Ненастоящий Лавендер

Мы садились на на новый поезд, идущий до Троттерфилда. Довольно необычно было то, что нас провожали всем Понивиллем. Ну не прям всем, но большей ее частью (включая Флаттершай и Чирайли). Такое гостеприимство объяснялось и тем, что гости в Понивилле редкие. Когда Отец получил подарок от семьи Эппл (если мне не изменяет память, Селестия лично дала им эти земли), он чуть не расплакался (Я такого не видел с тех времен, когда он меня усыновил). Ну, да, редко Фестрала провожают так роскошно и по-доброму. Неожиданно для меня, Чирайли мне подарила пару наших общих фотографий, сделанные за несколько часов до отъезда, а Флаттершай мне подарила расческу (вообще, мне действительно нужна расческа, а то я свою потерял). Я был абсолютно уверен, что Флаттершай несколько часов ломала голову, чтобы мне подарить. На то она и элемент доброты... В общем, когда мы таки тронулись с места, и я, и Отец, были в хорошем настроении. Я решил не затрагивать тему почему Отец вернулся в плохом настроении из Кантерлота. Поначалу я думал из-за Селестии, но вспоминая ее в мульте, я откинул такую идею. У нее много опыта и мудрости, чтобы прямо задеть Отца, да и она мягкая, чтобы излишне настаивать на своем. Остаются лишь дворяне... Или то что в Кантерлоте Бэтпони не любили. Я взял свой блокнот и записал несколько впечатлений от поездки и от Понивилля. Дописав, я стал смотреть ранние заметки. Кроме изменения настроения в блокноте, я обратил на заметку, сделанное тремя днями ранее: Хочу поиграть на Гитаре. Я смотрел на эти слова и думал: "В прошлой жизни я помню, учился в музыкальной школе, но я играл классику, на аккордах ни разу не играл. Да и с копытами... Стоп! А песни? Кроме местной классики похожую на нашей, хип-хопа, диско, народных песен, я не слышал каких-то других... А может... Тут же нет военных, строевых, Маршей! Я тут же перевернул и начал со скоростью 1-ой лошадиной силы, (1 Л.С.) писать тексты всех военных и антивоенных песен, в особенности написанные при Советах. Спустя минут 20 я написал тексты: 1. Интернационал 2. Красная Армия всех Сильней 3. Если завтра война 4. На поле танки грохотали 5. И вновь продолжается бой 6. Давно мы дома не были 7. Прощание Славянки 8. Синий Платочек 9. Броня крепка и танки наши быстры 10. Три танкиста 11. Пусть качает ... Я писал и писал все что помнил, пока меня неожиданно отвлек голос Отца: — Чего так упорно строчишь? — спросил Отец, наклонившись к моему блокноту. Я тут же отскочил, не желая ему показывать. — Секрет. — Сказал я ему и сухо, и с чувством сокрытия собственного секрета. Отец сделал притворно недовольное выражение, но тут же улыбнулся и погладил меня по голове. — Ну ладно, как-нибудь покажешь свои поэмы? — Хорошо... Но мне надо тетрадь... — ответил я. Отец тут же достал из своих потайных карманов чистую тетрадь и отдал мне: — Обязательно когда-нибудь покажи, чтобы я мог тебя покритиковать! — с легкой усмешкой, сказал мне Отец. Я решил разделить свою тетрадь на отделы: 1. Военные 2. Народно-авторские (Окуджава, Высоцкий...) 3. Свободные. Пока я пачкал тетрадь своими чернилами из новой ручки (Обычно тут пишут перьями), я корил себя за то что подумал об этом только сейчас. Хорошо что память у меня отличная, по крайне мере что касается моей прошлой жизни. Когда я дописал что я вспомнил, я увидел как в окно Поезда светит солнце, хотя я начал писать уже на закате. Как только я это осознал, мое тело тут же дало команду "Спать". Спрятав свой блокнот и тетрадь во внутренних карманах, я отключился... Так прошла большая часть езды. Все что я вспоминал, я писал, с подготовкой на музыкальную пропаганду. Будет неплохо, если солдаты будут слышать вдохновляющую музыку. Я решил, что пока мы будем ехать обратно в Балтимейр, я буду начинать переделывать текст, чтобы соответствовали здешнему миру. Но я же не знаю музыки к этим текстам! Мне обязательно надо учиться музыке, чтобя я мог сделать набросок, как должна звучать музыка. Я уверен что профессионалы смогут все отшлифовать... А вообще, почему я с самого начала не записал все из старого мира? Все просто, я не хотел чтобы на меня был компромат. Особенно в первые годы жизни нового Берри... Приехав в Троттерфилд, нас встретили "старик со старухой" - Темно-зеленый пони и Фестралка, с ярко оранжевыми глазами. — Сынок! — сказал фестралка и тут же обняла моего Отца (Вообще, здесь внешне стареют лишь к 80 годам. Умереть красивым здесь можно и поздно. Ей было около лет 65-70). — Мама! — Отец мягко обнял в ответ Фестралку. Какие прекрасные отношения! — А ты, наш внук? — чуть радостный, спросил меня рядом стоящий пони. Он практически мгновенно оказался рядом со мной, глядя в мои глаза. — Я Лавендер Берри, приятно познакомиться. — ответил я. Вообще не думал о том как стоит здороваться с родителями Отца! Мне ведь уже 15, я не смогу с чистой совестью скинуть все на свой возраст. Отец, почему не обсудили это в поезде!!! — Пап, не смущай его своим взглядом! — с легким недовольством сказал Отец. — Да ничего страшного я же не сделал! И вообще, почему я не могу смотреть на внука? — шутливо окликался этот Пони. — Ах, какой милашка! — неожиданно для меня, окликнула моя Бабушка. Вообще, про мою внешность, в лучшем случае, называли необычным, а в худшем - Мистер Монстрик... Бабуля не слушая ни протестующего меня, ни Отца, резко взяла меня в копыта и обнимала. — Эм.. — честно, не знаю как мне стоит реагировать. — Ой, я же не представилась! — вдруг окликнулась Фестралка. Ну кроме разрешения на нарушение личного пространства, да, ты забыла представиться. Имен бабули и деда я не знал. — Я Тереза Тейл. — А я Амброуз Тейл, — с задачей привлечь к себе внимание, сказал Тейл Старший... ... Мы пришли в родительский дом. Вскоре я поладил с моими предками. Оказывается веселый старик и строгая бабуля (несмотря на первое впечатление о бабуле) вполне неплохо жили. Ну им явно было мало чем заняться дома. Поэтому, как только мы приехали, они не отходили ни от меня, ни от Отца ни на шаг. Им было крайне радостно, от того что и их Сын приехал, и внук вместе с ним. Кстати, довольно весело было наблюдать как Отец и Дед спорили: Дед говорил то что девушки у Сына не появится, а значит и внуков. Отец действительно за три десятка с лишним лет ни разу не имел девушки, но внук то был — Я. Они теперь спорили кто-кому должен дать шалбан. По итогу пришла бабушка и дала обоим подзатыльник. Отец и Дед тут же забыли спор и объединились перед "темной угрозой". Дед мой, Амброуз Тейл, оказывается умел играть на баяне. Я хоть и хотел играть на гитаре, но отказываться от музыкального инструмента я не хотел, поэтому попросил его меня обучить играть на баяне. (Чему несказанно обрадовался, и отдал всего себя чтобы я научился играть). Весь отпуск в Троттерфилде мы провели в родительском доме. да так что я даже не смог посмотреть городок, или более-менее познакомиться с местными. Так что когда пришло время возвращаться, я удивился тому что лишь пару раз выходил на улицу. Но все же, я был рад увидеть моих предков. В дорогу нам дали они всяких гостинцев, а меня прямо-таки вообще не хотели отпускать, предлагая мне жить у них (Теперь против этого протестовал и мой Отец). Я долго убеждал их что мне и так хорошо жить в Балтимейре. Дошло до того, что я заявил: "Только с Папой!". После этого, с неохотой, они отстали, а "Папа" заменил их, став меня обнимать и трепать по голове... Мы третий раз садились в поезд, теперь уже в Филлидельфию, а оттуда кораблем...