Желание

В большой просторной комнате находилось шесть человек. Пять из которых крутились вокруг сидящей на стуле девушке. Парикмахеры в четыре руки перебирали по несколько прядей светлых волос, закручивали их, закалывали тонкими шпильками и снова распускали. Взглянуть на прическу у меня не получалось. Визажисты вылили, казалось, тонну косметики на лицо, и открыть глаза было трудно. Как бы не пыталась остановить их, ничего не получалось. Уверена, Петр дал им четкие указания на счет моего образа и хорошенько заплатил, чтобы команда профессионалов не слушала меня и мои возражения. Полтора часа я сидела неподвижно. Когда же пришло время облачиться в платье, я почувствовала, как все мои мышцы затекли. Тонкий шелк струился по телу, обдавая своей прохладой. Возникало такое чувство, что на самом деле на мне нет ткани, и я все также стою перед зеркалом в нижнем белье. Когда все приготовления были закончены, в отражение зеркала смотрел совершенно другой человек. Длинные светлые волосы были уложены в прическу, из которой блестели маленькие точечки ярких шпилек. Яркий макияж, делающий старше своего возраста, так ещё и алые губы. Длинное красное платье облегало всю фигуру. Стройная ножка выглядывала из бокового разреза на платье.  — Вы прекрасны, — миниатюрная француженка бегло проговорила на английском. Она склонилась и поправила застежку туфли на моей щиколотке. — Благодарю вас. — Вашему мужу понравится. Он дал четкие указания и, кажется, я все смогла воплотить в жизнь. Визажистка собирала свои принадлежности в большой чемоданчик, совершенно не обращая внимания на меня. Даже сквозь тонну макияжа, можно было увидеть, как я хочу все смыть с себя, как мне не комфортно. — Отлично выглядишь. Я вздрогнула от прикосновения мужа к своему телу. Он осмотрел меня со всех сторон и, видимо, был удовлетворен полученным результатом. Он никогда не перестанет лепить из меня другого человека, не остановиться, все время ища какие-либо изъяны. — Макияж прекрасно скрывает твои черные круги под глазами. Я много раз тебе говорил, чтобы ты лучше следила за собой. Бла-бла-бла. Даже слушать его не хотелось. Он не понимал, что вся эта тонна штукатурки еще больше ухудшает состояние кожи лица. А борьба с бессонницей — бесполезна. Не могу спать с ним в одной кровати, вот и ворочаюсь целую ночь. Он достал из синей бархатной коробки драгоценность. Холодный металл бриллиантов обжигал шею. Романов не скупился на драгоценности, стараясь в глазах других людей выглядеть любящим мужем, что баловал жену дорогими подарками. В несколько оборотов колье закрутилось вокруг тонкой кожи, камни сияли и переливались, явно готовые затмить всех на вечере. — Вот теперь ты идеальна. Пойдем. Черный лимузин ожидал у входа. Дорога до места заняла не больше получаса. Губернатор, что устроил прием жил всего лишь на соседней улице фешенебельного поселка. Всматриваясь в окно, я видела огромные особняки, бассейны, сады — сразу было понятно, что здесь жили самые зажиточные люди планеты. Закрывая глаза, я настраивала себя на полное безразличие к людям, разговорам, старалась натянуть на себя маску. Но сейчас у меня этого не получалось. Каждый раз, как я пыталась сосредоточиться, видела золотистые глаза незнакомца с пляжа, помнила его прикосновения, такие легкие и мимолетные, что хотелось все повторить. А то что испытала внутри, так до сих пор понять не могла. Но хотелось снова это почувствовать, хотелось углубиться в новые для себя ощущения и утонуть в них. Невольно я улыбнулась. Но быстро спохватилась, нельзя было показывать Петру свои истинные эмоции, нельзя было дать ему повод следить за мной еще больше, нельзя было дать ему повод усомниться в своей преданности. Машина остановилась около дома. Дверь открылась и работник помог мне выйти. На пути ко входу мы прошли через большой сад с благоухающими цветами и вечнозелеными деревьями. Дорожку до дома сопровождали большие подсвечники с горящим огнем. На входе в зал стояли на одно лицо официанты. Строгая униформа, одна прическа, один взгляд и они походили на близнецов! Поднимаясь по широким белым ступенькам, я уже успела уловить нотки пафоса со стороны присутствующих. Такие мероприятия чаще делали, чтобы показать достаток гостей. За вежливыми улыбками скрывались самые настоящие обманщики, лжецы, манипуляторы. Немногие здесь могли похвастаться таким чувством как совесть, справедливость, искренность. А такое словосочетание как нравственные ценности вообще ни разу не слышали. Некоторые женщины нацепили на себя все драгоценности. И теперь каждая из них ходила и показывала денежное состояние мужа. — Пётр Алексеевич, как я рад! — еще один неприятный человек. — Дарья, прекрасно выглядите! — Владислав Сергеевич, вы как всегда льстите мне. Выгляжу я по-обычному. Натянув маску, я фальшиво улыбнулась. Но никто не мог меня в этом упрекнуть, поскольку никто не знал, как я по-настоящему улыбаюсь, да я и сама забыла какого это. — Не скромничайте, вы вся блистаете, — я опустила глаза в пол, такой обмен любезностями был присущ на каждом вечере, но до чего же было противно. Все эти люди из высшего общества смотрели на тебя как на мясо, на новую жертву, готовые разорвать в любой момент. — Это точно. Вы очаровательны, — слишком знакомый голос. Опять он. И снова это чувство. Внутри все трепещет. — Позвольте представить вам — Павел Галанов. Паша… Он как будто услышал, что я мысленно позвала его. Его золотистые глаза изучали меня, приковывали к себе. Хотелось окунуться в них и утонуть там. Он взял мою руку и оставил на тыльной стороне поцелуй. — А это Дарья и Пётр Романовы, — Владислав продолжал знакомить нас. — Галанов, знакомая фамилия, — Пётр не заметил наших переглядок, что было к лучшему. — Возможно, вы знакомы с моей тетей Элеонорой. Паша отвечал мужу, но продолжал смотреть только на меня. Так странно было быть чьим-то центром внимания, странно было чувствовать себя желанной. Я видела по его взгляду — желание. Сильное, необузданное, он даже не пытался скрывать этого, ведь прекрасно знал, что кроме нас двоих об этом не узнает больше никто. И мне льстило это, мне хотелось быть рядом с ним. «Черт, как такое возможно. Не понимаю. Я знаю его только один день, но уже готова оказаться в объятиях незнакомца». — Ах, да! Точно! — воскликнул Пётр, изображая, будто бы вспомнил это только что, хотя прекрасно знал, кем она является. Пётр как всегда вёл беседу, рассказывал шутки, показывал себя в лучшем свете. Мне оставалось лишь стоять рядом, улыбаться и поддакивать, большего и не требовалось, да и не хотелось. Сегодня у меня было другое занятие: как бы из-под тишка подглядывать за красавчиком Павлом. Он успел очаровать всех своей красотой и харизмой, своим мягким голосом и улыбкой. Но за своей любезностью, Паша не переставал пожирать меня своим взглядом. — Все-таки я угощу вас коктейлем, — он подошел ко мне неожиданно. Его дыхание я чувствовала на своей щеке, непозволительно близко стоял. — Буду не против. Мы стояли рядом с баром. Просто стояли и смотрели друг другу в глаза. Никогда бы не подумала, что мне будет комфортно с кем-то стоять и молчать. — Признаюсь честно, я надеялся на еще одну встречу. — Он смотрел на меня все время. Заставлял смущаться, отводить взгляд. — И мне повезло. — Наши мысли материальны, — я отпила из бокала, стараясь успокоить сильно бьющееся сердце. — Надеюсь в следующий раз мы окажемся в более уединенной обстановке. Почувствовав на себе тяжелый взгляд, я обернулась назад и встретилась с гневным лицом мужа. Он не терпел рядом со мной никого из противоположного пола. Сейчас направлялся ко мне и Павлу. Скандала дома не избежать. Фальшивая маска слетела с моего лица, я повернулась к своему собеседнику. Он прочитал мои мысли и все понял. — Извините, мне лучше уйти. Я не стала дожидаться прихода Петра, а просто сбежала из-под его тяжелого взгляда. Спряталась в дамской комнате. И только когда осталась наедине со своими мыслями, облегченно выдохнула. Меня затягивает в опасную игру. Не знаю еще в какую, но опасную. Хотя нет, знаю. Но даже у себя в голове боюсь это произнести. Холодная вода из-под крана нежно стекала по запястьям. Она помогла мне прийти в себя и снова закрыться от этого мира. — Видела, кто приехал? — Я навострила уши, не любила сплетничать и слушать сплетни, но сейчас хотелось быть в курсе всего происходящего. — Да. Женские голоса из соседней комнаты были слышны, и я сразу же поняла, о ком они говорят. — Он опять один… так хочется скрасить его одиночество, — мечтательно протянула незнакомка. — С чего ты взяла, что он один? — Еще ни разу не видела Павла в обществе с девушкой. Только лишь слышала о его приключениях с половиной Москвы. — И ты значит после этого желаешь оказаться в его объятиях? — рассмеялась подруга незнакомки, искренне не понимая, почему же та хочет быть использована и брошена. — Еще как! Ты вообще его видела? Такой красивый. Даже если мы проведем ночь вместе, а после он бросит меня, я не расстроюсь, — уверенно произнесла первая. — Успокойся женщина, ты без пяти минут замужем. — Ой, ладно. Моему будущему мужу скоро пятьдесят, а я молодая девушка, которая хочет ночами не спать, а не ложиться в десять в постель, чтобы с утра пораньше проснуться и нянчиться с его детьми. Дальше уже слушать было не интересно. Я знала, что многие девушки повыскакивали замуж за стариков, лишь бы жить в роскоши и никогда не работать. Но чтобы так открыто обсуждать измену… Они даже не боялись быть кем-то услышанными. «Да я сама не лучше…» Значит он дамский угодник и сердцеед. Павел. Паша… И даже осознание того, что он может просто развлечься с тобой, не останавливали меня в желании оказаться рядом с ним. «Включи голову, Романова!» «Делай, что хочешь, Канаева. Живи здесь и сейчас!» И кому из них верить?! Я не знала. Возвращаться в компанию к мужу не хотелось, а вот подышать воздухом было жизненно необходимо. Небо затянули небольшие тучки, но через них все равно бликами на землю светила Луна. Спрятавшись на задней части огромной территории, я сидела на брёвнах, пытаясь зажечь сигарету, которую стрельнула у одного из официанта. Рядом чиркнула зажигалка и сигарета загорелась. Я подняла взгляд на незваного гостя. Паша. Его глаза с интересом изучали меня. — Спасибо. Мне нужно успокоиться, — почему-то захотелось оправдаться перед ним, хотя я чувствовала, что осуждать он не будет. — Понимаю. Но я бы посоветовал дыхательную гимнастику, — он также закурил, — всё-таки это вредно. — я рассмеялась. Сам себе противоречить. Говорит, что вредно, но курит. — Когда-нибудь я брошу. Но если брошу, то боюсь, что сойду с ума. — Что тебя беспокоит? — ему не требовался ответ, и так все понял, но хотел услышать именно из моих уст. — Это трудно объяснить, — я удрученно выдохнула. Любой, кто проведёт время вместе с моим мужем, заметит, как сильно он подавляет волю человека. И Паша все понял, я видела по его глазам. — И не очень интересно. — Если я скажу, что мне интересно все, о чем ты будешь рассказывать, — он сжал мою руку, и сердце готово было выпрыгнуть из груди. Мне нравилось ощущать его прикосновения. Чувствовать разливающееся тепло. А ещё безумно хотелось поцеловать его. И он это видел, желал того же. — На это уйдёт слишком много времени. Я не узнавала свой голос. Он стал тихим и хриплым. Сидела и не двигалась. Лицо моего собеседника приближалось ко мне. Чисто инстинктивно я двинулась ему навстречу. Наши губы почти встретились, но неожиданно появившиеся официанты прервали момент. Пришлось быстро уходить от Павла, дабы точно не поддаться соблазну.