Что скрывают глубины лесов

Многие люди ошибочно полагают, что самым таинственным местом на Земле является океан. Что ж, они не далеки от истины, однако издавна леса облюбовали существа, на порядок превосходящие их. Возможно, именно поэтому судьба, решив сохранить хрупкий баланс, связала сильных, бессмертных монстров со смертными хозяевами. Однако когда ты обычный лис, твою голову занимают совершенно другие мысли, одна из которых заключается в том, как заполнить пустой желудок. Люди часто покушаются на дары леса, но вместе с тем постоянно поднимают переполох, стоит взять что-нибудь у них. Подобных двойных стандартов рыжий лис никак не мог понять, впрочем, не ему судить. Каждый выживает как может. Именно поэтому он не испытывал никаких мук совести, пробираясь в храм и съедая подношение. В конце концов, вряд ли божество решит снизойти вниз, а еда, которую уберут, как она начнет портиться, спасет ему жизнь. Как ни посмотри, а приоритет в выборе очевиден. Вероятно, так думал и небольшой синий вороненок, повадившийся таскать сверкающие монетки. Зачем хранить то, чего нельзя съесть, лис не понимал, но пока птица не покушалась на съестное, ему было все равно. Люди же глупо решили, будто боги, наконец, заметили их потуги. Что ж, если ему достанется больше еды, пусть так. Звонкое карканье сверху подтвердило мысли зверька. Однако чем старше становился лис, тем больше съестного ему требовалось. Поэтому, как только подношений в храме вскоре стало не хватать, рыжик начал таскать неосторожно оставленную еду жителей. Не обеднеют же они из-за объедков. * * * В один из дней, ожидая, когда придет человек и разложит вкусное, лис сидел в кустах. Вороненок на верхних ветках, видимо, ждал того же. Пустой желудок уже начинал давать о себе знать. Люди, прознавшие о пропажах, стали внимательнее относиться к своим запасам, потому незаметно воровать еду становилось все труднее. - Кажется, мы прибыли на место, - от мучений голодной смерти его отвлек чей-то спокойный голос. – Если верить доносам, вещи пропадают в этой деревне. Приглядевшись поближе, лис увидел, что голос принадлежал самому обычному юноше с зелеными волосами, если бы не одно «но»: он был одет в нечто похожее на форму работников храма; за спиной его виднелась пара крыльев. - Место то, но ты бы мог нести меня поаккуратнее, Трей-чан~! - Второй голос, более звонкий по сравнению с первым, принадлежал потрепанному рыжему юноше с четырьмя хвостами. Тенгу и кицуне. Рыжий лис глубже затаился в кустах. Всю свою жизнь он провел возле деревни, потому встреча с настоящими йокаями застала его врасплох. Признаться честно, он считал их такой же выдумкой, как и божеств, которым люди воздвигают храмы. Просто красивой сказкой, в которую кто-то продолжает верить. Впрочем, не его проблема, если ему удастся тихонько улизнуть, дуэт уйдет ни с чем. По крайней мере, на это надеялся лис, не сводя красных глаз с йокаев. Однако его надеждам не суждено было сбыться, потому как его сообщник в воровстве, спикировал вниз и вцепился в очки тенгу, пугая того до чертиков. - А! Кейтер, что это?! Помоги отцепить его от меня..! - Зеленый юноша явно не ожидал покушения, пытаясь аккуратно отцепить от себя крикливую птицу и не покалечить. Выходило у него очень плохо. Деревня не сказать, что бедствовала, однако очки все равно считались предметом роскоши. Счастливые обладатели предмета берегли их как зеницу ока. Зачем стекляшка понадобилась вороненку, лис искренне не понимал. Однако за все время он уже успел привыкнуть к его нахождению рядом, иногда даже делясь подношением. Поэтому, издав предупредительное рычание, он выскочил из кустов и бросился на второго йокая, пытавшегося помочь другу. К этому времени тенгу пришел к выводу, что очки небольшая плата. Ибо, наконец, получив сияющую вещицу, вороненок успокоился и позволил удерживать себя в руках. Ныне он с непониманием крутил головой, смотря как шумный друг пытался выцарапать глаза другому лису, но не выпуская из клюва дужку очков. - Слушай! - Не желая рисковать и ослаблять хватку на птице, зеленый юноша попытался помочь. – Ты же голодный, так? Я знаю место, где много вкусной еды, которую не придется воровать! Рыжий лис лишь фыркнул. Его пытаются подкупить, как бы не так. Однако секундной заминки хватило, чтобы второй йокай извернулся и практически задушил в своих объятиях зверька. - П-поймал! Спасибо, Трей-чан~! Что-то мне подсказывает, мы нашли виновников. Вот только что нам с ними делать? О чем странный дуэт продолжал говорить, лис уже не слушал. Его больше волновал вопрос, как выбраться из объятий. Зверек пытался взглядом подать сигналы глупой птице, помешанной на безделушках, но ворон словно ничего не замечал. Не среагировал он и когда йокаи повернули и направились в сторону гор. Казалось, что сейчас все его внимание сконцентрировалось на глупых очках, и беспокойством о том, куда их ведут, изводился один рыжий лис. - Какой же ты дикий! - Несмотря на обиженный тон, кицуне не ослаблял хватки, стараясь игнорировать укусы и царапки от когтей. - Ты был таким же, - в противовес ему тенгу шел налегке, мысленно прикидывая, что пойти на уступку было лучшим решением. – Уверен, Гримм с удовольствием расскажет пару историй о твоем детстве. Возмутиться кицуне не смог, они уже успели подойти к какому-то храму. Однако лис отметил, что этот был гораздо больше и качественнее, чем его подобие в той деревне. - А я думал, что могло вас так задержать, - раздался уже третий голос. На вид юноша с красными волосами и небольшими рогами, явно они, был младше всех, но то, как к нему обращались остальные, говорило о многом. - Тяжко пришлось? - Лениво спросил юноша, на чьей голове красовалась пара кошачьих ушек, объятых пламенем, а за спиной качался раздвоенный хвост. – Навевает воспоминания, помню, вы двое... - Вай-вай! - Видно, кицуне очень не хотел, чтобы о его детстве вспоминали лишний раз. Он тут же перебил некомату и обратил внимание на двух зверьков, которых они все еще держали в руках. – Мы нашли слабых йокаев, им бы немного времени, чтобы стать полноценными! - Как ты можешь перебивать Великого Гримма?! Совсем нет уважения к старшим! Да я…! - Раз иного выбора нет, мы оставим их здесь. Раз у нас будущие кицуне и тенгу, менторство над ними поручаю вам двоим. - Некомата был не таким уж авторитетным, как считал сам. Они с легкостью перебил его снова, возвращаясь к делу. – Имен, как я понимаю, у них нет. - Кхем! Раз уж я был тем, кто благородно дал имена вам троим, в этот раз я также осчастливлю новичков! Слушай сюда, - обратился кот к зверьку. Что удивительно, ныне некомате никто и слова не сказал. - Раз тебя я заметил первым, будешь Эйсом, а ты, поспокойнее, станешь вторым – Дьюсом. Добро пожаловать в храм Хартслабьюл~! Произошедшее было слишком сумбурным для лиса... Нет, теперь он «Эйс»… Но раз здесь будет еда и крыша над головой, то он, пожалуй, останется ненадолго.

***

С момента, как лису дали имя «Эйс» и приютили в храме Хартслабьюл, прошло немало времени. За этот период он успел обзавестись человеческой формой, как у остальных, и способностью вслух выражать свои мысли. Чем воспользовался, высказав ворону или «Дьюсу», все, о чем думал, будучи лисом. О том, как тот вцепился клювом в очки, будто от этого зависела его жизнь. О том, как позволил себя легко увести в горы. О том, как в отличие от еды таскал монетки, которые в зверином обличие им были ни к чему. Стоит ли говорить, что Дьюс также обзавелся человеческой формой, но летать так и не научился. За это Эйс и любил дразнить друга-соучастника: что он за птица, раз летать не может. За это ему часто попадало от Трея, так звали зеленоволосого тенгу, который вскоре обзавелся второй парой крыльев. Тоже самое стоит сказать о Кейтере, - кицуне, приведшего его в храм, - который стал полноценным девятихвостым лисом. Эйс не завидовал, вовсе нет. Наоборот, он искренне считал, что ухаживать за таким количеством хвостов – настоящая морока. Ему бы с одним управиться, а тут с девятью. Тем более, что со спины Кейтер выглядел как комок рыжего меха с ушками сверху. Однако это не мешало старшему кицуне дразнить лиса в ответ. Ему нужно постараться, чтобы заполучить все свои хвосты. Вполне возможно, что это всего лишь часть их натуры. Не зря же люди прозвали кицуне проказниками-шутниками. Вместе с полноценной формой пришли и уроки об устройстве мира, которые так ненавидел Эйс. Младший тенгу, отнюдь, с повышенным вниманием вслушивался в слова наставников. Принимал близко к сердцу слова об их предназначении. О том, кто в будущем станет центром их вселенной - хозяине, которому они станут служить, как фамильяры. Эйсу неплохо жилось и без мастера, потому по началу он не понимал, почему Кейтер с пустым выражением лица каждый раз провожал йокая, уходившего вниз с человеком. Разве не лучше жить в свое удовольствие, не беспокоясь о смертном? Или так лис часто высказывался на публику, в очередной раз дразня Дьюса и получая нагоняй от главы-они, Риддла. Не было такого, чтобы йокай остался без мастера. Однако многие йокаи, прожившие не одну сотню лет, зачастую задумывались: встретят ли они хозяина. Поэтому, глядя на Кейтера и Трея, лис также предавался размышлениям - откуда появилось утверждение. Может, это просто утешение для тех, кто еще не встретил своего мастера. Этакое «не отчаивайся!» для йокаев и им подобным. - Может, так оно и есть, - вмешался старший тенгу, услышав бормотание Эйса. – Однако в большинстве случаев, все, что мы можем - надеяться. Надеяться, что встреча рано или поздно произойдет. - Как тенгу, он чувствовал эмоциональное состояние всех в храме, потому слова были сказаны с каким-то грустным оттенком. Правда, вскоре Трей повеселел и взъерошил волосы лиса. – Я бы на твоем месте не так явно отлынивал от дел. Перед Риддлом и я не всегда прикрыть могу. - Зачем же нам мастера? - Кицуне, наконец, озвучил то, чего всегда хотел знать, но боялся спросить. – В чем смысл? - Смысла может и не быть, но провести всю вечность в одиночку... Звучит грустно, не правда ли? - После этого Трей скрылся окончательно, оставив Эйса в одиночестве обдумывать собственные слова. Этот разговор стал отправной точкой для кицуне, который внешне также пренебрегал уроками, но в тайне стал вслушиваться в каждое слово. Дьюс часто пушил перья, отмечая, что Эйс может наизусть продекларировать все лекции первому встречному пню, но не преподавателю. Впрочем, мнение птичьих мозгов его беспокоило в последнюю очередь. Теперь и он стал отмечать, как часто йокаи приводили своих хозяев в храм. Словно перенимали человеческую традицию знакомства с родителями, что не было преувеличением. Храм стал домом и пристанищем не только для лиса и ворона: кто-то приходил сам, кого-то приносили. Такие разные, но столь схожие в действиях. Трей всегда накрывал стол со сладостями, чтобы как следует поприветствовать очередную пару мастера и фамильяра. Риддл, как глава, официально поздравлял йокая, в то время как Кейтер места себе не находил. Нехотя Эйс отметил, что, вероятно, чем старше ты становишься, тем больше начинаешь беспокоиться о собственной судьбе. Это то, чего так боялись все существа иного мира - достигнуть пика силы и возраста и понять, что твой мастер умер до того, как успела состояться встреча и обозначиться алая нить. Однако предугадать, когда мастер решит показаться и при каких обстоятельствах, не мог никто. Как говорил старший тенгу, им остается лишь надеяться. Спустя время Эйс свыкнулся с жизнью в горах, изредка продолжая наводить шуму. Лишь изредка, ведь Риддл, будучи они, обладал очень нестабильным состоянием. Получить по голове еще куда ни шло, но дела могли принять более серьезный оборот. В попытках подавить раздражительность, юноша загружал себя делами, остальные же взяли на себя обязанность – злить они как можно меньше. Раньше этим занимался Гримм, но после внезапного исчезновения некоматы, святую обязанность заботы об остальных взяли Трей и Кейтер, как третьи по старшинству и силе. Кто же был вторым? Эйс недовольно фыркал на вопросы молодых йокаев, отвечая: конечно, же Риддл. Именно это и злило лиса. Несмотря на свое позднее появление, однохвостый кицуне сдружился с котом лучше всех. Это ни для кого не было секретом, хоть пара, ради сохранения образов, продолжала воротить нос. Что могло заставить кота, осевшего так надолго, сорваться с места и исчезнуть на месяцы? В глубине души Эйс, как и многие, догадывался, но для сохранения хрупкого мира молчал. Он не сомневался, что все в храме искренне поздравят некомату с нахождением мастера. Однако также это означало, что Гримм, ставший талисманом храма, вскоре его покинет, уже навсегда. Йокаи продолжали навещать своих менторов, но происходило это очень редко. У них были другие заботы, другие приоритеты. Потому, услышав новость о том, что кот вернулся и, более того, с человеком заставило кицуне бросить все дела и сорваться с места, игнорируя крики Дьюса. Как мог некомата исчезнуть незнамо на сколько и вернуться как ни в чем не бывало? Почувствовав тетеву, незримо пронзившую сердце и тянущую его вперед, Эйс остановился. Это же не может быть правдой, так? Станет ли он счастливчиком, повстречавшим мастера так скоро, когда некоторые ждут тысячелетия? Порадуются ли встрече? Понравится ли он человеку? Согласятся ли принять красную нить договора? Каждый шаг вперед – ответ на вопрос и усиливающееся натяжение тетивы. Выскочив из кустов, кицуне встречается с перепуганным человеком и все также лениво смотрящем на него Гриммом. Однако все внимание Эйса приковано не к нему. Вероятно, сейчас он выглядит как последний идиот, впрочем, так оно и есть.