***
Об инциденте и слезах в машине никто из дома больше не знал. Вечером люди зашли в особняк и сразу же поднялись на второй этаж, направились в комнаты. Девушка закрыла дверь в свою спальню прямо перед носом итальянца. — Эсма, открой! Открой, кому говорю! Но все слова в пустоту. Она не открывала. Мужчина вошел в соседнюю комнату, вышел на балкон, стал перелезать. Он знал, что добьется правды любым способом. — Расскажешь? — произнес темноволосый, когда уже перелез на балкон немки. Она сидела на постели, слегка сгорбившись. — Уходи, — девушка закрылась одеялом, обняла себя руками. — Я ушел бы, если бы мне было все равно, — кареглазый сел на постели рядом с шатенкой. — Прошу, расскажи.. Если к тебе кто-то вдруг пристает или какие-то проблемы, то мы сразу же.. — Усмири своих сумасшедших фанаток, — Цингер перебила мужчину и закусила губу. — Что?.. — Давид нахмурился. — Да ничего! — Эсма вскочила и пошла к графину, налила себе воды. Она делала все, чтобы не встречаться с мужчиной взглядом. — Объясни полностью, я ничего не понимаю.. — мужчина точно так же поднялся, подошел к шатенке. — Какая-то bestie¹ увидела меня, пока я фотографировала Паульо, узнала меня и потом подошла со словами: «Не трогай Дамиано, бла-бла-бла».. Я пыталась спокойно ей ответить, а в итоге.. — А в итоге? — мужчина сжал кулаки. — А в итоге мы подрались прямо между столов, благо это никто не заснял, — девушка отвернулась к двери. — Это женские разборки, не лезь. — А, ну да, конечно, не лезь! Не лезь, когда дело касается тебя, и не лезь, когда избивают твоего любимого человека! — голос стал громче, еще чуть-чуть и он перейдет на крик. А голубоглазая вновь замерла, услышав слова влюбленности. Она не могла принять это, не могла.. — Я не хочу, чтоб ты в это лез.. — девушка сглотнула и аккуратно повернулась к кареглазому. — Не думай об этом, забудь.. — Я не смогу. Я буду видеть синяки и каждый раз думать о том, что с тобой что-то сделала моя.. дурная, одержимая фанатка.. — итальянец аккуратно обнял немку, стараясь не делать больно. — Поэтому я и хотела сегодня спать одна.. я не хочу, чтоб ты видел этого.. — дева почувстовала на шее легкие, нежные поцелуи и устало улыбнулась. — Она хоть получила, что-нибудь поняла?.. — Да, там тоже синяков с кровью было.. — Кем ты представилась? — мужчина улыбнулся. — Твоей сестрой, — шатенка погладила кареглазого по спине, но через пару секунд почувствовала какие-то изменения. — Такие одержимые фанатки знают, что ты — не моя сестра. Зачем ты наврала? — А что мне нужно было сказать? — девушка отстранилась и прошла к постели. — Что ты — моя девушка. В комнате повисло молчание и напряжение. Дамиано смотрел Эсме в спину, пока та выглядывала его лицо через зеркало. — У нас нет официального статуса «в отношениях». Ни я, ни ты не предлагали вступать в.. такого рода союз, — девушка села на кровать. — Разве не было понятно? Секс и поцелуи по дружбе? И все слова — тоже по дружбе? Класс. Мужчина вздохнул и посмотрел в темное небо за балконом. — Кто она такая? — Без понятия. Как сказал Корсо — француженка. Иностранцы уже уехали. И вновь тишина. Удушающая, раздирающая сердце изнутри. Они долго молчали, но Дамиано, все-таки, начал первый: — Я попрошу у Вик мази от синяков и ссадин, — кареглазый направился к выходу. — Нет! — увидев рассерженный мужской взгляд, дева поправила себя: — Возьми.. Возьми, не спрашивая.. Я не хочу, чтобы нас потом допрашивали, для чего мази.. — Скажем, что переусердствовали в сексе, — кареглазый вышел, оставляя девушку наедине с ее смущением.***
— Итан, можно фото? — Дамиано! Дамиано, прошу, сюда! — Виктория, давайте сфотографируемся! — Кто это с вами?.. — Томас!.. Толпа туристов окружила рок-группу, не давала проходу. Почему мы уверены, что туристы? Потому что итальянцы так не сделали бы. Эсма закрывала лицо, стараясь не светить им в камеры папарацци-любителей. Она пыталась держаться рядом с Итаном, ведь его окружали меньше всего. — Не волнуйся, мы пройдем и все будет хорошо, — длинноволосый прошептал на ухо шатенке и слегка приобнял за талию, пытаясь хоть каким-то способом огородить от фанатов. — Я впервые в такой большой толпе, если не считать наш институт. — Эй, не кради мою музу, — усмехнулся Дамиано и щелкнул немку по носу, отошел чуть в сторону для фотографии с какой-то блондинкой. С той самой блондинкой, которая оставила на шатенке синяки и кровоподтеки.