Гарри Поттер и Черный король

      Гарри крепко зажмурил глаза, услышав жестокий смех Беллатрисы, не желая наблюдать сцену, разворачивающуюся перед ним. Его сердце оборвалось, и он издал непроизвольный вопль агонии, присоединившийся к паническому крику Нарциссы, за которым быстро последовал тошнотворный стук, когда заклинание налетело, и тело мертвым грузом рухнуло на лесную подстилку.       Такие эмоции, каких Гарри не испытывал никогда в жизни, захлестнули его. Потеря Дамблдора, Сириуса — это было ничто, ничто по сравнению с тем, что он чувствовал сейчас. Ярость и горе, настолько сильные, что ему казалось, что он вот-вот взорвется, захлестнули его. Ненависть, которую он не испытывал даже к Волан-де-Морту, прорвалась сквозь все его фибры. Гарри не знал, что можно испытывать ненависть сильнее той, что он испытывал к нему; так было, конечно, пока Беллатриса не отняла у него еще одного человека, которого Гарри любил. Человека, которого Гарри любил больше всех на свете. Он хотел причинить ей боль больше, чем любому другому человеку в своей жизни; заставить ее заплатить за то, что она сделала. Без дальнейших колебаний он направил свою палочку прямо на Беллатрису и крикнул: Crucio!       На этот раз он не сомневался, что заклинание сработает. Он с силой обрушил заклинание на Беллатрису, отчего она упала на землю, а ее пронзительные крики агонии разнеслись по всему лесу. — Теперь я понимаю, что ты имела в виду, — задыхаясь, произнес Гарри, пытаясь смахнуть слезы, которые полностью затуманили его зрение, — когда ты сказала мне, что нужно было действительно этого хотеть. Я собираюсь сломать каждую кость в твоем чертовом злобном теле. — Беллатриса кричала и выла, но Гарри был беспощаден. Он был в опасности сорваться и потерять себя, он знал это, и какая-то часть его души говорила, что он не лучше Беллатрисы, раз наслаждается пыткой. Однако в данный момент Гарри было все равно, что говорит та часть его самого.       Он понятия не имел, как долго он применял проклятие Cruciatus к Беллатрисе. Секунды или минуты, они больше ничего не значили. Время больше не имело значения. Ничто не имело значения — ни его друзья, ни Волан-де-Морт. Все, что имело значение, — это причинить Беллатрисе такую физическую боль, что она пожалела бы о том, что вообще родилась, прежде чем он сотрет ее с лица земли. — Я собираюсь убить тебя! — воскликнул, всхлипывая он, слегка изменив направление своей палочки, чтобы проклятие Cruciatus сконцентрировалось на другой части ее тела, и Беллатриса не выдержав, потеряла сознание. — Гарри…       Только этот голос мог донестись до него в тот момент, заставив его снова вернуться в ясное сознание. Он отшатнулся в шоке, ни разу не сбросив проклятие Cruciatus на свою беспомощную жертву, и разразился новой волной слез, когда увидел, что Драко, живой и совершенно невредимый, шатаясь, идет к нему. Он был весь бледный и неустойчиво стоял на ногах, а на его руках лежала безжизненная фигура Нарциссы Малфой. Однако мгновенное облегчение, которое Гарри испытал, увидев Драко живым, тут же сменилось новой болью в сердце; болью за Драко, который выглядел опустошенным так, как Гарри еще никогда не видел в кого-либо таким. — Беллатриса. Убийственное проклятие. Я не… — Драко замолчал, опустившись на колени и осторожно положив тело матери на землю, а затем прикрыл ее своим телом, а его плечи затряслись от горя. — Я не ожидал этого, — хрипло произнес Драко. Гарри быстро взглянул на Беллатрису, которая теперь явно была без сознания и никуда не собиралась уходить, и сбросил заклинание. Он сможет разобраться с ней через минуту, а сейчас он был нужен Драко. Он быстро подошел к нему и притянул его к своей груди, прижав так крепко, что ему показалось, что он перекрыл доступ крови, наслаждаясь его запахом, его теплом, ощущая пульс Драко на своей коже. Драко рухнул в объятия Гарри, сжимая его с такой же силой, с какой Гарри обнимал его, и разрыдался всерьез. — Мама… она увидела свет, идущий прямо на меня, и в последнюю секунду оттолкнула меня с дороги, — задыхался он сквозь слезы. — Но чтобы сдвинуть меня, ей пришлось встать на путь проклятия. Из-за этого оно ударило ее. Она знала, что так и будет. Она знала, черт возьми, и все равно приняла решение спасти меня. Она умерла, чтобы защитить меня.       Гарри держал Драко еще много минут, понимая, что битва с Пожирателями Смерти подходит к концу. Орден собрал тех, кто еще был жив, в центре поля, в то время как убитые были уложены рядами. Потери с их стороны, к счастью, были минимальными, хотя Гарри ощутил прилив новых слез, когда узнал неподвижную фигуру МакГонагалл, Майкла и Лаванды. Он вздохнул с огромным облегчением, когда увидел, что Уизли (за исключением Перси, о котором Гарри уже был проинформирован) в безопасности, вместе со Снейпом, Римусом и Тонкс. Из того, что он мог видеть, Гарри был рад знать, что травмы с их стороны можно было описать как «легкие ранения», и почти все они были поверхностными. Снейп и Люпин накладывали исцеляющие чары и экстракт Бадьяна на тех, кто в этом нуждался. Через поляну Гарри мог разглядеть Люциуса Малфоя, сражающегося на дуэли с Пожирателем Смерти. С неприятной дрожью он осознал, что тот еще не знал об убийстве своей жены.       В этот момент тело Беллатрисы слегка зашевелилось и застонало. Гарри снова достал свою палочку, но Драко оказался быстрее; потеря Нарциссы заставила его сорваться, и он отпустил Гарри, подбежав к женщине, убившей его мать, и, отбросив всю магию, со всей силы с размаху ударил женщину ногой прямиком по голове. Снова и снова Драко отводил ногу назад, прежде чем вогнать ее в череп Беллатрисы; каждый раз, когда его нога соприкасалась с ее головой, раздавался хруст и треск, когда кости сдвигались и разделялись. Гарри поморщился, но ни на секунду не отводил взгляда от Драко. — Ты… — удар, — злобная… — удар, — гребаная… — удар, — дрянь! — закричал Драко. — Она была твоей сестрой! Я сшибу твою гребаную голову с плеч! — Затем он обрушил поток оскорблений на тело Беллатрисы Лестрейндж.       С точки зрения Гарри было совершенно очевидно, что Беллатриса умерла, и, вероятно, практически сразу после первой пары ударов. Ее череп принял очень причудливую форму, когда он вогнулся, и из глубокой раны, где сбоку от ее головы торчал белый осколок, вытекало какое-то серое вещество. Струйки крови вытекали из ее ноздрей, рта и ушей. Гарри боролся с тошнотой, наблюдая, как Драко теряет контроль над собой, но понимая, что Драко должен, должен был сделать это, и в то же время посылая молчаливую, отчаянную благодарность Нарциссе за то, что она спасла своего сына и пожертвовала собой. — Цисси! — Гарри ненадолго прикрыл глаза, подумав, что истерический крик Люциуса Малфоя прозвучал еще ужаснее, поскольку такой мужчина просто не способен был впасть в истерику. Люциус подбежал к своей жене и заключил ее в объятия. — О, моя Нарцисса, — прошептал он, зарываясь лицом в ее волосы. Очевидно, он боролся за то, чтобы сохранить хоть унцию самообладания. — Поттер, где Драко? — В его голосе Гарри услышал панику. — С Драко все в порядке, — ответил Гарри дрожащим голосом. — Ну, он физически невредим, по крайней мере — не думаю, что «в порядке» — правильное слово. Сейчас он в процессе избиения Беллатрисы буквально до смерти. — Он сделал паузу и правильно истолковал вопросительный взгляд Люциуса. — Это она произнесла Убийственное проклятие. Оно… оно предназначалось Драко, но вместо него попало в миссис Малфой. — Гарри остановился, почувствовав, как комок снова поднимается в горле, и провел рукой по лицу, не желая сломаться перед Люциусом, чертовым, Малфоем из всех людей.       Люциус кивнул и встал, а затем подошел к сыну. Драко увидел приближение отца и перестал пинать труп Беллатрисы. Вместо этого он замер, широко раскрыв глаза, не зная, что делать. Он выглядел как потерянный маленький мальчик. Сердце Гарри вновь сжалось от боли за своего парня, когда он увидел, как Люциус сломался и обнял Драко, а Драко начал рыдать, уткнувшись в мантию отца. Шаги, приближающиеся к нему, отвлекли его внимание от этой сцены. Это была Гермиона. — Гарри, — мягко говорит она. — Иди сюда.       Гарри обнял ее, зарывшись лицом в ее шею. — Я действительно думал, что он умер, — прошептал он, не потрудившись на этот раз сдержать слезы. — Дай им несколько минут, — мягко сказала она, посмотрев туда, где горевали Малфои, зная, что Гарри не хотел оставлять Драко в данный момент. Все Пожиратели Смерти были либо схвачены, либо мертвы. — Я знаю, что прошу невозможного, Гарри, но ты должен пока выбросить это из головы. Все почти закончилось, так близко к концу. Снейп определил местонахождение Волан-де-Морта в поместье и сумел наложить на него Следящие чары. Пришло время положить этому конец.       Гарри кивнул и, чувствуя, что Драко и его отец нуждаются друг в друге в данный момент, последовал за Гермионой на поляну, где собрались оставшиеся в живых члены Ордена и ученики. Он видел, как Рона, с белым лицом и потрясенного, утешали остальные Уизли; очевидно, они не винили его в смерти Перси. Было несколько человек, у которых были недовольные лица, когда они пили Костерост или глотали болеутоляющие зелья, которые Снейп принес с собой, но Гарри просто почувствовал облегчение, увидев, что большинство из них были живы. Его сердце снова разбилось, когда он краем глаза взглянул на павших, но заставил себя отвести взгляд, когда сел на землю и Луна протянула ему флягу с водой, которую он с благодарностью принял.       Многие спрашивали его с неподдельным страхом или беспокойством, где Драко, и в итоге Гарри объяснил всем вместе, что произошло. Он почувствовал прилив гордости и признания, когда понял, что все с облегчением узнали, что с ним, по крайней мере физически, все в порядке. Шок от мысли, что он навсегда потерял Драко, уже начал стихать, и вся его боль была припасена для его парня.       Через несколько минут очень взволнованный и бледный Драко в одиночку добрался до лагеря и сел рядом с Гарри, ничего не говоря, лишь крепко держа Гарри за руку и положив голову ему на плечо. Гарри на мгновение прислонился к нему плечом. — Драко, мне нужно идти, — мягко сказал он. — Северус обнаружил Волан-де-Морта. Все закончится здесь и сейчас. — Позаботься о том, чтобы уничтожить его нахрен, — был кроткий ответ Драко. Он звучал измученно. Гарри заставил себя улыбнуться. — Я обещаю, что сделаю все возможное, — ответил он.

* * * *

      Десять минут спустя очень изумлённый отдел авроров, организованный Кингсли, арестовал связанных Пожирателей Смерти и доставил их в Министерство, а также убрал тела погибших. Команда Обливиаторов изменяла воспоминания трех магглов, которые стали свидетелями части битвы во время выгула своих собак и теперь находились в состоянии истерики. Гарри вместе с Драко, Снейпом, Римусом, Роном и Гермионой направлялись в Малфой-Мэнор, где Люциус изменил для них защиту. Драко все еще был невероятно бледен и потрясен, но вызывающе посмотрел на Гарри, когда тот предложил Драко остаться. Однако он крепко сжал руку Гарри в своей и не хотел ослаблять хватку ни на секунду. Гарри взглянул на двух своих лучших друзей, которые оба великолепно сражались с Пожирателями Смерти, и увидел, что Рон находится в таком же состоянии, как и Драко, и цеплялся за Гермиону, как за спасательный круг. Гарри рассудил, что Рону потребуется много времени, чтобы прийти в себя после непреднамеренного убийства родного брата, даже если этот брат мучил Джинни.       Они с трепетом приблизились к подъездной дорожке Малфой-Мэнора; ни Снейп, ни Римус не смогли обнаружить никаких заклятий или чар, кроме тех, что были наложены самим Люциусом, но никто ни на секунду не сомневался, что при удобном случае Волан-де-Морт расставил бы против них ловушки. В конце концов Снейп пришел к выводу, что заклятия Мэнора были настолько древними, что ни один человек не малфойской крови не смог бы их изменить, включая безумных маньяков, несмотря на все усилия Темного Лорда.       Семерка осторожно направилась к входу в поместье; Драко, наконец, ослабил хватку на руке Гарри и держал свою палочку наготове, внимательно осматривая окрестности. Гарри понял, что его сердце колотится со скоростью около ста ударов в минуту и так сильно, что ему казалось, будто оно пытается вырваться из груди. Хотя он и боялся того, что должно произойти в течение следующего часа, он был во многом взволнован и испытывал облегчение. Как бы ни сложилась дальнейшая судьба, сегодня все это, так или иначе, должно было закончиться.       Вестибюль выглядел точно так же, как и все те месяцы назад, когда Гарри спас Драко. С тех пор многое изменилось; однако сейчас не время для ностальгии и воспоминаний. Снейп держал свою палочку в ладони, похожую на компас, и нашептывал сложные чары. Палочка закружилась, явно указывая на местонахождение Волан-де-Морта, и он устремился к большим двустворчатым буковым дверям, а остальные бесшумно последовали за ним. Гарри подумал, как странно, что сейчас у него нет связи с Волан-де-Мортом. В его голове не было ни малейшего намека на то, что Темный Лорд находится рядом с ним, и у Гарри не было ни малейшего представления об эмоциях этого человека. Знал ли он, что большинство Пожирателей Смерти погибли? Был ли он зол или напуган в данный момент? Снейп держал палочку в руке, пока они шли; едва ли минутой позже она снова закружилась, указывая направо, где находился вход в библиотеку Малфоев. Палочка слегка вибрировала в руке Снейпа, не оставляя сомнений в том, что за дверями находится Волан-де-Морт. Гарри направил свою палочку и, тяжело сглотнув и сделав глубокий вдох, пытаясь справиться с нервами, толкнул двери.       Волан-де-Морт стоял спиной к ним, глядя в большое, богато украшенное окно, выходящее на территорию поместья. Он повернулся, услышав, как они вошли, и одарил их жуткой улыбкой. — Впечатляющий номер ты проделал с моими Пожирателями Смерти, Поттер, — сказал он, а его шипящий голос был едва слышен. — Все кончено, Риддл, — произнес Гарри, вложив в свои слова столько презрения, сколько смог. Он гордился тем, что его голос был ровным и не выдавал его истинных эмоций в этот момент. — Так и есть, юный Гарри, — ответил Волан-де-Морт. — Все кончено для тебя и твоих никчемных друзей. Ты поступил глупо, придя сюда сегодня, и ты уже должен знать, что меня, Лорда Волан-де-Морта, нельзя уничтожить. — Оу, но тебя можно, — возразил Гарри. — Я знаю о твоих крестражах уже очень, очень давно, Том. — Он почувствовал, как его пронзает прилив триумфа, когда на лице Волан-де-Морта отразился шок. Его змеиные глаза расширились, и он на мгновение потерял дар речи. — О, да, — продолжал Гарри, обретая уверенность от изумления Волан-де-Морта. — Медальон, кубок, диадема, кольцо, — он пересчитал их по пальцам в вычурном жесте, откровенно насмехаясь над человеком перед ним. — Дневник. Все до единого уничтожены, Том Риддл. О, и, конечно, Нагайна. Да, это тоже были мы, — продолжал он, ухмыляясь. — Бедный Питер. Мы почти сочувствовали ему. Но Северус Снейп успешно обманывал тебя на протяжении шестнадцати лет, так что неудивительно, что ему удалось добиться этого снова. Ты действительно немного неудачник, не так ли, малыш Томми?       Волан-де-Морт, казалось, немного восстановил свое самообладание. — Это не имеет значения, — усмехнулся он. — Как только я окончательно убью тебя, я создам еще один. Ты можешь уничтожить моих Пожирателей Смерти, можешь уничтожить мои крестражи. Но ты никогда не убьешь меня. — Всегда одна и та же фраза, не так ли, Риддл? — пошутил Гарри. — Видимо, я всегда ускользаю от тебя благодаря удаче. Твое собственное высокомерие не позволяет тебе понять, что Дамблдор был прав. Ты можешь обладать всей магической силой в мире, но ее никогда не будет достаточно, чтобы победить любовь.       Волан-де-Морт на самом деле рассмеялся. Звук был больше похож на вскрик и напомнил Гарри мелодраматические маггловские фильмы ужасов, где убийца смеялся в лицо жертвам, прежде чем кроваво расправиться с ними. — Ты все еще думаешь, что Дамблдор был неправ? — продолжал Гарри. — Я стою здесь, живой, сегодня, благодаря жертве моей матери. Та же самая жертва, которую мать Драко принесла ради него всего час назад, и позволяет ему стоять рядом со мной. Ты думаешь, это простое совпадение, что все мои друзья стояли рядом со мной и сражались сегодня? Что мы победили твоих Пожирателей Смерти? Они сражались из страха, а не из любви. И это значит, что сегодня они сражались, чтобы спасти свои собственные никчемные шкуры, а не сражались как единое целое. Вот почему они проиграли, несмотря на то, что нас было намного меньше, и вот почему ты проиграешь сегодня. — Ложь! — прокричал Волан-де-Морт, хотя Гарри заметил, как в его суровых чертах появилось беспокойство. Его глаза неуверенно метались по комнате. — Дамблдор любил этот мир, — сказал Гарри Волан-де-Морту. — И он любил всех в нем — достаточно, чтобы умереть, чтобы обеспечить защиту от тебя. Даже когда ты заставлял Драко убить его, Дамблдор все равно предложил ему выход. А ты пытался убить Драко за это. Ты ведь ни на секунду не подумал, что я приду и спасу его? Потому что ты не сможешь постичь, что значит чувствовать себя человеком. Я спас Драко Малфоя, потому что так поступил бы порядочный человек. Потому что я умею сострадать. Это сочувствие быстро переросло в дружбу, а затем в любовь. И без моей глубокой любви к Драко Малфою у меня не было бы ни единого шанса победить тебя. Именно потому, что я люблю этого человека, я рассказал ему о твоих крестражах и получил информацию о местонахождении многих из них непосредственно от него. — Простое совпадение! — заявил Волан-де-Морт, хотя сейчас он выглядел невероятно взволнованным. Гарри с удовлетворением отметил, что мужчина вспотел, действительно вспотел. — Совпадение, да? Совпадение, что ты потерял своего самого сильного сторонника в ту минуту, когда убил мою мать, которую он очень любил? Как только ты начал охотиться на Лили Поттер, ты потерял его, ты, Змеелицый урод. Северус Снейп спас от тебя весь гребаный волшебный мир. Он самый большой герой из всех нас, и это благодаря любви. Во-первых, к моей матери, а во-вторых, ко мне. После всего, через что мы с Северусом прошли за эти годы, для нас любить друг друга сейчас — это то, что станет твоей гибелью. Опять же, любовь!       Кровь теперь шумела в голове Гарри. Он чувствовал присутствие Драко — человека, который, если бы любовь Нарциссы к нему не спасла его, Гарри не нашел бы в себе сил встретиться лицом к лицу с Волан-де-Мортом. Он мог видеть Рона и Гермиону, своих лучших друзей, которые поддерживали его во всем. Римуса, которого он во многом любил как отца. Снейпа, человека, чья любовь была настолько сильна, что почти спасла мир волшебников. Их присутствие укрепляло Гарри. Время пришло. Он потянулся в карман и достал палочку из красного дерева, заменив ею свою палочку в брюках. Его рука была уверенной. — И мой отец, который любил меня настолько, что пытался справиться с тобой без этого! — Гарри боролся за то, чтобы контролировать свои эмоции. Конец был так близок. Он удивился, почему Волан-де-Морт до сих пор не попытался проклясть его, и решил, что тот на самом деле боится его и того, что произойдет, если он попытается это сделать. Эта мысль обнадежила его. — Вполне уместно, что палочка моего отца будет той, которая навсегда сотрет тебя с лица земли. Поскольку, Том Марволо Риддл, ты узнаешь, что любовь побеждает все.       Он поднял отцовскую палочку и произнес заклинание, которое они с Северусом узнали еще в январе в библиотеке Блэков: Amor Vincit Omnia.       Он задрожал, когда защитные чары накрыли его, и схватил правой рукой руку Рона, а левой ухватился за руку Драко. Драко соединил руки со Снейпом, а Гермиона взяла левую руку Римуса в свою свободную правую, в то время как ее левая крепко держалась за руку Рона. По его слову, все шестеро повторили заклинание, которое действовало только в том случае, если для заклинателя существовала настоящая любовь, будь то романтическая, дружеская или семейная. Любовь побеждает все, и Волан-де-Морту предстояло наконец это понять. — Все, что ты когда-либо постиг, это ненависть, — Гарри был удивлен, обнаружив, что его голос стал более низким, а слезы грозили вот-вот пролиться из-за сильной эмоциональности ситуации. — Ты пытался править с помощью страха и контроля. К чему это привело, а? Нет ни одного человека на свете, который пожертвовал бы сейчас собой, чтобы спасти тебя, как я бы сделал для любого из тех, кто стоит здесь со мной, а они для меня. Твоя ненависть ко мне в детстве, когда ты наслал на меня Убийственное проклятие и в итоге сам остался жив. В ту ночь, Риддл, ты случайно превратил меня в крестраж. Ты никогда не задумывался, Том, почему у меня есть связь с тобой? Почему я тоже могу разговаривать со змеями? Твоя ненависть в конечном итоге обрекла тебя на гибель. Без этого щедрого дара я не смог бы заполучить и половины крестражей. Думаю, я должен поблагодарить тебя — твоя неспособность любить сделала твое окончательное уничтожение еще более легким.       Риддлу явно надоело. Его красные глаза сузились, ноздри раздулись, а рот превратился в дикий оскал. Вот оно, подумал Гарри. Момент истины. Он намеренно не рассказал Драко, да и вообще никому, о том, что они со Снейпом запланировали, поскольку далеко не было уверенности в том, что это сработает. Это никогда не проверялось против Непростительного, сколько Снейп ни искал. Ни один из них не сможет жить, пока выживает другой.       Волан-де-Морт и Гарри оба направили свои палочки друг на друга. Гарри посмотрел в эти алые глаза, зеленые против красных, противоположные во всех отношениях. — Avada Kedavra! — Protego Maxima!       Сверхпрочные Щитовые чары были быстро возведены, укреплены и усилены объединенной силой любви, которую Гарри направил на них. Любовь, которую испытывали к нему его парень и друзья, укрепила щит, сделав его непробиваемым даже для Убийственного проклятия. Гарри с благоговением наблюдал, как изумрудный свет, по цвету так похожий на его собственные глаза, устремился к нему с неудержимой скоростью, рикошетом отразившись от щита и отскочив обратно к Волан-де-Морту, поразив его прямо в сердце.       В течение нескольких секунд Волан-де-Морт выглядел удивленным, прежде чем упасть. Подобно марионетке, у которой только что перерезали ниточки, Риддл рухнул с определенным финалом. Сила, о которой не знал Темный Лорд, победила; любовь победила ненависть и доказала, что является более могущественной силой.       Гарри отменил заклинание щита и оцепенело направился к тому месту, где лежало тело Волан-де-Морта, обмякшее и разбитое. Его глаза были открыты, в них все еще отражались шок и неверие, которые он, должно быть, испытал в тот момент, когда понял, что его собственная ненависть уничтожила его самого. Гарри обернулся, чтобы посмотреть в лицо своим близким; пять лиц светились от гордости. До этого момента Гарри понял, что он не ожидал, что выживет; тот факт, что он все же выжил, был почти ошеломляющим. — Все действительно закончилось, — сказал Гарри почти безразлично, как будто он не стоял сейчас над трупом самого жестокого человека современности. — Я не могу поверить, что заклинание сработало. — И с этими словами он потерял сознание.

* * * *

ЕЖЕДНЕВНЫЙ ПРОРОК

Суббота 2 мая 1998 года

Специальное сувенирное издание

САМИ-ЗНАЕТЕ-КТО МЕРТВ; ПОЖИРАТЕЛИ СМЕРТИ УБИТЫ ИЛИ СХВАЧЕНЫ! На этот раз Гарри Поттер уничтожает Волан-де-Морта навсегда.

      Вскоре после десяти утра Лорд Волан-де-Морт, десятилетиями терроризировавший наш мир, был окончательно побежден не кем иным, как Гарри Поттером. В ходе хорошо спланированной и организованной атаки Поттер и основанное Альбусом Дамблдором движение против Сами-Знаете-Кого под названием «Орден Феникса», а также избранные ученики школы Хогвартс сражались и победили всю армию Пожирателей Смерти Волан-де-Морта, прежде чем Поттер и его ближайшие союзники сразились с самим человеком в поместье известного Пожирателя Смерти Люциуса Малфоя в Уилтшире.       Выход Поттера из поместья вызвал массовую панику среди его сторонников, когда его вынес из здания бывший Пожиратель Смерти и, по слухам, его возлюбленный Драко Малфой. Однако встревоженной группе быстро объяснили, что Поттер просто страдает от шока и магического истощения и совершенно невредим.       Среди них был Северус Снейп, подозреваемый Пожиратель Смерти и разыскиваемый за убийство Альбуса Дамблдора. Он пронзительно смотрел на репортеров, когда они прибыли с Поттером в больницу Святого Мунго, сделав паузу только для того, чтобы сказать: «Если вы хотите сохранить свои конечности прикрепленными к телу, вы не будете задавать вопросы никому из нас, а теперь уйдите с нашего пути».       Также были потери и на стороне Поттера. Два студента Хогвартса, семикурсники Лаванда Браун из Гриффиндора и Майкл Корнер из Рейвенкло, к сожалению, погибли. Однако, самой тяжелой потерей является смерть директора школы Минервы МакГонагалл, которая заняла этот пост только в сентябре после смерти Альбуса Дамблдора. Мысли и стремления всех присутствующих здесь, в «Пророке», связаны с семьями тех, кто погиб в своей храброй борьбе за нашу свободу.       Среди арестованных был Люциус Малфой, отец Драко. Несмотря на то, что он сражался вместе с Гарри Поттером, Малфой был объявлен в розыск за предыдущую деятельность Пожирателя Смерти, а также за побег из Азкабана одиннадцать месяцев назад. Он будет возвращен в Азкабан для отбывания оставшегося срока наказания.       Страницы 2-5 Гарри Поттер: жизнь в фотографиях; страницы 6-8 Драко Малфой? Избранник Поттера?; стр. 9-13 Северус Снейп — получено полное оправдание Министерства. Подробности о двойном агенте здесь!; страница 14 Список подтвержденных Пожирателей Смерти; страница 15 Некролог: Минерва МакГонагалл, 4 октября 1935 года — 2 мая 1998 года.       Гарри сложил газету и вздохнул. Он чувствовал себя довольно сюрреалистично: пятнадцать часов назад он готовился покинуть площадь Гриммо, гадая, доживет ли он до этого дня, а теперь он лежал на кровати в больнице Святого Мунго, и ему давали сильные Успокаивающие зелья, чтобы помочь оправиться от шока и восстановить силы после магического истощения. Волан-де-Морт действительно был мертв. На этот раз он действительно, по-настоящему, ушел навсегда. Гарри наконец-то был свободен. Эта мысль еще не успела закрепиться в его мозгу; он чувствовал себя почти отстраненным от этой идеи и все ждал, когда снова проснется от того, что, несомненно, было сном. Вся эта ситуация была какой-то противоречивой. Возможно, скоро придет осознание, и ему захочется праздновать; сейчас же он просто хотел проспать неделю, изнурение от работы за предыдущий год и того, чего он достиг, обрушилось на него.       Северус и Драко только что вернулись из Министерства, получив полное освобождение от любых уголовных обвинений в связи со смертью Дамблдора и деятельностью Пожирателей Смерти. Драко также быстро уложили в постель и дали ему выпить Успокаивающее зелье. Гарри улыбнулся Драко, который уже полчаса назад погрузился в тревожный сон; он не мог не гордиться своим парнем.       Северус наотрез отказался от какого-либо лечения. Он ненадолго вернулся в больницу, чтобы сообщить Гарри о событиях в Министерстве, а затем вернулся на площадь Гриммо. Рон и Гермиона были с Уизли. Семья пыталась смириться с предательством и смертью Перси. Под Веритасерумом один из пойманных Пожирателей Смерти раскрыл, что Перси был в союзе с Волан-де-Мортом с момента его ухода из семьи во время пятого года обучения Гарри в школе. Его друзья вернулись в Нору, чтобы скорбеть вместе с остальными Уизли.       Римус вернулся на площадь Гриммо вместе с Тонкс, как только узнал, что с Гарри все в порядке. Тонкс была в подавленном состоянии после того, как, по-видимому, решила, что это она виновата в смерти Лаванды. Гарри умолял целителей выпустить его из постели, даже разыграл свою карту «я — победитель Волан-де-Морта», но безуспешно. В конце концов, Гарри решил, что лучше просто принимать зелья, не жалуясь.       Он как раз решил, что, возможно, сон — хорошая идея, и закрыл глаза, когда в палату вошел Снейп. Гарри тут же открыл глаза и нащупал свои очки. Надев их, он увидел, что лицо Снейпа взволновано. — В чем дело? — мгновенно спросил он, снова полностью проснувшись и думая о побеге Пожирателя Смерти и о его мести. Он нервно сглотнул. — Это Тонкс. Похоже, от волнения, вызванного сегодняшними событиями, у нее начались преждевременные роды, — ответил Снейп. Его тон был ровным, но выражение лица показывало его истинные чувства. В нем явно чувствовалось беспокойство. Гарри поднялся с кровати и встал на ноги, одетый только в больничную одежду, надетую на него насильно, прежде чем слова Снейпа по-настоящему дошли до него. — Но ребенок должен родиться только через месяц! — сказал Гарри, охваченный паникой. Он ничего не знал о беременностях и детях, как рано можно было родиться и выжить? — Я должен добраться до них. Где они? — Быть может, они находятся здесь, в родильном отделении? — сухо ответил Снейп с намеком на улыбку в уголках рта. Гарри проигнорировал эту колкость и сосредоточился на натягивании джинсов. Суматоха разбудила Драко. — Что случилось? — сонно спросил он. Пока Гарри одевался, Снейп быстро все объяснил, и через три минуты Гарри, Драко и Снейп незаметно вышли из палаты и направились в отделение «Магическая беременность и роды».       Приветственная ведьма в палате сообщила Римусу об их прибытии, и он вышел к ним, выглядя взъерошенным и бледным, но спокойным. — Все будет хорошо, — мгновенно сказал он. — Ребенок родится на несколько недель раньше срока, но он вполне здоров. Они говорят, что единственное, он будет небольшого роста. — Из комнаты донесся громкий стон, заставивший Гарри вздрогнуть. — Это была еще одна схватка. Я должен вернуться туда. У Доры все очень хорошо. — И с этими словами он стремительно исчез. Гарри сидел в приемной вместе со Снейпом и Драко, чувствуя нервозность и волнение. Еще сегодня утром он задавался вопросом, доживет ли он до следующего дня, а теперь Волан-де-Морт мертв, его Пожиратели Смерти либо убиты, либо схвачены, и он ждет рождения своего крестника. Может ли день стать еще более причудливым?

* * * *

      Именно рано утром стоны Тонкс стали больше похожи на крики и вопли, при этом шума стало намного чаще. Наконец, после особенно громкого и продолжительного крика, который заставил Гарри порадоваться тому, что он гей и никогда не должен быть ответственным за то, чтобы подвергать любимого человека подобным мучениям, тишину зала ожидания наполнил крошечный крик новорожденного ребенка, и Гарри подумал, что этот звук слаще любой музыки, которую он когда-либо слышал. Он повернулся и посмотрел на Драко, на лице которого было очень тоскливое выражение. Рождение и смерть, непрерывный круг жизни. Он крепко сжал руку Драко.       Через несколько минут появился сияющий Римус. — Мальчик! — объявил он, заключая Гарри в объятия. — Здоровый малыш! Он маленький, потому что родился на шесть недель раньше срока, поэтому целителям пришлось наложить на него несколько чар, чтобы согреть его и облегчить дыхание, но в остальном он в полном порядке и через пару дней уже сможет вернуться домой. Гарри, не хочешь ли ты подойти и подержать своего крестника?       Гарри последовал за Римусом обратно в родильную комнату и замер, застыв от увиденного зрелища. Крошечный ребенок со светлыми волосами лежал на руках у измученной Тонкс и крепко спал. Римус поцеловал Тонкс в голову, и Гарри услышал, как он прошептал ей: «Я так сильно, так сильно горжусь тобой, любовь моя», прежде чем взять младенца и поместить его в ждущие руки Гарри. Гарри никогда раньше не держал на руках ребенка. Он нежно обнимал малыша, поддерживая его голову и ни разу не отводя от него глаз. — Это Тедди, — сказал Римус. — Его назвали в честь отца Доры. Гарри, ты помнишь, что ты сказал мне, когда я сказал тебе, что собираюсь стать отцом? Ты сказал, что сделаешь все, что в твоих силах, чтобы моему ребенку не пришлось жить в мире, где есть Волан-де-Морт. Я не могу выразить тебе свою благодарность за то, что ты сделал.       Гарри покраснел. — Мне все помогали, ты же знаешь. Я не смог бы сделать это без всех вас.       И тут Тедди открыл глаза и устремил свой взгляд на лицо Гарри, и его глаза тут же стали точно такого же оттенка, как у Гарри. Римус и Гарри одновременно ахнули. — Думаю, он такой же, как и его мамочка, — сказал Римус со смешком. — Он совершенно и абсолютно великолепен, — радостно ответил Гарри.

* * * *

— Он такой маленький, — ворковала Гермиона, поглаживая пурпурные волосы Тедди, держа его на руках. — Он, черт возьми, не чувствовал себя крошечным, когда я рожала, — со смехом ответила Тонкс. — Честно говоря, когда его голова начала появляться, я подумала, что моя… — Так что же они сделали с телом Сами-Знаете-Кого? — Рон прервал разговор, выглядя зеленым, и Драко бросил на него благодарный взгляд.       Тедди начал хныкать, поэтому Тонкс взяла его обратно и начала кормить. Это зрелище Гарри видел много раз с тех пор, как Тонкс и Тедди вернулись домой из больницы Святого Мунго два дня назад, но он все еще не привык к подобному. Да, определенно, абсолютный гей, сказал он себе, когда увидел мягкий сосок Тонкс, прежде чем ребенок прильнул к нему. Рон, однако, откровенно пялился, разинув рот, за что Гермиона шлепнула его по руке. — Его сожгли сегодня утром, а потом пепел развеяли, — ответил Снейп. — Хоронить его было слишком рискованно, так было решено. Безумные некроманты, раскапывающие его и пытающиеся воскресить, почему-то никого не привлекали. — Гарри, я решил поехать в Австралию с Гермионой на следующей неделе, — сказал Рон. — Я думаю, это пойдет мне на пользу, знаешь, на какое-то время выбраться из страны. Немного прийти в себя после того, что произошло в субботу.       Римус неловко прочистил горло. — Раз уж на то пошло, Гарри, мы с Дорой тоже собираемся переехать обратно домой. Здесь не нужен кричащий новорожденный, к тому же наш коттедж ближе к родителям Доры. Надеюсь, ты не возражаешь.       Гарри тепло улыбнулся ему. — Конечно, я не возражаю, — ответил он. Честно говоря, он не был удивлен. Римус и Тонкс заслуживали того, чтобы побыть самим по себе, со своей семьей. — Я тоже покидаю вас, — объявил Снейп, и это удивило Гарри. — Меня попросили — ну, если честно, умоляли — занять пост директора Хогвартса до конца летнего семестра. Флитвик отказался от этой должности, а больше никто не подходит. — Ты собираешься стать директором Хогвартса? — спросил Драко, пораженный. — Ну, это же просто великолепно! — Временный директор, Драко, если только я не решу в сентябре, что не смогу по какой-то причине жить без кучки сопляков, раздражающих меня ежедневно, — ответил Снейп. — Но, как и Гарри, Хогвартс всегда будет занимать особое место в моем сердце, и я уверяю вас, что вернуться туда для меня не составит труда.       Гарри повернулся к Драко. — Значит, остаемся только мы, — сказал он. — Что мы будем делать?       Драко наклонился вперед и проникновенно поцеловал Гарри. Когда поцелуй прервался, он прижался лбом ко лбу Гарри. — Думаю, мы отправимся на поиски дома в Годриковой Впадине, — ответил он с ухмылкой.