Интерлюдия: мажорный аккорд

      Мужчина прошел в комнату девушки, кинул на постель ее толстовку, которую она забыла на кухне, пока собиралась на мероприятие.       Последние два дня были для него подобны Раю — никаких репетиций, никакого холода, сплошная нежность и любовь. Он так долго ждал и хотел этого — получить было самой лучшей наградой.       Голубоглазая при друзьях все еще стеснялась показывать хоть какую-то ласку и любовь, но наедине они могли полностью погрузиться в нежность — медленные поцелуи, поглаживания щек, бедер, шеи, талии, спины... и никакой страсти.       Кареглазый достал сигарету и прикурил ее. Да, он знал, что Цингер не любит запаха табака без предупреждения, но это был отличный способ вывести ее на эмоции, побесить и подразнить.       Дамиано присел в кресло, стал рассматривать комнату, будто в первый раз. За время, пока здесь живет немка, спальня будто бы преобразилась. Но Цингер все еще не перевозит всех вещей из отеля. Нужно будет предложить.       Уловив краем глаза светящийся ноутбук, итальянец мягко улыбнулся. Эсма убежала, оставив гаджет включенным. Она торопилась, опаздывала.       Уже собравшись выключить ноутбук, Дамиано увидел вкладки браузера и их названия. Шатенка искала квартиру — снять или купить. Некоторые из них были помеченными звездочкой «Избранное», но цена все еще была достаточно большой.       Да и, к тому же, кареглазый абсолютно не видел немку в этих квартирах: одна слишком маленькая, негде разойтись; вторая слишком большая, с острыми оттенками и дорогой мебелью, девушке не понравится; третья однокомнатная — и кухня, и гостиная, и спальня в одной месте. Деве не подошло бы ничего из этого.       Давид сохранил вкладки и выключил гаджет, аккуратно поставил рядом с розеткой, убрал столик. Ему хотелось, чтобы когда девушка вернется, она не задумывалась об уборке или что-то в этом роде.       А вот он задумался о помощи и о ситуации. Почему Эсма не говорила, что хочет остаться в Италии? Или она не говорила только ему?       «Помогать снимать квартиру? Или лучше купить? Наверное, купить. Может, она останется у нас? Даже если и так, то квартира все равно нужна. Значит, купить. Она меня убьет.»       Дамиано тихо засмеялся, поправил толстовку девушки. Он чувствовал себя влюбленным подростком. Выкинув остатки сигареты в пепельницу, итальянец поднялся и вышел на балкон.       — Дами! — Виктория стояла в саду с Чили, подстригая ей когти.       — Вижу, — мужчина усмехнулся и махнул рукой.       — Обыскиваешь комнату, пока ее нет? — Де Анжелис хитро улыбнулась.       — Убираюсь.       — Она просила забрать ее сегодня.       — Помню.       Мужчина и сам удивился своим коротким ответам, но это ему даже нравилось. «Взрослею.»       Найдя на подушке спальную футболку Эсмы, кареглазый взял ее в руки, поднес к лицу, вдохнул аромат. Где-то далеко-далеко отдавало духами, но все остальное — запах ее кожи, тела.       Улыбнувшись прямо в мягкую, немного затертую ткань, мужчина сложил футболку, положил под подушку. Ему внезапно захотелось убрать комнату полностью, чтобы девушка порадовалась, чтобы похвалила его, чтобы... приласкала..       Дамиано мог иметь кучу любовниц, мог получать удовлетворение хоть каждый день, но ему не нужно было все это. Он по-прежнему хотел искренней любви и нежности.       Он постепенно пробирался между холодных глыб женского сердца.       Давиду хотелось прикоснуться к душе немки, погладить ее изнутри, пролить на нее слезы ангелов, очистить от зла, боли и холода.. но никак не мог.       — Ты чего завис? — голос Торкио прозвучал неожиданно, напугал Дамиано.       — Задумался, — кареглазый выдохнул и посмотрел на друга. — Ты как?       — Все в порядке, спасибо, — Итан посмотрел на пепельницу. — Она не любит резкий запах табака.       — Да, я знаю, и.. Стой.. — мужчина тут же перевел взгляд на барабанщика. — Ты откуда знаешь?       Где-то далеко будто бы заиграла ревность.       — Еще с Рима помню. Она отклонялась от дыма.       — Да.. Так она же курит.. — Давид нахмурился.       — У нее какие-то там свои. Женские, наверное.       Длинноволосый еще раз осмотрел комнату и вышел из нее.

***

      Дамиано смотрел на здание, перебирая в руках ключи от машины. Шатенка должна была выйти на улицу с минуты на минуту.       Где-то на заднем сидении лежал букет мелких ромашек и небольшой круассан с марципаном. Итальянец долго выбирал «подарки» и все-таки остановился на чем-то простом. Немка точно не любила дорогое.       И вот девушка уже на улице, спускается по лестнице прямиком к машине. Она выглядела безумно уставшей.       — Buonasera! Сеньорита, Вас подвезти? Не пригласите ли на чай? — мужчина рассмеялся, выходя на улицу. Чмокнув шатенку в щеку, он провел ее к другой стороне автомобиля, открыл дверь.       — Это был очень тяжелый день, я готова съесть слона и умереть, чтобы нормально выспаться, — дева откинула голову на подголовник и закрыла глаза. Дамиано тем временем сел за руль.       — Чтобы постоянно высыпаться, нужно быть какой-нибудь принцессой, — ключ в зажигании.       — Было бы неплохо, — Цингер фыркнула.       — А если принцесса Цингер повернет свою очаровательную голову к заднему сидению, то, возможно, поцелует меня в щеку, — итальянец начал улыбаться.       Голубоглазая посмотрела на букет и выпечку и расплылась в улыбке, засмущалась.       — Ты дурак, Дамиано, — девушка чмокнула вокалиста в щеку и стала поправлять кардиган.       А чуть выше запястья красовались синяки.