***
У каждого остались незаконченные дела. Перед серьёзным боем следует избавиться от незначительных незавершённых вопросов, которые могут напомнить о себе в самый неподходящий момент. Вики была в идеально сидящем чёрном костюме, поскольку этого он неё требовала её же обновлённая версия. Лёгкие платья и летящие наряды постепенно сменялись на более деловой стиль, распущенные волосы всё чаще находились в низком пучке, а взгляд художницы, видевший удачные ракурсы во всём для очередного рисунка, всё больше замечал обратную сторону этих вещей — мрачную, скрытую от любопытных глаз, поджидающую за углом опасность. В ней всё ещё остался тот свет, сохранившийся из юности, лёгкость и радостность которого буквально освещала мир через её горящие глаза, но он прятался всё дальше, она сама прятала его, ведь понимала и чувствовала, что выходит на арену, новый уровень сложности, требующий закалки. В девушке вновь пробуждалось равнодушие, целеустремлённость и хитрость, сопровождающие её свет, отбросивший эти не самые добрые качества на второй план. Она становилась всё больше похожа на мать. — Хочу сегодня навестить Фрэнка. Я… Давно не видела его, хочу извиниться, — надевая шарф на голову говорила Вики Люциферу. — Дорогая, разве тебе есть, за что извиняться? — Моя вина толстой красной нитью идёт во всей этой истории. Из-за меня с ним произошла вся эта ситуация, мы должны это обсудить. — Я понял. Только прошу, не принимай всё близко к сердцу. Это уже в прошлом. — Да, думаю, что после встречи с ним мне станет менее волнительно… Какие у тебя дела? — К нам заглянет Марго. — Правда? Я буду очень рада её увидеть, наконец-то. — Она тоже ждёт встречи с тобой, — Люцифер поцеловал девушку в лоб. — Сейчас мне надо в кабинет и встретиться с коллегами, всё расскажу потом. Внизу тебя ждёт Нил, он отвезёт тебя, куда скажешь. Мои парни будут недалеко, всегда. — Спасибо. Хорошего дня, — девушка улыбнулась. Приобняв её за талию и чмокнув в губы, Люцифер вышел из квартиры, а за ним, надушившись любимыми духами, вышла и Вики. По пути девушка попросила заехать в магазин, и купила любимый торт приятеля. Добравшись по знакомому адресу, она уговорила охранников остаться у машины, а сама, сложив руки в карманы кремового пальто, подошла к воротам дома, где жил её старый друг. Постучав, дверь открылась. — Ты? Привет, — студентка не скрывала того, что Вики ей не особо нравится. — Здравствуй, Наоми. Я хотела бы увидеть Фрэнка. — Проходи, — закатив глаза, девушка открыла дверь шире. Дом выглядел уютно, отдавал теплом и чувствовалось, что в нём живут хорошие люди, будто спокойствие летало в воздухе. Вики нашла друга в гостиной. Он сидел на диване, читая газету, пока на фоне по телевизору шли новости. — Не изменяешь своим привычкам? — с улыбкой сказала девушка, стоя за спиной увлечённого чтением мужчины. — А? — обернувшись на голос, Фрэнк радостно встал и подошёл к девушке. — Вики! Здравствуй, девочка моя, какая приятная неожиданность, ну! — он по-отцовски обнял шатенку, и она мягко ему ответила. — Как я рад тебя видеть. — Я тоже, Фрэнк. Очень. — Так, сейчас я всё сделаю, присаживайся, — мужчина радостно засуетился. — Фрэнк, ну что ты! Прошу, перестань. Давай я поставлю чайник, смотри, что у меня к нему есть, — Вики поставила на стол торт. — Твой любимый. — Ах, сладости, сладости. Всегда они спасают от всех бед. Девушка улыбнулась. Каждая фраза мужчины была наполнена глубоким смыслом или, возможно, ей просто так казалось, но именно мудрость в советах старого друга всегда и во всём помогала ей. Набрав воду в чайник, Вики включила его. — Как похорошела-то, такая красавица. — Спасибо, — немного засмущалась художница, но тут же её лицо стало грустным. — Фрэнк… Как ты? — Газеты по-прежнему интереснее этих всяких технологий. Лавка тоже хорошо, поступает много новых книг. Кто-то всё время вносит анонимное пожертвование на её восстановление. Кстати, не знаешь, кто это мог быть? — спросил он риторически. — Наоми, вот, сессию успешно сдала, готовится к выпускным экзаменам. Ну, а ты как, девочка? — Фрэнк, ты же знаешь, что я не об этом… — Об этом — не об этом. Куда ты вечно торопишься? Давай-ка лучше торт порежь. А я плед найду, да на задний двор выйдем, как в старые-добрые. Он выглядел как прежде. Казалось, будто это не он прошёл через побои и кому, не он пострадал ни за что… Фрэнк был искренне рад видеть Вики, и определённо заметил изменения, произошедшие в ней. Весна с каждым днём дарила городу заветные градусы тепла, однако сегодня был ветер, и долго сидеть на холоде не хотелось. Задний двор мужчины, обычно усыпанный множеством цветов, пока что состоял только из начавших распускаться растений, сбоку стоял небольшой стол и два плетённых кресла. Девушка поставила поднос с чаем и тортом, и села рядом, аккуратно закутываясь в плед, по строгому указанию Фрэнка. — Давай, давай, укрывайся. Весна — это хорошо, да только заболеть и летом можно. Обсуждая нейтральные темы, первый кусочек «тирамису» был съеден, и повисла неловкая для Вики пауза, поскольку она собиралась с мыслями и силами. — Фрэнк, прости меня. За то, что тебе пришлось пережить. Мне очень жаль, что это произошло. — Никогда не вини себя за проступки других, Вики. Думай всегда и головой, и сердцем. Разум покажет тебе благоприятные последствия, а сердце укажет верный путь к ним. Твой разум холодный, а сердце горячее. Вместе они дополняют друг друга, и только прислушиваясь к этим органам одновременно, человек сможет жить в гармонии с собой. Вики опустила глаза. Вспомнила, что хорошие люди, окружавшие её на протяжении всей жизни, помогающие всем, чем могли, пострадали из-за её выбора. Перед глазами возник образ Мими, не справившейся с новыми трудностями; Селены, потерявшей в одночасье и мужа, и дочь; Фрэнка, потерявшего месяцы своей жизни в коме; многих других людей, о существовании которых она могла не знать, — и всех их объединяла девушка. — Дочка, всё в нашей жизни случается неспроста. У каждого действия есть цель, пусть даже оно негативно влияет на чью-то жизнь. Наш выбор зависит от нас, а не мы от нашего выбора, и, если он был сделан, значит, тому была причина, — Фрэнк дотронулся до предплечья девушки. — Ничто не случайно, но в проблемах других нет твоей вины. Шатенке удалось сдержать слёзы. Глубоко вздохнув, она рассказала другу обо всём, что произошло, а он слушал её, не перебивая. Именно это ей было так нужно. Выговориться человеку, который поймёт, выслушает, поддержит. Старый друг давно простил её, а как иначе? Взрослые люди, кажется, знают больше нас. Загадочно улыбаясь, они дают лишь наводку, разобраться в которой — уже наша задача, и даже если кажется, что всё бессмысленно, именно один такой совет может вытащить из засасываемого внутрь болота. Груз падает с плеч, когда человек просто тебя понимает. Ты готовишься к осуждению, к порицанию, к обвинению, но… ничего из этого не происходит. Столь важный в твоей жизни человек просто слушает тебя, принимает твою позицию, понимает, почему ты так поступил, и, услышав это, на душе становится легче. — Спасибо, Фрэнк… За всё. — Ну что ты, милая. Знаешь, а я тут кое-что для тебя нашёл, — Фрэнк отправился в дом, а Вики стала собираться, унося на кухню поднос и занося покрывала. — Вот, держи, — мужчина протянул девушке старую книгу в мягком переплёте.— Прочтёшь на досуге. — Джейн Остин? Одна из моих любимых писательниц, но до этой я как-то не добралась… Фрэнк ухмыльнулся. — Всему своё время. — Спасибо, — Вики обняла друга. — Мне уже пора. Обещаю больше не пропадать. — Эх. Беги, птичка, беги, — проговаривал уже про себя Фрэнк, стоящий у двери и провожающий взглядом девушку. Книга «Доводы рассудка» лежала на соседнем сидении увозящего её автомобиля.***
По дороге в центр города Вики задумчиво наблюдала за его улицами. Оживлённый суетящийся Лас-Вегас, почти на каждом углу которого было расположено казино, люди бежали на работу и встречи, кто-то прогуливался, чьи-то сумки с новой одеждой уже не помещались в одной руке, кто-то вызывал такси, кем-то интересовалась полиция. У каждого из них своя жизнь, своя судьба, выбор, который они делают каждый день. Интересно, задумываются ли они о нём так же, как Вики? Задумываются ли они вообще, насколько в опасном городе они находятся? Где повсюду орудует мафия, где деньги исчезают в никуда, а ты даже не успеваешь подержать их в руках. Она всматривается в их лица: задумчивые или весёлые, пытается запомнить детали, чтобы отобразить в своих рисунках, но… больше не видит в них смысла. Ей хочется рисовать, но уже не так, как раньше и совсем не незнакомцев. Вики больше интересует её жизнь и переживания, события, произошедшие с ней, люди, прямо окружающие её. Кажется, так Вики прощается с прошлым. Да, ей нравится рассуждать на темы жизни, но сейчас перед ней стоит куда большая задача. Она думает о том, как там Люцифер, какие действия он предпринимает, какое место в его незаконной деятельности будет занимать она, как предотвратить потери, как отомстить и как дальше сложится их жизнь. Шатенка определённо к этому готова. Готова поменять свою жизнь, ведь она уже поменялась. Изменения ворвались неожиданно, пролетели, словно вихрь, унесли за собой «крыши домов» и переставили соседский столик в её двор. Наверное, так всегда бывает. Когда не ждёшь — событие появляется как снег на голову, а когда считаешь минуты — проходят месяцы… — Нил, останови у бокового входа, пожалуйста, — обратилась девушка к водителю и тот припарковался, найдя удобное место. — Здесь я тоже быстро. Несколько парней вышли из машины и держались от шатенки на расстоянии, всматриваясь в прохожих. По будням на аттракционах не так много людей, как вечерами в выходные, однако для некоторых туристов отпуск может выпасть на любое время года. Звуки металла вперемешку со смехом и разговорами, мольбы о сладкой вате, обсуждение проведения дня рождения мальчика со светлыми волосами. Вики прошла чуть дальше, к знакомому месту, где обычно всегда приглашала к себе Тереза, однако женщины в небольшом шатре не оказалось. «Странно. Куда-то отошла?» Обернувшись по сторонам, девушка поняла, что в потоке людей соседку найти будет непросто, и, почувствовав на себе чей-то взгляд, решила проведать её позже. Всё, как и сказал Фрэнк, не случайно. Гадалка не зря не попадалась на глаза Вики, а, чтобы не привести тех, кто мог скрываться под «маской» просто прогуливающихся туристов недоброжелателей. «Сейчас она справится сама», — думала та, наблюдая за заметно изменившейся шатенкой. — «Ещё не время моей помощи». Тереза любила говорить загадками, и в этом был её особый шарм, свой личный стиль. Она не раз повторяла цитаты из книг, много говорила от себя и даже написала «Записки потомственной колдуньи», куда собрала все свои высказывания, выставляя за кругленькую сумму под соусом «секретов гадалки». «И в трагических концах есть свое величие. Они заставляют задуматься оставшихся в живых» Именно эта фраза почему-то возникла голосом Терезы в голове, когда Вики садилась в автомобиль.***
«Была у Фрэнка, он в порядке. После разговора с ним так легко стало, ты не представляешь… А вот Терезу я не нашла. Надо зайти в гости, когда буду собирать оставшиеся вещи из своей квартиры. Как у тебя дела?», — писала девушка о своём дне Люциферу. «Ты в порядке? У меня стабильно, работаю, выясняю информацию». «Да, конечно. Только в парке мне стало не по себе, будто кто-то наблюдал». «Мы сейчас как на ладони, нужно сохранять бдительность. Я отправлю ребят выяснить, кто там был. Сейчас за вами слежки нет». «Я понимаю. Беспокоюсь за тебя тоже. Когда приедет Марго?» Люцифер улыбнулся. «Всё под контролем. Со мной ничего не случится. С тобой — тем более, обещаю. Марго уже должна быть в пути. Её квартира недалеко от нашей». «Правда? Здорово. Ты встретишь её?» «Сразу — нет, присоединюсь позже». «Хорошо, я найду, чем её занять. Хочу отправить деньги Селене только…». «Конечно». Несколько сотен долларов тут же оказались на счету девушки. «Люцифер… Я не это имела в виду. Но спасибо». «Целую. Занят». «Целую», — отправила Вики. Селена решила остаться в Атланте, в родном городе. Она была разбита, но не сломлена, такие как она никогда не сдаются. Единственным близким человеком у женщины осталась Вики, они часто поддерживали контакт, делясь новостями. Селена справится. Всегда справлялась. Брюнетка не раз корила девушку за пересылаемые деньги, но художница не могла иначе. В этой ситуации вновь была её вина, пострадала её семья. Иногда моральной поддержки недостаточно, постоянное живое общение невозможно, и деньги — единственный способ помочь хоть как-нибудь, но не в целях откупиться, совершенно нет, а, чтобы просто знать, что человеку, пережившему такую боль, будет на что покупать продукты и, в скором времени, возможно, отпустить прошлое и переехать поближе. Селена, конечно, отпиралась, но попадающие на счёт средства не имели обратного адреса. Вики приехала в квартиру, сделав заказ продуктов через телефон. Накрыв небольшой стол, девушка ждала звонка в дверь. Марго была такой же скрытной, как и всё новое окружение шатенки, но что-то в вечно курящей женщине привлекало зеленоглазую художницу. Казалось, будто она легко поставит по струнке парней Люцифера стальным взглядом, да и сам мафиози другой рядом с ней. Вики привлекали такие люди: холодные с чужаками, но открытые с близкими. И сама Марго испытывала тёплые чувства к избраннице Люци, не говоря об этом прямо. Как только в их обществе появились слухи о Вики, та сразу же разыскала информацию о ней, отметив особенный талант к рисованию. Женщине было непонятно, что именно он нашёл в простой и юной девушке, но вскоре всё стало ясно: она помогает ему выйти на уровень жизни, где он поднимет голову от своих бесконечных бумаг и указаний, и встретится глазами с реальным миром, крепко держа её за руку. И их взгляды говорили сами за себя. Зазвонил дверной звонок, и девушка поспешила открывать дверь гостье. — Марго! Здравствуйте, проходите, — Вики жестом пригласила её в квартиру. — Здравствуй, здравствуй. Какая ты красивая, — женщина приобняла её за плечи. — Спасибо, могу сказать то же самое о Вас. Я приготовила ужин, Люцифер должен скоро подойти. — Конечно, дорогая. Но мы его ждать не будем, — Марго достала из сумки красное вино. — Пойдём. Девушки вошли в гостиную и сели на мягкий диван. — Рада Вас видеть, Марго. — Я тоже. Ну, как ты? Вики опустила глаза на наполненный бокал, который держала в руках. — Я в норме, спасибо. Сейчас неподходящее время для траура. Я должна поддерживать Люцифера так же, как и он меня, я нужна ему сейчас собранной и готовой идти в бой. И я готова. — В бой тебя никто не пошлёт, конечно, но я вижу, что ты стараешься. Хорошо держишься, Вики, — Марго дотронулась до ладони шатенки. — Мне очень жаль твою девочку, Мими. Да прибудет с ней свет на той стороне… — Аминь, — Вики чувствовала добрые намерения женщины, но максимально держала лицо. Она не хотела, чтобы та видела её слабость, несмотря на подходящую семейную обстановку. — После смерти матери Люцифер тоже не показывал истинных чувств. Да, он мужчина, член мафии, но он всё ещё был подростком, хоть и с пелёнок варился в преступной среде. — Вы знаете его с детства? — Да, мы знакомы уже очень давно. Он мне как сын… Я родственница Моники — его матери. Мы были не слишком близки, но после её смерти я посчитала своим долгом присутствовать в жизни Люцифера. Все вы для меня как дети. — А… Как Вам удавалось его поддерживать? — Я просто была рядом. Была строгой, когда он собирался совершить необдуманный до конца поступок; следила за принятыми лично им решениями, когда он стал старше; давала совет, если он просил. Я всегда готова прийти к нему на помощь, где бы не была я и где бы не был он. В любом исходе — я на его стороне. Но он открывается только самым близким. Ты — одна из таких людей. — Спасибо за то, что поделились этим со мной, Марго… — А что с твоими картинами? Почему не рисуешь? Вики сделала глубокий вдох. — Не было времени… Но моё увлечение и навыки никуда не пропали, я хочу рисовать. — Не останавливайся в этом деле, Вики. Ты талантлива, нельзя не тратить такой дар. И я была бы не против получить картину, нарисованную тобой лично для меня, — улыбнулась Марго. Её улыбка озарила и лицо художницы. — Конечно, Марго. С радостью. Щёлкнул дверной замок и в квартиру вошёл Люцифер. Женщины вышли его встречать к входной двери. — Цветы моим прекрасным дамам, — мужчина достал букет из-за спины. — Тёмно-красные розы для Марго, — он поцеловал женщину в щёку. — Добро пожаловать. И белые альстромерии для тебя, Вики, — вынимая вторую руку, он вручил цветы шатенке. — Ох, какой лис! Знает, как меня подкупить. Спасибо, мой мальчик, — Марго отошла на кухню в поисках вазы. — Спасибо, — кокетливо произнесла Вики, оперевшись на стену головой, пока Люцифер снимал пальто. — Как прошёл день? Мужчина обнял её за талию и поцеловал. — Есть кое-какие новости, но обо всём позже. Вики нашла вторую вазу и поставила любимые цветы на небольшой шкаф. Вечер прошёл отлично. Лишь поверхностно затрагивая насущные проблемы, они обсуждали разные моменты из детства Люцифера, Вики рассказывала о своём, говорили о погоде, знакомых, искусстве, а Марго наблюдала за ними: эти двое и правда созданы друг для друга. «Никогда не видела, чтобы его глаза так светились. А она… Его присутствие рядом на неземном уровне не позволяет ей опустить руки и уйти в глубину боли от потерь». — Итак, встречи-встречами, но я, всё-таки, устала и пойду к себе. — Ты? Устала? — улыбчиво смотрел на женщину Люцифер. Цокнув про себя и закуривая сигарету, Марго ответила: — Даже не думайте искать меня. Я пропаду в баре на первом этаже. — Будьте осторожны, пожалуйста. — Не волнуйся, детка. Я всегда осторожна, — Марго показала спрятанный револьвер в скрытом кармане кожаного пиджака. — Ох, ого, — удивилась девушка, и брюнетка ей подмигнула. — Я скажу парням быть поблизости. Там будет Чарли. — Ты тоже не беспокойся, дорогой. Я знаю, что там будет Чарли. Можете не провожать. Увидимся завтра. Марго улыбнулась, и вышла, хлопнув дверью. — Я определённо по ней скучала. — А я скучал по тебе, — мужчина защекотал шатенку, отчего та рассмеялась. — Лю… Люцифер! — смеялась Вики. — Что? — Ха-ха-ха, прекрати! — Что прекратить? Заливистый смех девушки эхом разносился по большой комнате, когда мужчина, перекинув её на плечо, понёс в сторону спален.***
Ветер из приоткрытого окна чуть заметно колыхал серые шторы. Обёрнутая в одеяло Вики сидела с кистью в руке и рисовала. Ей так не хватало этого чувства свободы, палитры цветов, неограниченного поля для развития фантазии. На холсте вырисовывались две фигуры: высокий мужчина и темноволосая девушка. Стиль их одежды напоминал двадцатый век. Мужчина одет в костюм-тройку, а девушка — в бордовое платье с блестящей брошью в виде птицы. Пара стоит на фоне высокого здания, их лица напряжены, а в глазах читается серьёзность, взгляд направлен чётко прямо, и словно передаёт их мысли через бумагу: «Каждый, кто перейдёт нам дорогу, останется навечно чёрной кошкой, к которой никому не будет дела».