Импринтинг миров - 6 (не все то золото...)

      – Ну что, – Аралан оглянулся на Оддерамуса, который совершенно безбоязненно пошел за закованным в экзоскелет Рахуром, который даже на первый взгляд был явно выше двух метров. – Здесь наша работа завершена?       – Давай еще полчасика побродим по космопорту, чтобы увериться в серьезных намерениях обоих, – я посмотрел на хронометр. – Ты хоть и влез в голову Одди, но все еще зависит от нашего дорогого эйрэ. Просто тот действительно может оказаться психом, и тогда мой Старший от него просто сбежит. В этом случае, нужно будет ему оказать моральную поддержку.       – Не сбежит!.. – Аралан внезапно расхохотался. – Судя по моим ощущениям, – опустил он глаза вниз, на свой пах, – Оддерамус явно не отбиваться собрался. И не пятками его по морде бить.       – Ну, а если и пятками, то уже игриво, – согласно с ним хохотнул я, ощущая ту же волну нежной страсти, которую, спустя меньше чем десять минут начал проецировать Старший. – Думаю, минимум, как двенадцать часов нам его ждать не стоит.       – И чем же тогда займемся? – мурлыкнул Аралан. – Могу предложить такое же уединение...       – Да, мы уединимся, – согласился я. – Но позже. А пока, нужно встретиться с одним из дар-кэй.       – Ты меня в это не посвящал, – насторожился Аралан. – Я думал, что мы закончим все на их встрече.       – Ар, – я вздохнул. – Не хочу тебя обижать, но для каждого этапа этой партии, я использовал разные козыри. Вас с Богданом – в продумывании данной встречи. Адарна и Лиэна – для продолжения... Так что, сейчас нужно будет провернуть второй этап внедрения. Кстати, – тут же начал поучать его я, – у тебя сейчас, задача одна: выпустить свою силу сайнара, но не полную, а так, чтобы она ощущалась под оболочкой, и молчать.       – Оддерамус знает, что делать ему, при повторной встрече с нами? – тут же поинтересовался Аралан.       – Скажем так, моя закладка развернется в его разуме сразу, как только потребуется. Одди не дурак, и сопротивляться не будет. В крайнем случае, позже на бой вызовет.       – Уверен, что ему не снесет крышу?       – Как сказать, – я пожал плечами. – Я кое-что сделал, пока Оддерамус находился в состоянии стресса, во время моего разговора с Лиэном.       – Дерех, для того, чтобы суметь тебе подыграть, мне нужно точно знать весь расклад, – попытался объяснить Аралан.       – Не факт, – я обернулся, ища среди разумных кого-нибудь из младших дар-кэй.       Отыскать не составило труда. Это был внутренний технический мир их содружества, и мелькали они здесь довольно часто. Проведя некоторые изменения внешности, а точнее избавившись от волосяного покрова на голове и заострив черты лица, что перестало меня делать схожим с Оддерамусом, я поманил Аралана за собой, к одному из охранников порта.       – Мира и долгого пути, – поприветствовал я его на всеобщем, заставив снять затемнение с лицевого щитка.       – Чистого неба, – отозвался тот, просканировав меня и Аралана, – Чем могу помочь Основе и Хранителю миров?       Ар едва сдержался, чтобы не глянуть на меня. Но я бы и не брал его с собой, не будь уверен в том, что тот все сделает правильно.       – Я хотел бы поговорить с кем-то из главных вашего сообщества, чтобы передать дар, который поможет вам в дальнейшей защите миров.       – Думаю, лучше вам поговорить с одним из совета. Сейчас, как ни странно, он находится на станции, – дар-кэй попытался связаться, как я понял, с Рахуром, но тот, вполне ожидаемо, послал его. – Что ж, советник сейчас занят, но его аналитик может вас принять. Пройдемте.       Я кивнул, даже не ожидая другого ответа. Ведь не зря Адарн максимально подобрал все возможности и вероятности так, чтобы можно было одним выстрелом двух зайцев хлопнуть.       Как ни странно, охранник легко оставил свой пост, и я понял почему он это сделал, когда буквально через пару секунд его место занял другой, вышедший из портала. Хорошо у них тут поставлена защита. Но, это и к лучшему. Точно никто не проберется. Коридоры сменяли друг друга, пока мы не оказались в совершенно пустом техническом отсеке, перед которым и остановился наш сопровождающий.       – Хочу предупредить. Это – защитный контур, – показал он на едва мерцающую пелену, закрывающую проход. – Во время преодоления контура, вы будете считаны. Если у вас есть злые намерения по отношению к дар-кэй, данный контур вас испепелит.       – Почему же ты так безбоязненно прошел с нами, если уверен в том, что у нас есть злые намерения? – удивился я.       – Те, кто приходит к дар-кэй, изначально знают, что все воины нашего клана бессмертны. Если же вы собираетесь завладеть данным экзоскелетом, то он вам никак не поможет. Его перепрограммировать не получалось еще никому. Так что, ваш вопрос, являющийся провокацией, бессмысленный, – дар-кэй прошел пелену контура, ожидая нас на той стороне и я, прослушавший не одну лекцию о работе подобных щитов от Лиэна, легко прошел следом. Аралан чуть задержался, пытаясь считать контур, естественно безуспешно, и тоже шагнул внутрь. Дар-кэй открыл массивную дверь, что была скрыта за иллюзией контура, и впустил нас в жилой отсек, проведя по коридору, устеленному невзрачным серым ковром, который, по мере продвижения блокировал всю энергию, имеющуюся у разумных, что ступали по нему. И нажал кнопку на интерактивной панели у одной из кают.       – Я занят! – раздалось на межмировом.       – Фирке, тут к тебе гости, которые хотят преподнести нам подарок. Судя по их энергетическому потенциалу, это точно будет не букетик хелиана.       – Как вы меня задрали, – проворчали из-за двери, а после та отъехала в сторону. – Угости наших потенциальных друзей чем-нибудь, пока я душ принимаю. Сейчас выйду.       Я едва сдержал улыбку, понимая, что Лиэн не лгал. Отношения у дар-кэй действительно были неофициальными, будто не подчиненный с начальником разговаривал, а два старинных друга.       – Вас скоро примут, – дар-кэй завел нас в довольно уютную гостиную, указав на диванчик с креслами. – Выпьете? Хотите перекусить?       – Благодарю, воды, – кивнул я, и стражник прошел к бару, набрав два стакана прозрачной жидкости, поставив перед нами.       – Ожидайте. А мне нужно вернуться на пост.       Ему даже не пришлось открывать дверь, чтобы выйти. Портал, притом невероятно мягкий, который и я не ощутил, как возмущение энергии, открылся прямо рядом с нами, убрав охранника из гостиной.       – Неплохо, – пробормотал я, не отвечая на вопросы Аралана даже ментально. – Доверие на высоте.       – Доверие? Ха! – дверь открылась, не успели мы даже по глотку воды выпить, и к нам, весь невероятно пушистый, будто его феном сушили, шерстяной от макушки до пяток, вышел разумный. Шерсть золотисто-рыжего цвета, даже на первый взгляд была невероятно мягкой и нежной. Будь мы знакомы чуть больше, я бы его, как урра, выглаживать начал. Фирке фыркнул, как тот кот, а потом протянул мне руку. – На, можешь потрогать. Только учти, за последствия я не ручаюсь.       От такого предложения я не смог отказаться, и провел по его предплечью, ошарашено отдернув руку, смотря на исколотую ладонь, утыканную рыжими волосками, как будто я стекловаты коснулся. Пришлось регенерировать.       – Извини, ты мне показался мягким и пушистым, – пожал я плечами.       – Я понял, – согласился тот, присев напротив нас.       Одеждой этот кот не заморачивался, то ли желая нас смутить, то ли не используя ее изначально. Но явно видимых первичных половых признаков не наблюдалось, из чего я вынес, что вполне возможно, данный разумный, как и яги, скрывает свои гениталии в паховом кармашке. Фирке хмыкнул, из чего я вынес, что это он тоже прочел, а после привстал, взяв с полки книгу, протянув мне.       – На. Это краткий сборник имеющихся и определенных во вселенной рас, с их возможностями и недостатками.       – Благодарю, – я спрятал книгу в пространственный карман. – Мое вторжение оказалось несвоевременным, о чем я глубоко сожалею, но у меня есть дар для воинства дар-кэй.       – Вот как? А могу я узнать, с какой стати нам предстоит получить этот дар?       – Вы сильны, как защитники вселенной, – я пожал плечами. – Вам это нужно. А для меня он не имеет ценности, кроме времени, затраченного на создание подобной конструкции. Мой дар – малый аллар. Это единица космического транспорта, у которого есть свой потенциал. Данный аллар может быть размножен. Его малая форма – истребитель. Но его возможность – полная аморфность перекрытий. При слиянии миллиона подобных алларов, можно получить дредноут. Или планетарную крепость. Все зависит от желания и потребностей.       – Интересное словосочетание. Один аллар, и возможность его размножения.       – Наверное, мне стоит представиться, – я привстал. – Дерех Свер. Один из конструкторов светлых миров. Мои конструкты энергетические, но могут преобразовываться в физическое состояние. То есть, становиться невероятно плотными, сохраняя ту же энергетическую конструкцию. Аллар, который я хочу вам подарить, несет в себе искин, полностью настроенный на подчинение будущему хозяину, и обучен не только подчинению, но и адекватной работе со своими хозяевами. Разреши? – я достал кристалл связи с Сайласом. – Я покажу тебе аналог этого кристаллита. Этого не отдам, он мой.       – Ну, покажи, – Фирке был явно заинтересован.       – Саюшка, зайка, выйди на связь, – попросил я своего кристаллита, и тот проявился голограммой в виде формы металлического голема, которую я ему придал в самом начале нашего знакомства. – И будь добр, расскажи все аналитику дар-кэй.       – Приветствую, – техническим голосом произнес Сай. – Меня зовут Сайлас. Я искин аллара Дереха Свера. Задавайте вопросы, которые вас интересуют.       – Как аллар размножается? – уточнил Фирке, закинув ногу на ногу. Поза была явно неудобной для нападения, а значит, он нам доверился.       – Аллар, который Дерех Свер вам предоставляет, носит в себе большой кристаллит, который, при потребности, может разбить себя на два миллиона четыреста осколков. А значит, вы сможете получить два миллиона четыреста алларов аморфной структуры. Кристаллит обучен смене формы с малого аллара, на средний, и даже большой. Конструкции вложены в память кристаллита. Средний аллар в состоянии вместить в себя до тысячи особей. Аллар готов к любому конструктивному дополнению и изменению по вашему желанию.       – Как привязать к себе данный кристаллит? – Фирке сощурился, а я понял, что в его разуме, как в компьютере, проходит переосмысление и вычисление всех данных, и каждый вопрос обдуман тысячу раз, прежде чем быть заданным.       – Данный кристаллит еще никому не принадлежит. Свободен от привязки, и может пройти инициацию как на одного разумного, так и на два миллиона четыреста единиц.       – Какова система привязки?       – Считка памяти разумного, который возьмет его под контроль.       – Вооружение?       – Син-эн временной деструктор, конструктивные дополнения возможны.       – Син-эн? – обратился ко мне Фирке.       – На алларе стоит три типа вооружения, – начал я, давая понять Саю, что здесь надо быть открытым. Чистый синтро активатор, который усиливает и ускоряет любые жизненные процессы, такой же энтро аннигилятор, или распылитель, а так же син-энтро плюс время. Грубейшее повторение жизни и смерти в кратком временном периоде, в парадоксальном цикле. Количество циклов можно установить. Я посчитал, что никакого другого оружия не надо, но можно добавить все, что угодно. Естественно, конструктивно. Если усилить аллар чем-то материальным, он не сможет преобразовать себя, и останется в той форме, которую ему создадут.       – Получается, что для улучшения аллара нам нужен ты? – Фирке оскалился в не совсем дружелюбной улыбке.       – Или любой из моих солдат, обученный данной возможности, – сделал вид, что не понял его эмоций я.       – Хорошо, твой дар интересен, и занимателен. Но, какой прок тебе?       Аралан уловил мой ментальный посыл, и глубоко вздохнул.       – Поглотитель уничтожил мою галактику, – глухо произнес он. – Пил души, заменяя их своими конструктами, уничтожал мой мир, который боги, не в состоянии спасти, закрыли от остального мироздания, чтобы эта зараза не распространилась дальше. Нас осталось, от силы, миллион особей. Если бы не Дерех Свер, который так же пострадал от пожирателей, лишившись части своей семьи, мы не смогли бы отбиться. Дерех сумел сохранить свой мир, и свой клан, я же... Лишился всего. Будучи императором собственной галактики, я не смог ее защитить. Мы просим вас о снисхождении. Примите нас в свои ряды. Меня и Дереха, с его воинством. Мы учились защищать миры, но нам не хватает знаний и умений, чтобы противостоять тем, кто в разы сильнее нас. Дерех – идеальный конструктор, который может изменять и улучшать все, что ему позволят. Его воины тоже обладают возможностью работать с конструктами. Ко всему прочему, они практически бессмертны. Если никто не поглотит их душу, что довольно сложно, в случае привязки к душе Дереха, то убить их не получится. Их тела – те же самые конструкты, что мы предлагаем вам в виде аллара.       – Твоя раса? – довольно холодно спросил Фирке у Аралана.       – Сайнар.       – А твоя? – посмотрел он на меня.       – Урр, – подумав, ответил я. Ведь их тоже сожрать пытались, только не вышло. – Но я метаморф.       Фирке нахмурился, опустив голову, и я ощутил огромный поток информации, который он начал обрабатывать. То ли сам в себе, то ли связываясь с кем-то.       – Что ж, я выяснил информацию по вам, – Фирке задумался. – Сайнар не солгал, их мир поглощен, но ты... – он прицельно посмотрел на меня.       – Ну, прости, – я развел руками. – Я был человеком на Земле, потом меня сделали ягом на Урее, после я прошел на Ваарру, и закончил свой путь на Оссоре, где выбил одного из своих эннэшше из системы. После посетил миры сайнаров, которые пришлось подвергнуть полной зачистке, а сейчас я здесь, – откровенность далась мне просто. Дар-кэй, как ни странно, не вызывали у меня тревоги и ощущения скрытой подлости. Они были... Светлыми, несмотря на все свои дурацкие замашки, которые им приписывали.       Фирке снова погрузился в созерцание стола, а после оскалился, но уже более дружелюбно.       – Но зачем было скрываться? Тем более с таким послужным списком, – хмыкнул он. – Андэрэй Серветов...       – Андрей Севретов, – поправил я его, и полюбопытствовал: – а как так быстро удалось меня прочитать?       – У нас полная связь с самым большим носителем данных, с Абсолютом, – Фирке расслабился окончательно. – И я не вижу причин отказывать вам. Нам нужны воины, притом, такой силы, которая есть у вас.       – Мы с радостью присоединимся к вам, – постарался я натянуть улыбку на губы, понимая, что с такими чтецами, вся наша игра с Оддерамусом пойдет прахом. Плакали наши намерения и надежды...       Фирке расхохотался, а после встал, принеся за стол кувшинчик, выплеснув воду из наших стаканов прямо на пол, наполнив их вязкой тягучей жидкостью.       – Мы никому ничего не скажем, – подмигнул он нам, выпив свое зелье.       – Почему?       Я принюхался к стакану, ощутив пряный запах трав, с явной ноткой жимолости и полыни, сделав небольшой глоток. Напиток был едва ощутимо сладок, и жгуче горек, будто я имбирную настойку глотнул, в желудке на какое-то время поселились ежи, исколов его теплом и подарив довольство. А разум как-то сразу, с первого глотка, поплыл. Но приятно. Очень приятно.       – Ну, может потому, что так будет лучше? – Фирке уставился на меня.       – Один вопрос, – внезапно, без моего разрешения, вмешался Аралан. – Вы так читаете всех и все?       – Довольно сложно воспринимать всю информацию, даже касаемо только одного существа, – Фирке сделал небольшой глоток из своего стакана. – Мне же, как аналитику, приходится обрабатывать информацию о большинстве особей, как включая воинство дар-кэй, так и всех наших соратников и недругов. Поэтому я изымаю из Абсолюта только крупицы информации, особенно, если она касается тех, кто к нам лоялен. И нет, я не могу так, как феникс, проходить по вероятностям судьбы личности. У меня на это нет ни ментального, ни духовного желания. Что ж, подведем итоги, – Фирке даже свою шерсть пригладил, перестав быть похожим на меховой шарик, прижав ее к себе так плотно, что та стала похожа на кожу. А я понял, что это и есть полное спокойствие данного дар-кэй. – Вы хотите к нам. Знаете, чем мы занимаемся, и каким способом защищаем пространство. Так же, предоставив нам этот дар, в виде аллара, вы предположили, что мы сможем оказать вам помощь. Можно сказать, вас к нам подослали Основы, сами не желая просить то, от чего отказались, когда еще была возможность спасти оба мироздания. Я вас разочарую. Мое мнение, хоть я и являюсь аналитиком эйрэ Рахура, ничего не значит. Это должно быть его личное решение. Шантаж, попытка манипулировать эмоциями нашего эйрэ, подкуп, вроде того, который вы попытались совершить, вам здесь не поможет. Я бы посоветовал поговорить с ним откровенно, как со мной. Рахур читать информацию душ не умеет, но видит личности. Их стремления. Я мог бы тебя принять к нам хоть сейчас, но в этом случае, вы будете не более чем мясом, пока я не докажу Рахуру, что вы чего-то стоите, помимо того, чтобы противостоять тварям физически. Если же вы встретитесь с ним лично, и докажете свою состоятельность и нужность, то он подумает.       – Блядь, – я не выдержал. – Да нечем мне его заинтересовать! Это же непробиваемый разумный! У него свои критерии восприятия!       – Ты плохо знаешь нашего эйрэ, – оскалился Фирке в улыбке. – Все то, что ты сказал, наносное.       – Он гребаный наркоман! – вызверился я, и Фирке зашипел, встопорщив шерсть, перестав быть простым вальяжным котиком, ходящим на задних лапах.       – Я бы на тебя посмотрел, живи ты его жизнью, и будучи ответственным за тысячи разумных! Последние двести лет он не ложился в капсулу ментальной регенерации!       – У вас она, просто, полугодовая, – буркнул я. – А я могу предоставить трехчасовую. И притом, с полным восстановлением души. А вообще, я могу вам дать возможность не записывать личность на носитель, а сразу в душу, все то, что было, без перезаписи. Без дополнений! Дать возможность эйрэ внедрять в себя души своего отряда, и не пользоваться физическими оболочками. Энергетическими только!       – А что ваши оболочки могут вынести? – поинтересовался Фирке. – Как могут противостоять тьме?       – А ты проверь, – предложил я. – Хоть меня, хоть моего спутника, хоть любого из моих ребят.       – Обязательно проверю, – согласился Фирке. – Вам всем, тем, кто хочет присоединиться к нашему воинству, потребуется пройти тест на выносливость, силу, адекватность и интеллект. Сразу предупрежу, слабые отсеиваются еще на самом первом этапе. Смертью. Мы не можем себе позволить брать тех, кто не в состоянии пройти наше обучение.       – Насколько оно сложное? – сразу нахмурился я. – Нет, я не боюсь того, что кто-то из моих умрет. Просто хотелось бы, чтобы все, кто даст понять, что хочет пойти со мной, мог бы на него рассчитывать.       – На первом этапе каждому нужно победить по тройке уже прошедших обучение младших дар-кэй. Ты должен понимать, что никто не захочет погибать и лишний раз получать перезапись сознания, работая в паре с неумелым новичком. Обычно, первые десять лет никто из юных не покидает казарм, и живут только боями. Но у вас другая ситуация, так что для вас отбор будет гораздо жестче. Судя по тем данным, которые мы получаем, свертка мироздания, зараженного поглотителями, произойдет не позже чем через год.       – Понятно, – согласно кивнул я. – Что ж, пока вы будете натаскивать моих ребят, я успею немного подновить и улучшить ваше снаряжение. Просто то, с чем я сталкивался, мне показалось... Устаревшим.       – Дерех, – Фирке прищурился, – мне кажется, ты не понимаешь, что такое противостояние поглотителям и пожирателям. Это полностью энергетические сущности, которые высасывают энергию из всего. Именно поэтому, и старинная техника, древние корабли, и столь же древние скафандры. Точнее, созданные по древним технологиям. Все современное, новомодное, несущее в себе облегченные варианты брони, не просто бесполезно, а опасно.       – Наверное, это я плохо объяснил свое умение, – согласился с ним. – Я воплощаю энергию в материю, но та остается аморфной в пределах некоторого доступа. Это... как нанотехнологии, которыми могут управлять как те разумные, которых я с собой приведу, так и кристаллиты, которые стоят на моей, а теперь и вашей технике. Кстати, если мы договоримся, то Сайлас, мой искин, сможет передать вам в пользование до сотни больших алларов.       – Зила, – чуть приподняв голову, произнес Фирке. – Щит с поглощением.       Я напрягся, но не уловил никакого давления, ни физического, ни ментального. Для пробы проверил возможность доступа в пространственные карманы, а после пожал плечами.       – Думаю, ваш щит слабее щитов, стоящих в тюрьме богов.       – Я бы не сказал, – Фирке с любопытством смотрел на нас с Араланом. – Создай что-то из своих конструктов под этим щитом, чтобы оно не распалось на атомы.       – Хорошо, – я реплицировал малый деструктор, положив его на стол. – Вот. Чистая воплощенная энергия.       – И он работает? – оскалился Фирке.       – Я бы не стал его проверять здесь, даже на минимальной мощности.       – А что бы стал?       – Ну... это, – я создал конструкцию пистолета Богдана, после, уплотнив пространство, установил перед ним мишень. И подумав, переделал спусковую скобу так, чтобы Фирке с его толстоватыми для человека пальцами, было удобно стрелять. – Заряд не ограничен.       – Посмотрим, – Фирке быстро разобрался с тем, как правильно держать оружие, а после выпустил десяток зарядов в мишень, и конструктивные пули завязли в щите, что стоял за мишенью. А вот дальше был затык. Обойма оказалась пуста. – Как я и говорил, – Фирке положил пистолет на стол.       – Погоди, – я взял пистолет в руки, понимая, что конструктивный элемент создания патронов полностью себя исчерпал. Но, стоило пистолету немного побыть в моих руках, как тут же я ощутил наполнение элемента энергией, осознав, в чем проблема. – Мда... Херовастенько.       – Разобрался?       – Именно, – мрачно произнес я, произведя еще несколько выстрелов, понимая, что подача энергии на конструктивный элемент возобновилась.       – И есть решение данной проблемы?       – Увы, есть, но долгое. Вам придется изучить магию конструктов, чтобы обращаться с подобным оружием, и позволять ему напитываться через вас, как через батарейку. Ни мне, ни моим ребятам отказ моих конструктов не грозит. Они берут энергию прямо из пространства, через душу. Точнее, через конструкт души, аналогичный истинной искре создателей... – А после, подумав, протянул пистолет Аралану. – Будь добр, покажи, – и пояснил: – Ар у меня конструктивное создание, но не конструктор. Я его еще не начал обучать прицельно.       Пистолет в его руках работал, как и надо. Я специально наблюдал за его энергетическими полями, чтобы осознать, идет ли истощение. А так же осознал всю ту задницу, в которой оказался. Чтобы суметь дать дар-кэй все, что могу, мне придется каждого из них перевоплотить в энергию. Лишить физического тела. И обучить этой перестройке максимальное количество разумных. Но, к счастью, на аллар такое не распространялось. Кристаллит, которого туда поставил Сай, был идеально обучен работе с энергиями, по образу и подобию самого Сая. Точнее, это был один из хорошо подросших зародышей, которых когда-то тот у меня стырил.       – Мы уже задумывались над тем, чтобы перейти на новый уровень работы, – задумчиво произнес Фирке. – Поглотители становятся все коварнее, а мы продолжаем их бить все тем же оружием, которым били и два миллиарда лет назад.       – Ого! – удивился я. – Вы настолько... давно защищаете миры?       – Да, мы можем называть себя Древними.       – И все это время вы по вселенной собираете свой отряд? – полюбопытствовал я.       – Не совсем... как я понимаю, тебя интересует история создания дар-кэй?       – Если она не является тайной, конечно, – тут же произнес я.       – И никогда не являлась. Разве что, в некоторых мирах то, что делали мы, запрещено законами. Так что, ненависти к нам испытывают столько же, сколько и благодарности, и считают не больше, чем вырвавшимся из-под контроля эксперимента. Ты же знаешь, что такое трансгенезис? – задал мне вопрос Фирке.       – Внедрение чужого генома в имеющуюся особь, как агрессивное, так и эволюционное, – блеснул эрудицией я.       – Именно. Но мы, первые четыре десятка дар-кэй, оказались не более чем уникальным экспериментом одной из рас, набором идеальных генов, собранных по вселенной, и перемешанных таким образом, чтобы из нас получились максимально боеспособные особи. Так же, мы, первые дар-кэй, связаны друг с другом ментально, притом так полно, что то, что знает один, могут знать все. Не переживай. Я, как аналитик, могу скрывать свои умозаключения, так как моей скорости восприятия не может выдержать никто. Так что, тебе повезло, что вы столкнулись со мной, и вашу тайну узнал я. Она, как и сказал, при мне и останется. Я не вижу ничего плохого в том, чтобы твой брат занял место спутника Рахура. Это будет не самым худшим вариантом, из тех, что имеются. Если, конечно, твоя брат собирается остаться с ним до конца жизни.       Всего пара слов, и я осознал, по какой грани мы ходили. Хотя, надо было действительно недооценивать дар-кэй, тех, кто на уровне Основ справляется с самым большим дерьмом этой вселенной.       – Мы просчитывали такой вариант, но нет никаких вероятностей, где бы мой брат добровольно покидал бы Рахура, – спокойно отозвался я. – Разве что тот сам его отстранит. Да и то, ненадолго. Они являются якорями друг для друга.       – Это хорошая новость, – согласился Фирке. – Так вот. Мы были экспериментом одной из рас. Нас вырастили, применяя селекцию и жесточайший отбор. Некоторые особи оказались бездумно агрессивными, некоторые – пассивно несовершенными, а мы стали той элитой, которую раса, что нас вырастила экспериментально, начала использовать как собственное воинство. Это потом дар-кэй превратилось в значение «воины Жизни», а раньше, для нас, оно звучало, как дэар-кай, «цепные псы». И мы такими и были. Конечно, нас это не устраивало и при первой же возможности мы, украв биолабораторию с технологиями, по которым были созданы, отправились изучать вселенную. Один из нас, тот, кто хорошо разбирался в генетике, понял, как работать с техникой, имеющейся на борту, и мы, идеально сбалансированные особи, попытались повторить данный научный эксперимент, построив максимальное количество вариантов собственного генома, и вырастив себе пополнение. Благо, корабль был большой, и запасов на нем хватало. Так что, к концу путешествия через множество миров, найдя планету, что могла нас приютить, из сорока особей мы получили два миллиона.       – Ого, – согласился я, понимая, что это дохрена.       – Именно. Но не все оказались жизнеспособными. Имели случаи, как генетические мутации, ошибки, так и умственное недоразвитие, так что не все из них проснулись, чтобы продолжить жизнь. Но большинство наших потомков до сих пор живы, и являются неплохими командирами. Конечно, после того, как мы оказались на поверхности, а центральная планета нашего общества и является той, на которую мы спустились, мы продолжили эксперименты, вырастив из имеющихся особей другие вариации. Скажем так, наша раса, если ее можно назвать таковой, изначально была полностью искусственна. Но, так как нам, кроме размножения, нужно было что-то еще, наша элита, первые сорок эйрэ, решили заниматься тем же, чем занимались до побега. Стражей и охраной миров. Все, кто, так или иначе, был создан нами, строились по образу и подобию нас самих, с тем же мировоззрением, и теми же духовными целями. Наши самки могли беспрепятственно вынашивать ребенка от любого из нас, идеально формируя в себе нужную генетическую цепочку. А наши самцы вступили на защиту мирозданий, для чего и были рождены или выращены.       – А потом, как я понял, к вам начали приходить другие, – вмешался я.       – А так же мы стали собирать остатки выживших цивилизаций, давая им право стать одними из нас. Дар-кэй стали синонимом мира и упорядоченности. Синонимом защиты. И, осознавая нашу силу и наши возможности, которые мы смогли пронести сквозь миллионы лет, нам начали не только доверять патрулирование миров и их защиту, но и снабжать нас оружием и транспортом.       – Интересно, как вам удалось не скатиться до обычных стражей? – хмыкнул я. – Тех, что чтят только правду одного из миров.       – С трудом, – согласился Фирке. – Но удалось. В совет так и продолжают входить большинство из первых дар-кэй, иногда этого права удостаивается и кто-то из молодых. Кто-то, как я, отошел от дел, став помощниками первых из расы. Кто-то решил жить для себя, или покинуть жизнь. Сам понимаешь, слишком большой временной период. Но большинство осталось верно нашей роли, стараясь максимально упростить наш путь. Да и сами расы, которые мы защищаем, постоянно подкидывают нам свои разработки. А мы за это, стоим на страже их жизни.       – Против поглотителей?       – И даже между самими расами. Дар-кэй идеально ощущают тьму, что собирается вокруг планеты или же мироздания. Я сам легко читаю пространство, осознавая, где идет перекос во тьму, да и не я один. Нас называют аналитиками, но мы, скорее, смотрители, которые направляют силы дар-кэй на защиту мира, или же устранение опасности. Другое дело, нам могут приказать не вмешиваться, и с этим не получится поспорить. Как и вышло в данной ситуации, с тем мирозданием, которое сейчас поедается.       – То есть, вы вынуждены подчиняться Основам, я верно понял?       – Дерех, быть воином, не значит быть абсолютно неуязвимым. Таких умельцев, как ты, у нас крайне мало, как и Хранителей миров. Мы, скорее, сильные смертные с невероятным запасом прочности, чем те, кто может противостоять хозяевам этой жизни. И да, нам приходится подчиняться. Ведь стереть нас из жизни хоть и непросто, но возможно. Или ты думаешь, что можно сопротивляться десятку первооснов, или Абсолюту?       – Да нет, не думаю, – пожал я плечами. – Я и сам не смогу им сопротивляться. Так, зубки скалю только. Но, если мы объединимся, то наш оскал будет куда как значимее.       – Хотелось бы в это верить, – Фирке допил жидкость в своем стакане. – Что ж, я не вижу проблем для нашего сотрудничества. Ваше желание стать частью нашей системы защиты мирозданий – откровенно и честно. Вам скучно, но вы из тех, в ком говорит доблесть, а не низость. Вам хочется защищать, а не подавлять. Так что, могу сказать, что один из тестов, на совпадение личностных качеств, ты и твой клан, Дерех, прошли. В свою душу ты бы не впустил кого-то, кто не обладает теми же качествами, что и ты.       – А как так оказалось, что эту проверку доблести прошел Иан? – заинтересовался я. – Точнее, такой, как он?       Фирке погрузился сам в себя.       – Он не так плох, как о нем судят. Излишне себялюбив, нагл, жесток. Беспринципный и хитрый, но преданный идее дар-кэй. Это не мы его пленили, он сам к нам пришел. С его умениями прятаться, при всем желании мы не смогли бы исполнить контракт альдов, если бы он целенаправленно не шел к нам, неся в себе новую, ранее не известную нам способность регенерации.       – Почему же к нему испытывают такую ненависть? – не понял я. – Почему он так себя зарекомендовал?             – Ты правильно сказал. Зарекомендовал. Он совершил преступление, равное цене жизни, притом не простого смертного, а альда. Любой из его расы, кто бы его увидел, имел право его убить. О том, что он принес нам саанхарский туман, знают только члены совета и мы, их помощники. Но все до единого знают, что Иан еще не самый худший экземпляр своей расы, и связываться с ними не спешат, просто потому, что видят перед собой одну из этих особей. Кстати, как я понял, вы на время его изъяли и нейтрализовали?       – Увы, – я развел руками. – Иан Эллеи погиб несколько лет тому назад. Не по нашей вине.       – Значит, все же решился, – пробормотал Фирке. – Умирать, обладая регенерацией, которую он нам подарил, не имея возможности перейти из тело в тело, очень больно. Ведь только огонь может подавить данную субстанцию, а тело, пока душа в нем, будет регенерировать себя само, даже из малейшей части.       – О, могу себе представить! – хохотнул я, и пояснил: – для помощи брату по духу, мне пришлось, обладая схожей регенерацией, пройти пламя.       – Тогда ты понимаешь мою скорбь о нем.       – Не совсем, – я хмыкнул. – То, что я успел узнать... мне показалось невероятно неприятным. Судя по всему, Иан был той еще занозой в заднице, притом, у всех, включая собственного спутника.       – У них были свои отношения, малопонятные окружающим, – уклончиво произнес Фирке. – Рахур довольно вспыльчив, что соответствует его крови, ну или генам, а Иан любил его дразнить, выводя из себя. А так как Иан ненавидел себя за то, что предал свой народ, поступившись его правом владеть подобной регенерацией безраздельно, то постоянно...       – Нарывался, – подсказал я. – Ощущая свою вину, и таким образом наказывая себя за предательство.       – Если бы не наша возможность клонирования тела, Рахур когда-нибудь точно убил бы своего спутника, даже, несмотря на регенерацию. И так, тот пару раз оказывался в капсуле возрождения.       – Я слышал, что Рахур его использовал как собственного раба? – поинтересовался я.       – Я же говорю, их отношения были не совсем обычными. Иан был даже горд тем, как ведет себя с ним Рахур. Я бы назвал это... Истерикой разума. Но боюсь, не буду точен в своем определении.       – Самоистязание, ощущение правоты личности, но унижение себя, как части рода. Противоречивый психотип, – произнес Аралан. Думаю, личностные мотивы смешивались в нем с расовыми догмами, вбитыми в детстве, и Иан Эллеи до последнего метался между правильностью своих действий, и правдой расы. Отсюда и подчинение, с невероятным вызовом, что он раз за разом кидал своему партнеру, заставляя ненавидеть себя. Желание избавиться от последней привязки, чтобы не было за что цепляться, когда придется уходить.       – Одди меня нахрен пошлет с такими завихами этого альда, – пробормотал я. – Одно дело подчиняться, надсмехаясь над властью, другое дело – истерить. Мы с ним эту ступень уже прошли.       – Измениться как личность, никогда не поздно.       – Боюсь, изменения личности «Иана» для Рахура будут куда как более разительны, чем я думал, – пробормотал я. – Такой противоречивости никто не ожидал.       Фирке задумался.       – Последние сто лет Иан работал или со своей группой, вне подчинения Рахура, или самостоятельно. Я входил в его группу, как обычный боец, и не раз слышал от него противоречивые решения, касаемо собственной судьбы: смириться и принять предательство, или же ответить за него. Рахуру было известно о сомнениях спутника, так что, не думаю, что изменения будут для него разительны. Скорее, он порадуется тому, что его спутник перестал себя истязать ментально. Да и проклятие альдов на того, кто далек им по духу, перестанет действовать.       – Проклятие альдов? – насторожился я.       – Метка судьбы. Если что-то могло случиться, что влияло негативно на Иана, или на тех, кто был рядом с ним, то оно случалось, – Фирке погрузился в самосозерцание. – Насколько твой брат сможет вжиться в роль спутника эйрэ Рахура?       – Практически идеально, – тут же отозвался я. – На генетическом уровне, это будет полная копия. Ментально и морально – тоже. Это будет полное наслоение матрицы, с последующей сменой личности, притом довольно медленной, без рывков. Примерно через полгода, или через год, останется только память о прошлом и, возможно, физическое тело, если мои новшества по изменению тел на энергетические конструкты не понравятся вашему совету. Но, если брать духовный уровень, то... – я развел руками. – Мы выяснили, что душа моего брата подходит эйрэ Рахуру идеально. Так что, тот будет не просто его спутником, но и якорем.       – Это бы не помешало, – согласно кивнул Фирке. – Но, не будет ли встреча, которую вы устроили, помехой? Если у советника Рахура возникнут чувства к твоему брату, не как к носителю оболочки его спутника, а как к личности, то не окажется ли ваше внедрение бесполезным, а то и опасным?       – А часто с советником Рахуром для интимной близости встречаются Основы? – задал провокационный вопрос Аралан. – К тому же, и этот вариант был продуман. Нам не составляет труда строить порталы на большие расстояния. А само место пребывания Оддерамуса сейчас известно всем и каждому – новое мироздание, которое они строят вместе с Дерехом.       – Да и матрица Иана, которую мы наслоим на память моего брата, съемная. Как и наносная личность, она уходит внутрь, вместе со сменой ипостаси, так что для Рахура это будут две разных особи.       – С одной душой, – пронзительно взглянул на меня Фирке. – У Рахура... есть некоторые сложности с поиском партнера.       – Да, я знаю. Его ядовитость, – согласился я.       – И ты думаешь, он не будет искать встреч с тем, кто его принял духовно, и с кем он себя изначально чувствует легко и просто, меняя это на редкие и болезненные для разума и души встречи с тем, кто ему нужен был только телесно?       – Станет, – согласился я.       – И как в этом случае ты сможешь создать одновременно две особи? И Иана, и Оддерамуса, если и сам будешь присутствовать в среде воинства дар-кэй?       – У нас есть разумный, на кого можно будет нанести матрицу Иана, если ему не придется делить кровать с Рахуром, – я улыбнулся. – И этот разумный уже пару веков как стремится стать одним из вас.       – Лучше бы ты сразу пришел ко мне со всеми своими идеями, – вздохнул Фирке.       – Я не мог отдать своего брата, как раба, – нахмурился я. – Он должен был увидеть и узнать, что ему стоит ожидать от того, кого ему выбрали в эннэшше. Одно дело, какое-то время пожить чужой жизнью, а после научить разумного быть с собой, а другое дело, быть вынужденным стоять на коленях всю оставшуюся жизнь. Тебе скинуть все то, что нам известно по матрице Иана, и по поведению Рахура? От того, чтобы обратиться к вашему эйрэ нас отговаривали Основы. Я сам, до сих пор, считаю его психопатом и садистом, только не знаю, ко всем ли он так относится, или только к своему спутнику.       – Что ж, это обосновано, – согласился Фирке. – Заботиться о своем брате. Но не в этом случае. Что ты сделаешь, если Рахур захочет быть с обоими?       – Что?.. – пожав плечами, я хохотнул. – Сбегу, наверное, потому что Одди меня линчует, притом самым жестким способом. Даже если я подсуну в виде второго разумного то создание, которое примет облик Иана.       – Ты о Морфи? – вмешался Аралан, заставив меня кивнуть.       – Хотя... Может, у них, что и получится. У четверых... – Фирке хмыкнул вопросительно. – Велика вероятность, что Одди примет себе еще одного эннэшше. Мы – полигамны.       – Вам нужно хорошо подумать над этим вариантом, – Фирке оскалился. – Рахур не примет спутником твоего брата никого, кто ниже его по статусу.       – И это меня тоже смущает, – я вздохнул. – Статусность. Не потому, что возможный третий слабее или глупее Рахура, не потому что ниже, а потому что его это волнует. Сам-то он... – я прикусил язык, понимая, что не ту тему поднял. – Извини. Думаю, если мы все выяснили, то можем идти. Наш дар надо регистрировать на вашей планете? Вас надо проводить на борт?       – Я дам распоряжение, и его можно будет опустить в любом ангаре, доступном ему по размеру, – отозвался Фирке, поднявшись с диванчика. – И на будущее. Если у вас будет какое-то дело, касающееся дар-кэй, в котором вы захотите получить нашу помощь, думаю, лучше обойтись без манипуляций. Не все аналитики так лояльны, как я.       – Оставлю возможность связи, – положил я на стол простое переговорное устройство, и тоже поднялся. – Отвечу я, или кто-то из моей семьи, то есть те, кому я полностью доверяю.       – Хорошо, – согласился Фирке. – Был рад с вами пообщаться, – он протянул верхнюю конечность, и я ее с опаской пожал, ожидая, что меня снова исколет его шерсть, но в приглаженном состоянии та не кололась. – Независимо от того, в какую сторону вы пойдете, коридор вас выведет в центральный зал.       – Благодарю, – кивнул я, и вышел, оглянувшись на дверь, отрезавшую нас от каюты.       – Я не удовлетворен разговором, – дал понять мне Аралан.       – Бывает, – согласился я.       – Мы сделали ошибку, недостойную званий психолога, стратега и аналитика, – нахмурился Аралан. – Посчитали своих оппонентов ровней себе, или даже глупее.       – Ага, – спокойно отозвался я, и Аралан замолк, пытаясь в моих ответах найти зерно истины.       – То есть, ты знал, что нас прочтут, и мы окажемся как на ладони? Что все наши старания будут не больше, чем детскими играми? И только поэтому снижал критическое мышление, чтобы мы думали, что умнее?       – А вот это уже умная мысль, – согласился я.       Говорить сейчас, что бы то ни было, не имело смысла. Я положился на Лиэна, и его восприятие, сам тупанул, решив, что дар-кэй слабее и глупее основ. Сам начал внедрять подобное мышление эннэшше, и то, что мы получили от Фирке, это... можно назвать слабым шлепком по филею от наставника, чтобы не зарывались. Хотя могли так влететь, что мама не горюй. Но в чем-то слова Аралана, насчет того, чтобы показаться глупыми, мне пришлись по вкусу. Нет, я осознавал, что подобное восприятие нам внушал Лиэн. Просто пересмотрел свое доверие к нему, понимая, что подставить нас ему ничего не стоит. Выйдя из собственного режима созерцания, он хорошо продумал свое дальнейшее поведение, а я всего лишь тупо попался, и своих ребят подставил. Но, вот слова насчет «детских игр» мне понравились. Не тем, что нас под орех разделали, а тем, что нас с таким мышлением не будут продвигать в среду эйрэ, заставляя решать проблемы целой расы. Сделают простыми солдатами, имеющими чуть больше возможностей и умений. Сам же хотел служить, а не руководить... Но на будущее принял, что есть такие, как Фирке, и обманывать их не стоит.       Оказавшись в центральном зале космопорта, я огляделся. Хотелось посетить местный ботанический сад, увидеть красоты самого мира, а дар-кэй умели создавать шедевры. Их технические миры, не центральные, конечно, а окраинные, пользовались популярностью. Ведь дар-кэй, Жизнь и Гармония были едва ли не синонимами для темных миров, и это притом, что сами дар-кэй не отличались спокойствием и гармоничностью, просто умели творить то, что давало душевное спокойствие другим. Но осознание того, куда я чуть не вляпался по глупости, притом, своей, как-то не способствовало расслаблению. Так что, решил оставаться здесь, и ожидать Одди, а то и вообще... Сбежать на аллар Сая, и там находиться.       Но последнее было бы уже не трусостью, а признанием собственной вины, так что, просмотрев весь список заведений, которые нам предоставил Сай, я решил сходить в одно из них. Поесть, выпить, посидеть, ну и показать, что я ничего не боюсь. Но перед этим надо было закончить с даром. И я снова прошел к дар-кэй, стоящему на страже.       – Мира и долгого пути.       – Чистого неба, – тут же отозвался тот.       – Мы поговорили с аналитиком Фирке, и нам было дано разрешение поставить в ангар тот истребитель, который мы преподнесли в дар.       – Я получил извещение, – согласно отозвался дар-кэй. – Вас проводить?       – Достаточно будет координат, или даже номера ангара.       – Ангар ри-эн-кан. Вам знакома наша система подачи данных?       – Разберется, – согласился я. – На борт сможет взойти любой из дар-кэй, но привязка пока не будет задействована. Желательно, чтобы ее осуществил кто-то из старших вашего клана. Аналитик Фирке...       – Благодарю, нам уже передали все данные, касаемо искина данного аллара, – кивнул страж. – Вас интересует что-то еще? – произнес он, видя, что я никуда не спешу.       – Подскажите любое заведение с возможностью идентификации расы, – попросил я.       – Вам нужен путеводитель и считыватель, – взглянул дар-кэй на наши с Араланом запястья. – Вы можете приобрести данное в ближайшей лавке, – указал он на магазинчик. – Оплата в любой валюте, или же материалах, имеющихся при вас. Так же, если это ваше единоразовое посещение наших миров, могу снабдить вас одноразовым путеводителем, – проявил он голограмму.       – Нет, благодарю, нас устроит приобретение постоянного допуска, – согласился я. – Светлой дороги, страж.       – Гармонии, путник, – кивнул дар-кэй, и застыл, давая понять, что сказал все, что хотел.       А я пошел к данному пункту продажи, думая, сколько же придется отвалить за данный путеводитель и считыватель. Но цены оказались более чем демократичными. Можно сказать, что достались нам данные путеводители чуть ли не задаром, как и советы, что лучше посетить, куда ходить стоит, а где лучше не показываться с нашим внешним видом и данными. По большому счету, мне было все равно, как и Аралану, и Оддерамусу... если тот к нам присоединится, но генетическое определение намекало на то, что это будет, по возможности, вкусно. Именно поэтому и был выбран такой расклад. Появляться где бы то ни было в других заведениях, кроме кафе или ресторана, где требуется генетическая идентификация, я не собирался, несмотря на то, что уже дважды приходилось посещать миры дар-кэй. Но, что первый, что второй раз, были с гидами, или сопроводителями, так что я полагался на них. А вот так, самостоятельно, был здесь впервые.       – Дерех, – после того как мы заказали закрытую кабинку и плотный обед, закрыв за собой дверь, Аралан положил мне ладонь на запястье. – Что не так?       – Скажи, когда мы с тобой начинали общаться, ты задумывался, что твой ведущий – идиот? – вопросил я его.       – Ты о том, что произошло на встрече с аналитиком Рахура? – я кивнул. – А ты готов был к тому, что Фирке читает информацию с пространства?       – Но фениксы же ее читают, – вздохнул я. – И не одна падла, включая Адарна, не сказала нам, что так же умеют и дар-кэй. Ты понимаешь, что теперь вся наша работа завязана только на то, будет ли Фирке к нам благосклонен, или нет? И что нам придется подстраиваться под него, чтобы ни слова из нашего разговора, если мы продолжим вести ту же линию поведения, не стало бы достоянием Рахура? Бешеного, яростного, охрененно могучего эйрэ, который не останавливает даже, а уничтожает Поглотителей. То есть, Первооснов. Можно сказать, что Лорд Тиэс осознанно скормил нас дар-кэй, и теперь мы будем сидеть под ними. При всех своих умениях и возможностях... – я развел руками, – против них мы ничто и никто.       – Почему ты думаешь, что дар-кэй отличаются от фениксов по нейтральности воздействия? – удивился Аралан. – Не все обладают мстительностью, которую ты предполагаешь. Тем более, никому своим поведением ты плохо не сделал. С чего ты взял, что тебя могут наказать за обман, к тому же, несущий в себе положительное влияние на одного из эйрэ? Ведь ваша передача ему Оддерамуса поможет ему прийти в себя, как рядом со своим якорем. А твои технологии, которые ты дашь, придя вместе с ним, позволят дар-кэй не уходить так далеко, как по своему сумасшествию ушел эйрэ Рахур.       – Потому что друзьям и напарникам нельзя лгать, – не согласился я. – Даже им во благо. – Ложь в малом, несет в себе большую ложь и предательство. Я так всегда и всех учил.       – То есть, тебя мучает то, что ты пошел против себя?       – Нет, – я откинулся на спинку диванчика. – То, что меня поймали на этой лжи, ткнули в нее носом, показали, что я совсем не умею врать. Показали мне мою некомпетентность, как лжеца, и стукнули по носу. А могли бы прибить. Знаешь... В одной из наших стран, в давние времена, был такой правитель, который любил правду, даже самую горькую. И тех, кто это не понимал, он убивал, заставляя пожирать свою плоть, жрать свою ложь.       – И ты считаешь, что тебя это могло коснуться?       – Я считаю, что тот, кто прожил два миллиарда лет, кто в состоянии считывать правду с пространства, обошелся со мной просто невероятно мягко. Охрененно мягко. Если бы меня и мою семью попытались использовать, я бы и то жестче бы наказал.       – И как? – улыбнулся Аралан.       – Минимум, не дал бы возможности проникнуть в свою среду такому обманщику. А нам без дар-кэй не справиться.       – А ты не думаешь, что они искали хоть какой подход к данному мирозданию, и ты явился их шансом вмешаться туда? Своей ложью, своим внедрением... И что эйрэ Рахур тоже вызывал у них опасение? А теперь, получив свой якорь, хотя бы перестанет быть опасным для своих же?       – Думаю, – согласился я. – Но, одно дело думать, а другое – сталкиваться с тем, кого даже предугадать не можешь. Фирке для меня закрыт, как тот банковский сейф для простого обывателя. Так что, будет хорошо, если он на нашей стороне.       Я вспомнил, как пришлось попотеть, работая с дар-кэй. Совмещать все линии вероятностей и возможностей, работать извне, чтобы они сошлись, узнавать, зачем Рахур посещает этот мир из раза в раз, и испытать отвращение, узнав, что это наркотики. Устроить не просто встречу, а обоюдно нужную. Еще и в те дни, когда аналитик Рахура был бы там же... Как пришлось манипулировать сознанием Оддерамуса, буквально выкрав его с планеты, чтобы вовремя доставить в нужный мир дар-кэй, еще и вызвать в нем нужные эмоции, чтобы бросить в объятия Рахура. Манипуляции пространством у самой планеты, чтобы перенаправить малые корабли так, чтобы Альт сел там же, где как раз сел истребитель Рахура – отдельная история, как и лужица ароматического масла, которым пользовался Иан, разлитая у трапа Альта, куда вступил Оддерамус... Это было столько ходов, столько вероятностей и возможностей, подтасованных друг под друга, что партия изначально казалась выигрышной... А получили пат. Фирке, что мог нас прочесть везде и всегда, и сработать так, как хотел. И, этот пат поставил я, буквально нейтрализовав все, что делал. Потому что, не поперся бы я к нему с даром, не начал бы он нас читать, и не узнал бы, что мы задумали! Для него бы Иан был давно просчитанным и прочитанным, и не требовал бы вмешательства. Тем более, с той матрицей, что должна была наслоиться на Оддерамуса. По большому счету, то, что я одну часть данной партии прорабатывал с одними, а вторую с другими, и сыграла роль. Я обыграл сам себя. Потому что идиот, потому что не умею играть в подобные игры! Вот шашки, то да. А еще лучше – Чапай, на выбивание. Но не там, где надо продумывать ходы и комбинации.       – Следующий раз... – Аралан замолчал, когда в наш кабинет зарулил робот-официант, начав выставлять блюда, и продолжил только тогда, когда тот закрыл дверь. – Я тебя прошу, заранее говори мне весь расклад. Весь, Дерех, а не ту часть, которую ты считаешь нужной мне. О данной ситуации я тебе ничего говорить не буду. Все что хотел, уже сказал. Да и ты сам себе тоже много чего сказал.       Я угрюмо кивнул, понимая, что гения из меня не сделать даже за тысячу лет.       – Я хотел всего лишь дать понять Оддерамусу, что его эннэшше не сволочь, – попытался оправдаться я. – И подстраховать. А если прав Фирке, то Одди придется жить на два дома, так сказать. А мне пахать, на данного эйрэ, до конца жизни, потому что я на крючке у его аналитика. Облегчил, млять, жизнь. Всем...       Предаваться самобичеванию пришлось прекратить. Ощутил слабый отзыв линии связи с Одди, который, то ли пребывая в наркотическом, то ли алкогольном опьянении искал нас, и дал ответ, где его жду, чтобы через двадцать минут обозреть самого Оддерамуса, что шатаясь, с шальной поволокой на глазах, расслабленной улыбкой, едва в состоянии владеть своими мышцами, открыл дверь нашего кабинета.       – Это мой друг. Дерех, – приглашая к нам эйре Рахура, произнес он, буквально упав на диванчик, поморщившись. – Мы с ним вместе прибыли.       – Рахур, дар-кэй, эйре, – по-военному кратко оповестил нас Рахур, кивнув. – Позволите?       – Конечно, – согласно повел я рукой, – Дерех Свер. Это мой спутник, Аралан.       – Не помешаем?       – Нет, – улыбнулся Аралан. – Мы ожидали Оддерамуса, чтобы покинуть ваш мир вместе, так же, как и пришли в него.       – Я принесу лучший алкоголь, чем у вас на столе, – произнес Рахур, покинув нас.       – Знал, сволочь... – блаженно и сладко улыбнулся Оддерамус. – Что я с ним встречусь. Не отвертишься.       – Знал? – я удивленно вскинул бровь. – Одди, окстись! Мы прорабатывали эту ситуацию! Создавали ее! Наши знания здесь не причем. Только анализ, стратегия, тактика и психология. И, так как мы для тебя поработали, поработай и ты для нас, – уже без смеха и ехидства взглянул я в глаза Старшему. – Мне нужно, чтобы Рахур заинтересовался моими возможностями, как конструктора. И намекни ему, что я здесь появился со своими воинами, оторванный от своего мира.       – И все? – удивился Одди.       – Этого хватит.       Рахур появился с двумя большими кувшинами местного крепленого вина, сразу разлив нам по стаканам.       – Рах, снимай броню, здесь все свои, в смысле, не отравишь, – Одди оперся на плечо Рахура.       – Уверен? – большие, миндалевидные глаза, совершенно черного цвета, ласкали Оддерамуса взглядом, а эмоции были настолько наглядно читаемыми, что я едва не ударился лбом о стол, понимая, что все прохерил.       Эти двое друг на друга просто залипли! По большому счету, личность снежного альда не была бы нужна. Но без этой личности нельзя было обойтись, так как только тот альд, чтоб ему на вертеле хорошо крутилось, обладал возможностью работы с мирами, вроде Нереи на том уровне, на котором не мог работать я. Одди, потерявший свою возможность манипулировать конструктами, идеально подходил для этой возможности. Стать на ступень ниже, справиться с тем, что не доступно мне. Этого Фирке не видел, а я ему не рассказал.       – Уверен, – Оддерамус нежно цапнул Рахура за нижнюю губу, стоило тому снять шлем. А я понял, о чем говорил Мрис. От эйрэ пахло, как от весеннего букета. Не приторно, скорее флер, этот запах не казался навязчивым или сильным, но присутствовал. – Мой друг вынужден был идти в темные миры за помощью. Не в светлых мирозданиях, нет. Там уже было все решено. Он просто захотел стать сильнее, и научиться защищать тех, кто ему дорог.       – Вы знакомы так давно? – сделал вид, что удивился Рахур.       – Мы жили, росли и выживали вместе, – спокойно, смотря мне в глаза, отозвался Оддерамус. – Но нас разделило Время. Я прожил на сто лет дольше, чем мой друг, мой брат. Но, в отличие от меня, проведшем эти сто лет просто так, он совершенствовался.       – И находил тех, кого мог спасти от пожирателей, – дал я ему взглядом понять, что нужно заткнуться.       – Ты сталкивался с ними? – напрягся Рахур.       – Дважды. После первого столкновения мы с Одди разошлись. Я впал в отчаяние, он ушел в ненависть. Второе уже было только со мной. Но, как я после понял, это был не поглотитель, а собиратель.       – Все они... одинаковы, – скривил губы Рахур, а я понял, что смотрю в его лицо, понимая, насколько же тот красив, осознавая, что и по фигуре тот так же гармоничен. – Собирателей от пожирателей отличает лишь цель, но не способ. Я бы и собирателей отнес к темным тварям, они поглощают данную не ими жизнь.       – Я подчинил себе того собирателя, – вскинул я голову. – Смог забрать остатки расы, которую не успели уничтожить боги, и оставить себе всю уйму душ. Клянусь, не я их собирал, и не для себя. Любой, кто читает вселенную, сможет подтвердить мои слова. Оддерамус получил свое мироздание, взяв меня в партнеры, и там мы их выпустим. Эти души. Ни я, ни он, не знали, что получаем, и как этим работать.       – Верю, – спокойно уставились на меня чернющие, без белка глаза. – Я вижу правду личности. Вы, не получив бы подобной сферы душ, не забирали бы их у живущих. Но как ты оказался здесь, не имея связи с другом?       – Пытался стать темнее, думал, что темные миры – это ад, а оказалось, что неизведанные, – честно рассказал я. – Хотел научиться убивать подобных тому собирателю, что встретил. И убить того, кто заставил меня уничтожить опустошенные миры. Только здесь понял, что опустошенные – безжизненны.       – И как тебе хватило смелости прийти сюда? – удивился Рахур.       – Ну, моему же другу хватило, – пожал я плечами. – А я... У меня вполне боеспособная защита. Я шел сюда воевать, – Рахур хмыкнул, и пришлось поддержать свою личность идиота, – У меня миллион бессмертных разумных, чьи умения не отличаются от моих.       – И откуда такая воинственность у обитателя светлых миров? – чуть насмешливо произнес Рахур.       – Мы оба из низших миров, – спокойно отозвался я. – Получили возможность подняться до полуоснов, но времени, чтобы забыть войны своих миров, прошло еще очень мало.       А вот в эту игру с эйрэ Рахуром было играть опасно. Читать память и эмоции он не умел, факт, но видеть личность ему не оставляло труда. Потому я и решился ему подсунуть Одди, не рассказывая брату ни о чем. Случайность, которую тот не мог предвидеть. Потому выпытывал у своих, не стали ли они причиной смерти Иана. Потому взращивал в себе восторг уровнем работы дар-кэй... и, кстати, не пришлось для этого сильно стараться. Они были уникально хороши.       – Значит, вы воины, – со смешком согласился с моим заявлением Рахур, приступив к трапезе. А судя по тому, как Оддерамус жадно поглощал еду, у них вряд ли на это было много времени. – Хорошее предназначение.       – Мы – умелые воины, – попытался дать понять я. – Не такие как вы, но можем защищать свои миры. Мы хотели бы научиться защищать мироздания.       – Допустим, – спокойно согласился Рахур, – мы оказываем такие услуги. Обучаем. Что получу я, в качестве платы?       – Меня, – улыбнулся я. – Мой учитель – нхин, я – конструктор.       – Я не знаю, кто такие нхины, и что умеют конструкторы.       – Я могу оплатить обучение в любой валюте и любых материалах. А так же показать свои умения и возможности, использовав их, как дополнительную оплату.       – Хорошо. Один нокс с разумного в стандартные сутки. Средняя продолжительность обучения – десять лет.       – Тысяча ноксов с разумного, и обучение в течение трех месяцев, – улыбнулся я.       – Если твои воины так хороши, а у тебя есть такая сумма, то не вижу причин отказывать, – согласился Рахур. – Но смертность будет велика.       – Мы бессмертны, – улыбнулся я, увидев его не менее хищную улыбку.       – Не для меня, мальчик. Найди сумму, нужную для оплаты, и я обучу тех, кого ты мне покажешь, до уровня дар-кэй.       – Заметано, – легко согласился я. – И мы сможем к вам присоединиться?       – Если ты и твой отряд достигнет дар-кэй среднего уровня, то посмотрим. На данный момент, я не вижу потенциала даже в тебе. Ты, и твои воины, которых ты считаешь умельцами, смогут пройти инициацию у дар-кэй, после оплаты. Я не скажу, что это будет просто. Чем темнее дух, тем больше вероятность, что во время инициации душа будет развоплощена. Окончательно. И передана Абсолюту, как питание. Каждый из тех, кого ты приведешь, должен будет пройти отбор. Если в них больше света, чем тьмы, то беспокоиться о них не нужно. У нас постоянно есть потребность в новых бойцах. Но не в таких слабых, как вы.       – Что?! – я ошизел. – Я слаб?! Мои воины слабы?! Да ты хоть понимаешь...       – Более чем, – холодно и жестко оборвал Рахур. – Мы договорились. Тысяча нокс за одного разумного, из тех, кого ты считаешь воином, и я через три месяца дам тебе десяток тех, кто сможет войти в воинство дар-кэй. Включая тебя.       – Не, ну это... Это немыслимо! – расшипелся я, едва не обратившись в яга. – Да ты хоть знаешь, с кем говоришь?!       – Спуститься на ринг можно в любой момент, – согласно произнес Рахур.       – Дерех, может, не стоит... – опасливо произнес Оддерамус, явно что-то уловив, но меня уже понесло.       – Стоит! И если победа будет за мной, то это ты, Рахур, будешь платить мне за обучение каждого моего пацана, для ваших потребностей!       – А если я возьму верх, то оплата будет две тысячи нокс за разумного, – лениво произнес Рахур, поднявшись.       Одерамус мне показал кулак, давая понять, что я не прав, но я уже закусил удила. Шутка ли, один из дар-кэй, пусть и хранитель миров, говорит мне, что я, полуоснова, ему не ровня!       Возбухал я действительно серьезно. В полной мере. Но, понимая, что у такого как Рахур, не просто Хранителя миров, а серьезного советника, одного из эйрэ дар-кэй может быть много помощников, подключил всех своих. Я должен был оказаться выше его, сильнее, умнее, могущественнее... Я на этом строил себя! На силе! Эрсай, Фил, Адарн, Серкасс, Эррианнэр, Коэрран, плюс весь мой клан, готовый ответить на любую реакцию советника дар-кэй, в едином выпаде, согласились быть едиными мне духом...       Мы вышли на поверхность станции, и я даже не ставил воздушный купол, показывая, как я силен. Реально, с теми, кто меня поддерживал, меня было не убить. Но Рахур даже не пытался ударить по мне. Он просто стоял и смотрел. Как и я на него.       Это противостояние напомнило мне дурацкое школьное шапито, когда один сильнее, взрослее, а второй – заучка, что просто не хочет и не может сдать позиции, потому что станет посмешищем... Мелкий, невзрачный, немощный, со словесной поддержкой старшеклассников, что смеялись за спиной, я, как и тогда, стоял так же против одного из тех, кто мог меня завалить одним ударом, готовый защищать свою свободу, свое право жить так, как хотел. Как умел. Руки сами сжались в кулаки, как в тот раз, зубы оказались сцеплены, а отчаянное осознание проигрыша снова затопило, как и в том далеком прошлом, когда за мной был только я, только моя правда...       Это отчаяние первого и последнего удара, вывело меня в состояние паники, которую подавил смешок Серкасса, а за ним я услышал ментальный голос Коэррана, Рерсая, и теплую поддержку всей своей семьи, осознав, что я сейчас не один, за мной есть те, кто поддержат, кто даст ответ, если потребуется. И ощущение силы, возможности дать ответ, равнозначный удару, расслабил.       – Наноси удар, Дерех Свер, – в милостивой улыбке изогнул Рахур свои красиво очерченные губы. – Не хочу начинать первым.       – А зря, – улыбнулся я в ответ, нанося удар, но не только по физической оболочке, а и по ментальной и духовной составляющей, выбив Рахура прочь из темных миров, через портал, в то сосредоточие светлых мирозданий, где вырос.       – Дерех! – рявкнул на меня Оддерамус. – Ну, нахуя?!       – Остаточный портал сохранился, – выпрямился я. – Могу тебя послать за ним. Через полторы недели, или около того, проявитесь здесь.       – Нахера так сильно? – уже тише произнес Одди. – За что?..       – Чтобы не думал, что меня вот так же получится. Чтобы осознавал, кому и что предлагает, – я кивнул на ментальное предложение Серкасса, вернуть Рахура сюда же и сейчас же, увидев эйрэ, слегка дезориентированного после перемещения между гранями вселенной. – Тебя снова нахуй послать, или одного раза хватит?       – Как ты это сделал? – без грана неудовольствия, словно мы проводили эксперимент, полюбопытствовал Рахур. – Это же перемещение в параллель. За грань.       – Всего лишь, нужно продолжать испытывать эмоции, связанные с тем мирозданием, куда шлешь, – отозвался я. – А как далеко одно от другого, не столь важно.       – Для портала подобной длины нужно невероятно много энергии, – он взглянул на меня. – Но ты не истощен.       – Потому что портал может строиться не на силе Основы, а на ее эмоциях, – буркнул Оддерамус, встав между нами.       – Успокойся, душа моя, – я только выдохнул, понимая, что привязка произошла, притом такая полная, что уже не иссечь. – Более сильного удара, чем нанес твой друг, я нанести не смогу. Я согласен. Я приму Дереха и его клан в обучение, и оплачу за каждого, кто пройдет на уровень младших дар-кэй по тысяче нокс за разумного. Но сделаю это за ответ на вопрос: как же тебе удалось это сделать? С чьей помощью?       – С моральной помощью семьи и друзей, – грубо отозвался я. – Ментально и энергетически меня никто не поддерживал.       – Тогда я ошибся, говоря, что у тебя потенциала нет. Он есть, и он огромен, – Рахур протянул мне руку по человеческому обряду перемирия, и я ее пожал. – Буду ждать тебя, и твой клан на обучение.