Ужин для Повелителя

Римус лежал на полу. Он не мог отдышаться. Болело всё тело, а особенно в области таза. Он хотел умереть. Рядом с ним стоял Северус, поправляя штаны он искоса смотрел на Люпина ехидно улыбаясь. — Убей меня Северус… — Тихо постанывал Люпин. — Я рад, что ты готов умереть такой жалкой смертью. — Что с тобой такое? — Еле слышно прошептал Римус. — Что ты сказал? — Что тобой движет Северус? — Еле выговорил Люпин устало повернув к нему голову — Почему ты стал таким… Жестоким? Северуса передёрнуло. В голове промелькнуло воспоминание. Ещё одно и ещё. Он начал вспоминать всё, что здесь произошло. Ему хотелось уйти. Наконец-то к нему пришел холодный рассудок. «Что… Что это было… Что со мной произошло… С чего я вообще взял, что это Люпин?» Северус не мог понять, он пытался сообразить, как так вышло, что он, как бы гнусно это не звучало, изнасиловал Люпина. Он быстрым шагом вышел из пыточной. Мысли терзали его голову. Глаза словно опустели. Вместе с осознанием содеянного пришло былое чувство стыда. Закрыв за собой дверь и оказавшись в комнате, он начал расхаживать туда, сюда. Он пытался понять, чем был спровоцирован этот, если можно его так назвать, нервный срыв. Долго думать не пришлось, это из-за смерти Люциуса (он сильно сжал кулаки), из-за избиения Римуса (зажмурился). Слишком много накопилось в душе у Северуса, слишком много он пережил за такое короткое время. Он не успел переварить встречу с Люпином, как тут же ему пришлось встретиться с Люциусом… Немудрено, что он сорвался на бедного беззащитного Римуса. Он выместил на нём всю накопившуюся злость… На Дамблдора, за то, что не смог придумать ингредиентов по лучше, на таинственного Л, что отправляет ему романтичные письма, да на весь мир! Но внезапно его голову озарила мысль. Крайне неутешительная мысль. Что теперь делать с Люпином. Отпустить он его категорически не может. В таком случае есть лишь два выхода, оставить его умирать самостоятельно или убить. Он уже убил Люциуса, (Северус сильно зажмурился и потряс головой, словно отгонял что-то,) поэтому убивать он больше не хотел, но и оставить его здесь плохой вариант. Северус оглянулся свою комнату. Там, на стене висела полочка со стеклянными дверцами. Висела она над письменным столом. Он в ней хранил разные зелья, лечебные и просто зелья которые могли пригодиться. В том числе и яд. Его у Северуса было не так много (в самом то деле зачем человеку хранить у себя дома яд), но он был. Северус открыл стеклянные небольшие двери. Перед его глазами сверкнули стеклянные пузырьки. Отличались они только формой и цветом зелья. Ни этикеток, ни опознавательных надписей на них не было. Он взял пузырёк с весьма сильным ядом. Налил в гранёный стакан воду, чуть больше чем до половины, и капнул пару капель из пузырька. Смешав его с водой, он быстрым шагом направился в пыточную. Римус всё так же лежал, однако он не ожидал возвращения Северуса. Снейп подошел к нему и, присев на колени, попытался приподнять голову Люпина. Римус застонал. Адская боль пронеслась по его телу. Северус, не обратив на это никакого внимания, подтянул к себе Римуса, а голову его положил себе на плечо. Римус терпел боль, он уже не стал ничего говорить. Северус поднёс воду. Люпин, прислонившись губами к стакану начал жадно глотать содержимое. Он не сопротивлялся. Пусть то вода, пусть что-то другое, ему уже всё равно. Жажда одолевала им. Половину воды Римус вылил на пол и на одежду. Когда Римус закончил Северус аккуратно положил его на пол и не оборачиваясь ушел из комнаты. Римус лежал на холодном, окровавленном полу. Весь он был мокрый. Он начал чувствовать как глаза его слипаются. Он не сопротивлялся этому. Так что он лежал прислушиваясь к тишине, вспоминал отца, мать, Дору… Она ему было особенно дорога… Он вспомнил Дору, ту Дору которую очень любил, но так и не успел признаться в любви. Да и навряд ли она захочет быть вместе с таким, как он… В глазах начало мутнеть. Он уже несколько дней ничего не ел, лишь вода, которую принёс Северус немного облегчит его муки… Облегчит навсегда… Он начал медленно засыпать прислушиваясь к последним ударам своего сердца. Он окинул взглядом пустую комнату. Он был один. На лице промелькнула улыбка. Северус даже не заметил, что Люциуса нет… Римус так ему и не сказал, куда тот делся. Он унесёт эту тайну с собой в могилу… Люпин прикрыл глаза. Последние мышцы его расслабились. Он начал засыпать и продолжал лежать пока не заснул окончательно… Навечно… Северус же, тем временем, бежал. Бежал по коридору к себе в комнату. Он хотел убежать от всего. От назойливых мыслей, от боли в душе, от недавних поступков. Зайдя в комнату, он закрыл за собой дверь, сел на кровать и опустил голову на ладони. Он пытался переварить всё, что произошло. Чем он думал? Спустя не определённое количество времени, он собрал все свои силы в кулак. Всё, что он сделал, было необходимо (Разве что кроме последних действий с Люпином, но Северус поспешно выкинул их из головы оправдывая себя нервным срывом и что ему, итак, суждено было умереть,) все эти избиения и убийства, так или иначе были обязательными. Он резко встал. «Больше ждать нельзя, пора идти дальше» — подумал он и взглянул на баночку с кровью. Кровь Люциуса. Ему было тоскливо на её смотреть. Засунув банку в карман, он направился в кабинет директора. Пройдя пару этажей, он остановился рядом с Макгонагалл. Она преграждала ему путь. Минерва стояла перед ним и пыталась повешать картину, которая величиной была настолько большая, что закрывала проход. — Минерва. — Спокойно дал о себе знать Северус. — Ох! Северус. — Она подпрыгнула от испуга. — Вы меня изрядно напугали. Одну секунду, сейчас я освобожу проход. Одним движением палочки, она начала разворачивать картину боком, освобождая проход. Процесс был медленный, она боялась нечаянно задеть картиною пол или потолок и поцарапать раму. Не выдержав такой тишины, она поинтересовалась: — Как вы отметили рождество? — Великолепно. — Без капли эмоций ответил Северус. — Ой, а я украшала большой зал. Это конечно надо делать до рождества, но все были заняты, поэтому пришлось мне быстро поесть и приняться за работу.— Заболтавшись Минерва не уследила за картиной и та одним углом ударилась о пол. Тихо охнув Минерва её подняла. — Но знаете, вот что странно Северус, я когда утром зашла в зал, увидела эти гирлянды, и даже не помню как их вешала. Выпила я мало, пол бокала в честь праздника. А ведь у меня никогда так просто с головы ничего не вылетало. Хотя, — тихо вздохнув рассуждала, уже сама себе, Минерва. Она скорей говорила это для себя чем для Северуса, — люди стареют, я тоже уже не молодая, не мудрено, что из головы всё вылетает. Северус слушал её вполуха. Ему не сильно было интересно выслушивать её старческие проблемы. Наконец-то проход открылся, и Северус смог пройти. За окнами уже светало, было около пяти утра. Зайдя в кабинет Дамблдора, Северус не поздоровавшись достал из кармана баночку. Лицо Альбуса вытянулось от удивления и даже восторга, но увидев лицо Северуса, он сразу же сделался серьёзным. Дамблдор ничего не знал про любовные отношения Северуса. Он знал, что Северус с Люциусом хорошие, если не лучшие, друзья. Знал, что они дорожат друг другом и что дружат с детства. Однако, то что они были не просто друзья, Альбусу было не известно. — Молодец Северус, ты всё сделал правильно. — мягко прошептал он взяв баночку в руки. — Я понимаю с каким трудом тебе это далось, но ты должен помнить… — Что я поклялся, да я это помню. Альбус подошёл ближе и пристально на него посмотрел. — А ещё, ты должен помнить, что всё это ради общего блага. Северус не припоминал, чтобы Альбус так когда-то говорил, может если только в далёком прошлом. Он насторожился. — Ну чтож Северус, можем приступать к изготовлению зелья.