Город Грехов: Девушка, ради которой стоит перестать убивать

Вечерело. Вики шла в квартиру, расстроенная тем, что Мими не захотела разговаривать с ней и даже попросила, чтобы та не приходила её навещать. Девушка прекрасно понимала эмоции подруги, и ей было настолько жаль, что всё произошло так, как произошло, что не было ни сил, ни желания их восстанавливать. Последние события сильно вымотали юную художницу, выбили из колеи обычной жизни и разобрали её мир по кусочкам, которые надо было заново собирать в один. Проблема была в том, что все эти пазлы не просто разбросались по разным местам, но ещё и изменились. Изменился мир Вики, который хоть и не был радужным, но зато аккуратным, поскольку девушка как могла старалась окружить себя позитивом и поставить блок на негатив, заряжаясь энергией и жить как нормальные люди; мир стал не то, что серым, он стал чёрным. Вновь в её жизни появились серьёзные проблемы, загадки, люди, которые от неё что-то постоянно хотят, череда неудачных событий, идущих одно за одним откровенно стремительно. Шатенка знала, что справится, что, как и прежде, выдохнет уязвимой и вдохнёт уже сильной, знала, что каждая проблема решаема, только если она не касается смерти, но не понимала, почему эти эмоциональные скачки событий происходят с ней уже не в первый раз. Сегодня Вики была уязвима. Общение с Мими было одной из нитей, плотно связывающей её мир «в позитивном шаре», главным его путеводителем к оптимизму и солнечному свету, а теперь этой нити нет. Она оборвалась, оторвалась от барьера и оставила за собой дыру. Очередную. Конечно, она хотела поговорить с подругой позже и даже предвидела, что та отойдёт и простит, просто… ей нужно время, много времени, которого у «стеклянной» Вики катастрофически мало. Мало от того, насколько сильно её непроницаемый щит разрушен, от того, с какими людьми она связалась, от того, какой опасности подвергает себя и своих близких. Мало сил, и неоткуда их черпать, а жизнь любит играть, и шутки у неё злые. Любимая пора года художницы — осень: темнело быстрее, листья и трава приобретали разноцветные оттенки. Лас-Вегас прохладой похвастаться не мог, и средняя температура осенью и весной не намного отличалась от лета, типичные для осени дожди шли редко, а зимний снег выпадал ещё реже. И всё же, вечер отличался от дневной погоды, а Вики шла пешком по ярким улицам в одном свитшоте. Ветер обдувал её со всех сторон, пробирался будто внутрь, хотел освежить прохладой, подбодрить, но девушка не обращала на тщетные попытки внимания. Погружённая в размышления, бродя быстрым шагом до многоквартирного здания, шатенка заметила у входа шикарный припаркованный чёрный лимузин Аурус Сенат. Подобные гости — не редкость в доме девушек, находящемся не так далеко от самого известного отеля-казино «MGM», в какой-то из квартир проживал крупье, которого известные лица старались тайно подкупить. В подробности Вики не вдавалась, но видеть у входа дорогие автомобили ей приходилось не раз. Однако именно эта машина увлекла девушку, и та рассматривала её так внимательно, что, наверное, старалась утихомирить мысли о проблемах строением и красотой невероятно дорогой машины. И мысли правда ушли, на их смену пришли новые, «рассказывающие» девушке истории о том, кем может быть хозяин, чем он может заниматься и зарабатывать на жизнь, раз позволил себе машину стоимостью в 350 000 $, как он выглядит и как бы можно было отобразить такую красоту на очередном полотне в тёмно-серых тонах. Жизнь — как хитрая лисица. Выжидает, высматривает, обдумывает и нападет в понятный лишь ей момент. У жизни на Вики Уокер были большие планы, и её игра только началась. Вновь задумавшаяся девушка, конечно, не заметила так неудачно разместившийся бордюр всего в нескольких метрах до спасательной квартиры. Уже практически падая, споткнувшись о него, Вики не дали упасть и удержали на месте сильные руки. Мужчина в идеально сидящем чёрном костюме, с оригинальными швейцарскими часами известной марки, от которого веяло дорогим приятным парфюмом уже несколько секунд пронзительно смотрел девушке в глаза, в то время как та пыталась вернуться обратно в наш мир и отдышаться. — Вы в порядке? — бархатный голос, которым можно озвучить некоторые слова, как «брутальный» и «мужественный», увлекал за собой в какую-то даль, не позволял сконцентрироваться и внятно ответить. — Я, эээ, я… — растерянная девушка, всё ещё опираясь на руки мужчины, медленно приходила в себя. — Я в порядке, да. Большое спасибо, — наконец, и Вики взглянула в глаза незнакомцу. Смотрящий в душу, видящий насквозь все твои тайны, оставляющий за собой чувство полного доверия, хотя сам о себе совершенно этим взглядом не рассказал. Только ему было позволено залезть так глубоко одной лишь встречей глаз, и неизвестно, что подвластно ему, когда он начнёт говорить и задавать вопросы… Продолжительное, приятное мгновение и всплеск эмоций и мыслей, заставляющих как сердце, так и разум прийти в удивление. Карие, совершенно необычные глаза, в которых правда была видна горящая искра, губы, застывшие в полуулыбке, лёгкая щетина и тёмные волосы. Во взглядах этих двоих происходило нечто большее, нечто неизведанное, непонятное даже для них самих, но они оба определённо что-то почувствовали в этот момент, что не осталось незамеченным. «Он так похож на человека из моих рисунков. Так… сильно, будто это правда он. Но ведь это действительно он! Да как такое возможно? Я же никогда его не видела, но ощущение, будто знаю его всю жизнь…», — думала девушка. — Прошу, позвольте мне угостить вас кофе, — мужчина невозмутимо поцеловал тыльную сторону ладони Вики. — Я хотел бы загладить свою вину. — Я… не думаю, что это ваша вина, я прошу прощения, но я спешу домой. Ещё раз спасибо, — Вики уже разворачивалась, подавляя нахлынувшие эмоции здравым смыслом, но следующая фраза заставила её застыть на месте. — Я знал вашу мать, Ребекку Уокер, — пауза. — Меня зовут Люцифер. И поверьте, Вики, мне есть, за что извиняться. — Ах, вам известно моё имя, верно? — девушка вмиг вспомнила всё, через что прошла за последние месяцы при упоминании имени Люцифер, и повернулась в его сторону. — Наверное, известна и история моей жизни, так? Конечно, вы же все такие крутые, всё знаете и всё видите, только знаете, что? Мне наплевать на это! В мои мысли никто не заберётся, вы никогда не узнаете, о чём я думаю, и какой мой следующий шаг. Не вам решать, что будет со мной дальше и не вам, чёрт побери, постоянно появляться на своих дорогущих тачках у меня перед носом. Ты знал мою мать? Пожалуйста. Я понятия не имею, что у неё за дела с тобой были и знать не хочу, это ясно? У тебя нет никаких удочек для меня, всё, что могла, твоя шайка уже сделала. Моя подруга в больнице, и я позволила себе думать, что она там и останется, что я больше её не увижу, но она, к счастью, выжила, только вот говорить со мной уже не хочет. И попала она туда из-за меня, потому что я решила ночью погулять и, о чудо, столкнулась с чёртовой мафией, а после меня не убили из-за «благородства» твоего Криса, связали и держали где-то, и бог знает, что ещё делали, — девушка не заметила, как злость превратилась в печаль и как слёзы целым водопадом текли по её лицу. — Но тебе это и так известно, — шмурыгая, успокаивалась Вики. — У тебя везде глаза и уши, ничто не пройдёт мимо тебя, бла-бла-бла. Но до меня тебе не добраться, ты понял? Если я ещё хоть раз тебя увижу… Знай, меня ничто не держит. Я за себя не ручаюсь, — шатенка взглянула в глаза Люциферу и, обернувшись, не дожидаясь ответа и пряча вновь нахлынувшие слёзы, забежала в дом. Давая разрядку так долго копившимся эмоциям, Вики рыдала, поднимаясь на лифте. Задерживая чувства всего на минуту, чтобы добраться до квартиры, оградиться и забыть обо всём, она закрывала лицо руками, кусала их и старалась глубоко вздыхать. Дверной замок хлопнул, и Вики медленно спустилась вниз по стене, выплёскивая всю свою боль наружу. Слёзы, казалось, не знают предела, всё текут и текут, закатываются в рот, оставляя солёное послевкусие, падают на руки, одежду, бьются о пол, и всё никак не заканчиваются. Вики, прижав руки к голове, из последних сил сдерживает голос, чтобы не закричать так громко, затмевая криком всю громкую музыку в округе, исходящую из каждого казино в этом городе. Ей хочется выплеснуть свою боль, стресс последних месяцев давит на нервную систему, девушка проигрывает в голове раз за разом все печальные моменты своей жизни, окончательно добивая себя и не позволяя истерике закончиться в ближайшее время. В коридоре послышался звук ботинок, закончившийся у её двери. Люцифер не стал стучать, тревожить её лишний раз, просто захотел, чтобы она почувствовала, что он рядом, что он тоже чувствует, что она здесь. Присев у двери и облокотившись на неё, эти двое не сразу поняли, что находятся настолько близко друг к другу. Их разделяла всего одна металлическая дверь, не стоящая никаких трудностей для опытного взломщика или громилы, но между Вики и Люцифером была не просто дверь, а целая пропасть. Она винила его во всём, что случилось, а он просто хотел всё исправить… Она не знала его тайн, не знала, в чём именно он виноват и за что хочет извиниться, но очень хотела узнать, боясь собственных мыслей. Ей хотелось узнать его, вновь посмотреть в глаза, почувствовать такой приятный запах. Её тянуло к нему, и для неё это было ужасно — как можно интересоваться тем, кто причинил тебе боль, кто виновен в твоих бедах и практически превратил твою жизнь в ад? Ведь это какой-то Стокгольмский синдром, а такого не должно быть в жизни рациональной Вики. Но, вопреки здравому смыслу, что-то подсказывало ей, что стоит дать Люциферу шанс и всё не настолько просто, как может показаться. Он — уже давно забывший об эмоциях и настоящих чувствах, зависший в бесконечных делах и проблемах, узнал о ней. Узнал о многом, что связывало его с ней, и как он даже не подозревал, что в некоторых вопросах речь шла именно о ней, и удивился, насколько близко они друг к другу были. Он узнал, что его мафия случайно связалась с ней, и думал, что не успел, не заметил, упустил и потерял её. Но, волей случая, она осталась жива, и тогда Люцифер понял, что сейчас подходящий момент познакомиться с той, о которой уже всё знаешь. — Прости, что я… кричала посреди улицы на тебя, — Вики успокаивалась и решила начать разговор первой, действительно каким-то чувством понимая, что именно Люцифер прошёл по коридору и остановился у её двери. — Как я уже сказал, извиняться должен я. Вики… Я искренне сожалею обо всём, что тебе пришлось пережить. Но я хотел бы, чтобы ты узнала и мою правду, и тогда я приму любое твоё решение, несмотря ни на что. — Я… тебя слушаю. Люцифер улыбнулся. — Начну издалека и пройдусь лишь по некоторым пунктам, но это сейчас важнее всего другого, что я хотел бы сказать. Крис… отстранён от дел. Я был слеп, не замечал очевидного. Он много лет занимается собственным бизнесом, скажем так, за моей спиной. Он не один раз предавал меня. Я узнал об этом не так давно, и мне жаль, что я не обратил внимание на эти мелочи раньше, что тебе пришлось так много пережить из-за этого. Я не могу просить твоего прощения, я лишь хочу, чтобы знала обо всём, что касается тебя, и могла самостоятельно делать выводы и решать что-либо, потому что слишком многое от тебя было скрыто. — Почему Крис не убил меня? Я видела, как твои бандиты… зарезали парня у трейлеров, — девушка хотела задать столько важных вопросов, но в голове была каша, и собрала она только этот, совсем ничего для неё не значащий. — Потому что, — Люцифер вздохнул, понимая, каким потрясением увиденное стало для Вики. — Крис очень хитёр, и он действует в своих интересах. Ты показалась ему стоящей внимания, и он решил тебя оставить. — Ты знаешь больше. — Верно, знаю. — Не можешь рассказать? — укоризненно спросила Вики. — Могу. — Моя мать. Ребекка. Ты сказал, что знал её. Что ты имел в виду? — Я обязательно отвечу на все твои вопросы, просто, мне кажется, сейчас не самое подходящее время для потрясений. Я расскажу тебе всё, что ты хочешь знать, Вики, только дай себе время. — Ответь на один. Ты виновен в её смерти? — Нет. — Я верю тебе, Люцифер. Верю. У двери, разговаривая обо всём и смеясь, сидели двое. Девушка, успокоившаяся под глубокий голос нового знакомого, которого всего пару часов назад считала монстром, и мужчина, нашедший в себе силы наконец познакомить такую важную девушку с собой и старающийся продлить общение с ней хотя бы на миг. Новый день начинал свою смену, Солнце вставало на востоке, а двое сидели у металлической двери и пытались разобраться со своей жизнью.