***
В машине царило молчание, только тихая, почти незаметная, мелодия не позволяла погрузиться в полную тишину. Взглянув на экран мобильного, где высветилось время, Катя отметила, что до собеседования оставалось всего-навсего чуть более получаса. Девушка прислонилась виском к прозрачному стеклу и принялась наблюдать за мелькающими видами на улице, стараясь отвлечься от невеселых дум. Данил посмотрел на незнакомку через зеркало и, поворачивая на соседнюю улицу, начал: — У Вас что-то случилось? — парень остановился, пропуская пешеходов и ожидая зелёный цвет. — Всё нормально, не обращайте внимания, — промолвила Вербицкая, не желая продолжать разговор. — Я же вижу, что что-то не так, — Данил, дождавшись, пока можно будет ехать дальше, повернул на нужную улицу, взглянув на девушку через зеркало. — Ладно, если не хотите говорить дальше, так уж и быть, не буду доставать Вас вопросами. В машине вновь воцарилось молчание, которое никто не решался нарушить. — Так, если не ошибаюсь, вот этот подъезд, верно? — прижавшись к обочине, водитель заглушил двигатель и вышел из автомобиля. Обойдя его, он открыл заднюю дверцу, помогая выйти девушке. — Пожалуйста, подождите меня минут пять-семь. Я быстро, — попросила Катя, выходя из машины. — Конечно, куда я денусь? — улыбнувшись, молвил Данил, провожая взглядом Вербицкую, которая вскоре скрылась из виду.***
Высокий полноватый мужчина среднего возраста вошёл в просторное светлое помещение, с одной стороны которого были расположены небольшие диванчики и журнальные столики, за которыми сидели несколько посетителей и о чем-то разговаривали; а с другой стороны — стойка администрации, за которой стояла молодая девушка, погрузившись в бумаги. Мужчина был одет в строгий чёрный костюм, из-под которого выглядывала белая рубашка, а заканчивал образ галстук темно-бордового цвета. В некогда тёмных волосах блестела заметная седина, придавая мужчине ещё более солидного образа. — Здравствуйте, Ирина Викторовна, — поздоровался Дорошенко, подходя к стойке администрации. — Как Вы здесь? Все в порядке? — Здравствуйте, Александр Васильевич, — улыбнулась девушка-администратор, отрывая взгляд от бумаг. — Да как всегда. Вот с самого утра столько работы навалилось, что нет и минутки, чтобы кофе выпить, — с наигранной обидой пожаловалась она, заправляя выпавшую порядку волос. — Неудивительно, конец месяца, вот поэтому и работы много, — улыбнулся мужчина, поправляя галстук. — Ирина Викторовна, сегодня к девяти должна прийти Екатерина Степановна Вербицкая на собеседование, направь её ко мне в кабинет, пожалуйста. Девушка кивнула, а взгляд упал на жёлтую папку, лежащую на столе возле компьютера. — Александр Васильевич, — окликнула начальника Ирина, когда тот уже подходил к лифту. — Что-то ещё, Ирина Викторовна? — мужчина обернулся, переводя взгляд на администраторшу. — Вам утром просили передать, — протягивая папку, промолвила девушка. — Это по поводу фабрики, сказали, что Вы в курсе. — Да, спасибо, — Дорошенко открыл папку, пробегая глазами по первой странице. — Можете возвращаться на свое рабочее место. Ирина обернулась и, цокая каблуками, направилась к стойке, а Александр, взяв поудобнее папку с документами, шагнул в кабину лифта.***
Григорий шагнул внутрь своего кабинета, прикрывая за собой дверь. Бросив на диван черную кожаную сумку, шатен подошёл к окну, распахнул шторы и открыл окно, позволяя солнечному свету и свежему воздуху проникнуть в небольшое помещение и заполнить им все пространство. Через открытое окно доносился шум улицы и пение птиц, создавая приятную атмосферу для мужчины, под которую он любил работать. Сев в кресло, Червинский поймал себя на мысли, что у него никак из головы не выходит та встреча с незнакомкой, которой, по своей же невнимательности, запачкал блузку своим кофе. С одной стороны, он чувствовал перед ней вину, потому что испортил ей день с самого утра, да инцидент произошёл, как она выразилась, перед важным собеседованием. Но с другой стороны, эта девушка показалась ему особенной, не такой, как все те девицы, которые ему встречались. Чем-то она его зацепила, но вот чем, мужчина понять никак не мог. Мобильный, который спокойно лежал на столе, неожиданно ожил, заставляя шатена очнуться. Взяв его в руки и взглянув на экран, Григорий усмехнулся и принял вызов. — Да, пап, слушаю, — произнёс он, вставая и подходя к окну. — Здравствуй, сынок, — в мужском голосе послышались нотки чего-то нехорошего, отчего Червинский-младший понял, что разговор будет не из простых. — Как у тебя дела? Что нового? — В плане чего? Тебя интересует моя жизнь или то, как проходят дела на работе? — слегка язвительно переспросил молодой мужчина, закрывая окно, потому что на улице, несмотря на ранний час, становилось жарко. — Конечно же и то, и другое, — произнёс Пётр Иванович, понимая, к чему клонит его сын. — А я думал, что моя жизнь тебя не интересует. Ты как уехал в свою командировку месяц назад, так в каждом нашем разговоре рабочая тема занимает большую часть. Я уже начал думать, что кроме работы тебя ничего не интересует, — Григ отошёл от окна и опёрся о стол, вертя в руках ручку. — Ты, кстати, когда возвращаться собираешься? Или пока неизвестно? — Зря ты так, просто мне очень важно знать, что происходит у вас, пока меня нет в городе, — объяснил тот. — А вернусь я уже очень скоро, через четыре дня. Тут до меня дошла очень интересная информация, и у меня к тебе один вопрос: как можно было потерять такого ценного работника? — Если ты по поводу Илларионовой, то здесь все очень просто: она сама написала заявление по собственному из-за того, что недавно к нам устроился её бывший. Отрабатывать положенные две недели она отказывается, поэтому в данном слу… — Всё просто?! — перебил сына Червинский. — Перед тем как принимать на работу, надо знать, кого берёшь, а не так, что потом половина работников увольняется. — Так а я здесь причём? — возмутился Григорий, бросая ручку на стол. — Я откуда знал, что так будет? Тем более это ты настаивал на том, чтобы взять Терентьева, так что моей вины здесь нет. — Значит так, — успокоившись, продолжил Пётр Иванович. — Если до моего возвращения не найдешь человека на место Илларионовой, то пеняй на себя. Договорив, Червинский-старший сбросил вызов, так и не дав сказать слова сыну. Гриша возмущённо посмотрел на экран мобильного, а потом со злостью откинул его в сторону. Кажется, у него тоже день начался не в самом лучшем ритме.***
Катерина на всех парах забежала в холл офиса, бросая нервный взгляд на часы, где уже было десять минут десятого. Десять минут, которые, сами того не зная, отнимали спокойствие и придавали паники девушке, облаченной в красивое летнее платье нежно-розового цвета до колен. Расклешенные рукава прикрывали плечи, а пояс, повязанный на аккуратный узел, выгодно подчёркивал фигуру. Вербицкая подошла к стойке администрации и обратилась к девушке, привлекая внимание: — Здравствуйте, я к Дорошенко Александру Васильевичу. Подскажите, как к нему пройти, — стараясь говорить внятно и не спешить, промолвила Катерина. — Ваша фамилия? — спросила Ирина, что-то ища в журнале. — Вербицкая. Екатерина Степановна Вербицкая, — протараторила она, нервно сжимая ремешок сумочки. — Я к нему на собеседование. — Знаю, мне Александр Васильевич сообщил о Вас, — девушка оторвала взгляд от бумаг и отложила ручку. — Пятый этаж, затем третья дверь на право. Лифт там, — указала девушка-администратор. Поблагодарив, Китти направилась по указанному маршруты. Остановившись спустя минуту напротив нужной двери, Катерина глубоко вздохнула, а затем коротко постучала в дверь. — Да, входите, — послышался голос Дорошенко, разрешающий войти. Вербицкая распахнула дверь и вошла в просторное, но уютное помещение, прикрывая за собой дверь. — Здравствуйте, Александр Васильевич, — поздоровалась она. — Извините за опоздание. — Здравствуйте, Екатерина Степановна, — мужчина обернулся и, взволнованные глаза встретились с рассерженным взглядом, отчего девушка невольно съежилась внутри. — Мне очень жаль, но Вы опоздали, — он поднял руку и взглянул на часы, — на двенадцать минут. А я Вас предупреждал, что не люблю, когда люди опаздывают, особенно на первое собеседование. — Александр Васильевич, поймите, час назад со мной случилась неприятная ситуация, и мне пришлось возвращаться домой, чтобы переодеться. Я Вас уверяю, больше такого не произойдёт, — старалась объясниться Китти, но безуспешно. — Ничем не могу помочь, — Дорошенко, повернувшись, отошёл к окну и устремил взгляд в одну точку, не обращая внимания на Вербицкую. Катя со всех сил сжимала ремешок сумочки, не веря своим ушам. Человек, который ещё вчера вечером предлагал ей работу, уговаривал, а сегодня отказывается даже выслушать из-за того, что опоздала на десять минут. Простояв ещё несколько минут, девушка выбежала из кабинета, сдерживая рвущиеся наружу слезы.***
Ближе к вечеру, когда солнце собиралось прятаться за горизонт, Катерина, еле передвигая ноги, возвращалась домой после дня, потраченного впустую. После отказа Дорошенко Вербицкая просто покинула офис и целый день бродила по городу, без всякого желания возвращаться домой или в парфюмерную, да к тому же Алексей позвонил ей и сообщил, что сегодня вынужден остаться на дежурство, заменяя коллегу. Хотелось побыть одной. Подходя к подъезду, Катя проходила мимо лавочек, когда из тени дерева вышел мужчина, в котором девушка сразу узнала своего утреннего знакомого. — Вы следите за мной? — бесцветным голосом произнесла Катерина, поворачиваясь к шатену. — Нет, просто захотел увидеть Вас и узнать, как собеседование прошло, — Григорий вынул руки из карман брюк, внимательно изучая Вербицкую. — Не спрашивайте, — она заметно погрустнела, опуская взгляд в тротуарною плитку, но потом вновь подняла глаза и посмотрела на незнакомца, который сейчас казался ей не таким, как утром. — Как Вы узнали, где я живу? На такое заявление Червинский усмехнулся, а потом, сделав задумчивое выражение лица, произнес: — Узнать, где Вы живёте, не составило большого труда, — поймав на себе недопонимающий и слегка испуганный взгляд зелёных глаз, продолжил: — Вас подвозил мой очень хороший друг, вот у него я и узнал Ваш адрес. Всё просто. — Вы шпион, получается? — догадалась девушка, улыбнувшись. — Нет, я не шпион и никогда им не был, но когда надо — найду любую информацию, — Григорий мимовольно улыбнулся в ответ, не понимая, что с ним происходит. Между двумя повисло молчание, и никто не знал, что говорить дальше. — А кем Вы являетесь по специальности? — решив перевести тему в другое русло, спросил Червинский. — Я училась на менеджера, но могу работать на любой должности, правда никто не хочет брать, потому что всем нужны работники с опытом, а вводить в курс дела никто не хочет, — Вербицкая поправила упавшую на лицо прядку волос. — А Вы? — Как Вы сказали? На менеджера? — удивлённо, с едва заметным нотками радости переспросил Гриша, смотря на собеседницу. — Не хотите пойти ко мне работать?