Природа его чувств

      Прошла пара недель после признания Танджиро. Они с Зеницу не говорили о том в каких теперь они отношениях, не говорили, встречаются они или нет. Но они явно стали ближе. Ближе, чем когда-либо. Теперь они могут себе позволить то, о чём не могли и мечтать. Зеницу перестал бояться позволить себе лишнего, хотя всё равно иногда отдёргивал себя, страшась сделать что-то не так. Танджиро наоборот боялся неправильно относиться к блондину.       Через пару дней должен был прилететь ворон с заданием для друзей, поэтому компания старалась насладиться последними спокойными деньками. Ну, если постоянные тренировки, чтобы прийти в форму, можно считать «спокойными». Вечером, уже после ужина, когда у парней было свободное время, юные охотники решили уединиться и в очередной раз оставить Иноске в гордом одиночестве. Но, на удивление, горный король был лоялен к их отношениям. Да, Хашибира знал о них, когда сами парни не афишировали этого даже для самих себя. Ему в целом было всё равно, главной целью до сих пор было соперничать с Танджиро, стать лучше него во всем и быть победителем. Поэтому он не особо обижался, так как на время их отсутствия кабаноголовый тренировался. Их отношения не изменились. — Пошли на западную стену? — с обычной радостью и некой нежностью предложил брюнет. — Угум, — кивнул Зеницу, после чего неловко коснулся рукой запястья Камадо, который в ту же секунду нежно обхватил руку блондина и переплел их пальцы, — Т-танджиро, сегодня на тренировке ты был очень крутым! — Правда? Я очень рад, что наконец-то появился результат! Кстати, твоя растяжка великолепна! Ты очень гибок, в этом я тебе, если честно признаться, даже завидую. Прежде чем Агацума успел что-либо ответить, они уже подошли к деревянной лестнице, которая вела на стену. Парни по очереди забрались наверх, после чего прошлись немного севернее, чтобы дерево, растущее по ту сторону, не мешало им смотреть на последние лучи закатного солнца. Сев на край и свесив ноги, Танджиро стал смотреть на темнеющее ало-темно-синее небо. Зеницу, сел рядом, но ноги подогнул под себя. — Зеницу, ты очень сильный. — внезапно сказал брюнет, ласково посмотрев на парня. — Не глупи, я слабенький. Даже думать боюсь о том, что скоро опять встречусь с демоном, я не хочу умирать… — сначала удивленно, но ближе к концу с сильной печалью, а не страхом, пробормотал блондин. — Нет! Ты точно не слабый! Я слышал, что говорили о том сражении на горе. Ты смог убить сильного демона, прислужника Руя, а так же множество мелких человекоголовых пауков! О тебе говорят невероятные вещи члены бригады по очистке! — По правде говоря, я ничего не помню. Помню, как бежал от пауков, потом я уже лежу на крыше того дома на лианах, а моё тело уже почти изменилось. — Зеницу, мне страшно.       Танджиро опустил взгляд вниз и смотрел на землю. Касание. Камадо почувствовал тепло на своей руки. Тонкая рука Зеницу накрыла ладонь своего возлюбленного, после чего выдохнул и стал прислушиваться. — Танджиро, ты так переживаешь, — простонал блондин, после того как услышал настолько учащенное сердцебиение, а после и мысли. — Да, но я верю, что ты справишься! Я не хочу тебя недооценивать и поэтому буду верить в тебя, но мне страшно. Демоны с такой лёгкостью забирают жизни, в любой момент мы, охотники, можем погибнуть, если не будем предельно внимательны. Я хочу верить, хочу доверять, но мое сердце так сжимается, когда представляю что ты можешь опять пострадать, или, самое худшее погибнуть, а я ничего не смогу сделать. Ты, Незуко и Иноске, вы единственные, кто остались у меня, я хочу вас защитить. Незуко — моя младшая сестра, я, как старший брат, обязан её защитить. Иноске — мой друг, друг который храбро сражается и которого я боюсь потерять. А ты… Ты Зеницу, ты тот, кого я полюбил. И я защищу то, что мне дорого, даже ценой своей жизни!       Речь Танджиро закончилась так же резко, как и началась. Он слегка коснулся второй рукой запястья блондина, которое невесомо накрывало собой правую руку самого Камадо. Подняв голову, брюнет посмотрел в глаза Зеницу, ласково улыбнулся своей той самой улыбкой, которой смотрел на тех, кто ему был дорог. Его улыбка дрогнула, после чего он зажмурился и притянув к себе парня, стиснул его в объятиях. Его руки крепко сомкнулись на шее Агацума. Желтоглазый удивленно покосился на бордовые волосы возлюбленного, после чего крепко обнял в ответ. — Танджиро, ты такой сильный. Во всех смыслах сильный. Ты не сломался, после того, как твоя семья… Была убита. Ты остался сильным, после того, как Незуко-тян стала о’ни, ты остался сильным, после стольких встреч с демонами и продолжаешь быть сильным по сей день. Я был горд, являясь твоим другом и товарищем и до сих пор не могу поверить в то, что мои чувства взаимны. Я тебя очень люблю и ни за что не оставлю тебя, не брошу поэтому я буду становиться сильнее, чтобы ты не тревожился за меня. О Танджиро! — под конец Зеницу сам не выдержал собственных слов, и, громко всхлипнув, уткнулся в макушку парня, продолжая обнимать его, стараясь слиться с ним воедино. — Глупый, глупый Танджиро! — тихо шептал блондин, периодически всхлипывая, — не говори таких вещей, не говори, что отдашь свою жизнь, взамен на наши! Никогда так не говори! Ведь ты теперь часть каждого из нас, и мы вместе будем сражаться, вместе побеждать. Мы вчетвером: милая Незуко-тян, этот необразованный Кабан, ты и я. Будем вместе, глупый Танджиро! Необесценивай свою жизнь!       Зеницу отстранился и посмотрел на Камадо со всей серьёзностью, на которую он был только способен со слезами на глазах. Влажные дорожки, оставленные солеными каплями на лице, не прекращали течь к острому подбородку блондина. — Зеницу, ты такой чувствительный, — со слабой улыбкой, но со всей искренностью прошептал Танджиро, — такой настоящий и невинный. — Брюнет уперся лбом в плечо парня, вдыхая самый прекрасный, сладкий аромат на всем белом свете. Аромат персиков. Аромат Зеницу.       Люблю. Люблю тебя. Зеницу, я так люблю тебя. И так хочу, чтобы ты был счастлив. Я хочу сделать тебя счастливым, хочу чтобы ты был рядом. Пожалуйста, давай проведем наше будущее вместе? Камадо думал лишь о том, как же сильно любит своего блондина. А Зеницу… Зеницу думал о том, что прежде никто не хотел отдать за него свою жизнь. «Как же я благодарен нашей встрече»