Я ангел твой и твой я грех

      Реальное время.       Айви открыла глаза, пробуждаясь от звука тарабанящих по черепице дождевых капель. Этот нескончаемый поток ливня пытается погрузить обратно в дремоту, но она знает, что пора вставать. Ей уже давно не снились сны о прошлом, потому воспоминания становились ещё болезненней. От маленькой наивной девочки не осталось ничего… Абсолютно ничего…       В цитадели часто шли дожди, навевая меланхоличные наплывы в настроении. Только в этом проклятом месте у неё осталось столько светлых воспоминаний, которые со временем померкли и утонули в пучине этого беспросветного пути. Только в этом месте её мучили кошмары, от которых она постоянно просыпалась в холодном поту. Вот только рядом не было никого, кто бы мог обнять и утешить, сказать, что это лишь дурной сон.       Айви устало подняла тяжёлую голову с примятой подушки, звучно выдыхая и осматривая своё временное место пребывания, потирая плечи и пытаясь смахнуть ощущение холода из-за выстуженного сквозняком помещения. Весь мир вне сна снова потерял те яркие краски прошлого, которое никак не давало покоя. Вокруг только дождь и затянутое тучами беспросветное небо, ничуть не желающее хоть на мгновение пролить на цитадель лучик света.       По сравнению с тем, в каком доме росла Айви, данная снятая на ночь комната казалась обычной халупой. Потрескавшийся потолок грозился проломиться в любую минуту, а обшарпанные стены не знали ремонта уже не одно столетие. В углу прошмыгнула крыса, из-за чего Айви брезгливо поморщилась, отворачиваясь. Она поднялась с постели и подошла к раскрытому окну. Дождь стал тише, но ночное небо пока не думало проясняться. Элмерс сонливо потёрла глаза, понимая, что пришло время действовать.       Доставая из сумки практичный, прекрасно тянущийся костюм, она поспешно облачилась в него, вооружаясь холодным оружием, ловко спрятанным в потайных карманах. Собирая волосы в высокий хвост, девушка осмотрелась и убедилась в том, что не оставила здесь никаких своих пожитков, иначе потом можно было их не найти.       К моменту, когда она отправилась к назначенному месту, дождь перешёл в мерзкую морось. Огромное величественное здание не встретило её с добровольным радушием. Пробраться внутрь стоило немалых усилий, ведь всё вокруг охранялось бдительными стражниками. Парочку пришлось вырубить, используя удары по сонным точкам – Айви не собиралась убивать их. Но пришлось тратить дополнительное время на их сокрытие в кусах, чтобы не поднялась тревога раньше времени. Как ни странно, но она довольно скоро оказалась около заветных покоев. Однако не успела она коснуться дверной ручки, как услышала приближающиеся шаги, которые её спугнули.       Осмотревшись, Айви бросилась в приоткрытое окно, бесшумно воспаряя на улице и облетая здание снаружи, стараясь не создавать лишнего шума, чтобы не попасться. К счастью, панорамные окна в необходимую ей комнату были распахнуты, ветер размашисто развевал лёгкие шторы, словно приглашая войти.       Элмерс тихо, почти невесомо опустилась на балкон, проникая в помещение без лишнего шума. Так как всё это время она перемещалась в кромешной тьме, глаза уже привыкли к темноте, различая очертания предметов.       Тот, кого она пыталась всё это время найти, появился перед ней, как мимолётное видение. Глупо и забавно одновременно то, что луна спокойно и ненавязчиво пролила дорожку света от окна к самой кровати, выбираясь из плена грозовых туч, постепенно рассасывающихся на небе.       Айви оставалась на месте, осматривая обстановку. Пока что она напоминала живое изваяние, которое наблюдало за происходящим со стороны. Шаги по ту сторону двери утихли – видимо, стражники пробежали мимо. Что ж, хоть в чём-то удача. Значит амулет, скрывающий энергию, всё-таки не подделка, торговец в чёрном не обманул. Но кто сказал, что стражники не вернутся?! Потому и следовало побыстрее закончить начатое.       Эрагон спал, свет луны очертил бледноту его кожи. Нельзя было сказать, что сон его был спокоен – веки постоянно вздрагивали от каких-то видимых только ему сновидений. Ровные мужественные черты лица, чёрные, как смоль, длинные ресницы и слегка приоткрытые губы. Он был ангелом во плоти, если так призадуматься, как внешне, так и внутренне, но это не значило, что у него не могло быть врагов. Даже из числа тех, кто раньше им восхищался.       И здесь, спящий на кровати, он не внушал такого страха или трепета, нежели, когда принимал важные решения на помосте в верхушке цитадели. Сейчас он оказался обычным бессмертным, уязвимым, как и все. Присутствие чужака в его комнате это подтверждало.       Айви приблизилась, кажется, даже не дыша, словно боялась спугнуть его чуткий сон, как мимолётное наваждение. Девушка вооружилась кинжалом, приближаясь к постели и с искусностью ювелира приставила остриё к горлу мужчины, как к самому дорогому экспонату, что ей приходилось видеть. По мраморной коже лихорадочно метнулся отблеск холодного оружия.       Не потребовалось и мгновения, чтобы заметить, как мужчина распахнул глаза, и она попала в поле его зрения. И прежде, чем Эрагон успел что-то сделать, хотя бы шевельнуться, юная особа манёвренно нагрузилась на него, усевшись сверху и фиксируя мужские запястья коленями. Было в этих действиях и что-то порочное, даже немного интимное, ведь ранее Айви не позволяла себе ни с кем подобной близости. Но на самом деле намерения у неё были далеко не в романтическом уклоне. Они провели довольно много лет, он тренировал её, а потому теперь все эти навыки были направлены против него же. Однако стоило учитывать то, что именно ОН научил её всему, а значит вышеуказанные навыки в его случае значительно превосходят все ожидания.       – Вот и пришло время расплаты. – Глухо прошептала она, но не было сомнений, что мужчина её услышал. Девушка упиралась свободной рукой об изголовье кровати, слегка опускаясь к мужчине, чтобы они могли чётко и ясно видеть лица друг друга. В нос врезался знакомый ей аромат мужского тела. Слишком знакомо, слишком болезненно это вспоминать…       Как и прежде, черты его лица оставались неизменны, он лишь заметно возмужал. Лицо не отражало ни капельки страха, ни малейшего опасения. Только удивление, которое и так было показано лишь мимолётно.       Эрагон превратился из прекрасного юноши в зрелого сильного мужчину. Айви почувствовала это по силе его энергетики, да и не была она слепой, чтобы не понимать таких элементарных вещей. Было понятно, что если бы он возжелал воспротивиться, ей бы пришлось приложить довольно много сил, чтобы удержать такую мощь под собой. Но в этом и прелесть внезапности, которую она так быстро упустила. Пока что Эрагон по неизведанным ей причинам оставался спокоен, ничего не предпринимая. Кинжал, способный лишить жизни даже бессмертного, неприятно холодил кожу, грозясь распороть эту идеально белую плоть. Но серафим даже бровью не повёл.       Айви вынашивала план мести долгие годы, её сердце всё больше и больше черствело от мыслей о том, что тот, кого она так сильно уважала и за кем готова была пойти хоть на край света, в одночасье стал самым ненавистным ей человеком. В её зелёных глазах зияла пустота, которую она заполнила лишь ненавистью и стремлением отомстить. Вот и теперь… Она много раз представляла, как перережет ему горло, лишит жизни и планов на будущее, лишит этот мир такого идеалиста, как Эрагон. Но отчего же сейчас в ней просыпались некие сомнения?! Почему рука до сих пор не полоснула по горлу, нанося смертельную рану. Пальцы заметно дрожали.       Элмерс сжала губы, посильнее уцепившись руками в кинжал, надавливая на кожу ангела, отчего проступила свежая кровавая дорожка, пускай и неглубокая.       – Ты… Ты уничтожил всё, что было мне дорого. – Айви заговорила вновь не слишком громко, но эти слова словно были направлены в подпитку её собственных убеждений. В них таились тоска и одиночество, которые съедали её изнутри. – Почему ты всегда остаешься таким правильным?! Убил моего отца, хоть прекрасно знал, что он не виноват… Ты лишил мою семью будущего… Так и знай, мне нечего терять…       Её грудь тяжело вздымалась от учащённого дыхания. Она глядела на него злым, покрытым туманной пеленой дурмана, взглядом.       – Ты говоришь, что тебе нечего терять, но на самом деле, если призадуматься, у тебя есть, ради чего жить. – Его голос, властный и холодный, прозвучал словно колокол среди царящей вокруг тишины.       Её прошиб озноб, из-за чего губы едва не дрогнули в этом лживом и неправдоподобном оправдании. Почему он медлит? Почему ничего не предпринимает? Почему смотрит так глубоко, насквозь, словно душу выискивая в этой опустошённой грудной клетке? Почему её руки не слушаются, не надавят на белоснежную кожу лезвием сильней?       Айви просчиталась с самого начала. С самого первого момента, когда пошла на столь опрометчивый поступок. Её не заботило будущее. Желание унять боль, унять эту извечную мигрень было слишком велико.       Она опустилась до того уровня, что сидела верхом на ангеле, который когда-то был самым любимым учителем, наставником, примером для подражания. Она настолько запуталась, что решила, будто сможет убить его. А может…. Это было самовольное самоубийство?! Что стоило Эрагону с его сноровкой выхватить холодное оружие и полоснуть ей по горлу, либо вогнать его в сердце так, что затрещали бы рёбра под столь сильным натиском…       Айви задохнулась, словно в помещении заканчивался воздух. И на противовес её ощущениям ветер, ворвавшийся в окно, вскинул волосы в воздух, иронично играя с ней, с ним, со всеми, словно понимая всю абсурдность ситуации. Она пришла либо убить, либо умереть, но тем не менее ничего не произошло за доли секунд, когда они встретились взглядом. Время словно остановилось, позволяя болезненным воспоминаниям вновь надавить невидимым стальным кольцом на грудь.       Эффект неожиданности дал бы преимущество, однако рука по-прежнему предательски дрожала – кинжал вот-вот сам выпадет из её рук. И это не ушло от взгляда серафима.       – Думаешь, твой поступок вернёт твоих родных? - Его голос пробрал насквозь, как зимний мороз, но девушка сжала челюсти, не желая отступаться. Неужели всё зазря?! Конечно же, она не ответила на его вопрос. Конечно же, его смерть не вернёт её семью, потерянные десятилетия… Уже ничего не будет так, как раньше. А в устах Эрагона звучало лишь равнодушие, так сильно ему привычное.       «Совсем не страшно?» - подумала, но не спросила Айви, смотря в его глаза.       – Ты сомневаешься, Айви. Я же учил тебя не медлить. – Сказал он, словно колокол зазвенел в ушах его голос. И угомонившаяся на какое-то время мигрень вновь затрещала в голове и ушах, как оглушительный колокол, из-за чего Элмерс могла лишь мучительно закусить губу, изо всех сил стараясь не подавать уязвлённого вида. Ощущая внутри опустошённость, она уже даже не видела смысла пытаться что-то предпринять.       Он глубоко вздохнул, так и не дождавшись последнего манёвра девушки. С исключительной ловкостью Эрагон избавился от оружия, которое совсем скоро зазвенело, ударяясь о кафельный пол. Девушка даже не издала ни звука, когда ощутила едва заметную боль от его обезоруживающего действия.       – А теперь давай поговорим, Айви. – Сказал он, заглядывая в её поникшее лицо. И ветер вторил его словам, врываясь в комнату с новой силой, пытаясь остудить пыл девушки.       – А нужно ли разговаривать вообще? Твоя взяла, Эрагон. – Апатично произнесла гостья, принимая поражение. Она слышала, что ангел планомерно и весьма быстро поднимался по карьерной лестнице. Поэтому, пораскинув мыслями, она уже ощущала давящие на неё стены темницы или вечность в небытие за совершённое преступление по отношению к столь высокопоставленной персоне. Но даже эти мысли уже не были столь страшны. Её не пугала смерть или заточение. То, что ей пришлось пережить было пострашнее угрозы больше никогда не увидеть светлого неба над головой. Напротив, смерть спасла бы от всех тех мыслей, что всё это время давили на неё, лишая возможности нормально даже не жить, а существовать…       Со стороны дверей послышался топот, и девушка уже смирилась с тем, что это конец, но то, с какой скоростью она оказалась пригвождённая к постели, вызвало крайнюю степень шока. Айви ошарашенно взглянула Эрагону в глаза в момент, когда ощутила впервые такой испепеляющий стыд, за который точно можно было убить кого-нибудь.       – Что ты…       – Тихо… - перебил мужчина, велев молчать.       Она не требовала свободы, зная, что её не тронут ради каких-либо своих низменных потребностей, которых, как казалось, у ангела и вовсе не наблюдалось. Да и не того характера был этот мужчина. Но тем не менее её взгляд ни на каплю не потеплел, оставаясь всё таким же отстранённым.       Айви не сопротивлялась, но всё тело охватило напряжение, особенно, когда мужчина оказался так близко. На своей коже девушка почувствовала неспокойное дыхание. Айви вздрогнула от соприкосновения тел, смело глядя ему в глаза. Ничего не изменилось, её детская привычка так нагло заглядывать в чужие глаза никуда не делась. А сейчас она словно бы пыталась угадать его мотивы, настырно заглядывая в глубину его когда-то светлых глаз. Жизнь отложила и на нём тёмный отпечаток, нагрузив на сильные широкие плечи небывалый груз ответственности. Но он стоял стойко, ничуть не пошатнувшись от подобных испытаний судьбы. Он всегда учил её, что боль – это тоже испытание, данное Шепфа ради того, чтобы стать сильней.       Пускай и неосознанно, но Айви попыталась копнуть глубже, следуя упрямой привычке, образовавшейся из глубинного детства, но тут же столкнулась со стальной стеной барьера – обладатель синих глаз явно не желал делиться с ней своими секретами, не дал залезть в душу. И даже если бы она захотела, всё равно бы не смогла заметить его довольной полуулыбки, вызванной у серафима девичьей напористостью.       – Я бы мог убить тебя в любой момент. А за то, что вторглась ко мне посреди ночи с кинжалом в руках – тебя либо ждёт вечное заключение, либо смерть через отсечение головы. – Тёмные глаза блеснули при свете луны, когда он огласил последствия её поступка, но девушка лишь шумно выдохнула через нос, плотно смыкая губы.       Снаружи звякнул металл, и серафим ещё плотнее примкнул обнажённым торсом к своей временной пленнице, накрывая своим телом и едва не касаясь женских губ. Светлые волосы коснулись плеча девушки, мимолётно и почти неосязаемо.       В этот момент в покои верховного советника ворвалась стража, впуская внутрь ночную прохладу. Первоначально строгие и решительно настроенные ангелы, теперь едва не окаменели при виде представшей их взору сцены. Айви не шевельнулась, даже почти не дышала, лишь слегка отвернув от двери лицо, чтобы её не могли разглядеть, в то время как Эрагон лениво повернулся к стражникам, словно бы отрываться от недавних действий ему было очень неохотно.       Тяжёлый взгляд холодных небесных глаз заставил вторженцев мгновенно сокрушиться на колени в словах извинения.       – Верховный советник, нам очень жаль, что мы нарушили Ваш покой. В цитадели давно бушует волнение. Дозорные услышали шум со стороны Вашей опочивальни. Решили проверить, всё ли у Вас хорошо.       Девушка почувствовала его дыхание на своих губах, замирая, тяжело дыша от стресса и самой глупости ситуации. Она сама выдала своё присутствие здесь. Зачем она вообще явилась к нему?! Как ничтожный бандит ночью к месту, где серафим отдыхал…       Она была в разных ролях, но любовницу ещё ни разу не играла. Она старалась не думать о том, в каком положении сейчас находится и как всё выглядит со стороны. И более того, она даже не смела себе проецировать все прелести мужского тела от столь преступной близости.       Айви не боялась того, что её поймают, ни тени страха не мелькнуло в глазах. Она наблюдала широко распахнутыми глазами за Эрагоном, который спасал её. После того, что она пыталась сделать… Он всё равное её защищает?       – Проверили? А теперь убирайтесь из моей комнаты! – в приказном тоне огласил мужчина, при этом оставаясь сдержанным.       Как и планировалось, никто не посмел посмотреть на лежащую под советником женщину. Вида обнажённого торса и слегка растрёпанных волос мужчины вполне хватило, чтобы обзавестись парочкой седых волос, не смея даже опускать взгляда ниже, ведь неизвестно, что могло там быть ещё.       Никто даже не посмел обратить внимания на то, что девушка, находящаяся под ангелом, была облачена в одежду полностью, даже верх для приличия не был расстегнут. Но, как и полагалось, никто этого даже не заметил.       Блюстители закона спровадились за дверь также быстро, как и появились, а может быть даже и быстрее. И наступила мгновенная тишина. Даже удаляющихся шагов не было слышно. Все настолько перепугались возможного негодования серафима, что теперь даже боялись дышать.       Айви вложила максимально много сил, чтобы не показать своего облегчения. Точно так же осторожно она, наконец, вздохнула. И как бы она не силилась этого скрыть, а Эрагон всё равно заметил, но предпочёл тактично промолчать по этому поводу.       – Как ты могла понять, не в моих интересах твоя смерть, Айви. – Эрагон слегка отстранился, осмотрев всю красочность картины, находящейся под ним. Тёмные волосы брюнетки растрепались, а щёки заметно покраснели.       – В твоих интересах убить меня сейчас, иначе рано или поздно я вернусь за тобой. – Ответила ему девушка, отводя недобрый взгляд в сторону, румянясь ещё больше. И стоило ей мимолётно взглянуть на Эрагона, как тут же содрогнулась всем своим телом, замечая его насмешливый вид.       – Говоришь это так просто, находясь подо мной в моей же кровати? – он нашёл эту ситуацию неимоверно ироничной, приподнимая бровь и продолжая любоваться своей повзрослевшей воспитанницей.       Но как бы сильно ему не хотелось сейчас продолжить рассматривание знакомых приятных черт лица, он всему знал меру. А потому наконец оставил Айви, забирая с собой теплоту и аромат своего тела, такой знакомый и при этом очень далёкий. Элмерс, даже когда ощутила свободу, ещё с пару секунд оставалась в лежачем положении, осмысливая произошедшее, взвешивала все «за» и «против». Пока она внешне оставалась спокойна, внутри творился настоящий хаос, сметающий всё на своём пути. Лишь спустя пару секунд она поднялась, сверкая недоверчивым взглядом в сторону ангела. И надо признать, что сейчас она выглядела ещё более потрёпанной, чем не выспавшийся серафим.       Его решимость поговорить не вызывала у девушки лишних вопросов, но она до сих пор оставалась в немом шоке от произошедшего. Она хотела спросить, зачем он это сделал, почему не отдал страже и не продолжил спать в своей постели. Но, как и прежде, зная дотошность и педантичность этой личности, кажется, начала потихоньку осмысливать ситуацию. И тем не менее она отвела от него отрешённый взгляд, глубоко вздохнув. Айви не желала наблюдать за тем, как красивое тело скрывается под тонким материалом рубашки, как он приглаживает волосы, при этом оставаясь всё в том же спокойном, будто бы безмятежном состоянии, которое всегда было лишь маской от личностей, которые постоянно пытались залезть в душу и выкрутить её наизнанку. Со стороны всё выглядело слишком безмятежным, будто она не возомнила его врагом народа номер один и не пришла сюда ради возмездия. Как будто это был обычный визит вежливости, и хозяин спальни снисходительно смирился с её присутствием.       Дождь на улице практически полностью смолк, но повсюду поднялся до верхушек домов плотный туман, вызванный повышенной влажностью.       – Айви, одному Шепфе известно, сколько тебе всего пришлось пережить…       – Я знаю, что ты хочешь сказать. И я не хочу этого слышать. – В её голосе не было неприязни, он звучал устало и печально, но тем не менее Эрагон всё равно заговорил.       – Ты прекрасно знаешь, что произошло там, в тот день. То, что твой отец оказался по ту сторону – его выбор. Он сам решил примкнуть к отступнику, и ты прекрасно это знаешь. – У Эрагона был уставший вид, словно воспоминания о событиях тех дней и ему давались нелегко. – Тебя считали погибшей. Но я верил в то, что ты жива. Я искал тебя! Я верил, что для тебя откроется второй шанс. И я готов дать тебе его.       И его слова очень удивили девушку. Она не это готова была услышать. Он… утешал её?       Каждое его слово, каждая фраза лишний раз убеждала Айви в том, насколько глупо было заявляться сюда. Где-то в глубине души она всё это прекрасно знала, но боль утраты родителей хотелось заглушить хоть чем-нибудь. Ей нужно было ненавидеть кого-нибудь, хоть кого-нибудь за случившееся! Никто не виноват в смерти отца, кроме него самого… Он знал, на что шёл, знал о последствиях. И всё равно пошёл на это! Глупец! Такая же глупая и она, возомнившая о себе, будто сможет вот так прийти и убить. Да ещё и убить не кого-нибудь, а своего наставника, первого, кто показал ей, что она не так уж и плоха со столь вероломной силой и отсутствием контроля над ней... И вправду глупая, запутавшаяся…       Айви скрыла лицо в ладонях, зарываясь пальцами в отросшую челку, не давая себе вольности эмоционировать, стараясь решить внутри себя этот неумолкаемый конфликт. Внутри начался настоящий ураган, сущий ад. Вихрь эмоций и чувств перемешались в одну сплошную непонятную кашу, давящую на грудь изнутри. Гнев, ненависть, желание отомстить, сожаление, сострадание, горе и печаль! А потом… Резко наступила тишина, оглушающая пустота, словно сердце больше не билось. Она пуста, пуста, как ваза из-под цветов. В ней не осталось ничего. Даже мнимой ненависти, которую она себе придумала.       «Мне нечего терять». – Мысленно противоречила она Эрагону, при этом внешне даже не шевелясь, словно окаменела и потеряла возможность существовать, как живое существо.       – Ты ещё можешь вернуться к обычной нормальной жизни, ты свободна делать выбор. – Тихо проговорил Эрагон, всё так же стоя к ней спиной, глядя в окно. – Ты можешь остаться со мной. Работать на меня.       Услышав это, она вдруг подняла глаза, выбираясь из своего временного укрытия и даже ошарашенно смотря на собеседника.       – Свобода, Эрагон? Бессмертный уже давно перестал быть свободным. – Она печально улыбнулась. – Я пару минут назад пыталась перерезать тебе горло… Но ты хочешь, чтобы я оставалась рядом? Почему? Ты не должен мне доверять!       – Я тебе доверяю, правда. Загвоздка заключается лишь в том, что ты сама в себя не веришь. Пробраться в мою спальню – задача не из простых. Я оценил твой потенциал, Айви. Но ты, как и прежде, себя недооцениваешь. Это огорчает.       Его голос бархатисто проливался среди тёмного помещения, заполняя всё пространство своим степенным звучанием.       Эрагон подошёл к столу, где стоял графин с водой на подносе. Кристально прозрачная жидкость податливо полилась по сосуду к горлышку, выливаясь в стакан, который взял в руки серафим. Эта вода предназначалась Айви.       Девушка до сих пор молчала, осмысливая его слова. Нужно было время, чтобы успокоиться и посмотреть на всё трезвыми глазами. Спокойно принимая из его рук стакан воды, она не позволила себе мысли о том, что его ладонь была непривычно горяча. Там, где она провела последние десятилетия, у всех были ледяные руки, более того, никто бы не посмел к ней прикоснуться без её разрешения. А рукопожатие Эрагона оставалось тёплым и приятным, как в те годы, когда совсем ещё юная девочка увлекала его в сторону сада Адама и Евы, чтобы показать «что-то очень интересное».       – Я не стану тебя шантажировать. И не буду пока спрашивать, откуда у тебя этот кинжал. На данный момент я лишь сделаю выгодное предложение. Мне нужен расторопный помощник.       Айви вновь перевела взгляд на мужчину, смотрела долго, пытаясь понять его мотивы, но, как и прежде, намерения этого мужчины остаются столь же неизвестны, как тень, поселившаяся в его светлых глазах.       – Ты должен был убить меня, но вместо этого предложил новую жизнь. – Тихо прошептала она в ответ на его предложение, горько усмехнувшись. Пришла за местью или смертью, а в итоге нашла спасение. Вновь и вновь он пытается вытащить её.       – Должен. Но не стану. Каждый может оступиться. И задача окружающих помочь. Тем более я не забыл, что ты моя воспитанница.       Когда она услышала, что он произнёс этот давний статус, который и сплотил их, девушка вновь криво усмехнулась, пытаясь сломать в себе остатки ненависти. Он не заслуживает такого отношения, только не он…       Айви не произнесла более ни слова, тихо оставаясь в стороне от ангела и прогоняя в голове мысли. Боль былых лет вряд ли когда-нибудь утихнет, но ненавидеть его с такой же силой она больше не сможет. Слишком глупо, ведь по сути он выполнял свой долг. Возможно она когда-нибудь и смирится с этим, но не сейчас.       Эрагон приблизился к ней, присаживаясь рядом и заключая девушку в плен своих объятий. Внезапно ощутив его прикосновения, Айви удивлённо вскинула брови, смотря на мужчину в изумлении. Она оказалась в его объятьях, едва не выронив стакан с водой. Но не хватало ещё тут осколков…       С девичьих уст едва уловимо сорвалось его имя, а напряжение постепенно начало сходить. Он обнимал её заботливо, словно пытаясь унять всю боль, что плескалась в одиноких зелёных глазах. И Айви позволила себе устало прикрыть веки, на мгновение дать слабину и просто принять то, чего ей так не хватало эти годы. Она уже даже не обращала внимания на глухие крики в голове, возможно даже крики о помощи. И рука невольно дёрнулась в ответном порыве, чтобы обнять его, как в том саду перед статуей, где она молила Шепфа о том, чтобы все печали наставника прошли и всё было хорошо. Но на пол пути рука её остановилась, после чего бессильно упала.       Через силу она спокойно отодвинулась с опущенными глазами, отставив стакан в сторону так, чтобы не разлилась вода. Её стакан был либо наполовину пуст, либо наполовину полон – она сама ещё того не осознала. Молча поднимаясь с постели, она поклонилась ему, замирая в поклоне на несколько секунд, после чего резко взмахнула крыльями. Её хрупкий силуэт скрылся в ночной мгле также быстро, как появился. Ей нужно было время, чтобы разобраться во всём, чтобы понять, как поступать дальше, чтобы до конца осознать своё решение.       «Я же учил тебя не медлить…» - Айви вновь увидела перед глазами его лицо. Громадный водопад, разносящий по острову огромные объёмы воды. Такая мощная стихия, от которой захватывает дыхание.       Айви нерешительно сдвигается с места, из-за чего упускает момент и, пропуская удар, летит прямиком в бурлящий поток. Уроки наставника порой бескомпромиссные, не позволяющие медлить, не позволяющие ошибаться. И прежде, чем поток успевает унести вниз к подножию кипящей воды, её выдирают из него за высунутую вверх руку. Девочка пытается отдышаться, кашляет водой, приняв урок к сведению, сидя на траве. Свежий воздух обдаёт промокшее насквозь тело едва ли приятной прохладой. А крылья невыносимо прижимает к земле от струящейся с них воды.       Ещё раз! И ещё раз! Эрагон учил её быть настойчивей, смелей. А самое главное: не медлить! Каждая секунда может стоить жизни.       Её ноги и руки крепли каждый день, оттого ломота в них становилась почти привычным ощущением. Оказывается, даже бессмертные чувствуют боль. Но несмотря на это она ждала каждого нового урока с нетерпением.       Айви задумывается слишком глубоко, из-за чего не замечает тень, накрывшую её. В последний момент она успевает развернуться и брошенное в её сторону копьё бессмертного вскользь проходит по крылу. Жгучая боль застилает глаза, и Айви резко пикирует вниз, чтобы скрыться меж высоких домов. Погоня продолжается недолго, девушка маневрирует, сколько может, старательно зажимая ладонью пробитую рану, забывая о боли. В определённый момент она слышит отдалённые голоса стражников, которые потеряли её из виду, мысленно ликуя своей небольшой победе. И… влетает в закрытое окно, попросту разнося его в осколки, создавая наверняка ужаснейший шум, на который могла слететься вся цитадель. Элмерс лежит на полу, глубоко задумываясь. Из всех сил стараясь создать иллюзию целого окна, она теряет крупицы утекающей из неё энергии. Всё её тело по-прежнему пробирает дрожь, она сама не замечает того, как её разум тухнет, как угасающая свеча, спасая от губительных мыслей.