Трудно не быть богом

      Тор еще раз взвесил на ладони толстую картонную папку, которую ему протянул Питер. — Значит перстень украли… — Так сказала мисс Вальдэ. В папке вся возможная информация. Я не понял только одного — почему в полицию не поступило заявление о пропаже ценности, — развел руками Питер. — Вероятнее всего, потому что нет достоверной информации. Доступ к экспозиции имело множество людей, — сидя в дальнем углу кабинета, в сумраке, ответил на поставленный вопрос Локи,— Перстень не представляет ювелирной или иной ценности, пока его не заявят на аукционе. При подготовке к аукциону, перстень пройдет экспертизы на возраст, металл и ювелирную значимость. Без этого он всего-лишь кусочек металла без цены и истории. А так как он туда не попал — искать безделушку никто не станет.       Мужчины повернули головы в сторону говорившего. Локи не шевельнулся. Он сидел в глубоком кресле, закинув ногу на ногу, рукой опираясь о элегантную трость из эбенового дерева. — Я всё-таки не только финансовые дела разбираю, — ухмыльнулся он. Тор хмыкнул в ответ. В это время в голове у Локи крутились нехорошие мысли. Видимо, Бродди, имея доступ к перстню, наложил таки на него свою лапу. По-крайней мере именно так и поступил бы сам Локи. А раз перстень у Бродди, и он им торгуется, это может означать одно из двух — либо «Око Одина» имеет определенную ценность, либо Бродди просто блефует. Чтобы это выяснить, ему придется договориться с Норнами ещё один раз. — И что будем делать, брат? — поинтересовался Тор, когда двери за Паркером закрылись. — Вызывать Биврёст. Не сейчас, конечно же. Сперва мне нужно выманить Бродди, — листая папку с выписками, фотографиями и графиками, отозвался Локи. — Ты хочешь притащить его к Норнам? — Ты угадал. — Догадки не при чем, — отмахнулся Тор,— В конце концов ты мой брат, и этот взгляд я знаю всю свою жизнь. Ты затеял устроить ловушку.       Локи поднял на асгардца внимательный непроницаемый взгляд. Тор по его настоянию, одетый по последней моде, выглядел словно голливудская кинозвезда. Аккуратно причесанный и выбритый, в тонком шерстяном костюме и превосходной рубашке от Стефано Риччи, он возвышался посреди кабинета. Локи мельком глянул на свое отражение в зеркале. Земная жизнь сделала из него сибарита* и это доставляло ему удовольствие. Что ж, если ему отведено так мало времени, надо успеть получить максимум пользы. — Да, ты совершенно прав, мой дорогой,— поднимаясь из кресла, Локи хлопнул брата по плечу, проходя мимо, — Я планирую в течение этих дней выманить его из укрытия, предложив сделку. Местом сделки назначу логово паучих. За одно и узнаю у них, чего стоит «Око Одина». — Может, стоит поискать ещё какую-то информацию об этом перстне? Как-то неосмотрительно обменивать его на проверенное Полотно Судьбы, тебе не кажется? — задумчиво спросил Тор, присаживаясь на край стола. Локи в удивлении вскинул брови. — Поздравляю! Ты начинаешь меня понимать! — искренне произнес он. — Нет, конечно я не намерен менять дым на туман. Тор удовлетворенно кивнул. — Предлагаю назначить Бродди встречу где-нибудь в людном месте, чтобы он не смог притащить с собой подкрепление. — Тор, он ведь не знает, что я бессилен и смертен, как не знает, я надеюсь, и того, что ты на моей стороне, — задумчиво произнес Локи, разглядывая город из окна. Странно было смотреть на город, который он когда-то пытался захватить силой из окон своего личного кабинета. Сейчас город и половина страны сами лежали у его ног, но это не вызывало в его сердце радости и удовольствия. Скорее тяжкое бремя и груз забот.       С высоты улицы города казались чистыми и умытыми, хоть и суетливыми. Осень смыла всю грязь, окрасив кроны деревьев в огонь и золото. Скверы и парки смотрелись сказочно, навевая на братьев ностальгию по дому. — Думаю, что это ему не известно. Надеюсь, что ты не собираешься рисковать своей жизнью? — Это как раз то, чего я не могу себе позволить. Остаётся заручиться твоей помощью и уповать на удачу. — Как-то неудовлетворительно. — Другого варианта пока нет. Если он подвернётся, я им непременно воспользуюсь. Тор, я и сам не в восторге от ситуации, но моё время истекает очень быстро. — Не понял. — Магия покидает меня не просто так. Моя тёмная магия — это основа моей жизни, как… йотуна,— запнувшись на этом слове, начал было Локи. Тор внимательно слушал брата, не прерывая его объяснения вопросами, хотя было видно, что их у него накопилось множество, — Мой договор с Норнами был о том, что в обмен на Полотно, я отдам им всю свою божественную силу. То есть — всего себя. У Полотна же я узнал, как разыскать начало начал и так наткнулся на Первородных. Полотно же, когда исполняет твое веление, вынимает твою Нить судьбы, — при этих словах Локи принялся расстегивать ворот рубашки, обнажая уродливый багрово-фиолетовый шрам на шее, — И дарит, так сказать, тебе на память, вонзая в тело там, где она должна была оборваться. Моя судьба теперь целиком и полностью во всех смыслах принадлежит мне… Найдя путь к Первородным, я смог договориться с Равновесием о том, чтобы обменять твою смерть от рук Таноса на свою, ведь твоя смерть была неизбежна… Учитывая твой вспыльчивый характер. — Я ещё больше запутался. Тогда почему ты не умер? — Моя судьба в моих руках, — закатил нетерпеливо глаза Локи,— Я же знал, что умру от руки Таноса и формально, я умер. Ведь моя нить из Полотна Судьбы оборвалась, когда он меня душил. Так что условие сделки с Равновесием выполнено — смерть за смерть. — А Норны? Получается, ты их обманул, ведь часть сил осталась при тебе? На это Локи многозначительно поджал губы, вскинув брови. — Вот по этому я и не очень хочу встречаться с ними. Что будет, если мы встретимся — я не могу даже предположить, но явно не торжественная встреча… — А Полотно? Ты обязан его вернуть? — Тор пребывал не просто в шоке от таких комбинаций, он пытался охватить всю масштабность развернувшейся деятельности брата. Тот в прямом смысле охватил своими сетями интриг всё сущее. — Тут тоже как-то не очень просто,— пожал плечами Локи, — На него всегда найдутся желающие. Помимо Норн, которым мне его надо вернуть, есть еще Равновесие, который желает уничтожить Полотно, чтобы раз и навсегда восстановить баланс. Хорошо, хоть он не торопится. — Так а проблема-то в чем? — Проблема в том, что как только иссякнут мои магические силы по условиям договора с Норнами иссякнет и моя жизнь. Мне срочно нужно вернуть свои божественные силы. Только это меня и спасёт. Жить, знаешь ли, очень хочется. Как-то понравилось мне быть живым… Локи улыбался, рассказав наконец, всю свою историю. Тор откровенно запутался, пытаясь понять, кому и что должен брат в обмен на жизнь. — Получается, что нам надо как-то одолеть Бродди, Норн и Равновесие? Не многовато ли ты врагов успел нажить? — Тор пребывал в состоянии глубокого шока, не понимая, как подойти к решению проблемы. — Выходит что так…— развел руками брат. — Так может, отдать Полотно Равновесию, и пусть он сам разбирается с Норнами? — Полотно, будь оно не ладно, мой пока единственный шанс отыграть назад свои силы. Я не могу просто так отдать его. — Так заключи с Равновесием новую сделку. На Полотно и твои силы. — Тор, ты меня иногда поражаешь. Мыслишь ты правильно и просто, но не учитываешь одного — именно так я и планировал, пока ты не появился на моём пороге, притащив за собой на хвосте этого диктатора Бродди. Теперь он — моя большая заноза в мягком месте. Локи на какое-то мгновение задумался. Если раньше Равновесие, как он не пытался и не взывал к нему, не появлялся в его жизни, то вчера вечером что-то изменилось. Возможно, Равновесие посчитал, что безвозвратно потеряет Полотно Судьбы после того, как договор с Норнами будет исполнен и пришёл получить его добром? Ведь до сих пор никому кроме Локи не удавалось вырвать Полотно из цепких паучьих лап, и как только он умрет, оно снова окажется в их распоряжении. Это навело его на новые размышления. А может и правда попробовать поторговаться с Равновесием? Услышит ли он его? Ведь раньше только Смерть приходила по его зову. Что ж, терять было уже особо нечего, даже жизнь как таковая, и та была в долг. — Хорошо, а зачем нам тогда «Око Одина»? — Ты смеешься надо мной?— вскрикнул Локи,— Ты же сам видел надпись на перстне! — Ты извини, но мне это кажется погоней за горизонтом. Если этот перстень — пустышка, то ты тратишь свои силы зря. — А если нет? — яростно вскрикнул Локи. Его можно было понять. — Локи, зачем всё так усложнять? Давай возьмём Полотно, махнем куда-нибудь, где Бродди тебя не достанет, ты вызовешь Равновесие, и произведешь обмен, — предложил Тор. Локи заметался по кабинету. — С удовольствием! Но ты не учитываешь того факта, что Равновесие не является по моему желанию. А моя жизнь в руках Норн, и она вот-вот оборвётся. Я полагаюсь лишь на то, что Бродди владеет «Оком Одина», и затащив его к Норнам, я смогу обменять его на свои силы. Сохранив при этом Полотно. А уж потом поговорю с Равновесием, чтобы он оставил меня в покое. Тор застонал. Вот зачем всё так усложнять было. — Локи… Ты, как всегда, ввязался в какую-то дичайшую авантюру, из которой будет очень трудно выпутаться. Локи многозначительно кивнул, уставившись на брата. — Именно! А всё ради твоей шкуры, братец! — отозвался Локи. — Но-но! Это ты сделал ради своей шкуры. Моя лишь приятное дополнение. Как всегда — случайность, — отмахнулся Тор. Всё-таки, Локи был самим собой — интриганом, обманщиком, лжецом. Ничто не могло изменить его сути. Это как-то разочаровало Тора, словно бы героический поступок брата по спасению его жизни был не более чем спектаклем. — Если ты правда так считаешь, то мне не зачем рвать жилы.. — тихо произнес Локи, замерев посреди кабинета. Его плечи поникли, взгляд погас. Неужели брат настолько в нем разочаровался, что видел только обман? — Я поздно понял, что люблю тебя больше своей жизни. Лишь тогда, когда уже натворил бед столько, что ничего не смог изменить. Я ведь… Я — чудовище, убийца, монстр… И я это признаю. Смерть Отца и Матери на моих руках. Я виной всему. И никогда не смогу забыть этого, и буду жить и умирать с этим!!! Я каждую секунду своей жизни проживу с этой виной!!! Но ты… Ты всё, что у меня осталось. И если бы мою жизнь потребовали за твою — я бы умер столько раз, сколько нужно… Брат. Его голос медленно разрастался, словно приближающаяся гроза — от еле слышного шёпота к рвущему связки крику. Тор вновь испытал шок. Противоречивей чувств он еще не испытывал. Благодарность брату, недоверие, ненависть, нежность, любовь и страх снова быть обманутым. — Локи… Я всегда любил тебя. И не считаю тебя чудовищем,— выдавил наконец из себя Тор. Признание далось ему невероятными, титаническими усилиями, — Не смотря на твои ошибки, на всю ту боль, что ты причинял, я по прежнему твой брат. И по прежнему люблю тебя. Но пойми, как мне трудно тебе доверять. — А я не прошу мне доверять. Я прошу мне помочь. Помочь вернуть мне мою силу и на этом мы разбредемся по разным концам Вселенной, — фыркнул Локи, скрестив руки на груди. Тор подошёл к брату вплотную. Они смотрели друг другу в глаза, взвешивая произнесенные слова, оценивая их. Впервые, пожалуй, они были друг с другом искренни, не смотря на боль, ложь и множество выпавших испытаний. — Ты же знаешь, что я всегда помогу тебе, брат,— отозвался эхом Тор, сгребая худого, нескладного Локи в свои объятья. Локи в ответ обнял брата, как когда-то в детстве, прижавшись всем телом, искренне и беззащитно. Сердце сумасшедше стучало, угрожая выскочить через горло, или проделать дыру в груди.       Локи, смутившись, высвободился из огромных лапищ брата. Тор улыбался широко и весело. — Ну, тогда давай думать, как выманить Бродди вместе с перстнем. Попробуем решить задачи постепенно.       Братья, всё ещё чувствуя себя неловко, принялись разбирать принесенные Паркером документы, склонившись над столом. Каждая фотография, каждый листок были разложены на его поверхности с педантичной точностью, соблюдая строгую последовательность.