Лунная тропа

Граф внимательно просматривал собранные Минами документы о деятельности. Соби равнодушно читал книгу, изредка бросая на гостей несколько не слишком обеспокоенных взглядов, поворачивался в сторону графа и возвращался к своему занятию. — Изумительно. Опыты над несовершеннолетними под видом прививок от полиемилита и краснухи, инъекции для повышения иммунитета, витамины, успокоительные; все смерти списаны на побочные эффекты и индувидуальную непереносимость, браво, неплохие скучные отговорки. Для чиновников их должно было хватать. — Умирали далеко не все. Некоторых переводили в больницу, потом я получал официальные свидетельства о смерти или дети возвращались, но потом опять проблемы с инъекциями, больница и всё по кругу, до тех пор пока мне не сообщали о смерти. Узнать что-то о судьбе тех воспитанников мне не удалось, — вмешался Рицу. Граф хмыкнул. А вот это уже ценное замечание. Казалось бы мелочь, но проливала свет на дело даже больше, чем отписки из больницы. — Дайте я угадаю. Не возвращались более-менее талантливые, спокойные ученики? Минами кивнул удивляясь спокойному, рассудительному тону юноши. Хотя, после увиденного в том коридоре становилось логично, что граф умеет держать себя в руках. Удивлял и тот факт, что юноша… Будто не просто помогает, он заинтересован таким нестандартным делом, как самый настоящий Пёс, взявший след. — Да, в основном те, у кого был ровный характер, — добавил директор академии. — А возвращались дети уже сами не свои, были достаточно серьёзные перемены в поведении? Минами опять кивнул, граф явно что-то понял и сейчас только подтверждал свои мысли. — Поговорить не удавалось. Многие твердили одно и то же, что всё хорошо. Я пытался воздействовать с помощью заклинаний, но дети даже под гипнозом говорили только о больнице, палатах и всё. Невозможно так сильно видоизменить воспоминания, но всё же вмешательство было, я уверен. — Вполне возможно. Соби тому первый свидетель, можно стереть из памяти несколько часов, максимум день или два, но не больше. Если переборщить, подсознание человека начинает работать во вред, чувствуя подвох, легко сойти с ума. Плюс так «подчищать» память можно один раз. В остальные уже слишком заметно, человек, конечно, в разы уязвимее, но и толку не выйдет от такого затирания. В любой момент память может вернуться. Понятно. Юноша ещё раз посмотрел на документы, принесенные директором приюта-академии. Граф изучал каждую бумагу так внимательно, словно хотел запомнить наизусть, барабаня пальцами по письменному столу, ещё шесть гостей то и дело косились на Минами и графа. Они были недовольны. — Отлично. Благодарю за информацию. Я начну сбор показаний. Для начала объясните, кто ваши дополнительные гости и чем могут быть полезны. — Это мои коллеги и учителя академии, в которых я уверен. Они так же считают, что деятельность Семи Лун опасна. — Чем опасна, помимо того, что их последователи занимаются тёмными делишками, привлекая новеньких в свои ряды? Мне нужно лично ваше мнение, свои выводы я уже сделал. — Кайто Катамия, преподаватель академии, — представилась вчерашняя перепуганная девушка, — это очевидно, они убивают других Бойцов и Жертв, вызывая на дуэли без повода, словно желают уничтожить тех, кто, кроме них, владеет даром. Это недопустимо, по сути терроризм. Граф слегка склонил подбородок, впившись взглядом в молоденькую учительницу. Шатенка оцепенела, юноша обладал таким тяжелым и в то же время проницательным взглядом — даже не верилось, что он совсем юный. — Правительство слишком закрывает на всё глаза. Мне кажется, они замешаны, могут использовать талантливых детей для того, чтобы шпионить или ещё чего-то, Август Эйсори, друг директора академии, — мужчина, явно европеец, с лёгким оттенком прибалтийского акцента, высказал свои давние опасения. — Да, мне кажется, это просто наплевательское отношение и они пытаются разворовать бюджет. Денег почти не выделяют, мы скоро детей на свои будем содержать, — хмыкнул один из мужчин, — но вам-то не понять. — Вполне понять. Я знаю, что такое содержать приют, — хмыкнул граф, — а что же, раз так всё плохо, не уходите? — Ты-то знаешь? Ты своей шавке приказывать умеешь, а сам-то, — мужчина явно был под «приятным» впечатлением от вчерашнего штурма поместья. — Вы свободны. Эшли, проводи гостя и проследи, чтобы он больше сюда не попадал, — видя, что Соби уже готов вмешаться, приказал граф. — Директор, вы дадите меня вывести? — поражённо спросил хамоватый мужчина, в упор глядя на Рицу. Минами молчал, явно принимая тяжелое для себя решение. — Нельзя лишаться Саймона! — встрепенулся молоденький парень, — мы не можем доверять властному человеку, которого не знаем! Было видно — второй незнакомец хотел ругнуться, но сдержался. — Соби. Я спрошу лично у тебя, как у своего ученика, ты можешь полностью положиться на свою Жертву и доверить не только себя, но и судьбы десятков детей? — Абсолютно. Я полностью в нём уверен, — Агацума не подозревал, что на самом деле происходит в академии, полагая, что детей использовали как подопытных кроликов, а всё остальное, он даже не задумывался об этом. Директор несколько секунд смотрел в глаза молодого парня, вздохнув поправил свои очки. — Пусть те, кто не доверяют графу Фантомхайву, выйдут из кабинета, — наконец сказал директор, вызывая полное недоумение своих знакомых. — Агацуме доверять? Он… — Друзья, я уже всё сказал. Если вы не готовы ради дела найти общий язык, то в решающий момент могут возникнуть проблемы. Из шести гостей ушли четверо. Остался только Август и молоденькая женщина. Граф развёл руками, нажал на неприметную кнопку и в кабинет вошли две горничных. — Пакет А, три чемодана. Девушки, поклонившись, скрылись за дверью. — Я сталкивался с чем-то подобным очень давно. Это предпродажная подготовка. Я уверен, Семь Лун предоставляют свои услуги по ликвидации серьёзных людей за приличные деньги, собираясь подмять под себя преступный мир, становясь идеальными наёмниками с лучшей репутацией. Приют используют как пункт подбора живого товара. Тех, кто подходит — забирают в больницу, якобы они погибают там. Остальных Бойцов и Жертв убивают после выпуска, чтобы не было конкуренции на рынке. Уверен, японское правительство в курсе, поэтому дела ведутся так безалаберно. Детей обучают, воспитывая из них машины для убийств, и, возможно, затем избавляются от них. — Тогда им было бы выгодней использовать своих преподавателей и создать специальные школы, — вмешался Минами. — Нет. Иначе бы не удалось хорошо развить таланты, по сведениям из надёжных источников вас считают лучшим преподавателем в данной сфере. Одно время я считал вас замешанным в данной схеме, но сейчас склонен думать, что вы непричастны. Вы послушали слова бывшего ученика и похоже действительно желаете со всем покончить. Минами подумал, что он ослышался. Разве не очевидно, что он готов на всё ради того, чтобы покончить с Лунами? Граф безмятежно продолжал: — Теперь к вопросу о возвращённых из больницы учениках и их воспоминаниях. Демоны, ангелы и даже жнецы могут отлично видоизменять память, так что человеку будет невозможно заметить вмешательство. Даже магию вы сможете почувствовать на интуитивном уровне, так как она касается мира людей и подвластна стихиям. А вмешательство существ с абсолютно иным потенциалом распознать почти невозможно даже очень талантливому Бойцу или Жертве. Август и Кайто недоумённо переглядывались, слушая юношу за столом. Походило на бред. Минами жестом попросил не вмешиваться, он хотел дослушать хозяина дома. — Поэтому я уверен: руководит или помогает Лунам кто-то из этой сверхъестественной расы существ. Так же на эту мысль меня натолкнули исследования памяти Аояги Сеймея. Всё, что касается организации, он не помнит. Едва ли своего куратора и ещё пару людей оттуда, но серьёзные вещи идеально стёрты. Мы использовали гипноз, вмешательство жнеца, в общем, он помнит только алгоритм связи со своими людьми, не больше. Но и это толку нам не даст, недавно его лишила поддержки организация и он в попытке отомстить своим бывшим подельникам хотел создать нечто свое. За этим-то и приехал в Англию, узнав, что у брата истинный Боец — баронет и весьма состоятелен. Ну а в Британии всё пошло не так, как он хотел. — Вы знаете, где Сеймей? Он… Жив? — поражённо спросил Минами, откровенно говоря, похоронивший Аояги в который раз. Граф сдержанно ухмыльнулся. — Разумеется, жив. Он будет считатся пропавшим до тех пор, пока Рицка не сможет найти общий язык со своим Бойцом и после он будет способен сделать настоящий выбор, без влияния Сеймея. А дальше — мне всё равно. Сейчас нужно понять схему, куда попадают дети, кто прикрывает всё это в правительстве, а потом вынести верный приговор. Я уже связывался с Королевой, она сказала, что совершенно не прочь помочь Японии, ведь Семь Лун оттуда, но уже пытались творить безобразия в Англии. Нам проще избавится от этой гадости совершенно законным путём. Сегодня вечером у меня аудиенция, мы обсудим это лично. — А если бы она отказала, — неожиданно спросил Соби. — Тогда бы я имел серьёзный разговор с Её Величеством на тему её понимания данной ситуации. Любой нормальный правитель обязан избавлятся от подобных грязных схем. Деньги-деньгами, но и о людях забывать нельзя. На то она и Королева. Дело коснулось её страны, нельзя всё пускать на самотёк. В кабинет вернулись те самые горничные, они внесли тёмные, дорогие кожаные сумки, доверху чем-то забитые. Девушки выжидательно замерли на пороге. — Скажи Миранде, пусть выберет троих, готовых служить моим коллегам так же преданно, как и мне. В приоритете знание японского, иметь визу, родственники в Азии. — Зачем это всё? — Рицу понятия не имел, как так складывалось, что он вместо руководителя операция, в несколько минут сместился на должность, как максимум, помощника. Граф даже не спрашивал, хотят ли люди работать под его началом. Он явно давал два варианта развития событий. Работаешь на меня или без меня вообще. Другого исхода попросту не существовало. — Очевидно. Если за вами следили, то уже поняли, что вы не просто так у меня гостите. А значит, заподозрят в том, что вы попросили моей помощи и попытаются вас убрать. Я отправлю с вами охрану, можете представить их как своих учениц, помощниц, как угодно. Мои горничные смогут вас спасти, поднять тревогу и так далее. Они незаменимые помощницы в данном деле. Содержимое… Оставшаяся горничная поклонилась и расстегнула одну из сумок. — Несколько пистолетов с разрешениями, горничная, которая отправится с вами, так же будет иметь официальное право на их использование. Ещё три незарегистрированных на случай, если ситуация выйдет из-под контроля и нужно будет кого-то убить и остаться неизвестными. Чипированные брелки с доступом к телефону, планшету и ноутбуку. С этой минуты всю серьёзную переписку ведите через мою технику, её невозможно отследить. Дальше, по десять тысяч фунтов, долларов и евро, в зависимости от страны, в которой нужно будет расплачиваться инкогнито, без использования кредитных карт. Список квартир, на которых можно спрятаться и людей, к которым можно обратиться в случае опасности. Имён не ищите, только прозвища. Кайто взяла в руки небольшой брелок. Он походил на брелок сигнализации от машины, разве что очень маленький и серого цвета. Девушка обратила внимание что из кармана тёмных джинсов Агацумы торчит такой же брелок, но чёрного цвета. — А почему у него другой? — Очевидно, в случае опасности Соби нажмёт на кнопку и все из моей тайной охраны и личной службы безопасности отправятся по координатам разбираться с ситуацией. Если войдёт в один из филиалов моего банка — его надежно укроют, как только он пройдёт идентификацию, нужно всего лишь показать брелок. Ну и мало ли карту потеряет, хоть наличность снимет. — А если брелок потерять? — Вы потеряете доступ к своей технике. Придется вызывать моего специалиста, который тщательно вас проверит перед тем как выдать новый брелок. Если потеряет Соби и кто-то попытается им воспользоваться — схватят в первом же банке. В его случае мало просто брелка, нужно подтверждение от главы безопасности моего дома или лично моё. А, ну или Стефана. Мы все втроем сможем понять, что за ситуация произошла, даже если были попытки магического воздействия. — Филиалы банка, — вздохнула Кайто, — а их там много? Граф ухмыльнулся как истинный дьявол. — Больше трёх тысяч по всему миру и везде служащие знают протокол для действий в непредвиденных ситуациях. Шатенка закашлялась, чуть не уронив брелок. — Агацума, я могу с уверенностью сказать, наконец-то нашёлся человек, который сможет за тобой присмотреть. Умру спокойно, — вздохнул профессор. Соби закатил глаза. Какая забота, смотреть тошно. — В данном случае, я сообщу после аудиенции, что будет дальше. Мне нужно знать, что скажет Её Величество. — Я еду с тобой? — с надеждой спросил Соби. Кайто посмотрела на Августа, оба преподавателя синхронно уставились на Рицу — тот не говорил, что даже Соби уже вхож в королевский дворец. — Тебе мало поездок к Королеве? Нет, пожалуйста, если ты собираешься ехать со мной, мне придётся заставить тебя надеть церемониальный костюм, прочитать лекцию на тему специфических моментов этикета в её присутствии. К тому же придется ещё и ждать меня час или больше, на тайную встречу никого не пускают, даже дворецких. Когда был жив Король и он ждал свою супругу, пока мы с ней обсуждали дела. — В прошлый раз… — упрямо не сдавался Агацума, хоть и, откровенно говоря, он не слишком горел желанием слушать нотации и натягивать костюм. — Это была её личная тайная резиденция, визит был дружеский. А сейчас не хватало, чтобы тобой дворцовая безопасность заинтересовалась. Я этих крыс некомпетентных терпеть не могу. Наблюдать за этой перепалкой было настолько странно, словами не передать. Дружеский визит к Королеве? Агацума был в тайной резиденции Её Величества? Да что произошло за эти несколько месяцев? В кабинет постучали. Граф приказал открыть дверь. На пороге стоял Стефан, с перевязанной рукой, но вполне довольный жизнью. — Прошу прощения за отсутствие Господин, я могу вернутся к работе. Кстати, у ворот замечена машина дворецкого Её Величества. — Замечательно. Я быстро от него избавлюсь, а вас я прошу перейти в гостиную; не хватало, чтобы этот проныра вас видел, не хочу подставлять лишний раз. Кэтти, отведи гостей, отнеси вещи, живо. *** Горничная вывела гостей и тут, коснувшись наушниках, остановилась посреди коридора. — Приняла, — ответила девушка и, мельком осмотревшись, открыла первую попавшуюся дверь, — проходите сюда, простите за спешку, Олстен, как обычно, пытается шпионить. Агацума закатил глаза. Черти бы побрали этого дворецкого, не повезло, пришлось всех привести в мастерскую. Горничная, прикрыв дверь, замерла на пороге, всё так же слушая, что ей говорят в наушнике. — Стефан, я всё поняла. Жду Эшли. Девушка лучезарно улыбнулась, словно ничего не произошло и ей не пришлось немедленно менять маршрут. Кайто поражалась слугам графа, что бы не случилось, даже если были промахи, всё решалось оперативно и профессионально. Похоже, если бы не сила в битвах заклинаний, то их штурм окончательно бы провалился, они бы и на территорию поместья не попали! — Ещё раз прошу прощения, но вам действительно лучше не встречаться с дворецким Её Величества. И у вас прошу прощения, но вторая ближайшая дверь — оружейная, а третья — гостевая ванна, — девушка поклонилась художнику, — сейчас придёт Эшли, она всё принесет, что пожелаете. Благо, комната была огромной. Она походила на пять, а то и шесть, средних комнатушек, собранных в одну, просторную и даже слегка пустую. Окна во всю стену были плотно занавешены тёмными бархатными шторами. В левой стороне комнаты стояло несколько стулов, мольберты, полотна, на высоком столе картонные ящики, перепачканные красками, справа явно остатки прежней обстановки, старинный круглый стол, три кожаных кресла. — Такая странная комната. Длинная, большая и окна во всю стену. — Прежде в этой комнате Господин фехтовал. Она использовалась как тренировочный зал, затем Господин хотел отдать её под библиотеку, но она оказалсь слишком мала, — Михаэлис появился в комнате, словно призрак, непонятно откуда с небольшой тележкой, на которой стоял сервиз и десерты. — Фехтование? — с любопытством осматриваясь, спросила Кайто. — Да, предыдущая невеста Господина, гений меча и шпаги, маркиза Элизабет Мидлфорд, дочь Алексиса Леона Мидлфорда, предводителя рыцарей Британии, часто устраивала с Господином дружеские поединки в этом зале. Разумеется, с ней никто не сравнится, она по праву носила корону королевы шпаги. — И где же она? — молоденькая преподавательница, кажется, искренне восхищалась такой красивой историей. Агацуме было слушать подобное как-то не по себе. Конечно, утешал тот факт, что граф его любит, но всё же всё равно неприятно. — Умерла, — равнодушно сказал дворецкий, разливая чай в изящный фарфор, — впоследствии комнату было приказано передать в руки мистера Агацумы, с тех пор здесь его мастерская. Михаэлис тщательно игнорировал присутствие людей вокруг него, не забывая вести себя как эталонный дворецкий. Он пришел сюда не только, чтобы дать Соби понять, насколько он ничтожен против гениальной девушки, которая прежде носила статус невесты графа, но и затем, чтобы понять, в какую игру граф вступит на этот раз. — А вот и я, — вездесущий Сатклифф незаметно вошёл в комнату и в повествование, дослушав слова Михаэлиса, он решил вмешаться. — Да, юная маркиза, кстати, она была кузиной графа, действительно была невероятно талантлива, умница, несмотря на фальшивую помолвку всю свою жизнь старалась помогать Фантомхайву. — Фальшивую? — с лёгким разочарованием спросила Кайто, она явно в своей голове уже целую романтическую историю продумала. — Разумеется. Графу она была как младшая сестра, собственно они и были родственниками, помолвка, так, официальный повод помогать её семье деньгами и прочим. Знаете, эту комнату второй раз выбирают талантливые люди. Сначала гениальная в сражениях Элизабет, теперь Соби тут обосновался. Подумать только, сколько там вам, мистер художник, двадцать два? А уже сама герцогиня за миллион картины покупает и просит заняться дизайном отделки престижной галереи. Грелль взял чашку с ароматным напитком, ухмыляясь, он смотрел на удивлённых гостей и закатившего глаза Соби, явно недовольного тем, что о нём начали разговаривать. Агацума достал смартфон, глядя на уведомление. «Будь достоин графа» — гласило короткое сообщение с неизвестного номера. Сатклифф бросил короткий взгляд на Соби, давая понять, от кого сия весть. Агацума слегка сощурился, поправляя очки. Странно, с чего бы Греллю менять номер телефона. — Мои поздравления. Это действительно успех, — Август расплылся в улыбке, он знал, что Соби множество лет увлекался рисованием, но чтобы так профессионально, огромнейшие заработки, это заслуживало уважения. — Творчество — это прекрасно, — с легким поклоном сказал Михаэлис, недовольный вмешательством Грелля. — Ты с детства прекрасно рисовал. Можно сказать, мечта сбылась, даже не одна. Я рад, — Минами бросил взгляд в сторону занавешенных полотен в другом углу комнаты. Преподаватель олично знал, что воспитанник не любит показывать свои работы. А сейчас он намекал и на то, что мечта о Жертве и профессии сбылась. — Это всё, конечно, хорошо, но почему вы так доверяете графу? Вы не были моим учеником, всё, что я знаю о вас — слухи, да и понятно, он ваша Жертва, но всё-таки. Вы ведь не слишком близко знакомы. — Я знаю графа лучше, чем кто либо и он доверяет мне всего себя; я видел, на что он способен и уверен, лучшего помощника не найти. Он знает, что делает. Минами показалось — он неверно уловил скрытый посыл в словах своего ученика, но по взгляду читалось совершенно иное. Мужчина отлично знал Соби и сейчас по сияющему виду понял, граф полностью ему доверился. Странно, уши на месте. Что там у этих двоих в отношениях происходило, совершенно непонятно. — Показал бы ты мне, над чем работаешь. Ладно остальные, но я же твой учитель. Прошу прощения, друзья, характер у него такой, даже меня, наверное, подпустит только из уважения за то, что я его преподаватель. Агацума недовольно пошёл за мужчиной, понимая — тот словно хочет поговорить с ним в отдалении от остальных. Соби снял с первого холста покрывало и они оба с учителем уставились на цветок ириса в тёмной вазе на фоне окна. — Ты знаешь, он тебя очень любит. Вчера мы общались с ним вечером, было у меня такое ощущение, что он меня там уничтожит, а потом на Японию какую-то бомбу сбросит. — Вы преувеличиваете, — проворчал Соби, стараясь скрыть довольное выражение лица. Он переживал за ту беседу, опасался, ведь Минами, как опытный манипулятор, может как-то надавить на юношу, но, разумеется, граф оказался впереди даже такого мудрого учителя. — Насчет бомбы возможно, всё остальное — нет. Я прошу тебя, не навреди. Я знаю твой характер, послушай совет пусть не мудрого, но более взрослого человека. Он чудом, просто не знаю как, но, кажется, смог помочь тебе, главное, чтобы всё у вас сложилось. — Я его люблю не меньше. Я ненавижу себя за прошлое, столько времени зря потеряно, почему я потерял веру и не нашёл его. Не стоило даже связываться с Сеймеем. Вы… — парень вздохнул, — были правы. Минами опустил взгляд. Когда-то он не один день пытался заставить Соби отказаться от адаптивной связи с Сеймеем. Даже если Аояги навязало руководство, мнение Бойца на этапе когда все только начинается, очень важное. Увы, тогда Агацума был ослеплён надеждой, что нашел того, кого искал. Не замечал тревожных звоночков насчёт характера тогда ещё совсем юного Сеймея, он искренне верил и старался ради Жертвы. Вот только уже тогда было заметно, Агацума скорее несчастен, чем рад. Но художник был рад и этому. Сейчас Минами видел — граф ещё хуже Сеймея в каком-то смысле, но Соби счастлив каждый раз, когда даже просто находится возле Сиэля. Это было очень важно. — У вас такое красивое имя. Преданные. Очень сильное. И я вижу, его прошлое такое же сложное, а в совокупности со способностями и прочим, бремя почти непосильное. — Я подозреваю, что над ним пытались совершить насилие совершенно иного толка. Не знаю, не поднимали эту тему, но он смог перебороть свои страхи. Он мне доверился. И теперь у нас всё хорошо. Это так странно, — Соби замолчал, снимая накидку со следующей картины. На этом холсте было изображено окно в сад. — Что? — Чувствовать чью-то любовь и полное доверие. Не могу привыкнуть, надышаться. Иногда, когда он со мной засыпает, я жалею, что не могу просидеть больше без сна, — Агацума даже не смотрел на картину. Он улыбался холсту, явно вспоминая нечто очень приятное. — Мне просто интересно, с чего бы ты решил со мной откровенничать? Прежде я считал — ты меня своими руками придушишь, дай возможность. Соби развел руками. — Я увидел, как вам больно. Я впервые увидел, что вы беспокоитесь о каждом воспитаннике и мы для вас не строки в отчёте. Когда Сиэль сказал о продаже людей, их использовании и уничтожении, вы не просто побелели, я думал, у вас инсульт будет. — Какой же ты ещё ребенок, — посетовал профессор, снимая очки, — Разумеется, волнуюсь. Просто сделать ничего не могу. Я всего-лишь директор закрытой академии-приюта для талантливых людей. У меня есть знакомые, но ни связей, ни денег. Меня не слушали чиновники; едва ли я смог создать наше заведение, чтобы таких как вы, талантливых, не погубили в обычных школах или не отправили в психбольницы. Но, как видишь, сделал только хуже. А тебя мучил по одной простой причине и ты прекрасно понимаешь сейчас, зачем я это делал. Скажи, граф действительно справится? Королева не вмешается, его поддержат? — Мы справимся, — твёрдо и с какой-то гордостью произнёс Соби. — И последнее. Сеймей. Ты знал, что граф его нашел? Агацума запнулся на полуслове. Он не был в курсе того, что граф нашел Сеймея и то, что юноша ему ничего не рассказал, не нравилось. — Хотя, очевидно, что ты не в курсе. Он явно пытается тебя уберечь от прошлого, поэтому и молчал, — хмыкнул профессор, отходя от картин. Соби стало легче. Верно. Именно так и никак иначе.