Ожидания

Иккинг сидел за столом и аккуратно резал мясо под руководством Минксочитли, жены Итлалмана, которые приютили его на время у себя. Правда, он называл её просто Минкс, так как выговаривать каждый раз их километровые имена ему казалось чем-то нереальным. Имя её мужа он тоже сократил до простого Итла, чтобы не ломать себе каждый раз язык. Они конечно поворчали немного, но вроде против не были. Особенно после того как он исковеркал их имена на все возможные лады, пока пытался их запомнить. Беззубик только смешливо фыркал каждый раз, когда слышал его жалкие попытки. А ещё брат называется. Ему-то мучатся с этими именами не надо было... В деревне, где жили местные, и которая, насколько понял Иккинг была сокрыта где-то в их странном, очень огромном и черном лесу, у всех были такие зубодробительные имена. Но если Минкс и Итла ещё разрешили свои сокращать, то с остальными такое не проходило. Например, Вождь деревни – Камакстли или его дочь Аксаокапи, или правая рука Вождя, которого звали Тематзауатс... У Иккинга было такое ощущение, что, если он попытается сократить эти имена, его попросту запинают до смерти и ни разу не пожалеют об этом. Беззубик, зараза такая, только обхохатывался, когда его окидывали убийственными взглядами за коверканье их имен. Иногда к нему присоединялась Яотл и тогда они вместе забавлялись над его унижениями. Но в данный момент он был один, ну не считая Минкс, потому что хозяйка дома категорически запрещала своему проводнику и дракону Иккинга находиться на её кухне. Те своими громадными размерами, едва ли не переворачивали её вверх дном и тогда женщина превращалась буквально в фурию, темнея лицом и раздавая всем подряд болезненные удары. Она не кричала, не поднимала голос, но все равно умудрялась выглядеть невероятно устрашающе. Может это было из-за её, становившегося в такие моменты, холодного, потустороннего голоса, а может из-за того, что она доставала свои длинные изогнутые парные кинжалы из-за пояса – Иккинг не был особо уверен, что лучше передавало от неё угрозу. Такие парные кинжалы как у неё были у каждого на этом острове. Да, они могли различаться по стилю, рукоятке, материалу и лезвию, но они все ещё оставались одного вида, словно дань какой-то традиции. Минкс как-то разрешила ему подержать свои и ему только оставалось удивляться настолько искусной и детальной работе. Он все порывался в местную кузницу чтобы посмотреть на весь процесс своими руками и может даже самому попробовать что-то сделать, но пока что его не отпускали слишком далеко от дома. Да и выходил он не так часто. По большей части его территория, на которой ему позволяли находиться, ограничивалась огородом за домом Итлы и Минкс, главной площадью, где его впервые представили Вождю и его семье, а также небольшому озеру неподалеку от деревни, где ему разрешали рыбачить для Беззубика. Это не считая их совместных полетов. Правда с этим пришлось немного подождать так как в первые дни Иккинг вообще не мог двигаться из-за простреливающей временами боли в тех местах, где его задело при их побеге. Местные сначала пытались ограничить эту часть его жизни, но после того как его брат весьма явно показал свое недовольство, воя целыми днями и разрушая все, что попадало под лапы им пришлось отступить. И вообще, к Беззубику они относились иначе чем к нему. Ему многое прощалось и, если он сильно чего-то хотел, жители без вопросов приносили ему это, если Фурии удавалось им объяснить что именно он хочет. Иногда казалось будто они почитали его, словно драконы были для них какими-то священными животными. Правда Иккинг не особо видел других драконов на этом острове... Минкс подошла к нему, вырвав его из мыслей и покачала головой. Он посмотрел на её лицо, которое мягко улыбнулось ему, когда она забрала нож и стала резать мясо более тонкими ломтиками, словно показывая как надо. Иккинг поймал себя на том, что робко улыбается ей в ответ, снова возвращаясь к своей задаче, пытаясь исправить то, что он наделал раньше. Послышались легкие шаги и на кухню зашел Итла, что-то сказав на этом их резком языке, наверняка какое-то приветствие. Младший Хэддок кивнул ему и задумался. У всех жителей этой деревни были очень легкие шаги. Они двигались плавно, словно перетекая из одного движения в другое. Он не знал с чем это связано, но это казалось чем-то достаточно важным. Этакой деталью, на которую стоило обратить внимание. Минкс улыбнулась и подойдя к мужу, оставила на его щеке легкий поцелуй, что-то ему сказав. Она кивнула на котелок в котором что-то кипело, потом посмотрела на Иккинга и то, как он резал мясо и Хэддок понял, что она, кажется, объясняла своему мужу, что они готовили. Итла едва-едва приподнял уголки губ (Иккинг заметил, что это было проявление его самой широкой улыбки) и снял с головы поднятую на макушку маску, повесив её на специальный крюк на стене. Их маски кстати, тоже были отдельной темой. Они были у всех жителей, и носили их так будто они приклеились к их лицам, настолько редко они их снимали. По сути, без них он видел только Итлу и Минкс, так как дома они их снимали, вешая на стены. Иккинг уже успел посидеть около каждой из них не менее часа, исследуя аккуратно-нарисованные краской линии и другие узоры на черепах, тонкие царапины будто от чьих-то когтей и трещины, осторожно заделанные чем-то похожим на выкрашенную в белый цвет глину. Помимо узоров к маскам были приделаны самые разные перья, свисающие с задней части словно вуаль. Иккинг заметил, что у Вождя этого острова Камак... Камакст... В общем, Вождя с непроизносимым именем, слой перьев на маске был гораздо больше, пышнее и длиннее. Хэддок не знал было ли это из-за того, что он... ну, Вождь, или в этом тоже есть какая-то хитрость вроде добавления по перу за каждую победу, или за каждого убитого врага или за каждое сердце, что он принес... Он бы спросил, да не знал как это объяснить. И Беззубик вместе с Яотл никак не могли ему помочь. Проводник, как почему-то странно называл волчицу его брат, конечно в многом им помогла, но и её уровень общения с Минкс не был настолько хорошим, чтобы она могла объяснить ей его вопрос. Она все понимала и временами могла посылать женщине какие-то странные волны, почти на каком-то душевном уровне, когда хотела сообщить ей что-то важное, или обратить её внимание на постепенно нарастающую проблему, могла общаться взглядами и движениями головы, значения которых Минкс каким-то образом понимала моментально, но этого все равно было мало. Иккинг никогда не думал, что будет так сильно нуждаться в словах. Итла сел рядом с ним и внимательно посмотрел на него. Серые глаза рассматривали его лицо, тощее и угловатое тело, руки, местами покрытые ожогами от работы в кузне, узкие плечи... Он словно пытался что-то высмотреть, проанализировать, может даже понять... Младший Хэддок пытался делать вид, что не замечает этого пронизывающего взгляда и продолжил резать мясо, не показывая того как сильно он напрягся. Итла положил свою ладонь ему на плечо и Иккинг, не успев вовремя это заметить, едва не подскочил, подавив в себе позорный визг. Мужчину, кажется, позабавила его реакция, так как он снова приподнял уголки губ в слабом намеке на улыбку. Он что-то коротко сказал, но судя по тому, как его жена не отреагировала, это скорее были просто его мысли вслух, чем обращение к кому-то. Он легко хлопнул его ещё-раз по плечу, привлекая внимание Иккинга и тот непонимающе посмотрел на него, ожидая его действий. Итла указал ладонью на мясо и сказал: - Дивр. Ну или что-то похожее на это, так как в его голосе проскальзывали какие-то хрипло-рычащие звуки, присутствовавшие в их резком языке. Иккинг непонимающе выгнул бровь, и мужчина снова повторил, указав на мясо, а потом на самого Хэддока. Осознание пришло спустя несколько секунд. Его пытаются научить... говорить на их языке? Иккинг несмело повторил и Итла довольно кивнул, показывая, что он произнес правильно. Он стал показывать на его руки и произнес что-то другое, такое же резкое, но по крайней мере теперь было понятно, что именно от него хотят и Хэддок послушно повторил, стараясь попадать в звуки и произносить неизвестные слова как можно четче. У котелка с кипевшей внутри едой, смешливо фыркнула Минкс и Иккинг понял, что на этот раз ему не удалось произнести все правильно. Он сконфужено опустил взгляд на доску с нарезанным мясом и Итла добродушно потрепал его по волосам, словно говоря ему, что все в порядке, все хорошо, и что все делают ошибки, когда учатся чему-то новому. И на мгновение, всего лишь на одно мгновение, у него появилась мысль, что это мог быть Стоик, когда Иккинг показывал ему свои первые успехи в кузнечном деле и какие-то новые изобретения, пусть мелкие, но сделанные его собственными руками. Только вот Стоик обычно хмурился и постоянно причитал о том, что лучше бы он делом занялся вместо того чтобы фигней страдать. А Иккинг очень ждал от него хоть какого-то жеста поддержки. Например такого. Он замер и Итла, ошибочно приняв его напряжение за неприятие к прикосновению, поспешил убрать руку и забормотал что-то вроде похожее на извинение. И Иккинг почему-то испугался. Видение, появившееся в голове, растаяло так быстро, что он резко вцепился в руку Итлы, пытаясь удержать её на своих волосах. Потом правда, осознав, что он творит, он резко опустил ладони и склонил голову, показывая, что просит прощения за свою несдержанность. Мужчина удивленно посмотрел на него, но все же неуверенно снова провел ладонью по растрепанным волосам, смотря как мальчишка сдерживает себя от того чтобы не начать льнуть к его касаниям. Минкс понимающе чему-то улыбнулась, но заметил это только сам Итла, прекрасно зная характер своей жены. Все в деревне знали насколько сильно была развита у неё интуиция, даже без каких-либо подсказок проводника, которые обычно очень чутко ощущали любые перемены. Когда Минкс говорила, что чувствует себя тревожно, ей верила вся деревня и толпой валила к их прорицателям, пытаясь узнать откуда шла угроза и в чем именно она будет состоять. Яотл просунула морду в проем двери и оглядев ситуацию довольно кивнула, что-то рыкнув стоящему позади неё Беззубику. Она тоже чувствовала грядущие изменения в этой семье. А вот то, что Минкс даст ей по морде полотенцем за то, что снова сунулась на кухню, она не почувствовала... И под смешливое фырканье Беззубика, недовольно отступила, проводя лапой по морде. Зазвенел колокол. Итла вместе с женой подскочили, обмениваясь встревоженными взглядами и Иккинг завертел головой, переводя непонимающий взгляд с одного на другого. Колокол продолжал звенеть и мужчина, коротко что-то бросив, схватил свою маску, привычным движением нацепив её на лицо и проверив кинжалы на поясе, снял с стены лук и топор, закинув их на спину. Уже у самой двери он подхватил колчан со стрелами и вышел нагруженный оружием, куда-то спеша. Иккинг пытался изобразить вопрос взглядом, но даже если Минкс и поняла, что он хотел у неё спросить, она не знала, как ему дать ответ. Она махнула руками, показав что-то... большое? Высокое? Хэддок не понял, что означали её жесты и судя по всему, женщина вскоре тоже поняла всю тщетность своих попыток и перестала пытаться что-то ему объяснить жестами, вместо этого подойдя к окну и настороженно куда-то вглядываясь. Колокол все ещё звенел, и он видел через стекло стремительно проносившиеся в одну сторону силуэты с различными костяными масками на лицах. Из-за их аксессуара, скрывающего их лица, они все казались безликими тенями, молниеносно появляясь в одном месте и тут же исчезая с него, стоило только моргнуть. И при всем этом все жители, вышедшие по их странному сигналу, двигались странно-организованно, по определенной схеме, словно такое было для них регулярным явлением. Иккинг ещё раз мысленно задался вопросом, что происходит. Минкс кажется увидев то, что она высматривала, повернулась к нему и поманила рукой. Хэддок встал и подошел к окну, смотря в ту сторону куда указала женщина. То на что она хотела обратить его внимание находилось далеко, буквально на самой окраине их деревни, но даже по тем нечетким очертаниям, которые виднелись между зданиями Иккинг понял, что он точно попал куда-то на территорию самой Хель. Ладно ещё нападения драконов, к такому он привык. Огнедышащие ящеры совершали налеты стабильно по два-три раза в месяц и таким зрелищем никого удивить было нельзя. Здесь же, несмотря на отсутствие драконов, которые бы опустошали запасы еды, уносили скот и сжигали дома, тоже были свои паразиты. Только вот у Иккинга не хватило бы фантазии подумать о том, что кто-то похожий оказывается существует на той же земле, по которой ходят они сами. Тут не было стаи, которая бы напала на деревню. Нападавший был всего один. Но если выбирать, Иккинг бы наверное предпочел знакомую орду драконов этому существу. Тварь, напавшая на деревню, была полностью черной и такой огромной, что возвышалась над аккуратными домиками почти в два, если не в три раза. У неё была вытянутая морда, раскрывавшая сияющую белым цветом пасть так широко, что казалось пыталась разорвать собственную голову на две части. Широко раскрытые белые глаза, можно было заметить даже отсюда, несмотря на все расстояние, которое их разделяло. - Лакрла'ар. – сказала Минкс, указав ещё раз на черную тварь. Существо мотало головой, смотря на мелькающих рядом безликих людей и размахивало несколькими парами тонких, изломанных и непонятно изогнутых конечностей, непонятно как удерживающие такую махину. А потом оно задрало голову вверх и открыло ещё несколько пастей, кривыми сияюще-белыми линиями обозначенными на туловище чудовища. Оно махнуло ещё раз своими конечностями и Иккинг увидел как крохотные фигурки жителей, видные только благодаря белым пятнам их масок, отточенными движениями уйдя от линии атаки, вскарабкались на тварь и заняли какие-то позиции. Где-то со стороны, сработали катапульты, выстрелив вместо камней толстыми тросами, ложась поверх шеи огромной твари и сразу же пойманные с других концов другой группой жителей. Тварь оглушительно взвыла, когда её вынудили прижать голову к земле из-за тросов, но продолжала размахивать конечностями, грозясь раздавить маленьких людей. И тогда жители атаковали. Ну, то есть, Иккинг так понял, поскольку они все что-то сделали и чудовище конвульсивно подёргавшись ещё пару минут, наконец затихло. Минкс тихо стояла рядом, тоже наблюдая за тем, как жители расправились с тварью и краем глаза отслеживая реакцию их гостя. Тот хоть и был удивлен, но вроде не собирался с воплями убегать с их острова, как это делали все остальные чужеземцы по случайности наткнувшиеся на их остров и сумевшие выжить на их берегах и в их лесах. Да... Их Чистилище было негостеприимным местом, которое не принимало слабых духом и жестоко расправлялось с теми, кто решил, что сможет подчинить остров себе. И народ оно терпело только потому что они научились... «сотрудничать» с местным окружением и природой, да и не могли они поступить иначе. Как говориться, «хочешь жить – умей вертеться»? Они не могли покинуть этот остров, будучи носителями наказания самого Одина, покаравшего их далеких предков и всю их деревню за то, что те осмелились убить одну из его смертных любовниц. И с тех самых пор, уже почти десять поколений, они были заперты на Чистилище, пока щель в Хельхейм находившаяся на их острове не будет закрыта. А так как закрыть её невозможно, ни они сами, ни их потомки никогда не смогут покинуть этот остров. Странно было видеть, что кто-то, кто мог отсюда сбежать, не стремился этого делать. Иккинг смотрел как шевелились у туловища твари люди и почувствовал, как под руку поднырнула голова Беззубика, воспользовавшись ситуацией и все-таки проникнув в кухню, пока хозяйка была отвлечена или не придавала этому много внимания. - Весь остров кишит такими существами. – тихо прорычал ему брат, смотря на него ярко-зелеными глазами – Они разные, но в тоже время чем-то похожи... - Ты видел таких раньше? – так же тихо прорычал ему Иккинг, заметив любопытный взгляд, которым окидывала его Минкс каждый раз, когда он общался с Беззубиком. Да он сам ещё толком не понял почему внезапно заимел способность понимать и разговаривать с Беззубиком. Он не знал распространялось ли это на других драконов, так как их на этом острове вообще не водилось, но соглашался с братом, что это умение было невероятно полезным. Особенно в данной ситуации. Было чистым облегчением говорить с кем-то, кто тебя понимал. - Нет. Я даже не слышал о таких, хотя встречал нескольких драконьих старейшин, которые жили уже не один век. Такое впечатление, что они все изолированы на этом острове. Беззубик тоже глянул в окно, где жители вроде разделывали тушу твари и дернул слуховым отростком. - Яолт говорит, что эти существа перебили тут всех драконов. Иккинг хмыкнул. - Они вроде называют их как-то... – он прочистил горло и попытался в точности повторить слово, ранее произнесенное Минкс - Лакрла'ар, что ли... Его брат скосил на него глаз и отрицательно мотнул головой. - Это на их языке. На нашем это значит «химера». – поделился Беззубик – Это химеры. Только непонятно откуда они появляются... Яотл сказала, что на смену убитым всегда приходят новые, сколько бы их не старались истреблять. Минкс позволила им постоять в тишине ещё почти минуту, а затем выразительно посмотрела на дракона и тот понятливо попятился к выходу из кухни, внимательно следя за своим хвостом и крыльями чтобы не дай Левиафан что-нибудь сбить. Она вернулась к котелку, проверяя кипевшую смесь и Иккинг тоже вернулся за стол, продолжая нарезать мясо. Интересно, а что они собирают с той твари? Неужели они их едят? Он подозрительно покосился на мясо под своим ножом и несколько раз потыкал его, принюхавшись. Запах почему-то ощущался гораздо сильнее чем обычно, но... вроде эта была простая свинина. Свежая, недавно освежёванная. И... когда это он научился так разбираться в мясе по запаху? Учитывая то, что на Олухе ему почти никогда не доставалось из мяса ничего кроме мелких рыбешек, это было странно. Иккинг ещё раз посмотрел в окно. Может они собирают кожу? Когти или клыки? Кости? Он украдкой оглядел Минкс, обращая больше внимания на её одежду и да, действительно, в некоторых местах, материал явно отличался от обычной кожи. На спине, к её тунике, обитой сверху мехом, крепились какие-то жесткие пластины, по форме напоминающие позвоночник, и уже от них тянулись «кольца» из такого же темного материала, обхватывающие её талию, грудь и даже доходя до шеи. Эх, вот бы добыть немного такого материала... Может даже в кузне он бы что-то смог из него сделать. Словно услышав его мысли, Минкс повернулась к нему и подозрительно прищурившись, наложила ему ещё мяса на нарезку, занимая его работой. Он вздохнул и снова взялся за нож, получая в ответ мягкую улыбку женщины. И он снова поймал себя на том, что робко улыбается её в ответ.