Я ангел твой и твой я грех

      Холодные стены зала, казалось, даже с такого расстояния давили на Айви со всех сторон. Впереди планировался церемониал, в который входило несколько важных действ.       Помимо виновницы собрания здесь также находилось несколько архангелов и серафим, а также Генри – ангел, место которого она в будущем займёт.       Девушка была облачена в церемониальные просторные одеяния, плечи сверху покрывал длинный плащ, который плыл за ней невесомым шлейфом. Она знала, что этот церемониал – лишь дань традициям. Но учитывая то, каким демонстративно скучным видом обладали сейчас так называемые зрители, внутри закрадывалось неоправданное чувство вины за то, что она как будто отнимала их время.       Айви предстала в самом центре зала перед возвышением, на котором и находились высшие ангелы. Они безучастно наблюдали за происходящим словно с высоты своих статусов, нетерпеливо ожидая окончания и возвращения к своим делам. Взгляды бессмертных не несли и капельки интереса, оставаясь по обыкновению спокойными и холодными.       Всё вокруг было куда более ледяным, нежели каменистые стены чистилища. За несколько месяцев обучения у Генри, Айви свыклась с постоянной прохладой и почти не замечала её. Здесь же, в зале главного здания цитадели, всё буквально исходило холодным дыханием ей в спину, вонзая ледышки взглядов, обращённых со стороны архангелов. А ведь, казалось бы, ангелы не должны были быть столь заносчивы и высокомерны, но, пожалуй, Элмерс ещё предстоит узнать много скверны, пропитавшей здешние просторы.       Генри подошёл к девушке, которая тихо опустилась на одно колено, приподнимая голову. Излишняя бледнота отняла у лица живые краски, и мужчине показалось, что девушка вот-вот рухнет в обморок от волнения. Но вместо того, чтобы и дальше подпитывать эту возможную случайность, мужчина мягко улыбнулся, кладя ладони на аккуратную голову, прихватывая висок большим пальцем. Оказалось, что его руки при желании могли обхватить овал её головы самодельной короной, из-за чего возникновение подобных мыслей позволило проронить нелепую и глуповатую улыбку на её устах. Прошлая дрожь оставила тело, сменяясь более спокойным расположением.       Мужчина пристально взглянул в светлые глаза, проникая под изумрудную радужку куда-то глубоко, в подсознание, начиная копаться в воспоминаниях, особенно тщательно проходясь по указанным заранее советниками областям. Как и говорил Эрагон, она не была замешана в заговоре отступника и лишь хотела образумить отца вернуться домой. Ангел пролистывал досконально каждую страницу её жизни, как открытую ещё свежую книгу. Чернила продолжали вырисовывать линию судьбы, оттого на устах оставался лёгкий горьковатый привкус.       Айви могла видеть всё своими глазами вместе с ним. Это было не самым приятным, но Элмерс терпеливо ждала окончания этого процесса, сжимая под вязким балахоном руки в кулаки. Что-то виднелось чётко и ярко, что-то смутно и даже подзабыто. Но ничего нельзя было забыть до конца. Генри с манёвром мастера пролистывал одно воспоминание за другим, внимательно просматривая каждое.       До этого Айви могла поклясться, что слышала лишь своё дыхание и стук собственного сердца. Но тишина постепенно отступила, так как по залу пролились звуки голосов.       – И о чём они только думали, допустив сюда дочь изменника? – послышался ровный голов одного из архангелов, который даже не стеснялся факта, что его могла услышать девушка. Светлые стены зала залились его бархатистым голосом, обволакивая пару со всех сторон насмешливым передразнивающим эхом.       – Ты только что озвучил мою первую мысль на этот счёт. – Подхватил негодование первого мужчина, складывая в деловитом жесте руки перед грудью. Близко сдвинутые густые брови говорили о крайней степени недовольства.       Элмерс дёрнулась, но Генри посильней сжал её виски, шепча лишь: «Терпи». Он знал, что это было порывом не от считки воспоминаний, а желание ответить архангелам, но допустить этого было нельзя.       Огни непокорности разгорались в глазах Айви, как костры инквизиции, но она лишь посильнее сжала челюсти, подчинившись умелым рукам своего нового учителя.       – Совсем скоро даже в совет сможет вступить любой желающий… Какая жалость.       Неизвестно, сколько ещё паре пришлось бы выслушивать претензии и недовольства. А разрастались они с каждым новым словом всё толще и массивней, словно скатывающийся со склона снежный ком. Однако в какой-то момент послышался шумный хлопок каблука сапога об отполированный пол, заглушая разом всех возмущающихся.       – Довольно! Это решение верховного совета. Никто не в праве обсуждать этот вопрос, а осуждать – тем более. – Строгий возглас одного из собравшихся прогремел словно гром среди ясного неба. – Вы занимаете высокие статусы, так соответствуйте им!       Элмерс не знала, кто был тот смелый бессмертный, что так грозно и решительно пошёл против толпы негодующих. Она не могла посмотреть на него, но уже испытывала чувство благодарности за пресечение скандала. Никто не воспринимал её всерьёз, никто не задумывался о том, что подобного рода слова могут глубоко ранить. Клеймо предателя на имени отца отпечаталось настолько сильно, что въелось в её плоть и кости. Неважно, заберёт ли кто-нибудь слова о том, что он предатель… То, что это не будет слетать с уст ещё не говорит о том, что об этом не будут продолжать думать.       Видимо, это одна из тех самых вещей, о которых говорил Эрагон… Он сказал, что её будут пытаться оскорбить или унизить, задеть за живое. Она так самонадеянно бросалась словами, попусту сотрясая воздух. Кричала, что никому не позволит так с собой поступить. И при первом же таком инциденте едва не нарушила правила церемониала. За это стало совестно.       Непроизвольно в голове поплыли воспоминания их разговоров с Эрагоном. Они были настолько яркими и отчётливыми, что Генри смог разглядеть Эрагона невооружённым взглядом. Лицо беловолосого серафима отпечаталось в девичьей памяти так идеально чисто, что его образ можно было разглядывать без излишних помех.       Девушка вздрогнула, понимая, что тем самым могла нарушить ритуал, но Генри уже закончил, сразу же отнимая свои руки и поворачиваясь к бессмертным.       До этого царящая вокруг тишина сейчас стала ещё более напряжённой. Никто не смел и пикнуть после замечания одного из них. Все молча ждали «приговора».       – Ничего предосудительного мне не удалось обнаружить. – Генри глубоко поклонился присутствующим, после чего встал также ровно, как было и до этого.       По залу прошлось оживление и тогда в центр вышел молодой мужчина с золотыми крыльями. Не нужно было быть слепцом, чтобы распознать среди архангелов единственного серафима.       – Прекрасно. Тогда, полагаю, препятствий для передачи полномочий нет. – Огласил мужчина басистым голосом, после чего жестом велел остальным идти. Генри глубоко поклонился, поспешно покидая зал. Сегодня его спина выглядела ещё более скруглённой, словно на него навалился тяжкий груз бремени всех бессмертных. Айви было жаль, что столь добрый и талантливый ангел всю свою жизнь пробыл в чистилище, не узнав прелестей жизни более высокого по статусу бессмертного.       Девушка только теперь опомнилась, степенно приподнимаясь с колен, отряхивая материал. Несомненно, столь пристальный взор извне она чувствовала каждой клеточкой души, прожигаемой столь неожиданным интересом. Возможно, она была недостаточно вежлива… Элмерс глубоко поклонилась величавому светловолосому созданию, после чего собралась покинуть его. Однако серафим окликнул её.       – Я наслышан о тебе, Айви Элмерс. – Отчего-то образ этого мужчины вызывал у Айви противоречивые чувства, поэтому она не спешила отвечать. От её слов, её действий зависела не только собственная жизнь. Больше всего ей бы не хотелось запятнать доброе имя Эрагона, ведь именно он поспособствовал её появлению здесь. Мужчина словно услышал женские мысли, начиная улыбаться от искренности и её невинности. – Искренне рад тому, что ты оказалась жива.       – Простите, но мне сложно поддержать беседу, будучи не знакомой с вашей персоной.       – Можешь звать меня Кроули. – Своенравно заявил мужчина, расправляя плечи, за которыми раскрылись золотые крылья во всей своей красе. Замечая замешательство и смущение юной особы, он улыбнулся ещё шире.       – Серафим Кроули… Спасибо, что предотвратили скандал.       – О, не стоит. Я защищал решение совета, не тебя. – Эта фраза резанула Элмерс по живому, и она нерешительно приподняла глаза. – Тебе пора, Айви.       Тонкий намёк девушка уловила сразу, плавно поклонившись ещё раз и, развернувшись, направилась к выходу.       «Мне тоже пора. – Подумал мужчина, провожая её взглядом, - Возможно, я ещё когда-нибудь смогу с тобой встретиться. Тогда мне будет очень интересно взглянуть на то, кем ты стала и чего добилась. Были ли старания великого Эрагона напрасны? Или ты и вправду дочь, достойная своей фамилии…»       А дальше время потекло незаметно. У Айви появились новые заботы и хлопоты. Не сказать, что учёба была коньком Элмерс, но упрямство всегда продвигало вперёд. Если девушка чего-то не понимала и даже порой выходила из себя по подобной причине, это не становилось точкой в начинаниях. Да, она могла подняться из-за стола и намотать вокруг него несколько кругов, заламывая пальцы до болезненной дрожи, но потом вновь садилась за книги и свитки, продолжая изучение, не позволяя себе жаловаться. Это то, что она сможет преодолеть, это то, что она будет знать и уметь! С таким девизом она шла на службу каждое утро, будь то в главное здание цитадели или же в само чистилище.       Девушка внимательно изучала документы, порой едва не клюя в них носом – настолько это было скучным. Информации было очень много, но никто не подгонял её, с пониманием относясь к тому, что, отсутствуя в мире бессмертных, девушка упустила из виду слишком много. Генри относился к брюнетке более лояльно, нежели Йор, который оказался строгим, но весьма справедливым наставником.       Что же касалось самого Эрагона? Он продолжал жить, как прежде. Ангел служил во благо равновесия, стараясь привнести в этот мир немного больше света и добра. Это становилось чем-то, что было по умолчанию, Эрагон делал это, даже не задумываясь, по привычке. Ведь неважно, какой статус ты занимаешь – всегда нужно помнить о том, ради чего ты здесь и сейчас.       С Айви Эрагон не встречался последние несколько месяцев, всецело и полностью вверяя воспитанницу в руки надёжных подданных. К счастью или же сожалению, у него не было времени на обычные слабости. Однако даже несмотря на это, откладывая порой важные свитки, серафим отправлялся на короткую прогулку. Как оказалось, поставить всё буквально на паузу в десять минут было достаточно, чтобы потом нормально продолжать работать.       Во время степенных прогулок Эрагон наслаждался каждым мгновением своего существования. То, что он жив, способен говорить и дышать, способен самостоятельно ходить, а при возможности даже и полететь куда угодно – разве это не самое настоящее счастье? Он страдал так долго, его душа изранена, изувечена в клочья, но что же он делает? Он улыбается. Улыбается яркому солнцу, зелени листвы на деревьях, улыбается мимолётному ветерку. Несмотря ни на что, идти вперёд, не оглядываясь. Так он и делает.       Эрагон на эти несколько минут поставил на паузу абсолютно всё: жизнь, судьбу, мир… Чтобы просто прожить эти мгновения, а не просуществовать, прочувствовать каждой клеточкой тела любое взаимодействие с окружающей средой.       В очередной такой перерыв Эрагон, возвращаясь к себе, заметил через приоткрытое окно в здании, как Элмерс умудрилась задремать под монотонный рассказ Йора. Ну, что за детский сад? Ей стоит быть серьёзней. И тем не менее уголки его губ поползли вверх, стоило Йору обернуться в сторону девушки. Она моментально распахнула глаза, как будто даже стараясь держаться бодрячком, не выдавая того, как умудрилась закимарить под так называемую лекцию.       Верховный советник глубоко вздохнул, простояв так буквально несколько мгновений. Как давно он мог вот так напрямую разглядывать эти ровные расслабленные черты? Рядом с ним она постоянно прячет лицо, поэтому он не всегда может рассмотреть или увидеть девичьи эмоции.       Ему отчего-то казалось, что рядом с ним девушка испытывает некий дискомфорт… Винить бы он в том её не стал, слишком хорошо зная их обоюдное прошлое. Пожалуй, на себе ангел испытал всю гамму всевозможных чувств от этой личности. И он не знал: хорошо это или нет, попросту принимая этот факт, как должное.       Рассматривая данный вопрос с другой стороны, мужчина победоносно мог заявить на полном праве, что он знал все её грани. То, как она радуется или как печалится; как злится или как ликует; как ненавидит… и как умеет любить… Ему её любовь не известна, но знакомо это чувство к другим. Любовь к родным.       Сейчас же, как Эрагон думал, что она, даже не подозревая о его присутствии, спокойно наблюдала за каждым движением Йора.       Ангел обвёл взглядом каждую ровную черту лица, очертил большие глаза и брови, расчертил прямой нос, обвёл чувственные губы, сейчас слегка приоткрытые. Тёмная прядка волос, выбиваясь из-за уха, с завидной нежностью огладила высокую скулу.       Решив, что на этом стоит остановиться, верховный серафим, развернувшись, пошёл дальше. А вслед ему был направлен девичий взгляд из кабинета. Она знала, что он был здесь. Его энергетику она способна узнать из множества других…       Пожалуй, даже серафим порой ошибается, но эта ошибка не была столь критичной. И они оба в один момент улыбнулись этому ощущению лёгкости, несмотря на всю тяжесть бытия.       Пускай Айви и считалась новенькой, дел наставников никто не отменял. Потому не желая быть обузой, она просила бумаги на самостоятельное чтение, после чего уходила к себе, либо же сидела тихо в сторонке, стараясь никому не мешать.       Временами Элмерс гуляла с Люси, которая с охоткой таскала её по всем возможным местам под предлогом экскурсий, даже если это был рынок цитадели. Порой весёлый и лёгкий нрав этой девушки даже забавлял, отвлекал от бесконечной рутины учёбы и возлагаемой на неё ответственности.

***

      Дорога до чистилища занимала слишком много времени, поэтому было принято решение выделить Айви жильё в поселении рядом с новой работой. Бессмертные столь небольшой деревушки жили тихо, словно маленькие мышки, выбирающиеся только под покровом ночи. Это были места, где солнечные лучи были большой редкостью. В основном на улице практически постоянно были сумерки. Здешние окрестности буквально пропитались аурой чистилища, едва ли не становясь его частью.       Девушке выделили весьма хорошую комнатку в местном общежитии, в котором было всё необходимое для нормальной жизни постояльцев.       Каждое утро Айви просыпалась с мыслью: «Всё и вправду настолько хорошо?». На самом деле очень приятно жить без чувства ненависти в сердце, без вечного чувства вины. Они словно уступали возвращающейся к ней доброте и милосердию.       Каждый день дома её встречал аромат жасмина, растущего в горшке на окне. Он редко цвёл, но распространял свои ароматы по всей комнате, дурманя разум и позволяя быстрее расслабиться.       Уже через несколько месяцев Айви стала работать, как помощник Генри. Ещё многое предстояло узнать, поэтому она много трудилась. Оказывается, бессмертные тоже сильно устают. Это Элмерс ощутила на собственной шкуре. Вставая с кровати слишком рано и падая лицом в подушку недопустимо поздно, в определённый момент Элмерс задумалась о том, что она не справится, что нервы сдадут и она это бросит.       Но когда к ней в гости прилетала Люси и разбавляла выходной день своим светлым присутствием, на душе становилось немного легче. Порой Айви могла заснуть на женских коленях, пока ангелок поглаживала по тёмным волосам. Всё это уносило в сонный далёкий мир, когда она была обычной маленькой девочкой, наивно глядящей в своё неведанное будущее. Неоднократно во сне она видела Бога-шута, который рассказывал необычные истории своим детям.

***

      Эрагон практически безвылазно находился у себя. И если у Элмерс были мгновения, когда она могла забыться сном, то у высшего серафима такой радости жизни становилось всё меньше и меньше. К концу года работа просто захлёстывала его с головой, из-за чего блондин буквально утопал во всём этом.       В двери негромко постучались, после чего нарушенная тишина вновь овладела помещением, словно нарочно пытаясь загрести Эрагона в плен своих цепких пальцев. Мужчина даже не сразу нашёлся ответить, что привело к повторному оповещению извне.       Сразу после одобрения внутри появилась Люси, искрящаяся приветливой улыбкой. Эрагон пригласил лишь лёгким жестом руки, сконцентрировано сдвигая брови.       Что-то явное не нравящееся ему в каждой листовке, начинало резать глаза, из-за чего он одновременно держал раскрытыми, подобно вееру, сразу шесть листовок, остервенело вгрызаясь в содержимое. С каждой новой секундой, проведённой в этом бумажном аду, в голову серафима закрадывалась мысль о том, чтобы вновь устроить комиссию по всем рангам бессмертных, чтобы не было столь вопиющей халатности в составлении отчётности. Вена под полупрозрачной кожей сильно напряглась, слегка начиная выпирать наружу в своих синхронных пульсациях.       И Эрагон даже почти забыл, что кто-то находился здесь кроме него самого. Свечи доживали свой век, трагично расплываясь воском по подставкам, как будто крича о помощи, но их зов никто не услышал. Несмотря на то, что многие сейчас использовали кристаллы для освещения помещений, Эрагон отчего-то забывался, по старинке используя свечи. Учитывая то, что снаружи уже было довольно темно, изнутри кабинет верховного серафима напоминал склеп с торжествующей пляской огней свечей, расположенных по всему помещению.       Лишь услышав шаги, Эрагон слегка опомнился, обращаясь к гостье.       – Прости, не могу уделить тебе достаточно времени. У тебя что-то срочное?       – Верховный советник, я приветствую Вас. – Девушка с присущей ей детской игривостью проигнорировала аспект недостаточности времени, упорхнув к окну, как летняя бабочка. Душная атмосфера не располагала благоприятностью беседе. Поэтому Люси быстро и раскрепощённо распахнула все окна, впуская в помещение больше жизни. Закончив со своей незамысловатой миссией, она, наконец, оказалась рядом со столом мужчины, продолжая растягивать губы в чеширской улыбке.       – Слышала, что Вы совсем не выходите из своего кабинета. Не дело это, нужно беречь себя. – Юная особа склонилась к бумагам, лежащим перед мужчиной, скривившись и тут же отступая в сторону кресла для гостей. – Я была у дедушки. Поэтому решила заскочить и к Вам.       Если бы она не знала о повышенной степени ответственности серафима, даже обиделась бы на столь сухой и многозначительный взгляд.       – Очень скоро в школе бессмертных планируются соревнования. Снова будут искусителей истреблять.       – И? – уже не выдержал мужчина, слегка озадаченно смотря на собеседницу, распрощавшись с идеей делать два дела одновременно. Если Йор обычно кратко и лаконично расставляет всё по полочкам, Люси нарочито растягивает время, завладевая всем вниманием, которого хотела добиться. Потому работать и беседовать с ней – не самая лучшая затея.       – Ииии… Я считаю это безобразием. Уже сколько веков прошло, а это варварство продолжается. – Девушка хлопнула себя по коленкам, приобретая боевой вид. – Мне кажется, что нужно запретить это соревнование.       – В этом мире и так достаточно пороков, которым подвержены смертные день ото дня. Искусители же порой и бессмертных вводят в заблуждение.       – Но ведь оттого свет становится ярче, Эрагон! – заявила на полном серьёзе Люси, приподнимая оттопыренный указательный палец. – Если бы не было соблазнов, ангелы бы разленились. А так постоянно в тонусе.       Учитывая то, что Эрагон уже ногу сломил во всей этой макулатурной дряни, он не сомневался, что ангелы и без змея-искусителя умудрялись разлениться до безобразия. К горлу подступал ком негодования, но ангел оставался внешне абсолютно спокойным.       – Люси, ты говоришь умные вещи. Но, как внучка серафима, ты просто не имеешь права не понимать, что противостояние двух сторон неизбежно. Для нас уже предопределены две стороны. Рай или Ад. Непризнанные же находятся в постоянном поиске себя, это заблудшие души, которым нужно будет со временем определиться со стороной. Это соревнование многих наводит на определённые умозаключения.       – Вы рассуждаете прямо, как мой дедушка. А по сути не отвечаете! Скука смертная! – девушка глубоко вздохнула, надув губы. Отчего-то Эрагон сразу вспомнил Лорелей… И от этого растущий внутри ком раздражения как рукой сняло. Скорее всего к нынешнему времени она была бы примерно одного возраста с Люси. Возможно, даже дружили бы. Из-за этого мужские черты слегка разгладились, а сам он расслабился. Не было ничего дурного в том, что это невинное дитя желает нести добро.       – Что я должен сделать, чтобы ты исчезла из моего кабинета? - поинтересовался Эрагон, явно показывая, что шутит.       – Я хочу, чтобы это глупое соревнование отменили.       – Я тебя услышал, Люси. И обязательно поговорю с серафимом Кроули. Но запомни, что змеи искусители никогда не исчезнут, с каждым годом их становится всё больше и бессмертным приходится непросто противостоять искушению.       – Слышала, что одно подобное соревнование было сорвано. – Сказала девушка, задумываясь. – Правда эту тему быстро замяли, а личности виновников так и не раскрыли. Вот уж я бы пожала им руку.       На этой ноте советник как-то резко потух, но удовлетворённая исходом беседы Люси того не заметила, отправляясь к выходу.       - Кстати, Люси… - остановил её уже в дверях мужчина. – Могу я попросить тебя выбрать несколько женских нарядов?       Спустя несколько часов после беседы с внучкой Кодея, верховный советник никак не мог вновь вернуться к работе. Мысли скопом влезали в голову всей своей кутерьмой, отвлекая от главного. Ему и самому было не по себе то, что ежегодно происходило убийство змея-искусителя. Кровожадная традиция казалась ему зверством, но он до сих пор так этого и не остановил. Чем же тогда они отличались от падших, что пили кровь драконов и питались их энергией?       Глубоко задумавшись об этом, Эрагон и впрямь решился на разговор с серафимом Кроули. Традиции не должны утопать в чужой крови. И неважно, чья она – смертного или бессмертного…       Эрагон вновь взглянул на улыбающуюся сестру, глядящую на него с фотографии в аккуратной рамке. Если от искусителей больше не будет вреда, как в прошлом, почему бы не оставить их в покое?       Смирившись с тем, что работа сегодня явно больше не пойдёт нужной стороной, серафим решил отправиться к себе, чтобы немного отдохнуть и, возможно, даже поспать.       По пути к себе он наблюдал высоко поднявшуюся в небе луну. Она освещала его путь, благородно провожая в скромную обитель. Даже когда он уже был в своей спальне, владычица ночи кротко заглядывала в его окна, игриво заливая весь пол своим бледным свечением. Лишь оказавшись в своей кровати Эрагон осознал, как сильно он устал, как сон накрывает его практически мгновенно.       Сон-воспоминание Эрагона.       Быть ангелом-хранителем не так-то просто. Есть необходимость не только следовать правилам, ограждающим от тьмы, но и держать в узде так называемого опекаемого смертного. А они этого ой как не любят. Наломают дров, нагрешат, а потом бьют челом, умоляя всевышнего помочь, оградить от проблем, что сами же создали.       Ко всей этой сборной солянке проблем непосильным грузом прибавлялся ещё и демон в довесок, который, собственно говоря, склонял смертного на все упомянутые грешки. И тогда начинался настоящий хаос противостояния.       Эрагон, признаться, поначалу даже подумал, что в прежней жизни он, скорее всего, сильно грешил, раз ему так не повезло в этой… Ведь парой для него поставили Мелани, которая о тормозах как будто и не слышала вообще. Обладая неимоверной способностью выкрутить любую ситуацию в свою сторону, она выматывала несчастного оппонента донельзя, из-за чего под вечер коллега становился уставшим и даже сердитым. Да, ангелы тоже злятся. Ведь не железные…       Очередной будничный день в мире смертных не должен был стать исключением. Пустынные одинокие улицы видели самых ранних пташек, которые, не успев продрать глаза, уже куда-то спешили. Куда-то зачем-то...       Человек, к которому была приставлена бессмертная парочка, сонно плёлся на работу, чувствуя, как веки сами собой пытаются слепиться обратно. Хоть спички вставляй. Время было раннее и, само собой, смертный не выспался. Его осунувшееся лицо словно выражало все мучения бытия в этом мире.       «Вот бы сейчас в тёплую кроватку, а не это всё…» - нагоняла на него смуту Мелани, коварно стреляя глазками в сторону Эрагона, который лишь мрачно подплыл полупрозрачным облаком к подопечному.       По велению жеста ангела, порыв ветра слегка толкнул человека в спину, после чего на раскрытую мужскую ладонь упал миниатюрный листочек с дерева. Заметив его, мужчина непроизвольно расплылся в ностальгической улыбке.       – Серьёзно? Листочек? Как оригинально... - оторопело произнесла девушка, приподняв бровь и со скепсисом рассматривая коллегу. Последний лишь шикнул на неё, чтобы та замолкла.       – Мелиссе бы понравился этот экземпляр. - Буркнул себе под нос человек, доставая из портфеля книгу и вкладывая находку меж пожелтевших страниц, как нечто сокровенное и дорогое сердцу. И пока он занимался этим, Эрагон коснулся его плеча. Мягкий импульс разнёсся по всему телу смертного, отдаваясь заветными благословениями.       «Работать есть необходимость! Тебе нужно кормить семью, поднимать детей на ноги!» - одного мимолётного касания к плечу смертного хватило, чтобы заметить, как тот остановился, распрямив плечи. Втянув полную грудь воздуха, человек, на удивление Мелани, улыбнулся, кивнув навеянным мыслям и ступая дальше, уже более бодро. Что ж, подбадривание Эрагона сработало - у человека появилось желание трудиться.       Дьяволица хмыкнула, поправив манжеты рубашки, после чего последовала за смертным, у правого плеча которого неотступно находился его ангел-хранитель. Эрагон мрачно контролировал Мелани, чтобы та не смутила подопечного прогулять работу и пойти выпить пивка в пабе с друзьями. И всё отлично выходило, пока Мелани вновь не разинула варежку.       – А знаешь, что… - но не успела дьяволица проговорить и пары слов, как ангел в прямом смысле слова одним шлепком налепил широкий скотч на женские губы, вводя её в состояние некого ступора.       – Не доводи до греха! Ещё слово и я тебя к той стене приклею. Ты меня знаешь, я сделаю! – предупредил юноша, уже зная, что могло таиться под «а знаешь, что я придумала». – Ему нужно на работу! Если ты собираешься и дальше сманивать его, я этого не позволю!       Мелани одним рывком сняла свою временную преграду для общения, обиженно надув щёки. Она ещё долго сражалась с приставучим к пальцам скотчем, не в силах справиться с ним в одиночку.       – Да ты вообще не даёшь мне повеселиться, Эрагон! Он живёт ну так скучно, что спасения нет. Сначала ты запрещал мне сманить его поиграть спичками в детстве, потом отвёл от незнакомца с леденцом… Я могу бесконечно перечислять! Ты не дал нам прогулять школу, а так делают, между прочим, все самые крутые парни!       Эрагон в ответ взглянул на неё с видом, словно она должна была понимать всё и без его подсказок.       – Он из бедной семьи! Чтобы чего-то добиться в жизни, нужно было учиться.       – Ну окей! Тогда почему ты не дал нам встречаться с двумя девочками одновременно? М? А ведь мы нравились обеим!       – Потому что это аморально, Мелани. – Уже устало произнёс ангел. – К тому же у нас и так времени было в обрез, чтобы растрачивать ещё сразу на двух девушек.       Мелани приподняла пальчик, пытаясь выпалить очередной аргумент, но словно передумала, так и замирая с открытым ртом и вздёрнутым указательным пальцем. Она проводила взглядом мужчин, мрачно скосив глаза на афишу, с которой ей улыбалась обворожительная девушка.       – Ты ему и избранницу насоветовал какую-то серую мышь! – нашла новый довод дьяволица, нагоняя мужчин и тыкая этим престолу. - Я более, чем уверена, что ты подкупил Купидона. Что этот мерзавец требовал взамен на стрелу?       – Он сам её выбрал. И не серая мышь, а довольно хорошая молодая женщина. Вон, уже двоих ему родила. Он счастлив в браке. - О нелепой сделке с Купидоном Эрагон знать не знал, поэтому даже не стал растрачиваться на данную тему.       – А мог встречаться ещё со времён школы с шикарной леди! Сейчас она вон, успешная артистка. - Мелани постоянно делала отсылку к афише, которую ей пришлось увидеть.       – И вряд ли бы с ним до сих пор была. Не любила она никогда.       – Эрагон, ты невыносим! Ты, как бабка-наседка, только про учёбу, да семью, да детей! - подкипала девушка, уже начиная терять самообладание, - Ну, разве можно жить тааак скууучно? Ты же совсем его совестью извёл. Он мог жить на широкую ногу, встречаться, с кем хотел. Жить, как все нормальные люди!       Под незамысловатыми жестами ладоней дьяволицы в воздухе мелькали миражи с тем, как их подопечный купается в роскоши в компании нескольких красавиц, как ездит по всему миру, пробует то, чего раньше не пробовал, как увлекается алкоголем и прочими искушениями этого мира.       – Да, только видел я эту возможную линию судьбы. Скончался бы от передозировки опия через пару лет после окончания высшего учебного заведения. Ты этого для него хочешь? Между прочим, эта твоя леди и сманила бы его на эти низменности!       – Вот не надо только обвинять во всём эту птичку! Она классная!       – Обыкновенная пустышка, каких очень много. Ему жена надёжная нужна, чтобы опорой стала, поддерживала в трудную минуту. – На полном серьёзе заявил блондин, внимательно изучая ответную реакцию оппонентки, которая совсем не разделяла его взглядов на жизнь.       – Эрагон, им вся твоя эта правильность не нужна! Они живут от силы лет сорок - пятьдесят... А потом удобряют собой почву. И что он вспомнит на смертном одре? Как формулы свои рисовал на доске? Тьфу!       Мелани раздосадовано махнула рукой, делая вид, что ей уже всё равно. Она была обижена и даже частично оскорблена отсутствием взаимопонимания со стороны Эрагона.        – Благодаря его трудам человечеству станет немного легче. Да, ты правильно сказала, что жизнь их коротка. Но ещё короче эта жизнь становится из-за голода и болезней. И если первое мы не можем пока исправить, то второе - можем хотя бы попытаться изменить.       Эрагон приблизился к Мелани, лишь на мгновение отдалившись от мужчины, касаясь её плеча и приободряюще улыбаясь. Дьяволица лишь окинула его оценивающим взглядом, после чего потребовала успокаивающих объятий.       – Я не стану тебя обнимать. - Напрочь отказался Эрагон, не успев ничего сделать, как она сама заключила его в плен своих рук.       – О, гляди-ка какая симпатичная ассистентка. С ней можно бы было закрутить интрижку. - От былой обиды не осталось и следа, девушка уже во всю строила планы на новую работницу лаборатории, мысленно направляя подопечного подойти к ней.       – С ума сбрендила?! А ну прекрати ему эти пошлости нашёптывать! - высвободился из её рук юноша, гневно тряхнув крыльями.       – Он взрослый полноценный мужик! А тут свежее мясо пожаловало! Не мешай, он должен закрутить с ней роман!       – Только через мой труп, Мелани!       Так и шли дни, неслись недели, мелькали месяцы и годы. Постепенно Эрагон свыкся со своей миссией, становясь более лояльным, более отзывчивым. К тому же у него был маленький ангелочек, который умудрялся в благодарность за всё давать и ему кое-какие пускай и наивные, но уроки. Со временем он давал подопечным немного больше свободы, прекрасно понимая, что срок смертных слишком мал и ничтожен, чтобы тратить всё отведённое им время только на "правильные вещи".       Настоящее время.       Эрагон очнулся, осматриваясь. Произошедшее во сне было таким детальным и натуральным, что он и вправду вновь прожил все те события и эмоции. Тяжёлым грузом на него навалилось возвращение в реальность, где он не был больше хранителем людских сердец, а главное, Мелани больше не была рядом с ним. Когда-то давно ему казалось, что если эта егоза оставит его в покое - он станет самым счастливым ангелом на свете. Но на поверку желание не принесло желаемого покоя, наоборот вывернув всё в тугой узел.       Серафим отказывался признаваться самому себе, что дружба Мелани была ему дорога, запрещал себе думать о таких мелочах собственной жизни. Став серафимом, он отдал свою душу и тело в оплату за существование, он обязан исполнять свой долг!       Он уже давненько не вспоминал об этом, тогда почему эти события так навязчиво из раза в раз лезли в голову сейчас? Правильно... Люси... Она напомнила ему о двух правонарушителях, сорвавших соревнование непризнанных.       Мелани постоянно пыталась показать ему, что зло опережает добро на несколько шагов вперёд. Она обещала во что бы то ни стало обставить его во всём, изо дня в день стремясь к своей цели, но терпя регулярный крах своих планов.       Отчасти девушка оказывалась права. Смертные, как пластилин. В холодных руках праведного существа они словно застывали, из них было сложно что-то слепить. Но в горячих грешных руках они расплывались подобно сладостной неге и подчинялись каждому движению пальцев.       Точно также и в воплощении. Эрагону стоило немалых усилий наставлять подопечных на путь истины. А Мелани, только щёлкнув пальцами, уже сманивала эти безропотные создания на любой путь грехов.       И только действуя с одинаковой силой противостояния, две разные стороны могли свершить нечто стоящее. Холод и пламя выковывали из смертного кого-то действительно достойного своего звания - человека.

***

      Люси не сдержала своего восторга от того, что сумела убедить Эрагона рассмотреть вопрос об отмене ежегодных соревнований. Ей жизненно необходимо было поделиться этой радостью с кем-то. И так как Айви теперь далеко, этим кем-то оказался дедушка. Воспользовавшись случаем уборки в его кабинете, девушка непременно решилась рассказать обо всём.       Смотря на эту родственную парочку со стороны, можно было заметить разительную границу разных поколений. Степенный, мудрый пожилой мужчина и светящаяся, пылающая энергией юная девушка.       – Ты должна обращаться к верховному советнику с большим уважением, Люси. Не допускай фамильярности. - Скрипучи произнёс мужчина, обращаясь к внучке. - Он пускай и молод, но очень умён и силён. Не стоит пренебрегать манерами приличия и пользоваться его добротой.       – Я и так стараюсь быть очень вежливой, дедуль. - Девушка, отложив книги, подлетела к родственнику, чмокнув его в лоб, обтянутый потускневшей от старости кожей. - Эрагон пообещал поговорить с Кроули об отмене этого глупого соревнования.       – Вот как? - старик расплылся в какой-то загадочной улыбке, из-за чего морщинки на его лице зашевелились. Его смех был похож на тихое кряканье, что заинтересовало внучку.       – Дедушка, чего это ты? - с лицом хитрющей лисы она подсела ближе к родственнику, заглядывая в мужское лицо. - Ты что-то интересное вспомнил?       – Эхехе, да. Но Эрагон не одобрит, если узнает, что я ведаю об его секретах.       – Я клянусь, что никому не расскажу. Дедулечка, дедуленька, ну, пожалуйста! - взмолилась она, поглаживая дряблую кожу на кистях старческих рук.       – Ох, и за что у меня такая пронырливая внучка? - покряхтел мужчина, усаживаясь в кресло и смотря на неё истинно серьёзным взглядом. - Только гляди, если расскажешь кому - одним наказанием не отделаешься, лиса!       Люси закивала подобно болванчику, не уставая делать это долго и быстро, вызывая новый приступ смешка у деда. Он похлопал её по руке, вдыхая поглубже и начиная рассказ:       "Это и вправду было давненько. Эрагон получил статус престола, но не спешил вступать в борьбу за дальнейшее повышение. Он проводил очень много времени в мире смертных, оберегая назначенных ему подопечных. В пару к нему в противостояние назначили Мелани - его школьную подругу. Однажды эта дьяволица сманила его, чтобы тот помог свершить её маленький проступок.       Думаю, Эрагон не гордится своим поступком по сей день и особо не распространяется о событиях того дня. Зная его характер, я более чем уверен, что если бы Эрагон заранее знал, что удумала девушка - не пошёл бы ни за что.       Однозначно, в голове Мелани бесы устраивали жуткие пляски, раз порой она выкидывала нечто подобное. И Эрагон был очень зол из-за того, что поддался на её уговоры, но уходить на полпути не стал. Не по мужски это...       Я не знаю, чего хотела добиться эта дьяволица. Но однозначно реализовать свою затею она решила, забрав змея-искусителя и его потомство. Эрагон трубил во все возможные отголоски её здравого рассудка, но, кажется, последний давно оставил её.       Мелани поделилась со змеем своей энергетикой так, чтобы запах у него разбавился и изменился. Соответственно и след пресмыкающегося был заметён усилиями бессмертных".       – Слышала, что немногие способны изменять запах у энергии живых существ. - Ошарашенно произнесла Люси, поражаясь находчивости и способностям демона.       "Ты права. Немногие умели это. И уж явно не каждому бы пришло нечто подобное в голову.       В тот день в школе бессмертных проводили соревнование между лучшими учениками непризнанных. Трое отправились выслеживать змея-искусителя, чтобы убить его и получить законные лавры. Какого же было их изумление, когда пройдя столь сложный тернистый путь они не нашли ничего, кроме раскрошенной на земле скорлупы. Их потенциальной жертвы нигде не было и они отчего-то потеряли способность чувствовать пресмыкающееся.       Соревнование было сорвано двумя бессмертными, спрятавшими змея вместе с яйцами в укромном местечке где-то в Аду. Конечно, как и предполагалось, без внимания данный инцидент не остался. Виновников вычислили и привели на собранный совет.       Данное собрание не сулило ничего благоприятного для пары, но они ни минуты не усомнились друг в друге, отвечая на все вопросы честно.       Учитывая предвзятость по отношению к демонам с самого начала, всю вину целиком хотели повесить на Мелани... Но, как и ожидалось, Эрагон не остался в стороне, заступаясь за подругу и на полном серьёзе заявляя, что принимал участие в этом деле. Своими собственными руками ангел выносил из логова потомтство змей, о чём рассказал собравшимся.       Столь прямого признания не ожидал никто. Его слова ошеломили присутствующих.       Несмотря на всеобщий шок, ангелы приняли решение наказать обоих. Было вынесено предупреждение и, как положено, обоим назначили наказание.       Мелани не выдала, где спрятала своих новых любимцев. А Эрагон, как слишком серьёзный молодой человек, предпочёл больше не затрагивать эту тему".       – Никогда бы не подумала, что наш Эрагон такое вытворял. - Почти восторженно произнесла Люси, чувствуя даже лёгкое головокружение от столь интересного рассказа. И тут она прыснула со смеху, вспоминая лицо советника, когда она упомянула об этом событии.       – Ладно, хватит рассиживаться. Пора браться за дело! - подогнал внучку мужчина, сгоняя с пригретого местечка.       – Ты так всё подробно описал. Но откуда ты всё это знаешь?       – Я присутствовал на том совете. - лишь пожал плечами старик, ностальгически усмехаясь.       – Дедуль, ты сказал, что Эрагон помогал Мелани. Получается, раньше они были хорошими друзьями...       – Всё так.       – Но я не видела, чтобы на общих собраниях они как-то взаимодействовали.       – Это долгая и запутанная история. Ты будешь помогать или нет?!       Кодей и сам мог лишь предположить причину того, что когда-то лучшие друзья теперь едва ли не числились врагами. В последние века личная жизнь Эрагона была сокрыта под пеленой туманной загадочности и никто не мог сказать точно, что творилось под этим занавесом тайн.       Люси неохотно взобралась на стремянку, возобновляя уборку. От услышанного у неё не сходила улыбка с лица. Пожалуй, каждый, даже самый сильный бессмертный имел такие необычные секретики в своём шкафу. Однако судьба серафима и вправду была сокрыта от чужих глаз, словно он не хотел ведать свои тайны никому. С ним же они и будут погребены. Люси лишь видела, как мрачный и холодный верховный серафим вновь начинал оттаивать, улыбаться и открываться этому миру после возвращения Айви.