям Феликса для разбирательств. Феликсу и самому хотелось хорошенько встряхнуть неизвестного Бойца за то, что три недели ежедневных звонков в больницу его Жертве отвечали одно и то же «находится на лечении». Даже если он всего лишь адаптивный Боец, можно же было не скрываться или как-то выйти на связь? Доктор не мог просто так прятать пациента, очевидно сам Соби не хотел ни с кем общаться. Договорились встретится в парке. Рицка пытался успокоится, но как только увидел Соби выходящего из машины, резко встал с лавки и только огромным усилием воли удержал себя, чтобы не подбежать. Аояги теперь понимал брата, Соби порой хотелось придушить. Аояги даже не заметил, вслед за Соби шел подросток и ещё один молодой парень. — Как ты посмел? — вместо приветствия рявкнул Рицка, вцепившись в теплое пальто Агацумы. Единственная радость — Соби выглядел совершенно здоровым и даже в разы лучше чем в Японии. Словно все это время на курорте провел. — Рицка, не надо, — миролюбиво сказал Феликс, рассматривая Бойца, о котором неоднократно говорил Сеймей. — Феликс Морган. Нелюбимый, а ты, как я знаю, Агацума Соби. Мне понятны твои чувства, но твой поступок — жестокость! То, что он нашел своего истинного, не значит что ты имеешь право трепать ему нервы! Он тревожился! И ты понимаешь, он не мог ничего изменить, связь разорвать практически невозможно, так что если удумал драматизировать… Агацума проигнорировал старшеклассника. Феликс сцепил зубы. Вот же сволочь, действительно высокомерный и совести нет. К блондину подошел подросток, который до этого выслушивал всё с странной полуулыбкой, не вмешиваясь в беседу. — Сиэль Фантомхайв. Преданный. Жертва Соби, — спокойно сказал граф. Он дал сыну барона шанс перестать вести себя высокомерно, сказав честно имя и фамилию. Увы, Феликс, судя по всему, не понимал, с кем имеет дело. — Что? — Рицка недоуменно взглянул на Агацуму, потом на подростка напротив. — Не ври. По моим данным он чистый Боец, у него не может быть Жертвы и имени, — Феликс рассматривал юношу напротив. — Значит, данные из ненадежного источника, — развёл руками граф. Феликс сощурился. Так, пока ничего не ясно. — Активация Системы. Идентификация, — занеся руку вперёд, произнес старшеклассник. — Феликс Морган. Аояги Рицка. Нелюбимый. Оппонент. Агацума Соби. Сиэль Фантомхайв. Преданный. Система схлопнулась. Безликий голос исчез. Рицка пораженно смотрел на Соби, тот всё так же был спокоен как и его Жертва. Вот только Аояги смог уловить тень удовольствия от услышанного. Соби бросил обеспокоенный взгляд на графа — первый раз открытие Системы в любом режиме может быть неприятным. Сиэль, кажется, был чем-то так же доволен. — Так сложилось, что я заболел. Ничего серьезного, бронхит, — пояснил Соби, — Рицка, у тебя все нормально? — Д-да, — внутри все клокотало от ревности и злости. Рицка не знал, как реагировать на случившееся, он не понимал, как так вышло. Выходит, Соби уже не будет сражаться с ними, даже с братом? Да что, чёрт подери, делать?! Пока он не понимал, нет, не верил в происходящее. — Мои родители хотели пообщаться с бывшим адаптивным Бойцом моей Жертвы. Да и брат Рицки тоже волновался, все ждут тебя. Мои родители тоже в Системе, любая информация будет важна. — Разумеется, — кивнул граф. *** По задумке, дорогая машина и личный дворецкий должны были впечатлить любого приезжего. Но оба не особо реагировали на роскошь, так же как и старший брат Сиэля, который был с ними. Даже поместье, к которому они подъехали, не впечатлило. Феликсу это начинало не нравится. Он привык сбивать с толку деньгами, заставляя остальных чувствовать себя неуютно, пользуясь выигранным временем как преимуществом для того, чтобы понять оппонента. — Чувствуйте себя как дома. Это наше родовое поместье. Мои родители порой любят упоминать о титуле баронетов, но вы не обращайте внимания, я не люблю свой статус. Старшеклассник провел всех в гостиную. Там уже сидел Сеймей, которого предупредили о том, что Соби приедет с своим истинным. — Вот как. Истинный, — Аояги-старший проигнорировал присутствие Соби, подойдя вплотную к графу, что вошел с безразличным видом. — Если ты думаешь, щенок, что он меня ослушается и ваша истинная связь чего-то стоит, сильно ошибаешься. А ты, Агацума, забыл о том, что я могу забрать все. Ты порядком отбился от рук. Аояги-старший смотрел на обоих в упор. Его злость затмила здравый смысл, главное сейчас — сразу дать понять Жертве — его уничтожат, а Боец никогда не будет принадлежать ему. В лучшем случае оба будут собаками на побегушках. — Сеймей! — Рицка понимал злость брата, тот порой был несдержан, вспыльчив, но сейчас он перегибал. — Не вмешивайся, Рицка. Ты не понимаешь что происходит. Господин Морган, вот тот, кто, возможно, скрывал моего Бойца. Предлагаю поступить так, как решили, — Аояги-старший смог взять себя в руки перед младшим братом. Сеймей не отказал себе в удовольствии наклонился, чтобы окончательно убедится в том, что подросток — истинный Соби напуган. Томас Морган вошёл в гостиную, пытаясь сориентироваться в ситуации. Тучный пожилой мужчина в темно-сером костюме внимательно рассматривал гостей. — И как же решили? — насмешливо спросил граф, неуравновешенный Сеймей почти замахнулся, но Агацума выступил вперед, прямо перед удивленным от такой «наглости» Сеймеем. Прежде Соби машинально старался отпрянуть от этого человека, а тут готовился защищать. — В землю обоих живьём закопаю, ты не понимаешь, что за люди за моей… — зашипел Сеймей, внимательно наблюдая, чтобы младший брат не слышал угрозы. — Ваша Светлость! — выдохнул Морган, узнавая подростка. Мужчина от удивления пошел навстречу, врезался в стол уронив вазу с букетом цветов. Но он даже не заметил что по ковру разлилась вода и домашние тапки уже были насквозь мокрые. С перекошенным лицом он повернулся к Сеймею. — Отошёл от него немедленно! — рявкнул Морган-старший — Мы договаривались! — Отошёл! — не своим голосом крикнул барон. — Стефан, — коротко сказал граф, дворецкий понял — можно вмешиваться. Жнец быстро завел руки за спину Сеймея, заставляя того фактически поклонится перед графом. — Граф Сиэль Фантомхайв, двенадцатый носитель титула, белый рыцарь Её Величества, владелец корпорации «Фантом», — отчеканил Стефан. — Баронет Томас Морган, десятый носитель титула, владелец компании «Морган», — промямлил хозяин дома. — Как это понимать? — прохрипел Сеймей. — Это я буду спрашивать. Как понимать ваши действия, барон? Ваш сын пытается угрожать моему врачу чтобы выведать конфиденциальную информацию. Приехав к вам, я фактически подставил себя под удар. Угрозы, слова этого человека насчет каких-то договоренностей. — Ваша Светлость! — барон бросился к гостю, опять врезавшись в стол. Сиэль наблюдал за этими телодвижениями с недоумением аристократа, перед которым стоял варвар и пытался кинжалом есть десерт. Во взгляде так и читалось презрение. — Пахнет попыткой шпионажа и незаконными операциями, — продолжал граф. — Мы просто искали бывшего Бойца моей Жертвы! — Феликс не понимал, откуда столько обвинений и почему отец ведет себя настолько ничтожно. Барон действительно был перепуган. — Барон, ещё один вопрос, чем вы занимаетесь, если ваш сын банально в обществе себя вести не умеет? В моем присутствии вмешиваться в нашу беседу, я молчу об остальных поступках. — Феликс, — прошипел барон хватая сына за шиворот, с ненавистью он смотрел и на Сеймея, заварившего эту кашу. Аояги-старший понял, нужно срочно выбираться. — Вот как. Понятно. Вы меня простите, я не понимал, что наговорил. Был ослеплён злостью. Соби долгое время был моим Бойцом, его исчезновение меня подкосило. Тут ещё он появляется с Жертвой, думаю вы понимаете мои чувства, — говорить невозмутимо, когда тебя держат, словно заключенного, лицом вниз, заведя руки за спину, не давая лишний раз дёргаться, было сложно, но Сеймей уже понял — нужно исправлять ситуацию, пока он не потерял Моргана. Потом разберется с наглым сопляком и Агацуме мало не покажется. — Я? Нет. Извинения. Я жду их. Барон? — Склоняй голову, — прошипел Томас вконец удивленному сыну, тот замешкался и отец сам молча заставил его поклонится. — Я приношу глубочайшие извинения от себя и сына, Ваша Светлость. Надеемся на ваше снисхождение. — Расставлю всё на свои места. Соби мой Боец. Пытаться оскорбить его все равно что меня. Вы же понимаете, что такое истинные. Так что… — Прошу прощения у вас, Агацума. От имени всей семьи, — сцепив зубы, под взглядом Моргана, выдавил из себя Сеймей. Граф щёлкнул пальцами, дворецкий отпустил Сеймея, который как мог пытался сохранить достойный вид, но больше походил на дворового щенка, который, обознавшись, укусил собаку побольше. — Вы гость, но, надеюсь, не будете беспокойным. Я понимаю, возможно, ваше воспитание не даёт возможности понять, насколько серьёзен пробел в образовании, но я искренне надеюсь, что барон Морган вам поможет. Раз уж он принял вас в своём доме, то и ответственность нести ему. Граф ясно дал понять. Любые проблемы от Сеймея — будет разгребать семья Морганов. От услышанного пожилой мужчина уже начал жалеть, что связался с Сеймеем. — Ваше воспитание позволяет вам делать такие замечания и вести себя настолько высокомерно по отношению к соотечественникам? — вмешался Рицка, который давно был готов наброситься на Сиэля с кулаками за брата. — А что плохого в том, чтобы мягко указать на чьи-то обязанности и дать совет? Моя обязанность, как дворянина, заботиться о людях ниже по положению, делать всё ради развития исключительно хороших качеств. Рицка сцепил зубы. Как его выводил из себя граф — не передать словами. Спокойный, издевательский тон, высокомерный взгляд, он всем своим видом словно напрашивался на то, чтобы ему врезали! — Мягко? — вспылил Рицка. Граф улыбнулся. Нет. Оскалился. — Именно. Если бы не мягко, то твоего брата бы депортировали за угрозы дворянину. Если конечно, — граф покачал головой, — японское посольство вмешалось вовремя. Если бы он напал, мой дворецкий бы его убил. За угрозы, за то, что он замахнулся на меня, за все это ему грозит уголовная ответственность ведь он пытался поднять руку не просто на несовершеннолетнего, а на дворянина. Уполномоченного Её Величеством. Морганы слушали графа с явным пониманием дела. Судя по всему, всё было очень серьёзно и слова высокомерного юноши не были ложью. — Ну что же, может быть, забудем о враждебности, сделаем, конечно же, выводы, но перестанем стоять на пороге, я надеюсь… — граф повернулся к Морганам, игнорируя присутствие японцев в комнате. — Прошу прощения, Ваша Светлость. Ваш визит был сюрпризом, мы, вероятно, не готовы встретить вас достойно. — О, не волнуйтесь, мне достаточно выпить чаю. На улице мерзкая погода, наверное она и причина такого настроения у всех собравшихся. *** Сеймей внимательно рассматривал графа, делая вид, что занят чаем. Соби воздерживался от беседы, игнорировал всех, кроме, пожалуй, своей Жертвы и порой беспокойно посматривал на Рицку. — Как вы нашли друг друга, граф? — Рицка был недоволен ситуацией и этого не скрывал. Он и сам не особо не понимал почему, злился за то, что Соби не вступился за Сеймея, пока того дворецкий обезвреживал, то ли всё вместе — непонятно. — Исключительная случайность. Ради этой случайности пришлось даже поплавать, — хмыкнул граф, рассматривая поданный напиток. Неплохой чай, но Стефан делает лучше. Соби хмыкнул, улыбнулся, вспоминая как выглядел после Темзы. Тина в волосах, благо пиявок не было. Рицка оцепенел. Соби и улыбаться? Просто так? Словно посторонний человек, он никогда не вёл себя так с ним. Сколько бы не пытался, как не старался, улыбался Соби редко и каждый раз причина была странной. Сиэль, кажется, и не заметил взглядов Аояги-младшего. Он разговаривал с бароном, изредка переглядываясь с Агацумой, слегка тревожно, словно волновался за него. — Прошу прощения. Господин, звонил доктор Ройсон, интересовался, когда можно будет нанести визит и еще кое-какие мелочи. — Понятно, почему врач так молчал, — тихо сказал сын барона. — Он в принципе не был бы настроен так скептически, какой-то идиот звонил, я не знаю, какие-то угрозы, шантаж, я не в курсе ситуации, просто сказал службе безопасности разобраться. Вот и беспокоился о пациенте. Я, конечно, спросил у Соби, нужна ли ему помощь, но он сказал что все в порядке и наверное ошиблись номером. Сиэль замолчал, посмотрел в чашку и затем посмотрел на баронета. — Возможно, я могу показаться грубым или высокомерным. Но я и Её Величество едины в своем мнении, что молодое поколение дворян должно проявлять себя только с хорошей стороны. На наших плечах будущее и всё далеко не так просто, как кажется на первый взгляд. Мне бы хотелось чтобы моё первое впечатление о вас оказалось ошибочно. Феликс удивился. Зачем бы графу давать ему шанс на мирное развитие событий? — Вероятно, мне бы хотелось этого тоже. — Вот и замечательно. Прошу прощения мне пора. Соби, ты как — пообщаешься или за тобой машину прислать? — Знаете, день такой тяжелый. Как насчёт встретиться в следующий раз? — Соби понимал, Сеймей не даст поговорить нормально с Рицкой, да и в остальном день был не лучший для беседы. Рицка выглядел отлично, вел себя как обычно, а значит можно и повременить. — Замечательная идея, если хотите можете приехать ко мне с ответным визитом. Буду рад вас видеть баронет и… ваших гостей. Соби вышел первым. Будто торопился покинуть роскошную гостиную. Граф пожал руку обоим баронам и так же пошел на выход. — А. Кстати. Хотел сказать. Я действительно за мирное разрешение ситуации. Моя грубость продиктована исключительно вашей враждебностью, надеюсь вы понимаете, станете лояльней и я сменю свое поведение, — граф взглянул на баронетов, напрочь проигнорировав Рицку и Сеймея. — Моё отношение к вам лично и к Короне, — барон немного расслабился, — я чувствую только уважение. Вы поступили верно. Это моя вина. Я, как дворянин, абсолютно предан своей родине и Её Величеству, а значит и вам, как её представителю. Сиэль ещё раз кивнул и ушел вместе с дворецким из гостиной. Барон гневно глянул на собравшихся и, ругнувшись, вышел. Общаться с олухами не имело никакого смысла. *** Томас Морган не пил в таких количествах больше пяти лет. Сейчас же удивлённый дворецкий открывал уже вторую бутылку коньяка, что было на его памяти всего третий раз. Увы, Томасу напиться не удавалось, несмотря на то, что напиток мог любого с ног сбить. — Этот граф опасен? — Больше скажу, если бы я знал, что он имеет хоть какое-то отношение к твоим делам, я бы наплевал и на Систему и на всё остальное, мне проблемы в Лондоне не нужны! — Ну, не всё так ужасно. Вдруг удастся использовать его. Есть свои рычаги, можно сделать эту «важную» персону своей марионеткой, ну, или на худой конец союзником. Судя по всему, власть он любит и поддастся на возможность еще чем-то поуправлять. А мы можем использовать его ресурсы. Томас залпом выпил коньяк в стопке. Грузно опустился в любимое кресло. Сумасшествие ввязываться в подобную историю. С другой стороны, все знали — Фантомхайвы испокон веков обожали стоять ближе всех к Её Величеству и порой выглядело, что не Цепной Пес стережёт королеву, а новый венценосный всего лишь политическая фигура, с помощью которой очередной Фантомхайв управляет страной. — Опасно. К нему и не такие, как мы, не могли подобраться. — Но можно сломать графа через Бойца. Агацуму долго считали чистым бойцом без имени. Я сумел разъяснить ему, кто его хозяин, пусть сейчас он пытается сопротивлятся но… Вы же понимаете. Грамотно данные указания поставят его на место. А через Соби и Фантомхайв наш. Придётся, конечно, слегка поиграть, действовать осторожно. Барон вздохнул. Граф как истинный Бойца уязвимая мишень. Если думать только о положительном исходе, то такие возможности открывались, голова кружилась. Да, граф подросток, но уже любимчик королевы, уже владелец нескольких серьёзных холдингов и пусть пока он официально не может ничем управлять, все понимают — опекун подставная персона и послушается юношу беспрекословно. А что если… Переиграть и Сеймея и ту организацию. Заняться исключительно графом, доведя его до необдуманных, возможно, опасных для репутации, поступков и предложить королеве свою помощь как опекуна для Фантомхайва? Граф сейчас считает всех Морганов слизняками, готовыми кланяться по первому слову, но видит Бог, Томас никогда Фантомхайву этого позора не простит. Выскочка своё получит. Как ни странно, Сеймей в этот момент так же подумал, что выбросит Моргана за борт, как только получит возможность манипулировать Фантомхайвом. Оставалось только не сплоховать в этой игре, пока в рукаве есть такой удобный козырь в виде беспрекословно подчиняющегося Агацумы. Пусть художник порадуется свободе. Кто-кто, но Сеймей прекрасно знал болевые точки своего слуги и умел на них давить. Барон поднял голову. Ему показалось… Нет. — Проверь, нас подслушивают? Мне показалось, дверь шелохнулась. Дворецкий вздохнул, покосился на коньяк, но послушно проверил дверь. За ней никого не было. — Пусто, Господин. — Значит, действовать начал. А я то уж волновался, что выдохся, — хмыкнул барон опрокидывая в себя еще одну стопку. *** Конечно, было очевидно, что Сеймей попытается воспользоваться любой возможностью, чтобы использовать графа. Судя по всему, вот та причина, почему Сеймей в принципе позволил своему брату сблизится со своим истинным. Барон был влиятелен и состоятелен. Агацума был уверен — Рицку Сеймей ни за что не отдаст, пусть сам Бог спустится, старшему брату плевать, это болезненная привязанность появилась еще в детстве. А теперь такие роскошные возможности. Сеймей попытается через него использовать графа, ушлый ублюдок сделает всё ради денег на свои затеи. Выходило, нужно было сразу об этом рассказать Сиэлю. Честно сказать, что старые моральные травмы могут дать о себе знать и вбитые годами привычки… От них не так то уж и просто избавиться. Граф, конечно, человек умный, на свои годы достаточно одаренный, но всё-таки юный и не хотелось бы ломать ему жизнь. Терять юношу так же не хотелось. Он уже начал привыкать. Этот человек действительно оказался близким по духу. Он чувствовал, что уже увлёкся и случилось это помимо воли, он просто глянул на Сиэля в какой-то момент и не смог остановить себя. Начал любить. Не любил в полной мере, но уже начал. А самое паршивое, что и граф так же привязался. Из того вечно занятого делами вселенской важности графа он порой становился теплым собеседником, открываясь с новой стороны, такого робкого и неловкого, но увлечённого юношу. Он влюблялся, пусть и сам, возможно, этого не замечал, но Соби чувствовал — это уже началось. Когда — непонятно. В очередной раз когда он спрашивал о самочувствии, просто смотрел с тревогой, заботой становилось понятно что внутри юноши. Невообразимо даже описать, как внутри все переворачивалось, когда тот, кто тебе нравится, отвечал взаимностью на твои чувства и всё это попахивало каким-то влюбленным бредом, весенним сумасшествием, но… Сейчас был ноябрь. И с появлением одной твари, хрупкая сказка вот-вот могла разрушится. — Да сделайте так, чтобы в этой доме находится можно было! Я замерз! Соби… Блондин повернулся к графу. Юноша был недоволен. Укутанный в плед, он пришёл в гостевую с таким видом, словно этот мир полон страданий. — Мне любопытно, конечно, почему ты стоишь с таким видом, как будто должен сказать мне нечто настолько ужасное, что мне понадобится доктор. Но я был бы полным дураком, если бы не понял, что дело в Сеймее. Не знаю, что там у вас было, захочешь — сам расскажешь, но в одном я уверен — нам опасаться его нечего. — Он жестокий, достаточно неглупый манипулятор и мое прошлое может… Я не хочу, не знаю, он может меня использовать даже помимо воли. — Чушь полная. — Я не хочу тебя вмешивать в эту историю. — Сдашься и уйдёшь с благородным видом? О, не буду портить никому жизнь, — с сарказмом протянул граф. Агацума фыркнул. Нет, ну издевается! — Я уверен, там что-то экстраординарное. Ты главное не предавай меня. И всё. А с манипулятором уровня детского сада я управлюсь. — Он жесток! Дворецкий кашлянул, скрыть смех не удалось. — Возможно. Но Господин и сам не слишком-то щадит своих врагов. Возможно, вы не понимаете, что это за человек, но это к лучшему. — Стефан, иди. Скоро всё будет понятно, я уже получил сообщение от Моргана — они навестят нас завтра. Подготовь всё для отличного приветствия. Дворецкий с ухмылкой вышел из комнаты. Соби вздохнул. Граф отвел взгляд, стал серьёзнее. — Ты ведь… Не ищешь причину, чтобы уйти? Если тебе она нужна, то в любой момент уходи без лишних слов. Я не помешаю тебе. — Несём чушь мы с одинаково серьезными лицами, — хмыкнул Соби. Сиэль шумно выдохнул. Звучало смешно, так нелепо, что ли. — Если я тебе нужен, то ты сможешь бороться. Сделаешь всё, пусть и это очень сложно. Ты мне нужен. И я займусь устранением проблемы. Агацума пытался мыслить не скептически, но не удавалось. — Ты же удержал его руку, занесённую надо мной, хотя до этого я видел — ты был склонен ему подчиняться. Подсознательно был готов проиграть. Тогда. На набережной. Когда этот манипулятор носом в грязь выкрикивал проклятья. Делай выводы. Сиэль поправил плед. Было еще кое-что важное, что он должен был обьяснить Агацуме. — Старая боль может превратится в ненависть, она даст силу. А я буду рядом и сделаю всё, что нужно для победы. — Что для тебя победа? — То же самое, что и для тебя. Свобода и сила. Свобода делать что хочешь, без оглядки на прошлое. Сила возродится как феникс из праха. Это моя победа. Если для этого нужно убить, поставить на колени или воевать — для меня это не будет проблемой. Я уничтожу за тех, кого считаю своими близкими. Агацума подошёл к юноше, тот, подняв голову, внимательно смотрел ему в глаза. Юноша порой говорил таким тоном — заражал своим настроением, даже то, что он был в теплой клетчатой пижаме с наброшенным поверх одеялом, такой домашний и привычный, не отменяло властности в голосе. Граф сказал верные слова. Свобода и сила. То, что нужно. Победа. Но не полная. — Для меня это неполная победа. Скажем так, не хватает главной составляющей. Сиэль только довольно хмыкнул, после того как ему улыбнулись. Всё таки, всё развивалось больше чем неплохо. *** Рицка на всякий случай записал несколько понятий, которые ему пояснил Боец. Опять таки, много было непонятного с Системой, но Феликс хотя бы рассказывал что и как! В отличие от Агацумы. Тот от любого вопроса уходил. — Послушай. Я, конечно понимаю, ты мой Боец, но всё равно, почему ты так легко делишься информацией? — Что, из Соби ничего не вытащить? Аояги-младший кивнул. — Ну, сильные Бойцы, «элита», по-своему капризные, — старшеклассник разлегся на диване, глядя в окно. — В смысле? — Ну смотри. Их готовят по-другому. Из них делают почти универсалов в плане боя. Они, в отличие от Жертв, могут сражаться в одиночку, но это очень больно и все силы уходят на поддержание Системы. Понятное дело, ему, сильно травмированному и с кучей тараканов в голове, когда его отправляют к новичку, головой об стену биться хочется, ибо всё на себе тащить приходится. Плюс такие Бойцы умудряются за свою жизнь такого насмотреться — у некоторых крыша едет и они даже опасны становятся. Так, мало того что на себе всё тащишь, под ногами ещё и мелочь вертится, с кучей вопросов на банальные темы. К тому же, Жертвы должны сами учится — подмечать детали. Если Жертва внимательная, азы схватит быстро, а там можно, уже не опасаясь, что впустую время тратишь, можно учить. — Но я то не схватываю? — Ну, — Феликс покосился на Рицку, — не так все плохо, ты слишком требователен к себе. Сдвиги я вижу, а остальное со временем. — Ты со мной почему возишься? Феликс состроил недоуменную мину. Повернулся боком и начал смеятся. — Ты чудо. Ты же мой истинный. Это с адаптивной Жертвой возится не особо стоит, так если человек хороший. А здесь совсем другая ситуация. Нам с тобой всю жизнь рука об руку, даже если просто друзьями будем, всё равно как братья. Рицка закашлялся. Мда. Вот тебе и логика.