Шаг за шагом

      «Боже мой! Как же болит голова!» — думала Эмма, пытаясь разлепить свои сонные глаза.       Девушка попыталась протолкнуть язык между зубами и облизать губы. Как только ей удалось открыть рот, она упала обратно на подушку от боли, пронзившей её лоб, а затем и всю голову.       Тяжело вздохнув, Свон повернулась на бок и осторожно открыла глаза. Еще была надежда, что прошлой ночью ей хватило мозгов поставить стакан с водой на тумбочку, прежде чем потерять сознание. Как только её глаза заметили стакан, она поняла, что было бы намного умнее принести кувшин с водой. Стакан она уже опустошила.       Эмма приняла сидячее положение, и комната сразу начала вращаться, а воспоминания с такой скоростью ворвались в её голову, что девушку откинуло на спинку кровати.       «Реджина привезла меня домой и уложила в постель».       Её щеки загорелись от стыда, когда воспоминания урывками пронеслись перед глазами. Свон схватила телефон в надежде, что найдёт там хоть что-нибудь доказывающее, что её мозг просто выдумал эти воспоминания, но есть только пару сообщений от Мэри Маргарет и Руби, в которых лишь вопросы о том, как подруга добралась до дома и все ли в порядке.       Бросив телефон обратно на тумбочку, блондинка вздрогнула от резкой боли в затылке. Дверной звонок похож на нож, который пронзил всю голову и заставил её стонать, уткнувшись лицом в подушку. Через несколько минут зазвонил телефон. Не поворачивая головы, Эмма потянулась к сотовому и прижала к уху, отвечая на звонок:       — Что?       — Открой дверь, — мягко потребовал голос Реджины, и она повесила трубку.       Миллс снова начала звонить.       — Иду! — зарычала Свон, подняв трубку домофона, и ударила ладонью по кнопке, впустив подругу.       Чтобы сохранить гнев для переживания более сильных разрушений, блондинка смахнула волосы с лица и неуклюже открыла дверь, услышав, как брюнетка идёт по подъезду.       — Выглядишь… неплохо, — заметила Реджина, выглядя слишком трезвой и счастливой для той, кто выпила накануне вечером.       Эмма хмыкнула, чувствуя, как кожу покалывает от смущения. Подруга пыталась поддержать её и, она это понимала.       Миллс подняла пакет в руке:       — Я принесла тебе таблеточки, сок и твой любимый «медвежий коготь».       Несмотря на свое состояние, Свон просияла, улыбнувшись. А затем она быстро умылась, почистила зубы, заплела волосы и проскользнула в спальню — переодеться в спортивные штаны и футболку.       Когда Эмма вошла на кухню, Миллс подмигнула ей из-за стола:       — А вот и ты!       Не в силах встретить её взгляд, Свон опустила глаза на стакан апельсинового сока, аспирин и «медвежий коготь», которые подруга разложила на столе для неё. Бормоча благодарности, девушка проглотила таблетку и опустилась на табуретку съесть «медвежий коготь». После пяти минут молчания, Реджина, наконец, перегнулась через стол и заставила её глаза встретиться с её, подняв пальцем её подбородок:       — Все, что вчера произошло между нами… Ты бредила или ты правда себя так чувствуешь?       — Пожалуйста, — тихо прошептала Эмма, поджав губы. — Давай забудем прошлый вечер откровений, как страшный сон…       Никто больше не сказал ни слова. Миллс, казалось, обдумывала её слова. Наконец, она взяла и повернула лицо блондинки к себе, из-за чего той снова пришлось смотреть подруге в глаза. Выражение лица брюнетки показалось ей задумчивым.       — Эмма, вчера ты была очень грустной. Я знаю тебя уже долгое время, и ты знаешь меня, наверное, лучше, чем большинство людей, и только прошлой ночью я почувствовала, что увидела огромную часть тебя, которую ты от меня скрывала. И от других.       Свон держалась, как могла. Она хотела сдержать слёзы, которые вот-вот готовы были выйти наружу:       — Я не хочу быть той, кто жалуется, что не может общаться с человеком достаточно долго, чтобы договориться о свидании. Нет ничего хорошего в том, чтобы быть такой, Редж. Я просто хочу быть как все. Чтобы у меня были нормальные, серьёзные отношения. Но я не могу. Это убого и жалко!       — Это не убого, — рявкнула Реджина, сверкая глазами. — И не жалко! Эмма, ты через многое прошла. Родители бросили… ты выросла в приюте, в котором тебе тоже пришлось не сладко. Ты не можешь ожидать, что будешь нормальной. Да и черт с ней, с этой нормальностью. Норма — это скучно. А ты, детка, совсем не скучная.       Эмма слабо улыбнулась, благодарная, что брюнетка пыталась её подбодрить, но на самом деле блондинка не чувствовала себя лучше.       — А этот парень? — хрипло продолжила Миллс. — Этот парень с работы, о котором ты вчера говорила. Он тебе нравится?       — А кто сказал, что это парень?.. — отведя взгляд в сторону, спросила Свон, краснея.       На кухне сразу стало тихо. По лицу Реджины можно было понять, что она сейчас тщательно обдумывала каждое слово своей подруги. Она не могла понять, на что намекала Эмма. Но когда осознание всё-таки к ней пришло, брюнетка только и смогла, что в недоумении выгнуть левую бровь:       — Даже так… А почему я ничего не знала, что ты… парням предпочитаешь девушек?       Свон в этот момент облегчённо выдохнула, видя, что подруга нормально отнеслась к этому «открытию». Она пожала плечами, ответив:       — Ты никогда не интересовалась этим.       — Логично… Хорошо. Давай вернёмся к нашему вопросу. Он… — тут брюнетка запнулась, прикусив на секунду нижнюю губу. — Она тебе нравится?       Кивнув, Эмма опустила голову на руки и застонала, вспоминая все неудачные попытки нормально заговорить с Лилит Пейдж:       — Да, она мне нравится.       Свон мысленно хлопнула себя ладошкой по лбу от паршивости ситуации. Если бы только Миллс знала, что испытывает к ней блондинка на самом деле… Любовь — вот что чувствовала Эмма к этой девушке. Безграничную, чистую. Но для Реджины она всего лишь друг, поэтому, чтобы не портить их дружбу, Свон замуровала эти чувства глубоко внутри себя. И спустя какое-то время появилась Лилит. Да, Эмме нравилась эта девушка, но это ничто по сравнению с чувствами, которые она испытывает к брюнетке. Но раз этой любви не было суждено случиться, блондинка была рада и тому, что имеет сейчас.       Реджина размышляла над откровениями Свон, и когда уже казалось, что она не собирается ничего говорить, Эмма подняла голову с рук и вопросительно на неё посмотрела. Реджина ухмыльнулась.       — Что? — не поняла такой реакции блондинка.       — У тебя нет никакого опыта… в общении с девушками, а у меня его в избытке. — пояснила Миллс, игриво поигрывая бровями.       Свон скривила рот от досады:       — Сейчас не очень хорошее время, чтобы хвастаться этим, Реджина.       — Я не хвастаюсь. Я собираюсь помочь, — уже на полном серьёзе сказала брюнетка.       — Помочь?       — Помочь тебе.       — Помочь мне? Как?       — Сначала мы поработаем над твоей самооценкой и уверенностью в себе. Дальше научим тебя флиртовать. Я доведу тебя до состояния, где ты почувствуешь себя достаточно уверенно, чтобы подойти к девушке, которая тебе нравится и пригласить её на свидание.       Сердце Эммы заколотилось от такой идеи.       — Не думаю, что ты понимаешь масштаб моей тупости, когда дело доходит до женщин.       — Ну, для начала это неправильное отношение.       Реджина покачала головой и наклонилась, опираясь ладонями на стойку, и её лицо приблизилось так, что их носы были всего в пяти сантиметрах друг от друга. Брюнетка продолжила:       — Ты заслуживаешь счастья, Эм-ма. Что плохого в том, чтобы разрешить мне помочь тебе попробовать получить его?       — Редж, я… — хрипло прошептала Эмма и оборовалась от переполняющих её эмоций.       — Мы пройдем это шаг за шагом. Начнем с того, что разберемся, почему ты не чувствуешь себя достаточно уверенно, чтобы разговаривать с девушками, которые тебя привлекают.       Свон кивнула, серьёзно подойдя к этому делу, а затем вздрогнула, когда движение вызвало резкую боль в голове:       — Но не сегодня, ладно? Потому что… я не в состоянии.       Миллс ухмыльнулась и выпрямилась во весь рост.       — Да уж. Тем не менее, готовься. — Реджина подмигнула ей и схватила свою куртку, собираясь уходить. — Уроки начнутся завтра.       Мозг блондинки трещал по швам от того, какой поворот приняла их беседа, поэтому до тех пор пока брюнетка почти не вышла за дверь, она не понимала, что все еще не согласилась на её предложение.       — Реджина.       Вышеупомянутая остановилась, держась за дверную ручку:       — Да?       Такая мягкая и нежная улыбка Эммы была направлена к ней с благодарностью:       — Спасибо.       Миллс усмехнулась и открыла дверь:       — Все для тебя, Эм-ма.

***

      На протяжении всего рабочего дня Эмма была нервной и несобранной, считая свою рассеянную неуклюжесть результатом второго дня, как она отходила от похмелья. Грэм посочувствовал ей и помогал весь день, чем мог, беря некоторую часть работы на себя. Но это все равно не помешало девушке накосячить, и вскоре об этом узнал мистер Голд. Он сделал ей серьёзный выговор и отправил её домой пораньше, где она приняла горячую ванну и выпила две кружки чая.       Реджина пришла через час, чтобы начать их урок, который с нетерпением ждала Свон.       За двадцать минут до того, как брюнетка должна была приехать, позвонила Ингрид. Она пригласила её на ужин у себя дома, но блондинка никак не могла пропустить свой первый урок, которого она ждала. Да и что уж там греха таить, она просто хотела провести побольше времени рядом с Реджиной.       — Я бы с радостью, мам, но не могу. Реджина должна прийти.       — Всегда Реджина, — огорчилась Ингрид нерадостным голосом.       — Реджина — моя подруга. Смирись уже.       — Пфф.       — Мам.       — Ты же знаешь, как мне не нравится её образ жизни.       — Мы просто друзья, — объяснила Эмма, понимая, к чему клонит мать, хотя кожу покалывало в предвкушении сегодняшней перспективы.       «Чему она действительно сможет меня научить? И как она будет это делать? Я умру от стыда. Точно знаю. Реджина сексуальная и обаятельная. Самая невероятная женщина из всех! Она будет учить меня разговаривать с девушками так же, как это делает она?»       — Эмма, ты здесь?       — Да, мам.       — Как ты себя чувствуешь? Похмелье есть? Весело погуляли на свадьбе?       Свон нервно провела пальцами по волосам:       — Э-э, ну… Было определенно весело!       — Кто отвез тебя домой? Ты не ответила, когда я написала тебе вчера.       — Реджина отвезла меня. Она хорошая и порядочная, — многозначительно упрекнула её Эмма.       — Если ты так говоришь.       Прозвенел домофон, и блондинка вздрогнула.       — Надо идти, мам. Реджина пришла.       Они попрощались, и Эмма быстро повесила трубку, поспешив к двери, впустить Миллс. Стоя перед дверью, блондинка ждала подругу и нетерпеливо постукивала ногой. Звуки её шагов по лестнице, казалось, соответствовали ритму сердцебиения Свон.       Реджина от удивления выгнула бровь, увидев Эмму:       — Господи, ты выглядишь так, будто я тебя на казнь веду.       Свон сглотнула. Достаточно громко, чтобы брюнетка могла услышать:       — Нервничаю.       — Ты чего? Это всего лишь я, — нахмурившись, Миллс закрыла за собой дверь.       Эмма недовольно уставилась на неё. Если бы только Реджина знала, из-за чего это происходит… Блондинка просто напросто боится сорваться, забыть, к чертям собачьим, что это просто игра и наброситься на подругу с поцелуями…       «Ага, ей-то легко говорить… Хотя бы из-за того, что ей флиртовать с девушкой не в первой. А я через это всё буду проходить в первый раз. Да ещё и с той, которую люблю… Так, стоп! Забыли! Твои чувства никогда не будут взаимны, Эмма, так что просто выкинь это из головы!»       — Ладно. Нервничай. — Хмыкнула Реджина.       Она прошла мимо блондинки и пожала плечами, сняв куртку. Когда Миллс ничего не сказала в течение пяти минут — пяти очень долгих минут для Эммы — Свон села на подлокотник кресла и глубоко вздохнула.       — Ладно, рассказывай, — вдруг заговорила Реджина, сев напротив девушки на уголок дивана. — Что происходит, когда та самая девушка, которая тебе нравится, начинает с тобой разговаривать?       — Я нервничаю, смотрю куда угодно, но только не на неё, — сразу же начала перечислять Эмма, загибая пальцы на своих руках. — Минимум слов. У меня, вообще, как будто язык немеет, и я не могу говорить нормально… А и ещё я могу путать слова местами, если заранее не отрепетирую фразу в голове.       — Ого, не слабо… А почему так происходит?       — Мне очень хочется вставить сюда саркастический ответ, но я обойдусь простым пожатием плеч.       И Свон пожала плечами.       — Не надо мне этого «я не знаю, и если бы я знала, ты бы мне была не нужна». Почему ты так себя ведёшь? — глаза Реджины не добро сверкнули, лицо было напряжённо-серьёзным. — Чётко и внятно ответь мне.       Свон уже начинала злиться… из-за того, что её чувства и эмоции хотят вытащить наружу. Но всё-таки она старалась сдерживать свой порыв. Это не было бы хорошим началом — начинать всё со злобы. Стиснув зубы, Эмма ответила так, будто это было очевидно:       — У меня нет уверенности.       Секунду Реджина рассматривала девушку напротив себя.       — В себе? В твоей внешности? В твоем сексуальном опыте? В чем? — настойчиво спросила Миллс, откинувшись на спинку дивана.       — Ты знаешь, как это унизительно? — нахмурилась Свон, тяжело вздыхая.       Явно раздражённая, брюнетка прищурилась, внимательно рассматривая подругу:       — Я здесь не для того, чтобы издеваться над тобой. Я здесь, чтобы помочь тебе.       Такую строгую, серьезную и собранную Реджину блондинка видела впервые. «Хамелеон» — почему-то сразу пронеслось в голове Эммы. А ведь действительно. Когда нужно собраться где-нибудь с друзьями, брюнетка была веселой, жизнерадостной. Когда она знакомилась с девушками, то становилась кокетливой, сексуальной, местами даже властной — она брала ситуацию в свои руки. Как только дело касалось работы фотографа или обучения кого-то, как в данной ситуации, она превращалась в строгую, серьёзную Реджину Миллс. Девушка каждый раз менялась под ситуации, и этого Эмма даже не замечала, пока дело не коснулось её самой.       Обе снова замолчали — Свон готовилась к честному ответу, а Миллс терпеливо ждала, ни на секунду не сводя с неё глаз. Не выдержав такого упорного взгляда в свою сторону, блондинка тихо сказала:       — Ты уже знаешь, что я чувствую себя неуверенно из-за недостатка сексуального опыта, но… еще… я просто не… не чувствую себя сексуально привлекательной.       Брюнетка резко хлопнула ладошкой по столу, чтобы выпустить накопившийся пар, а уже потом, как ни в чем не бывало, прижала к нему ладони, будто собиралась вести бизнес:       — Ты, блять, издеваешься?!       Эмма быстро отпрянула от её ругательств, шокировано расширив глаза. Чтобы Реджина Миллс когда-нибудь сматерилась! Да ей бы никто не поверил, если бы она кому-нибудь рассказала! Реджина была самая воспитанная и культурная среди всех её знакомых!       — Вставай, — резко встала с дивана Миллс. — Давай, вставай.       Она обогнула кухонную стойку и прошла мимо Эммы. Блондинка медленно поднялась, размышляя, что же задумала её подруга.       — Иди за мной.       «Идти за ней… Все в порядке».       У неё подкосились ноги, когда Свон поняла, что они идут в её спальню. В этот момент самые неприличными мысли полезли ей в голову и не давали ей даже взглянуть в сторону Миллс.       Реджина стояла перед зеркалом её комнаты в полный рост и жестом указала на него:       — Скажи мне, что ты видишь.       Эмма медленными шагами подошла к зеркалу и посмотрела в него. Глубоко вздохнув, девушка позволила глазам сфокусироваться на своем отражении, скользя по лицу, потом вниз по телу и снова возвращаясь к лицу.       — Ну? — брюнетка стояла сбоку, сложив на груди руки.       — Я вижу… девушку… — Эмма тяжело сглотнула, пытаясь не смотреть на подругу в этот момент. — Прости меня, но я не могу описать тебе, что мне не нравится в самой себе! Ну не получается!       Когда её ответ был встречен молчанием, Свон, наконец, набралась смелости посмотреть в зеркало на отражение Реджины. Она снова смотрела на блондинку исподлобья:       — Хм… Ты говоришь, что не можешь описать мне, что тебе не нравится в себе. Но я разве только этого просила?.. Скажи мне, ты не видишь в себе ничего хорошего? Только плохое?       Эмма снова перевела взгляд обратно на свое отражение. Она бегала глазами туда-сюда, ища ответ на её вопрос. И тут её осенило. Свон резко остановилась в зеркале на своих выразительных глазах.       — Глаза. — Уже более уверенно ответила блондинка.       — Вот, молодец. Что еще?       Эмма напряженно искала ответ, а потом осторожно ответила:       — Ладно, кожа. У меня хорошая кожа.       Реджина ободряюще подняла уголки губ:       — Правильный подход, милая. А теперь давай оценю тебя я, со своей стороны.       Поджав губы, Свон заметно начала волноваться. А когда Миллс встала сзади неё и медленно, одним лишь пальчиком провела по её обеим рукам разом сверху-вниз, блондинка задрожала всем телом, чувствуя тепло, которое растекалось по всему телу.       — У тебя слегка мускулистые руки, — чуть ли не на ушко шептала брюнетка.       — Но… это ведь не женственно вовсе… — шёпотом ответила Эмма, на секунду прикрыв глаза от наслаждения.       — Не всегда. Некоторым девушкам это нравится. Особенно в постели.       Смущаясь, блондинка сжала губы и кивнула.       — Ладно. Дальше.       Эмма моргнула в очередной раз запутавшись:       — Дальше?       — Также накаченная попа явно идёт тебе в плюс.       Прикосновение рук Реджины к её попе заставило Свон ощутимо вздрогнуть, но брюнетка не отстранилась, а продолжила ее нежно гладить.       «Ого, ну тогда ладно».       Кожу покалывало, а в груди и нижней части живота появилось какое-то подозрительное чувство, которое Эмма упорно пыталась игнорировать.       Миллс не обращала внимание на то, как действовала на Эмму. Она не пыталась возбудить подругу. Вовсе нет! Но Свон уже не осознано нуждалась в брюнетке… Рука Реджины опустилась вниз и вытащила её из маленькой чувственной дымки, в которую она погрузилась благодаря подруге, когда Эмма поняла, куда она направлялась. К её животу.       Дрожа, Свон пыталась набрать побольше воздуха. Но блондинка чуть не поперхнулась им, когда кончики пальцев Миллс медленно скользнули вниз по её животу. Прикосновения Реджины настолько ей были приятны, что её соски затвердели.       «Ох, боже мой! Ей не нужно знать, что её уроки вызвали во мне такую реакцию!»       Расправив руку, Миллс прошлась по животу Свон и обратно, ощупывая его форму, а тем временем её щеки покраснели так сильно, что на них можно было бы жарить яичницу.       — Вау. Это самый божественный пресс, который я когда-либо ощущала, — наконец выдала свой вердикт брюнетка.       Эмма кивнула, неспособная говорить и уверенная в том, что если бы попыталась это сделать, то наверняка бы выдало своё гормональное состояние.       Внутри блондинка задыхалась, поэтому, когда Реджина резко отстранилась, это было похоже на то, будто она вылила на неё ведро ледяной воды. Но ей это было правда нужно!       — Теперь, — начала брюнетка, и её все контролирующий голос пришел в норму, — я твоя подруга, и врать тебе я не стану. Итак, вот что я вижу.       «О, Боже».       — Роскошные завитые волосы, прекрасные глаза, великолепная кожа, чертовски обезоруживающая улыбка, отличное телосложение. Я бы даже сказала идеальное. — подытожила Миллс. Видя, что Свон хочет на что-то возразить, открыв рот, она не дала ей начать: — И вот только не говори мне, что твоё тело не женственное. Поверь мне, опытной женщине. Многих (!) девушек привлекает такое телосложение!       Губы Эммы дернулись в улыбке, и ей пришлось признаться себе, что от анализа брюнетки её наполнило ощущение настоящего удовольствия:       — Лаконично.       Реджина пожала плечами, принимая её скромный ответ.       — Просто пытаюсь доказать, что существует много девушек, которые нашли бы тебя сексуальной и привлекательной.       Эмма немного помедлила с ответом, переваривая все сказанные слова. Но потом на её лице расцвела улыбка:       — Спасибо, Реджина. Правда, спасибо. Мне стало немного легче. Я никогда не думала, что кто-то мог бы оценить моё тело… А у тебя всё получилось настолько идеально!       Миллс выслушала её, а затем выпрямилась и отошла в сторону от изголовья кровати, отвечая:       — Не за что, милая. Ты всегда можешь на меня положиться. Так… в ближайшие дни я работаю, но в четверг вечером я вернусь, и мы продолжим.       Свон согласно кивнула. Но потом она резко прикусила нижнюю губу и снова заговорила:       — Приятно знать, что есть люди, которые думают так же, как ты, Реджина. Но не все девушки такие. Я видела многое… со стороны. И не всегда тебя ожидает приятный исход событий…       Миллс покачала головой, выглядя снова немного недовольной:       — Эмма, почему ты часто думаешь о неудачах, а не победах? Нужно всегда думать о хорошем, что у тебя все получиться.       — Не знаю… Может это у меня ещё осталось с приюта. Многое там происходило. — Свон тяжело вздохнула, вспоминая не самые счастливые моменты её жизни. — И я потеряла в себя веру.       Реджина ничего не ответила, а лишь быстрым шагом пересекла разделяющее их расстояние и крепко обняла. И тут Эмма позволила себе пустить одну маленькую слезинку, сжимая подругу в тиски.       — Всё будет хорошо. Ты мне веришь? — отстранившись, брюнетка посмотрела блондинке в глаза.       Та только лишь кивнула, попытавшись тепло улыбнуться.       Широко ухмыльнувшись, Реджина ещё раз её обняла прежде, чем направиться к двери.       — Хорошо. Увидимся в четверг, Эм-ма.